Вадим Панов: Сквозь другую ночь

© В. Панов, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Все персонажи данной книги вымышленные, любые совпадения с реально живущими или жившими людьми, а также с любыми событиями, имевшими место в действительности, являются случайными.

Трагедия жизни заключается не в смерти, а в том, что умирает внутри нас, пока мы живём.

Норман Казинс

17 августа, четверг

Как убить опытного, отлично подготовленного человека?

Ответ очевиден: усыпить его бдительность и нанести внезапный удар в спину. И не нужно переживать, что это подло, ведь важен результат, а не процесс, поэтому в данном случае это не подлость, а тактическая хитрость, которая позволит ударить фатально. Сразу насмерть. Ведь подготовленные люди способны на многое, и даже тяжёлая рана не заставит их испугаться или запаниковать. Опытный человек не ждёт нападения каждую секунду, иначе станет параноиком, но всегда к нему готов: благодаря инстинктам и отточенным долгими тренировками рефлексам. Если не убить его первым ударом – получишь яростный ответ, и ещё неизвестно, кто останется в живых: ты, начавший драку, или он, истекающий кровью, но слишком сильный и слишком умелый, чтобы проиграть.

А убийцу такой финал не устраивал.

Но как подкрасться к опытному, отлично подготовленному человеку на расстояние фатального удара? Да ещё в месте, где тебя не заметят случайные прохожие и не запишет следящая видеокамера? В месте, которое отлично подходит для убийственной атаки, но при этом не покажется опытному человеку подозрительным, и он не будет настороже. Ведь вы незнакомы, а значит, он не подпустит тебя слишком близко, тем более в подозрительном месте и в удобное для нападения время, например в сумерках. Как усыпить бдительность опытного человека? Как убить первым же ударом? И как потом уйти, потому что нет ничего глупее, чем ошибиться с планом отхода и позволить полицейским проследить себя до дома. Хотя, пожалуй, есть: самое глупое – это попасться на месте преступления с орудием убийства в руках. Верх идиотизма – благодаря какой-нибудь нелепой случайности, например, тебя застанет врасплох полицейский патруль. Или заметит припозднившийся прохожий. Сфотографирует и вызовет полицию. Неправильное место. Не то время. Неожиданный свидетель. Как свести к минимуму всё то, что называется «нелепой случайностью», что невозможно предусмотреть? Как собрать вместе удобное время, удобное место и неподготовленность подготовленного человека? Ответ один: следить, изучать распорядок дня, тщательно рассчитывая, где и как можно атаковать. Но наблюдение вести с максимальной осторожностью, поскольку опытный человек обязательно заметит слежку, а если не заметит, то почувствует, и лишь от тебя зависит, махнёт ли он на свои ощущения рукой, решив, что «нервы расшалились», или насторожится, будет готов к любой неожиданности и атакует первым.

А убийца не собирался пропускать удар. И был достаточно опытен, чтобы не попасться на глаза столь же опытной жертве. И ему понадобилось всего две недели, чтобы спланировать нападение, местом для которого убийца выбрал тихую лесную дорогу: по ней жертва проезжала каждый будничный день, возвращаясь с работы. По утрам проезжала тоже, но в непредсказуемое время, убийце так и не удалось понять, как жертва решает, во сколько нужно выезжать из дома, зато по вечерам она была точна, как курьерский поезд. Да и не подходит утро для убийства – слишком много факторов, которые невозможно учесть. А вот вечернее время – между десятью и половиной одиннадцатого, идеально: основной поток автомобилей уже прошёл, все, кто торопился домой, поужинали и занялись вечерними делами, и неширокая, идущая через лес дорога становилась по-настоящему тихой. Вечернее время почти гарантировало отсутствие других автомобилей. Почти, потому что жертва жила в Подмосковье, а здесь, как и в Москве, всё определялось этим словом. Тем не менее вероятность появления случайных свидетелей в половине одиннадцатого вечера убийца счёл низкой. А проехав по дороге, мгновенно придумал план атаки. На одном из поворотов. Здесь жертва обязательно сбросит скорость, и в этот момент в дверцу её автомобиля врежется велосипедист. Ничего удивительного: кусты изрядно разрослись, сократив видимость до минимума, растяпа-велосипедист слишком разогнался, не подумав, что впереди может оказаться автомобиль, и случилась небольшая авария.

Удар.

Убийца был хорошо тренирован, тщательно рассчитал траекторию движения, силу удара и свой прыжок. При падении не пострадал, но лёжа в дорожной пыли, сделал вид, что приложился изрядно. И после первого, нецензурного, вскрика продолжил громко стонать, держась обеими руками за правую ногу.

«Остановится или нет?»

За то время, что у него было, убийца не успел составить полноценный психологический портрет жертвы, однако в людях разбирался и знал, что некоторые водители в подобных ситуациях не остановятся, а поспешат уехать. В лучшем случае проверят, жив ли велосипедист: высунутся из окна, посмотрят на лежащего человека и после этого дадут по газам. Такие люди встречаются. Но жертва не уехала. После удара красивый и дорогой внедорожник сразу же остановился, жертва заглушила двигатель, обежала машину – велосипед врезался в правый борт, но близко не подошла, остановилась в шаге от убийцы.

А вот кричать жертва начала ещё на бегу.

– …! Твою …! – И лишь остановившись, перестала ругаться и поинтересовалась: – Всё в порядке? – В голосе проскользнули участливые нотки.

– Да, – проскулил убийца, продолжая разминать ногу. – Больно только.

– А на кой ляд так гнать? Поворот же!

Следующая фраза получилась полностью нецензурной.

Убийца вздохнул и опустил голову.

В эти мгновения ему ни в коем случае нельзя было переигрывать. Жертва сейчас возбуждена, вся на нервах, возможна агрессивная реакция по самому незначительному поводу, поэтому необходимо продемонстрировать растерянность и даже испуг. Вид пострадавшего, слабого и покорного судьбе виновника столкновения, хныкающего то ли от боли, то ли от страха, успокоит жертву. А если и не успокоит, то абсолютно точно покажет, что опасности нет. Обыкновенная авария, случившаяся по обыкновенной глупости.

– Перелом? – хмуро спросила жертва, глядя, как убийца поглаживает ногу.

– Нет… То есть не знаю, но вряд ли. Думаю, просто ушиб. Надеюсь.

– Ну, ну… Подняться можешь?

– Пока посижу.

– Ну, посиди.

А дальше жертва действовала так, словно прочитала придуманный план, согласилась и решила в точности ему следовать.

Убедившись, что убийца жив, судя по всему, не сильно пострадал и угрозы не представляет, жертва повернулась к нему спиной и сделала шаг, чтобы осмотреть полученные автомобилем повреждения. Наступил тот самый момент, ради которого всё затевалось. Момент нанесения фатального удара. Убийца столько раз представлял его, что, наверное, мог бы проделать дальнейшие действия с закрытыми глазами. Быстро огляделся, в последний раз убеждаясь, что дорога пуста, выхватил острейший нож, одним прыжком оказался рядом с жертвой, дважды полоснул ей по ногам, слева направо и тут же – справа налево, отскочил назад и замер в боевой стойке, готовый или отступить, или добить – в зависимости от того, как поведёт себя жертва. А поведёт она себя в зависимости от тяжести ран. И потому сейчас убийцу интересовало одно: получилось ли ударить достаточно сильно и точно? Как выяснилось через несколько секунд – получилось. Двумя резкими взмахами убийца нанёс жертве четыре очень глубоких пореза с внутренней стороны бёдер. Настолько глубоких пореза, что лезвие добралось до артерий и кровь хлынула потоком. Жертва обернулась, попыталась сделать шаг – убийца благоразумно отступил ещё дальше, но на большее жертвы не хватило: раны оказались именно такими, как рассчитывал убийца, и жертва стала быстро терять силы.

Ещё один шаг и одновременно – невнятный хрип:

– Что ты… За что?

Отвечать убийца не стал.

– Кто ты?

В ответ тишина.

Ноги не держали. Жертва опустилась на колени и только сейчас принялась зажимать раны, сообразив, что теряет много крови. Но убийца знал, что усилия ни к чему не приведут. Не потому, что поздно, а потому что такие раны не зажать. И на коленях жертва долго не простоит: часики тикают, остались даже не минуты – секунды.

План сработал, цель достигнута.

– Сука… – Жертва повалилась в дорожную пыль, в которой несколько минут назад валялся убийца. Только на этот раз пыль была смешана с кровью. С несколькими литрами, которые сердце жертвы успело вытолкать наружу. – Сука…

Жертва захрипела и несколько раз дёрнулась, словно собираясь поползти к убийце по окровавленной пыли. Но то были конвульсии.

Некоторое время убийца во все глаза смотрел на умирающего человека, дрожа от зашкаливающего адреналина, а когда понял, что жертва затихла, глубоко вздохнул и вновь огляделся. Ни машин, ни прохожих. Действительно идеальное место. И действительно идеальная реализация плана: всё разыграно, как по нотам, хладнокровно и эффективно. Ни одного лишнего движения. Ни одной ошибки.

Как всегда.

Убийца поднял и внимательно осмотрел электровелосипед, убедился, что он не сломан, а лишь слегка повреждён, сел на него и спокойно поехал прочь, приступив к заключительному этапу операции – отступлению.

из романа «Сквозь другую ночь»

«Я знала, что прошлое меня настигнет…

Вы поморщились? Избитая фраза заставила вздохнуть и поджать губы? „Как это банально“ – подумали вы, вспоминая, во сколько обошлась вам книга. Вам не нравятся обороты, давным-давно превратившиеся в пыльные штампы, но вы забываете о математической статистике, о том, что частота использования той или иной фразы определяется частотой наступления событий, которые она описывает. И если прошлое настигает каждого из нас, настигает беспощадно и неотвратимо, и если мы говорим об этом с грустью или страхом, то почему считается, что мы произносим банальность?

Ведь получается, что банальна сама истина? Банально то, что может случиться с каждым из нас в любой момент? И вся наша жизнь – банальный набор банальностей?

Смешно.

И грустно, потому что за банальной фразой о прошлом, которое обязательно настигнет, кроется реальность. Через год или десяток лет сделанный когда-то выбор обязательно сыграет. Или напомнит о себе. Или ударит в спину. И как правило, в самый неподходящий момент. И произойдёт это настолько неожиданно, что в первое мгновение подумаешь: „За что это мне?!“ И лишь потом, и только в том случае, если будешь честен с собой, если вспомнишь сделанный когда-то выбор, поймёшь, что прошлое вернулось.

Бумерангом.

Ещё одна банальность? Ну, потерпите.

Что же касается меня, я точно, абсолютно точно знаю, что в мире ничего не случается вдруг. И даже когда за нами приходит прошлое, сначала всегда появляются знаки, указывающие на то, что должно случиться. Просто одни люди умеют эти знаки видеть, понимают их значение и готовятся, а другие отмахиваются. Не верят в „то, что невозможно доказать“ и считают себя слишком рациональными. Я отношу себя к первым. Не могу сказать, что с детства верю в приметы и гадания, но, прожив чуть менее тридцати лет, я убедилась в том, что есть вещи, недоступные нашему пониманию. Мы не знаем, откуда приходят предсказания, как появляются предзнаменования и кто их посылает. Но они работают. Да, не всегда, но ведь и лучшие в мире машины иногда ломаются. Поэтому, если мы видим знак, на него обязательно нужно обратить внимание. И если потом ничего не произошло, то вы, возможно, сумели что-то изменить в своей судьбе. А если произойдёт, то случившееся не станет ударом в спину.

Я надеюсь.