Вот теперь он по-настоящему смутился. Стерлинг терпеть не мог, когда ему напоминали про его низкое положение.

– Капитан, я могу вас как-нибудь убедить?

– Нет, и не нужно тратить на это время. Если хотите, можете написать на меня жалобу руководству. Но перед этим я рискну напомнить вам, что у юной Мазарин есть еще сильно развитая вторичная способность – огромная редкость в наши дни. Есть вероятность, что это решит наш спор не в вашу пользу.

– Капитан, ну что вы! Я бы никогда не решился пожаловаться на вас!

И оба они знали, что это ложь. Стерлинг Витте решился бы на что угодно, если бы это принесло ему пользу. Пока Лукию защищало лишь то, что на ее стороне было больше аргументов, и киборг это понимал.

Однако можно было не сомневаться: теперь он будет с пристальным вниманием следить за новенькой, ожидая, когда она допустит ошибку.

– Вы свободны, Витте. Передайте команде, что через два-три часа начнется прыжок. Они должны быть готовы к этому.

* * *

Фостер Ренфро знал, что скоро умрет, и не боялся этого. Он примирился со своей судьбой – насколько живое существо вообще способно смириться со смертью. Теперь, когда истекали его последние часы, он чувствовал в душе странный, непривычный для Арахны покой.

Планета словно решила попрощаться с ним. Это была редкая ночь, когда туман отступил и облака расчистились – Фостер и не помнил, когда последний раз такое было! Поднявшись на вершину холма, он видел вечную черноту космоса и мягкое мерцание звезд. Как странно… для него это всего лишь точки над головой, а его отец был там, он их видел… Он их помнил даже в последние дни своей жизни.

Он никогда не задумывался о том, что происходит после смерти. На Арахне не принято было рассуждать об этом, считалось, что такой болтовней можно привлечь смерть, которая и так постоянно рядом. Но теперь он был один, он не рисковал никем и ничем. Так почему бы не подумать?

Он надеялся, что там что-то есть. Он бы хотел снова встретить всех, кого потерял – отца и мать, любимую, друзей… Почти все его поколение давно ушло. Он еще, можно считать, задержался!

Хотя нельзя сказать, что ему повезло. Фостер отчетливо понимал, что ему досталась непростая жизнь. Он это не выбирал, он просто видел, что никто больше не справится. Блейн… он умен, но он испорчен чужим влиянием. Ему кажется, что весь их мир – здесь, на этой хищной планете, рядом с руинами корабля, который предназначался для совсем других целей. Его сын так и не научился поднимать голову к небесам.

Возможно, с годами он поумнеет – если проживет достаточно долго. И Фостер готов был сделать все, чтобы у него было будущее.

Сидя на вершине холма, он наблюдал за джунглями и думал о том, что делал в эти дни. У него был список, были планы, схемы… Кажется, он все успел. Теперь было трудно сказать, потому что у него кончились фильтры для масок, и ядовитый газ начал свое печальное воздействие, мешая ему мыслить здраво. Если он чего-то не успел, то уже и не успеет, вот и все, что важно.

Фостер прекрасно знал, что в этих джунглях существуют десятки способов погибнуть. Твари, ползающие среди растений, туман и топи, ловушки и скрытые угрозы… Здесь даже жизнь – это просто один из обликов смерти. Но он не собирался поддаваться этому миру! Если ему суждено было умереть, он хотел сделать это на своих условиях.

Он снова и снова всматривался в небо, надеясь увидеть там что-то… особенное. Не Землю, конечно, тут ни шанса. Но, может, Солнце?..

Хотя нет, это тоже глупо. Слишком далеко. Так ведь умирающему простительна сентиментальность, пусть и такая нелепая.

– Уже скоро, – прошептал Фостер. – Совсем скоро…

Может, после смерти души возвращаются туда, где им самое место?

Он усмехнулся и перевел взгляд на кожаную сумку, лежащую рядом с ним. Карты были там, стеклянный шприц, наполненный мутной жидкостью, тоже. Кажется, он не оставил в поселении никаких записей об этом препарате… Но какая разница? Блейн и остальные показали, что они отказались от науки, добровольно погрузившись во мрак.

Со стороны джунглей донесся хриплый вой, а значит, время ожидания истекло. Еще немного – и право быстрой смерти у него отнимут, а это недопустимо. Фостер подхватил сумку, повесил на плечо и зашагал вниз по склону холма.

В его теле усиливалась боль, появившаяся несколько дней назад и с тех пор не утихавшая. Он знал, что это один из признаков смертельного отравления, как знал и то, что болезнь не успеет его свалить.

Да, на Арахне много источников смерти, но для него – только один.

Оглянувшись по сторонам, Фостер последний раз глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. А ведь за вонью болот иногда можно уловить аромат цветов, если очень повезет. Ему вот сегодня повезло.

С этой мыслью Фостер Ренфро и направился вперед – в свою могилу.

Интересно, найдется ли когда-нибудь на этой планете человек, который поймет, что все было не случайно?

Глава 4

Корабль был устроен так, что экипаж не чувствовал его движение даже при стыковке с космической станцией. Была разве что едва уловимая вибрация, вызванная работающими двигателями, но ее рано или поздно переставали замечать.

Однако прыжок был совершенно другой историей. О нем предупреждали заранее, и в это время, порой довольно долгое, команде рекомендовалось оставаться на местах и использовать специальные ремни безопасности. Люди и вовсе могли пережить прыжок только в защитных капсулах, специальному корпусу в этом плане приходилось чуть проще.

Альда много слышала о технике безопасности во время прыжка, и все равно она не знала, что именно ее ждет. Такое невозможно понять – только почувствовать. Когда корабль вздрогнул и сорвался с места, она ощутила увеличение давления, от которого закружилась голова. Альда понимала, что это нормально, и так часто бывает, но ей все равно было не по себе. Она думала обо всем, что может с ними случиться. Если они столкнутся, например, с газовым гигантом… От них ведь ничего не останется, совсем ничего! Конечно, Лукия Деон не могла допустить такую грубую ошибку. Ну а вдруг? Кто от этого застрахован?

Ей показалось, что полет длился целую вечность, она потеряла счет времени. Она почти не вставала со своей койки и боялась отстегивать ремень безопасности. Ей было стыдно за это, но… кто узнает? Порой Альда проверяла, в порядке ли ее спутники, однако они переносили это испытание куда лучше, чем она.

Наконец бешеная гонка через бездну закончилась, корабль вышел из прыжка. От этого стало легче, но путешествие все равно повлияло на нее. Альда чувствовала себя слабой, головная боль не уходила, а еще ей жутко хотелось есть. Она и не помнила, когда последний раз сталкивалась с таким голодом! Да, во время прыжка она не ходила в столовую, ей казалось, что ее желудок вернет ей все, что она попытается в него поместить. И все же прошло не так много времени, а в академии их тренировали голодать неделями, не теряя при этом работоспособность.

Объяснить это Альда не могла, но решила не отказывать себе. Она переоделась в форму и покинула свою каюту – едва не столкнувшись при этом с Киганом.

– Ой! – только и смогла произнести она.

– И тебе привет. – Киган блеснул белоснежной улыбкой.

– Как ты здесь оказался?

– Мог бы соврать, что случайно, но мне совершенно нечего делать на этом уровне. Придется признаваться: тебя ждал. Мне полагается поблажка за чистосердечное?

– Очень смешно! Зачем я тебе понадобилась?

– Нет причин, просто я решил, что тебе не помешает компания. Если остальные ведут себя с тобой как полные задницы, почему бы мне не побыть приятным исключением?

– Кто-то же должен, – кивнула Альда. – Но ты быстро пришел в себя!

– Да мне и не нужно, я привык. Что, голодуха напала?

– Откуда ты знаешь?

– Так это нормально! Во время прыжка на наши тела воздействуют черт знает какие силы, норовящие нас то расплющить, то поджарить. Нашим телам это, понятное дело, не нравится, им приходится использовать самоисцеление, чтобы вернуть все как было. В результате сгорает немыслимое количество калорий, и жрать после прыжка хочется неимоверно. Я достаточно точно передал твои ощущения?

– Более-менее, – усмехнулась Альда. – Готов пригласить меня на ужин?

– Фактически, это будет завтрак, но не важно. Идем, скорее всего, там мы и пересечемся с остальными.

Она уже неплохо ориентировалась в «Северной короне», но Киган все равно превосходил ее. Он знал здесь такие тоннели, о которых Альда даже не догадывалась. Вот и сейчас он заявил, что сумеет сократить путь вдвое.

Они свернули в узкий темный коридор, который недолго оставался темным. Стоило Кигану щелкнуть пальцами, как на стенах и потолке загорелись десятки тусклых огней.

– Ого! – восхитилась Альда. – Это так работает?

– Если ты обладаешь способностью к биоэлектрогенезу, то да.

– Так, стоп… Ты что, использовал силу, чтобы зажечь свет? Но это же запрещено правилами!

Киган не был смущен:

– Молодец, садись, пять!

– Тебе бы все шутки шутить, а это нарушение! Способности можно использовать только в случае крайней необходимости!

– Ну, мне было крайне необходимо включить свет. Если хочешь, можешь пожаловаться капитану. Она, думаю, меня даже накажет, ей не впервой.

Вот теперь Альда смутилась. Она и сама не знала, почему это ее задело. Она ведь больше не в академии! Все знают, что выполнять все правила невозможно. Да, они для кого-то написаны, и в случае с кадетами даже мелочи важны. Но сейчас перед ней стоял опытный солдат, переживший не одну битву и прекрасно контролировавший свою силу. И она решила читать ему нотации?

– Извини, неловко получилось…

– Пустое, – отмахнулся Киган. – Если ты хочешь выжить в открытом космосе, тебе нужно перестать быть студенткой в белоснежных трусиках и расслабиться. Тебя спасут инстинкты, а не книжка с правилами.

– А можно без пошлости?

– Да, согласен, правила – жуткая пошлость!

– Ты знаешь, о чем я, – сказала Альда, едва сдерживая смех.

– О да. Я постараюсь исправиться. Очень надеюсь, что школьная отличница мне поможет!

– Идем уже, а? Пока там хоть какая-то еда осталась!

Это что, флирт был? Любопытно…

Альда не знала наверняка, потому что в этом у нее опыта точно не было. Откуда? Большую часть жизни закрытая академия была всем ее миром! А там романы хоть и случались, но не поощрялись: считалось, что они мешают учебе. Она просто ни с кем не сошлась, так уж вышло.

Нет, она, конечно, знала, что такое флирт – были ведь еще книги и фильмы. Но Альда пока не разобралась, как отличить флирт от обычной симпатии. Вот почему Киган ведет себя так? Он действительно помогает новенькой адаптироваться или она ему понравилась?

Проще всего было бы заглянуть ему в голову и проверить. Он ведь сам нарушил правила, воспользовавшись своей силой просто так! Почему бы и ей не сделать то же самое?

Но Альда так и не осмелилась. Для себя она решила, что будет выше этого, и, раз она принесла присягу, она не станет призывать свой дар ради таких мелочей. А на самом деле ей было просто неловко узнать правду.

Поэтому она отстранилась от этих мыслей, сделала вид, что не было у нее никаких догадок, и последовала за Киганом в столовую.

Там уже собрались остальные члены экипажа. Они, как и Киган, перенесли путешествие неплохо, но голоду все равно поддались. А еще они, как показалось Альде, смотрели на нее скорее с любопытством, чем с враждебностью. Пора бы!

Она недолго радовалась этому, недолго вообще думала о них. В столовой был большой экран, на который выводилось изображение с камер, установленных на поверхности корабля – эти камеры заменяли иллюминаторы.