Алина Углицкая: Хранитель для чужой жены

Глава 1

С того момента, как погиб Авенар, прошло двадцать три дня. Я считала их – не по календарю, а по черным зарубкам в памяти.

Герцогство Минрах располагалось на самой юго-западной точке королевства, и весна здесь уже вовсю сменялась летом. Но мне все еще было холодно. Холод шел изнутри. Солнце не грело. Звуки раздражали. Еда имела вкус тлена.

Я мечтала исчезнуть. Раствориться, как утренний туман над рекой. Но даже эту возможность у меня отняли. Я больше не принадлежала себе. Мое тело, моя жизнь стали собственностью Гидеона Минраха.

Мой муж. Или скорее – мучитель. Навязанный судьбой, чужими ошибками и, быть может, собственной глупостью. Он приставил ко мне горничную. Та не отходила ни на шаг – ни днем, ни ночью. Сопровождала даже в уборную, спала в смежной комнате и вскакивала при малейшем моем движении.

Вот и сейчас, наблюдая за мной одним глазом, она отворила тяжелую дверь и дождалась, пока в комнату, больше похожую на камеру, внесут поднос с завтраком.

Я в это время сидела у окна, глядя на зарешеченное стекло. За ним виднелось чистое небо, обещающее погожий день. Услышав скрип двери, не обернулась, не издала ни звука. Я давно научилась молчать. Это было единственным способом сопротивления, который у меня остался.

– Вам нужно поесть, госпожа, – сказала горничная, ставя поднос с кашей и теплым чаем на прикроватный столик.

Она выглядела лет на десять старше меня. Темноволосая, высокая, жилистая. С дерзким прищуром и мягким голосом, в котором сквозила натянутая ласковость. Каждое ее движение казалось слишком выверенным, словно она отчитывалась за каждый шаг.

Перед кем? Перед герцогом. Он послал ко мне не просто слугу – надзирательницу и шпионку. Я не сомневалась в этом ни на миг.

За то короткое время, что я провела в этом замке, мне кое-что стало понятно. Здесь никому не нужна новая герцогиня и тем более ее будущий отпрыск.

Мои новые родственницы – свекровь и золовки, с радостью бы избавились от меня, как, вероятно, избавились от моих предшественниц. Но по какой-то причине герцог запретил меня трогать. Запер в этой крошечной комнате под крышей самой высокой башни, поставил охрану и каждую ночь приходил, чтобы исполнить “супружеский долг”.

Чтобы выжить, мне приходилось терпеть. Сопротивление было бессмысленным. Одна, в чужих землях, лишенная любой поддержки, я стала его бесправной игрушкой. Единственное, что мне оставалось, это молиться Всемогущему и надеяться, что однажды эта пытка закончится.

Я знала, чего он хочет – мой муж. Стереть из моей памяти образ Авенара, покрыть его запах на моем теле своим, вырвать из моего сердца все чувства.

Что ж, он старался как мог… А я в это время молилась и вспоминала любимого…

Вот и сегодня муж ушел на рассвете, оставив меня на скомканных простынях. А когда внесли завтрак, я равнодушно села за стол.

Но с едой было что-то не так.

Каша имела странный, металлический привкус. Травяной чай – слишком терпкий. Едва я сделала пару глотков, как живот скрутило. Тошнота подступила внезапно, словно тело протестовало против самой попытки поесть.

Я едва не уронила чашку и зажала рот ладонью.

– Все в порядке, госпожа? – горничная метнулась ко мне.

Я посмотрела на нее. В ее глазах блеснул страх. Или это была притворная тревога?

– Убери это, – хрипло выдавила я, указывая на стол.

Мой голос был слабым, но твердым.

– Вам необходимо есть. Если вы откажетесь, его светлость прикажет кормить вас насильно.

Я не сомневалась: Гидеон на такое способен. У него есть власть. И есть темная магия. Он может заставить меня сделать что угодно.

Я едва справилась с волной тошноты. Но стоило снова взглянуть на еду – и я бросилась к ширме, за которой скрывалась уборная.

Служанка отступила к двери. Я слышала, как она что-то сказала охраннику в коридоре. Иллюзий у меня не было – одну меня не оставят.

Как ее зовут? М… Мариэтт? Мелинда? Морсина? Не о ней ли говорила Химена, когда умирала?.. Слова сумасшедшей старухи всплыли в памяти: «Гидеон Минрах никогда не будет твоим! Моя дочь – единственная, кто подарила ему сына…»

Дочь Химены. Его любовница. А вдруг это она? А вдруг она меня травит? Нет… герцог бы не позволил… Он ведь сам приказал ей следить за моим здоровьем, пока не станет ясно – беременна я или нет.

Беременна?

Я с силой закусила тыльную сторону ладони, отступая от ведра. Внутри разгоралась буря. Боль? Паника? Или, быть может, правда, наконец пробившая скорлупу горя?

– Госпожа, вам лучше вернуться в постель, – заметила горничная, подходя ближе.

Я подняла на нее глаза:

– Что ты сказала охраннику?

– Отправила сообщить его светлости о вашем состоянии.

– Зачем?

– Потому что я так приказал.

Голос прозвучал от двери – резкий, холодный, будто сталь, брошенная на мрамор.

Я обернулась.

В проеме стоял он. Гидеон Минрах. Мой муж. Мой враг. Окинул меня цепким взглядом: жалкая, скрюченная над ведром, с побелевшими пальцами. И – усмехнулся.

В следующее мгновение он шагнул в комнату. От него пахло кожей, железом и кровью.

Я не успела отстраниться. Гидеон навис надо мной, схватил за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и кивнул горничной.

Та подскочила, подхватила меня под локоть и усадила обратно на кровать.

Он остался стоять, расставив ноги в сапогах из бычьей кожи и сложив руки на груди.

– Ешь, – приказал.

– Не буду.

Я оттолкнула тарелку.

– Ты же знаешь, я могу тебя заставить. Зачем испытываешь мое терпение? Нравится играть с огнем?

Я медленно выпрямилась. Взглянула ему в лицо, хотя внутри все трепетало от страха.

– Пища несвежая, милорд. Или… отравлена.

Он подошел к столику, взял ложку. Медленно попробовал кашу. Затем понюхал чай, отпил.

– Вполне съедобно, – сказал лениво. Но рука его, сжавшая чашку, дрогнула. – Тебе в голову ударило одиночество, Хлоя?

Я молчала. Смотрела мимо него, в открытую дверь. Охранники с алебардами мерно прохаживались за порогом.

Мне не нужно было видеть его глаза, чтобы почувствовать – что-то изменилось.

Он резко выругался и повернулся к выходу:

– Приведите лекаря. Немедленно.

***

– Ваша светлость, примите мои поздравления. Ваша супруга беременна.

Я лежала на узкой кровати, не двигаясь, как мертвая. Но я была жива. Слишком жива, чтобы не слышать, как герцогский лекарь льет мед в уши моему мучителю. Голос его был радостным, даже благоговейным – как будто объявлял не диагноз, а королевский указ.

Беременна.

Что ж, я не ошиблась. То, чего боялась до дрожи и втайне ждала, наконец-то случилось. Но иначе и быть не могло. С того момента, как я ступила на берег Минраха, моя беременность была всего лишь вопросом времени. И вот теперь она стала реальностью.

Гриз Ларнак – старый, трусливый, с трясущимися руками, и между тем – лучший целитель герцогства. Ему хватило взгляда на меня, чтобы поставить диагноз. Однако моего муженька ждал сюрприз.

– Кто там? – спросил он, поморщившись на поздравления. – Мой сын или?..

– Простите, мой господин, – заюлил лекарь. – Но сие тайна, которую не под силу узнать даже мне. Ребенок скрыт сильной защитной магией. Думаю, даже у матери нет ответа на этот вопрос.

«Спасибо! Спасибо, Всемогущий!» – я с трудом скрыла улыбку.

Гидеон не сказал этого вслух, но я знала, о чем он умолчал.

Если я беременна от Авенара, то этот малыш обязательно должен родиться. Я все для этого сделаю. Все, что смогу. Буду любить его, оберегать и защищать ценой собственной жизни. Никому не позволю ему навредить.

Но, если это ребенок Минраха… От самой этой мысли меня пробрала холодная дрожь.

Если это ребенок Минраха… Это и мой ребенок тоже. Пусть только наполовину, но мой. Я выношу его, пущу в этот мир и научу ненавидеть отца. Однажды он сделает то, для чего был рожден. Отомстит за нас с Авенаром…

Теперь у меня есть цель. И есть время, чтобы ее добиться.

Голос герцога отвлек от мстительных мыслей:

– Значит, ты не можешь сказать – дочь это или сын?

– Ваша супруга – очень сильный маг, – старик развел руками. – Была бы она обычной женщиной, я бы легко определил, кого она носит. Но сейчас вся ее сила сосредоточилась вокруг плода и ничего не позволяет мне рассмотреть. Так всегда бывает, если мать…

– Знаю и без тебя, – рыкнул Минрах. – Не надо читать мне лекции.

Лекарь прав. Если мать – магичка, то ее магия формирует вокруг ребенка защитный кокон. Причем от женщины это никак не зависит, магия в ней живет по своим законам. Однако если отец – темный маг… Его ребенок тоже будет темным. Тело матери не примет такое дитя и начнет его отторгать, потому что темная и светлая магии несовместимы.

Но я не просто маг. Я целитель. Именно потому герцог выбрал меня. Я смогу выносить его сына. А если повезет, то еще и останусь жива…

– Что ж, объявите эту весть вдовствующей герцогине и моим сестрам, – бросил мой муж своему адъютанту.

Тот с поклоном убежал. А я насторожилась.

Семью герцога в полном составе я видела лишь однажды – в тот день, когда меня привезли в замок. Тогда мой мучитель устроил пышное торжество в честь нашей свадьбы и никому даже словом не обмолвился, что случилось на острове. Никто из живущих в замке не знал, что я отдалась Авенару. Но это не помешало им невзлюбить меня с первого взгляда.

Помню, в зал стеклась вся герцогская свита, посмотреть на меня как на диковинку. Разглядывали с упреками, усмешками, осуждением и ложной заботой. Перешептывались, смакуя подробности моего появления. Для них я была чужачкой, прибывшей с севера. Нищей девкой, продавшейся за сундук золота.

Они сидели за столом, гордые и надменные. А я стояла перед ними, как товар, выставленный на продажу, разглядывала их и делала выводы. Тем более что стоявшая за плечом служанка тихонько шептала мне на ухо, кто есть кто.

Моя свекровь, вдовая герцогиня Каталина. Плоскогрудая, с изрезанным морщинами увядшим лицом. Затянутая во все черное, всегда хмурая и злая на всех, особенно на молодых. Красота девушек в замке вызывала в ней приступы ярости – однажды она прижгла щипцами щеку юной служанке только за то, что та невольно напомнила ей о собственных утратах.

Сестры герцога, Лиара и Малена, пришли в тот день как на бал. Они заранее ненавидели меня – беспричинно, с холодной, отточенной злостью. Особенно Малена. У нее был сын. Если герцог не оставит законного наследника, титул может перейти ее мальчику. Ее глаза холодели, когда она смотрела на мой живот.

Они не вызвали во мне ни страха, ни интереса. А вот другие женщины в зале… Здесь было много молодых симпатичных служанок. Я исподтишка следила за ними, пытаясь угадать: кто из них – та самая? Дочь Химены. Тайная любовница. Женщина, родившая бастарда Минраха. Та, чье имя вырвалось из уст умирающей старухи в ту роковую ночь.

Тогда все смешалось: вода, кровь, ветер и страх. Я почти не помню, как все случилось. Помню лишь заполнивший меня ужас – и лицо Авенара.

Стоп. Думать о нем здесь – все равно, что молить смерть прийти. Гидеон чувствует, когда я вспоминаю о любимом. Словно демон, он чует мою боль. И карает за нее.

Я сомкнула веки, чтобы скрыть всколыхнувшиеся чувства. Но почти сразу ощутила, как муж навис надо мной. Его темную, давящую ауру ни с чем невозможно спутать.

В горле тут же образовался комок. Что ему нужно? Почему он так пристально смотрит на меня? О чем думает?

Я не двигалась. Почти не дышала. Только слушала, как молчит рядом хищник, привыкший нападать внезапно.

Мой мучитель любит сопротивление. Ломая меня, он чувствует свою власть. Поэтому я научилась быть камнем. Без слов, без криков. С того дня, как погиб Авенар, я ни разу не заплакала, не попросила пощады – и, возможно, именно это злило его больше всего.