Юлия Говорухина: Горная дорога через Новый год

© Юли Рух, текст, 2026

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2026

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Юлия Рух соединяет реализм и мифопоэтику Алматы – города на стыке культур и стихий. Здесь чудеса и ужас идут рядом: кажется, за снежной тишиной скрывается чужое дыхание… Но там, где границы реальности неразличимы, простые человеческие чувства становятся более важными, ценными и настоящими.

* * *

– Опасное это дело, Фродо, выходить за порог, – говаривал он. – Ты ступаешь на дорогу, и если чуть только не уследишь за своими ногами, то неизвестно, куда тебя занесёт.

Джон Рональд Руэл Толкин «Властелин колец»

Пролог

В радостном возбуждении Кристина засовывает свадебное платье в наполовину заполненный чемодан поверх вязаной игрушечной совы. Туда же гостинцы – десять плиток шоколада в бумажных обёртках лазурного цвета с изображением золотого солнца и беркута. Для соседки по квартире оставляет на кухонном столе прощальную открытку, маленькую коробочку в пёстрой красной упаковке с золотой лентой и ключ от входной двери для хозяйки. Четыре лестничных пролёта, скользкое крыльцо, и вот Кристина в такси едет по диким предновогодним пробкам в аэропорт.

Она никогда не читает новости. И сегодня поплатится за это. Вот буквально через полтора часа. А пока Кристина смотрит из окна на зажжённую золотыми огоньками ёлку возле самого дорогого торгового центра, на огромную неоновую надпись Let it gift на стеклянном фасаде, на подсветку комплекса лыжных трамплинов, машет им рукой на прощание и в блаженном неведении беззвучно одними губами подпевает песне Фрэнка Синатры I’ll be home for Christmas, звучащей по радио. Она не подозревает, что из припева сбудется только строчка «only in my dreams»^[1], радуется, что этот проклятый, адский год наконец-то хлопнет дверью. Всего через три дня. Кристина думает, что не вернётся в Алматы никогда-никогда.

Город её не отпустил.

* * *

Олег каждое утро видит девушку в вагоне алматинского метро. По будням, в одно и то же время. Ровно в 8.08 она входит на станции «Сайран», прислоняется к стене и открывает книгу. Он может назвать всё, что она прочла из библиотечного фонда за пять месяцев и три недели поездок в общественном транспорте (она любит фэнтези), помнит все цвета её многочисленных объёмных шарфов, пересчитал значки на её рюкзаке – их одиннадцать. И это для Олега выглядит несовершенно: два ряда по четыре значка, а в нижнем – всего три. Будто один значок без пары, третий лишний. Он в форме рыбки, той самой из двух пересекающихся дуг. Попутчица носит её просто так или потому, что такая же, как он сам? Олег так и не осмелился спросить.

Входя в вагон метро, он много раз придумывал первые реплики для знакомства, каждая из них казалась бестолковой, потому Олег так и не раскрывал рта до самого выхода. Не считая одного раза, когда он помог девушке открутить тугую крышку на бутылке с водой. Дальше «спасибо» диалог не продвинулся. Она ему даже не улыбнулась.

Грустно прозвучало: «Құрметті жолаушылар, есіктер жабылады. Келесі бекет – “Алатау”»^[2], двери закрылись. Этим утром поезд уехал без неё. Олег даже привстал, чтобы поискать девушку глазами на платформе.

Вам кое-что следует знать об этом парне. Олег не разговаривал до пяти лет. Ни словечка. Он любил смотреть. Вставал на табурет у окна и наблюдал. Как строится новый дом, самый высокий в их микрорайоне, как горит здание КСК во дворе и приехали две пожарные машины тушить его. Бабушка давно догадалась, что говорить внук умеет, но не хочет. В один из её приездов они вместе смотрели в окно на волшебное явление – вокруг луны светились два огромных радужных ореола. Лунное гало. Олег смотрел с восхищением то в окно, то на бабушку, пальчиком показывал на луну, шумно дышал от переизбытка эмоций.

Бабушка всё приговаривала: «Вот это чудо! Невиданное чудо!»

Позже она уселась в кресло, взяла Олега на колени, энергично и выразительно шевелила губами: «Скажи “б-б-а-б-б-а”». Внук смотрел на её лицо, но только плотнее сжимал рот.

И тут любимая бабушка пошла на шантаж: «Вот же партизан. Ну, раз ты со мной не хочешь разговаривать, мне нечего больше здесь делать. Пока, Олежек». Она демонстративно начала собирать свои вещи и прихорашиваться.

Малыш схватился сзади за бабушкину юбку и ходил из комнаты в комнату, пытаясь удержать. Молча.

И только когда трижды провернулся ключ в замке входной двери, он обиженно буркнул: «Чудо». Чисто, уверенно, никакого лепета вроде «тюда». Первым словом Олега было «чудо». Бабушка тут же скинула ботинки, рассмеялась, обняла его и сказала: «Это ты моё чудо. Чудо в перьях». Олег ещё долго разглядывал себя тем вечером в оконном отражении в поисках перьев.

* * *

Олесина мама брала отпуск в конце декабря и приезжала все прошлые годы из Тараза в Алматы, чтобы с дочерью встретить праздник и провести вместе студенческие каникулы. По ночам они раскладывали диван в Олесиной съёмной комнате, смотрели новогодние фильмы, а потом засыпали в обнимку, как когда-то в её детстве. Но в этот раз из-за сильного снегопада и без того опасный Кордайский перевал закрыли, автобусное сообщение приостановили.

Олеся расстроилась вдвойне, ведь и Руслан, её жених, чёрт-те когда теперь приедет к ней: скорее всего, не раньше окончания праздников. Если только не чудо. Работает жених Олеси в финансовом департаменте крупной корпорации в Астане и вот сейчас беспомощно смотрит на авиабилеты в своих руках. Он купил их заранее, ещё в ноябре, а улететь не может. Кто оказался умнее и шустрее, успел ухватить последние билеты на поезд. Немалая часть астанчан – бывшие алматинцы, потому мчатся к родителям, друзьям, да и просто в любимый город на Новый год, Наурыз или во время летнего отпуска. Вечером сел в вагон, а утром уже на алматинском вокзале.

Кристина, соседка Олеси, освободила вторую комнату, а нового арендатора хозяйка пока не нашла, так что девушка на новогодние праздники осталась одна в квартире-двушке.

Новым годом и не пахло. Хоть бы одна снежинка упала, но нет, во дворе Олеси пробивалась молоденькая зелёная трава. В прошлом году в новостях писали, что в первую неделю января в Алматы даже распустились подснежники. В памяти Олеси всплыли совсем другие зимы, из её раннего детства, мама каждое утро везла её в детский сад на санках.

Ким Эдик, её одногруппник, ещё в начале недели в студенческом чате предлагал ребятам отпраздновать Новый год в горах, но не в загородном коттедже или санатории (такие космические расходы студентам не по карману), а в какой-то каменной хижине на высоте больше трёх тысяч метров – в домике дяди Юры. Парень мастерски быстро, весьма бегло и естественно переставлял слоги в словах, когда разговаривал: «гамазин», «пусорный макет». Это не речевой дефект, а такой его собственный шуточный трюк ради забавы. Поэтому Эдик прозвал это место юриком дяди Домы.

Высоко в горах снег лежит круглый год. И сейчас сумасбродная идея Эдика не казалась Олесе такой уж плохой. 31 декабря уже послезавтра, а делать ей совершенно нечего. Не «Голубой огонёк» же по телевизору смотреть в её возрасте. Погуглила, на какую высоту поднимается гондольная дорога. Оказалось, что как раз чуть выше трёх тысяч метров. Наверное, они пройдут совсем немного от конечной станции, Талгарского перевала. Вряд ли бы он так запросто всех звал, если бы маршрут не подходил для новичков. Непромокаемый костюм у неё есть – они с Русланом в прошлые зимы уже катались на трассах горнолыжного комплекса Shymbulak – и ботинки крепкие. Почему бы не пуститься в небольшое приключение?

Олеся представила себе деревянный домик в форме буквы «А» с панорамными окнами. Такие не раз попадались ей в соцсетях. Снаружи по периметру он светился лампочками, внутри за стеклянной дверцей печки уютно потрескивали поленья. Домик крохотный, но в одной общей комнате и кухонька со всякой утварью, столом и стульями, и раскладной диванчик с горой подушек, рядом с ним пушистые коврики, а по приставной лестнице можно забраться наверх, под самую крышу, где на деревянном полу лежит матрас с белоснежным постельным бельём и меховым покрывалом.

Олеся открыла групповой чат, никто так и не откликнулся на предложение, поэтому, чтобы не посыпались глупые подколы и намёки, написала Эдику в личку: «Найдётся одно местечко в новогодней хижине для меня?»

Вам следует знать кое-что о хижине: она даже не отмечена на электронных картах навигаторов, и Эдик ни разу там не бывал. Олеся, конечно, об этом не догадывается.

Глава 1

Кристина почувствовала неладное ещё до шлагбаума на подъездной дороге к аэропорту. Водитель такси высадил её на перекрёстке, не доезжая до него, пришлось дальше добираться пешком. Машины на забитой парковке и прилегающей территории не двигались, а возле раздвижных дверей здания выстроились коридором вооружённые полицейские. Не заминировали же его? Сотрудники аэропорта проверяли документы пассажиров ещё на улице, люди гудели, что-то выкрикивали, словно на митинге. Кто на русском, кто на казахском. После предъявления электронного билета местного перевозчика-лоукостера Кристину не пустили внутрь.

Кажется, такому безжалостному тону обучают всех госслужащих на постсоветском пространстве, будто за каждое доброе или дополнительное слово их заставят бесплатно отработать штрафной час.

– Рейсы отменили. Все претензии к перевозчику. Следующий, – говорит мужчина в синей униформе и жестом руки в воздухе, словно отгоняет надоедливое насекомое, даёт понять Кристине, чтобы убиралась восвояси.

– А почему нельзя подождать внутри? Холод ведь собачий. Надолго задержали? – вклинивается в разговор Кристина из-за спины следующего объекта проверки.

– Их совсем отменили. Новости, что ли, не читаете? Обанкротилась авиакомпания, – раздражается сотрудник аэропорта, он замёрз, охрип и сбился со счёту, сколько раз за последние дни повторил одну и ту же фразу.

Он ещё даже не купил на Зелёном базаре отборное мясо на бешбармак и подарки маме и жене. «И надо же было содрать с людей деньги и слиться перед самым Новым годом. Толпа, ещё чуть-чуть – и озвереет, затопчет меня, а не этих горе-бизнесменов». Потому Алмас не даёт им ни крохи надежды, пусть сдаются, пусть уходят домой.

Домой. Только родной дом Кристины в другой стране, на расстоянии почти двух тысяч километров. До него лететь целый рабочий день. И даже прямого рейса нет.

А то, что было здесь, домом так и не стало. Арендованная комнатка в спальном микрорайоне Алматы – большее она не потянула. И с той так уверенно попрощалась всего два часа назад. Кристина работала полгода, чтобы умотать отсюда. С маминым свадебным платьем в чемодане. Только вчера уволилась. Денег в её кошельке с грабительскими алматинскими ценами хватит дней на девять проживания в каком-нибудь премерзком хостеле или в посуточно сдаваемой квартире. Хорошие номера здесь стоят не меньше, чем на европейских курортах.