Можно было предположить, что на него напала механическая девица. Робота закоротило, она набросилась на клиента, а уж машине человека вот так порвать – дело пары минут. Однако держаться за эту версию не получилось, и вовсе не потому, что у роботов стоит двойная защита от причинения вреда живому существу.

Просто девица тоже осталась здесь. Тело бесполезным хламом валялось неподалеку от кровати. Изломанная голова застряла в ране на животе человека. Застывшая на кукольном лице улыбка смотрелась совсем уж инфернальной. Глядя на эту улыбку, Отто почувствовал, как живот сводит спазм, и решил, что медичка, удравшая отсюда, не такая уж бесхребетная. Просто это… это уже слишком.

Абсолютно невозмутимым пока оставался лишь Петер. Он закончил осмотр, взял первые образцы и вызвал сервисного дрона, которому было поручено перевезти останки Ирвина в морг и подготовить к полноценному вскрытию.

– Что скажешь? – поинтересовался Отто. – Выглядит как месиво.

– По факту месиво и есть. Но тебе нужно знать другое: он не сопротивлялся.

– Хочешь сказать, что выпотрошили его уже после смерти?

– Нет, жив он как раз был, – покачал головой Петер. – Иначе столько крови бы не натекло. Но не сопротивлялся. Или без сознания был, или парализован, а если парализован, то, скорее всего, химией, потому что подходящих травм я пока не вижу. Но это нужно в нормальных условиях тело осматривать.

– Чем его резали?

– А вот это тебе наверняка любопытней всего будет… Сначала – фрагментом секс-робота, выковыряли из этой игрушки металлическую пластину, там есть внутри, и – вперед. Но когда разрезы были сделаны, дальше уже руками.

Отто не выдержал, поморщился. Хотелось выругаться, но он сдержался, это признак слабости. Руками, значит… Самый контактный вариант убийства из всех возможных. Получается, или этот Ирвин все-таки здорово кому-то насолил, или по кораблю бегает мразь, получающая удовольствие от лишения людей жизни.

Вместе с сервисным дроном Петер отправился в морг, однако Отто пробыл один недолго. К нему присоединился Сатурио – старшему сыну было поручено осмотреть весь бордель.

– Других жертв нет, – отрапортовал кочевник. – Убийцу никто не видел. Но плохо не это, а то, что от камер нам толку не будет: все записи уничтожены.

Отто не был удивлен, он ожидал чего-то подобного. В борделе камер и так мало – только на входе и в коридорах. В спальнях не установили… Хотя какая разница? Убийца ведь уничтожил записи, а не спрятался от них.

– Он неплохо разбирается в технике, – только и сказал Отто.

– Думаешь, кто-то из технического отдела?

– Это самый очевидный вариант, но не факт. В любом случае, знания у него повыше, чем у обывателя.

– Ну, с камерами возиться – история своеобразная, – засомневался Сатурио. – Для этого инженером быть не надо!

– Дело не только в камерах, дело в ней, – начальник полиции кивнул на останки секс-бота. – Он не отвинчивал ей голову абы как, он точно знал, как кукла разъединяется. Не говоря уже о том, что он быстро ее отключил! Иначе она бы помешала ему разделывать этого малого, любой робот на такое запрограммирован.

– Похоже на работу технически грамотного маньяка… И у нас тут изначально числился пропавшим технически грамотный маньяк. О выводах говорить стоит?

Отто предпочел не отвечать, все и так было очевидно. Да, это похоже на работу Гюрзы, на то, что он делал раньше… и ровно настолько же не похоже. Это Отто тоже признавал, а вот Сатурио игнорировал напрочь.

Да и понятно, почему. Не только Гюрза стал убийцей до того, как ступил на борт «Виа Ферраты». Среди кочевников тоже такой был – тот, о ком братья и сестры так и не рассказали отцу.

Возможно, убийство совершил именно он, а не Гюрза. Может, как раз Гюрза устал выжидать, серийные убийцы просто не способны сойти с кровавого пути, он один доставляет им истинное наслаждение.

В любом случае, жизнь на «Виа Феррате» только что стала намного сложнее.

* * *

Это не я.

О произошедшем в борделе убийстве не сообщали открыто, но такое не скроешь. Слухи поползли довольно быстро, и тут как раз следовало сделать официальное заявление. Однако этот момент упустили и адмирал, и старик Отто, так что смерть прямо под секс-ботом обрастала все новыми чудовищными подробностями.

Понятно, что меня подозревали бы все без исключения, если бы обо мне все знали. Вот тогда бы точно дошло до злой толпы с факелами и вилами! Преследовали бы, разумеется, не меня, а того, кого я выдал бы за себя, но было бы забавно.

Однако от этого я пока был застрахован. Зато все, кому было известно о моей скромной персоне, тут же решили, что они во всем разобрались. Та же Мира прилетела ко мне примерно через час после того, как я сам выяснил все детали случившегося, одновременно испуганная и злая.

– Зачем? – выдохнула она.

Я ее проигнорировал, хотя прекрасно понимал, о чем речь. Я в принципе отвечаю не на все вопросы, а уж на те, суть которых нужно додумывать, – и вовсе никогда. Это балует собеседников.

Мира выглядела так, будто готова придушить меня своими руками, но недолго. Ей потребовалось минуты три, чтобы опомниться и сообразить, что она делает не так.

– Это ты? – поинтересовалась она уже спокойней.

– Нет.

– Адмирал опасается, что ты.

– Ты тоже опасаешься. Но это не я.

– А кто тогда?

– Не знаю.

Я не просто не знал, я и не интересовался. У меня сейчас были задачи поважнее, чем намазанный на кровать густым слоем ветеринар.

– Почему тебя это не волнует? – поразилась Мира. – Ведь тот, кто это сделал, определенно пытается тебя подставить!

– Домысел.

– Он действует твоими методами!

– Он просто порвал кого-то на части.

– «Просто»?!

– Достаточно просто по сравнению с тем, что делал я. Но главное отличие даже не в этом. Я никогда не занимался убийствами ради убийств. Я знал всех, у кого отнял жизнь.

Было непривычно и неприятно объясняться перед кем-то. В иное время я и озадачиваться таким не стал бы, просто вышвырнул бы Миру вон – живой, если бы она быстро усвоила урок, или как получится. Но сейчас мне требовалась ее помощь, вот и пришлось потратить на эту беседу чуть больше слов.

Мира это не оценила, она решила, что настал лучший момент тупить:

– Ты был знаком со всеми охранниками, которых убил, добираясь до своих жертв?

– Я был знаком с теми, кто умирал медленно. Остальные просто не сумели вовремя уйти с моего пути. Пониженный инстинкт самосохранения, тебе несложно будет их понять.

– Ты что, угрожаешь мне?

– Нет, указываю, что ты стоишь в центре тобой же созданного парадокса. Ты доказываешь мне, что убийца я, но если убийца я, ты отсюда живой не уйдешь.

Она нахмурилась, напряглась, однако хотя бы перестала болтать. Я позволил ей разобраться в пучке собственных мыслей, я все еще продумывал свой следующий шаг.

Все так засуетились из-за этого убийства, что совершенно забыли про птичий крик. Люди редко умеют правильно расставлять приоритеты.

– Тебя не волнует, что рядом появился такой же кровавый убийца, как ты? – наконец спросила Мира.

– Не больше, чем стая кочевников, которые осознанно меня ищут.

– А если он придет за тобой?

– Я его убью.

– Ты просто не видел, что он сделал с Ирвином!

– Мне все равно, что он сделал с Ирвином, – пожал плечами я. – Убить голого человека, который занимается сексом с роботом в темной комнате, достаточно просто. Я в такие ситуации обычно не попадаю. Надеюсь, ты удовлетворила свое любопытство? Потому что сейчас тебе предстоит забыть о ветеринаре, которого мы до смерти в глаза не видели, и сделать себя полезной.

Она спорить перестала, но покосилась на меня с явным недоверием. Похоже, она еще не свыклась с мыслью о нашем сотрудничестве и все ждала, когда же я ее подставлю. Я, в свою очередь, мог обойтись и без ее помощи, но сейчас время тоже имеет значение, и союз с Мирой просто поможет мне получить результат быстрее.

– Я хочу, чтобы ты отвлекла Личека, – пояснил я. – И обеспечила мне доступ в архив сканеров.

На любой исследовательской станции собрано огромное количество оборудования, на такой, как «Виа Феррата», тем более. Ее изобретатели держали в уме, что лет десять она будет вдали от любого техобслуживания. Поэтому на станции постоянно действовал режим самодиагностики: речь шла не только о починке повреждений, компьютер следил за состоянием в целом. Если возникала проблема, на помощь призывались люди. Если проблемы не было, данные отправлялись в архив, который наверняка заинтересует Землю.

Но пока он интересовал только меня. Я внимательно наблюдал за техническим отделом в день, когда из динамиков прозвучал птичий крик. Это явно был сигнал, который нам не полагалось ловить… или полагалось? Как бы то ни было, я ожидал, что звуком дело не ограничится.

Однако ничего не случилось, ни в тот день, ни на следующий на «Виа Феррате» не было зафиксировано ни одной поломки. Нет, возможно, станция просто выдержала атаку. Но мне не хотелось полагаться на удачу, я должен был знать наверняка.

Прямой доступ к архиву был у адмирала, его помощников и начальника технического отдела. Заместителям вроде Миры он не полагался, да я и не хотел, чтобы она пользовалась своим ключом. До информации я могу добраться без нее, но мне не нужно, чтобы Личек сунулся туда в самый неподходящий момент. Нет, убить-то его не сложно, но что-то мне подсказывает, что адмирал такое устранение препятствий не оценит.

– Как я должна его отвлечь? – растерялась Мира.

– Переспи с ним.

– Ты сошел с ума?!

– Когда просишь кого-то подумать за тебя, будь готова к тому, что результат тебе не понравится.

Зря она взбеленилась, кстати. Подозреваю, что Личек все равно не прельстился бы сексом с ней. Или с любой другой женщиной. Или вообще нормальными отношениями. Но это так, сторонние размышления, уже понятно, что такой путь отвлечения внимания нам не пригодится.

Она больше ни о чем не стала расспрашивать, уточнила только, когда я готов заняться этим. Готов я немедленно – у всех свои приоритеты. Так что мы направились к кабинету Личека, просто разными путями. Мира шла по коридору, я – параллельно ей, через технический тоннель.

Обычно я предпочитаю передвигаться по станции в полноценном гриме, любая попытка спрятаться может привлечь ненужное внимание кочевников. Однако сейчас привычные методы не подходят: я собираюсь лезть туда, где людям делать нечего, а для этого мне требуется максимальная скорость и ловкость, на которую способно мое тело.

Это по техническим тоннелям и лестницам можно перемещаться безопасно и почти свободно, они для того и предназначены. А вот в архив людям соваться не полагается. Последний раз инженеры бывают там, когда систему устанавливают, потом, если все идет хорошо, уже не возвращаются. Если же появляются проблемы, с которыми не справятся ремонтные дроны, системы полностью отключают, охлаждают и лишь после этого запускают туда людей.

Но в моем распоряжении не было такой роскоши, как соблюдение правил безопасности. Паузу я позволил себе лишь на пару минут – пока Мира стучалась в кабинет Личека, входила и обращалась к нему.

– Канарал, прошу прощения, что отвлекаю, но я хотела бы обсудить проект запуска маяков…

Тут я прямо растерялся: закатывать глаза или рассмеяться? Или все сразу? От Миры требовалось болтать с Личеком как можно дольше, а она мгновенно выбесила его этим небрежным «канарал». Получается, у меня минут двадцать… Хотя, может, оно и к лучшему: не думаю, что я смогу оставаться в живых дольше.