Золотая клетка. Плен (страница 5)
– Знаешь, – решительно сказала Тасмика. – Если бы он ее любил, то не стал бы жениться второй раз. Надоела она ему, вот и все. Просто знаешь же, у нас в таком случае не разводятся – неприлично, и все дела. Наверняка она – старая толстая карга, которая вынесла ему все мозги. А ты – молодая и красивая. Вот он и положил на тебя глаз. И что, что вторая? Зато любимая будешь! Он тебя цветами-подарками-бабками осыпать будет, а про ту и не вспомнит. Главное, чтобы муж тебя любил, а ты – позволяй любить себя. Большего и не надо. Лучше, что ли, если ты за мужем умираешь, а он шляется по другим?
Зара так устала думать, что позволила словам Тасмики стать убедительными.
– Он хоть симпатичный? Я не помню.
– Я тоже, – соврала Зара.
Не хотелось лишний раз напоминать себе, что Эмран не из породы мужчин типа Джорджа Клуни или Ричарда Гира, которые с возрастом становятся все лучше и лучше. Как все далекие от кино люди, он, увы, старел нормально – в худшую сторону.
Зара правда не помнила его лицо до тех пор, пока не полезла в Микин аккаунт после того звонка. Долго вглядывалась в лицо Эмрана-Барана на какой-то семейной фотке. Ничем не примечательный мужчина в летах, с пузцом, округлыми щеками и дряхлеющей шеей. Седая бородка, аккуратная стрижка, взгляд короля мира и отличный синий костюм слегка сглаживали неприятное впечатление. Слегка.
– Давай посмотрим Микину страничку, там, наверное, он где-то есть, – предложила Тасмика. – Эй, мелкая, телефон притащи!
Дали, мышкой подкравшаяся сзади и слушавшая весь разговор, сорвалась с места. Когда она вернулась с трубкой, Тасмика перелистала записи в поисках жениха.
– Смотри! Смотри, вот это он! – наконец воскликнула она и открыла ту же самую фотографию, которую Зара уже разглядывала вчера.
– Он противный, – сообщила Дали, подглядывавшая из-за плеча сестры. – Ты же не пойдешь за него, Зар? Он вообще никакой.
– Много ты понимаешь! – отозвалась Тасмика. – Ничего ужасного, не урод. Бывает и хуже. Помнишь Зарему, которую за брата главы управы отдали в прошлом году? Вот у нее реально у мужа лицо как ослиная жопа. Как будто он бухал с рождения. Ничего, живут. Мужчина не должен быть красивым, их это портит. И на таких потом девки как мухи лезут.
– Может, ты и права, Тась, – ответила Зара. – Но он все равно… неприятный. У него вон пузо из штанов свисает.
– О Всевышний! – Тасмика делано закатила глаза. – И почему он не посватался ко мне?! Ты не понимаешь, от чего отказываешься.
– Я еще не отказалась.
– Но хочешь отказать?
– Я не знаю!
– Он богач. Думай об этом. Он отвезет тебя в разные страны, ты сможешь покупать себе какие хочешь шмотки. Готовить наверняка не надо, убираться не надо. Будешь в роскоши купаться! Оно того стоит, поверь!
Зара, кусая губы, смотрела на обтянутое белой рубашкой пузо Сайларова.
– И родителям сможешь помогать, – напомнила Тасмика. Ага, добить решила. – Дом отремонтируете, пока им потолок на голову не упал. У дяди Келима желудок проверите. Тетю Майзу в Турцию отправишь, она всегда мечтала. И про Рамазана не забудь, кстати.
– При чем тут Рамазан?
– У таких, как эти Сайларовы, всегда бывают связи в нужных местах. Попросишь, чтобы брату срок пересмотрели. Все-таки родственники.
«Все так, – подумала Зара. – Все правильно она говорит. Надо думать о семье, не только о себе. Я бы очень им всем помогла».
В ее воображении пуговицы на рубашке Сайларова под натиском выпирающей плоти вдруг оторвались, пузо вывалилось наружу, содрогаясь, как желе. Зара тоже содрогнулась. Собственное тело вспомнило, как Рамин вдавливал его в подушки дивана.
– Тась, но как я буду… это самое? Если он противный. Мне от него тошнить хочется.
– Ничего, ноги раздвинешь и к стенке отвернешься, – махнула рукой Тасмика. – Глаза закрой и Мику представь. Или кого там еще. Пять минут потерпеть можно. Он же старый, долго не сможет. Зато потом… – Она мечтательно закрыла глаза: – Гуччи-Шмуччи, Мальдивы-Шмальдивы, Лексус-Шмексус! У тебя больше не будет такого шанса, пойми ты это. Хватай, пока дают. Раньше вообще не спрашивали, нравится – не нравится. Женили, и вперед. Раз мы не вымерли, раз дети рождались, значит, все не так уж страшно… А ну брысь отсюда! – шуганула она развесившую уши Дали.
* * *
– Зара! – негромко окликнула девушку мать, заглянув в комнату.
Та встала, буквально разрывая руками край светлой кофточки с люрексом, надетой по поводу смотрин.
– Эмран Раифович хочет с тобой пообщаться.
Семья Зары никак не могла принять окончательное решение, и в итоге было уговорено встретиться с женихом и познакомиться поближе. По правилам, разговоры говорить должны были старшие родственники жениха, но так как Эмран Сайларов был сам себе старшим, он пришел один. Пока они сидели в зале, Зара ждала в своей комнате, умирая от напряжения. Она почти настроила себя дать согласие, много раз проговорив, какую пользу принесет семье этот брак, однако едва она вышла к Эмрану, решимость как рукой сняло. Зара едва взглянула на него и тут же опустила глаза. Не только по правилам приличия – ей противно было на него смотреть.
Вблизи Сайларов-старший выглядел хуже, чем в кадре. Лицо с крупным носом и неровной кожей, словно в юношестве он ковырял прыщи. Глубоко посаженные черные глаза смотрели цепко, впиваясь, как репей. Пиджак не застегнут, чтобы не жал живот – не такой уж большой, но очень заметный и очень лишний.