Эта же строительная площадка была отведена под возведение жилья для священников храма. Здание, которое строилось на месте бассейна советской эпохи, являлось наглядным примером растущего влияния Русской православной церкви.

На прошлой неделе Вадим и его друзья-диггеры, разобрав груду строительного мусора с одного края бывшего бассейна, обнаружили дверь. Однако эта находка не была чисто случайной. Молодой студент изучил воспоминания Аполлона Иванова, одного из рабочих, разбиравших остатки взорванного храма, который в 1933 году первым обнаружил эту дверь. Впоследствии Иванов обследовал эти же самые подземные тоннели, наткнувшись в них на истлевшие человеческие останки и замурованные ходы, ведущие под Кремль. Воспользовавшись его воспоминаниями, Вадим приблизительно определил, где может находиться вход в старинное подземелье, и в течение нескольких недель упорно его искал – до тех пор, пока наконец не нашел.

«Только для того, чтобы поплатиться жизнью за свою сообразительность…»

Борелли прищурился, защищая глаза от яркого солнца.

– Нужно сообщить епископу Филарету о разыгравшейся под землей трагедии, – сказал Игорь. – Власти должны как можно быстрее приступить к спасательным работам.

Борелли достал из кармана сотовый телефон.

– Я попробую с ним связаться, если здесь есть сигнал сети.

Монсеньор поднес телефон к лицу, и экран зажегся, оживая. Борелли поводил им из стороны в сторону, проверяя, есть ли связь, но при этом едва не выронил древнюю книгу.

– Со звонком можно повременить, – остановил его Игорь. – Мой музей всего в нескольких кварталах отсюда. Можно будет позвонить епископу оттуда. Также я попрошу своих коллег заняться реставрацией книги. Для того чтобы расшифровать рисунок на форзаце, необходимо сделать его более читаемым.

Борелли не стал возражать.

– В Ватиканском архиве я использовал ультрафиолетовую лампу, чтобы восстановить выцветший текст тысячелетнего Палимпсеста Архимеда^[18]. Если действовать осторожно, возможно, то же самое удастся проделать и с этой рукописью.

– Да. Мне хотелось бы испробовать и другие методы. Я читал, что голландские ученые из Лейденского университета использовали рентгеноспектральный анализ для изучения страниц древних рукописей, которые использовались в переплетах других книг. Как знать, какие еще загадки спрятала императрица Екатерина в этом фолианте… Вы уже обратили внимание на рукописные пометки на полях некоторых страниц, а также рисунки и подчеркнутые фрагменты?

– Нельзя сказать, кто это сделал – сама Екатерина или те, кто изучал текст до нее.

– И все же будет нужно досконально исследовать всю книгу, если мы хотим определить местонахождение Золотой библиотеки.

– Если только это не станет погоней за химерами.

Преисполненные решимости докопаться до истины, Игорь и Борелли покинули стройплощадку и оказались на улице. Вдалеке над крышами окрестных домов в последних лучах заходящего солнца горели огнем кремлевские башни. Московский Археологический музей находился буквально в нескольких шагах от Красной площади.

Борелли и Игорь двинулись по улице, украшенной флагами и транспарантами, оставшимися с отмечавшегося накануне Дня Победы, праздника, посвященного победе советского народа над фашизмом в 1945 году, с обязательными военным парадом и народными гуляньями. На следующий день после праздника центр города оставался пустынным: люди отсыпались после вчерашнего веселья.

Борелли шел по тротуару, пытаясь представить себе, какое зрелище являют собой они с Игорем, идя по центру Москвы в перепачканных рабочих комбинезонах и строительных касках.

Когда они дошли до конца улицы, перед ними открылась во всей красе Красная площадь. С противоположной ее стороны поднимались кирпичные стены Кремля. На Спасской башне в сгущающихся сумерках маленьким солнцем ярко горела рубиновая звезда. Позади на фоне темнеющего неба виднелись купола кремлевских соборов, среди которых выделялась своей высотой колокольня Ивана Великого, сияющая подобно золотому факелу.

Оторвав взгляд от этой величественной картины, Игорь указал в противоположную сторону.

– Нам нужно попасть в музей.

Обернувшись к нему, Борелли вздрогнул, услышав громкий хлопок. У Игоря на лице появилось удивленное выражение. Он опустился на колени. На груди рабочего комбинезона расплылось темное пятно. Игорь открыл было рот, словно собираясь задать вопрос, однако оттуда хлынула кровь. Он повалился набок.

Борелли отпрянул назад – прямо в руки людей в черной одежде. Он не удержался на ногах, но его стиснули стальные пальцы. Из темноты появились другие фигуры, у всех лица были закрыты платками.

Нападавшие расступились, пропуская, судя по всему, своего предводителя. Неизвестный приблизился к Борелли вплотную.

– Где библиотека?

Борелли отшатнулся, услышав прозвучавшую в этом голосе неприкрытую злобу. Посмотрев в ледяные голубые глаза над платком, он испытал потрясение, обнаружив, что перед ним женщина.

– Понятия не имею, о чем вы… – кое-как совладав с собой, выдавил Борелли.

Женщина заставила его умолкнуть едва заметным движением руки. Из ниоткуда у нее в пальцах появился стальной кинжал.

– Мне хорошо заплатили за то, чтобы я узнала правду.

Острие кинжала подняло монсеньору подбородок, развязав ему язык.

– Мы… мы обнаружили подземный склеп, – признал Борелли, ужасаясь тому, как быстро распространилось известие о находке Вадима. – Хранилище. С сундуками, наполненными книгами. Но там была ловушка. Своды обвалились. Нам едва удалось выбраться живыми.

Женщина перевела взгляд на то, что он прижимал к груди.

– Но, похоже, не с пустыми руками…

Борелли крепче стиснул трактат. Не смог поступить иначе, хотя это и раскрывало ценность древнего фолианта.

– Это древнегреческая рукопись. Все, что мне удалось унести. Но она имеет только чисто научную ценность.

Женщина вырвала книгу у него из рук.

– С этим мы сами разберемся.

Борелли попытался было отобрать книгу обратно, но тщетно. Его движение привело лишь к тому, что женщина подозрительно прищурилась.

– И не было никаких свидетельств того, что подземное собрание книг имело какое-то отношение к Золотой библиотеке? – спросила она.

– Абсолютно никаких, – солгал Борелли.

Тяжело вздохнув, женщина отвернулась от него. Махнув на прощание рукой, словно отпуская его, – но острая боль огнем обожгла ему горло.

– В таком случае мне от тебя нет никакого толка.

Борелли ощутил теплую влагу, промочившую ему грудь. Только тут до него дошло, что острый клинок глубоко вонзился ему под подбородок. Потрясенный, Борелли закашлялся кровью. Стальные пальцы разжались, отпуская его, и он упал на четвереньки. Сердце неистово колотилось в груди, мучительная боль застилала взор.

– Нет!.. – прохрипел монсеньор.

Не обращая на него внимания, нападавшие переступили через него.

Сунув руку в карман, Борелли нащупал телефон и прикрыл его своим телом. Стараясь действовать незаметно, он лихорадочно водил пальцем по экрану. Под ним по брусчатой мостовой растекалась лужица крови.

Прежде чем темнота полностью поглотила его, монсеньор в последний раз ткнул пальцем в экран, вводя адрес. Он почувствовал, как телефон запищал, пересылая фотографии. Те самые, которые он с помощью Игоря сделал на лестнице.

Наконец старания Борелли были замечены – его выдал или звук, или свет экрана.

Склонившись над ним, женщина ногой перевернула его на спину и выхватила у него из руки телефон, грязно выругавшись по-русски. В ее голосе прозвучало столько злости, что приспешники отпрянули от нее.

Борелли почувствовал, как его затылок ударился о холодную брусчатку. Взор его скользнул по золотому куполу колокольни Ивана Великого, до сих пор ярко сияющему на фоне багрового неба. Эта колокольня была воздвигнута при великом князе Иване III, чей внук Иван Грозный спрятал сокровище, только за один сегодняшний день ставшее причиной стольких смертей.

«Похоже, библиотека действительно проклята…»

Наконец темнота загасила золоченый факел, забирая с собой весь мир. И все-таки Борелли нашел утешение в своем последнем поступке. Новый префект Ватиканского архива дал ему адрес электронной почты, на который следовало отправить сообщение в случае чрезвычайной ситуации. Этот адрес не был обозначен ни именем, ни числом. Лишь одним символом.

Греческой буквой, которую Борелли посчитал пророческой.

С последним вздохом он мысленно представил ее, молясь о том, чтобы его усилия оказались не напрасны.

Σ

2

10 мая, 16:17 по Восточному поясному времени (летнему)

Вашингтон, округ Колумбия

Коммандер Грей Пирс гнал свой мотоцикл по запруженным в вечерний час пик улицам Вашингтона. Его «Ямахе В-Макс» было уже больше двадцати лет, но заботливо ухоженный двигатель мягко ворчал у него между ног недовольной пумой.

Эти хищные нотки полностью соответствовали настроению Грея.

Он мчался по Джефферсон-драйв через самое сердце города. Слева – изумрудная зелень Национальной аллеи, рассеченная песчаными дорожками. Однако впереди улица была перегорожена бетонными блоками, у которых дежурили конная и пешая полиция. За баррикадой также застыла пара армейских «Хамви», охраняющих развалины Смитсоновского института.

Семь недель назад, в первый день весны, в этом красном кирпичном здании прогремели несколько взрывов. Похожее на за�мок здание Смитсоновского института, национальное достояние, построенное в 1855 году, являлось самым старым в Смитсоновском комплексе^[19]. На протяжении полутора веков ему довелось пережить множество пожаров и политических катаклизмов. Теперь оно превратилось в груду битого кирпича, хотя восточное крыло и две башни в готическом стиле уцелели. Оставшаяся часть здания представляла собой жалкое зрелище полуразрушенных стен, обвалившихся перекрытий и выбитых окон.

К счастью, человеческих жертв было немного – только трое рабочих, в момент взрывов находившихся в здании. С начала года в замке проводились масштабные реставрационные работы, поэтому он был закрыт для посещений.

Рация у Грея в шлеме ожила треском статического электричества, после чего строгий голос предупредил:

– Шевелись! Мы опаздываем!

Лавируя в плотном потоке машин, мимо с ревом пронесся обтекаемый «Дукати Скрэмблер». Водитель, облаченный в черную кожу, высокие ботинки и черный шлем, оглянулся на Грея. Хотя тот не мог ничего разглядеть сквозь поляризованное стекло забрала, он явственно представил себе раскосые глаза, посмотревшие на него.

Прибавив газу, Грей сократил расстояние до второго мотоцикла.

– Всё в порядке! – ответил по рации он. – Совещание начнется только через… – Мельком взглянув на голографический дисплей, светящийся в верхнем углу шлема, поморщился. – Через две минуты.

Ответом ему стало раздраженное ворчание – как со стороны водителя, так и со стороны мотоцикла. Рванув вперед, «Дукати» резко свернул на Двенадцатую улицу, оставив Национальную аллею позади. Следуя за ним, Грей заложил такой крутой вираж, что едва не ободрал колено о мостовую.

При этом он бросил последний взгляд на разрушенный взрывами Замок.

Коммандер понимал, что означают эти руины.

Объявление войны.

За все эти недели никто так и не взял на себя ответственность за случившееся. Точнее, желающих приписать себе сомнительную славу было более чем достаточно, но все их заявления после быстрой проверки отметались. Истинные виновники оставались неизвестны и по сей день. Камеры видеонаблюдения, а также съемка со спутников не смогли установить, кто заложил бомбы и как вообще было осуществлено это гнусное преступление.