Евгения Высоковская: Узники города ветра

Глава 1. Тренировка с сюрпризом

Студентка-практикантка Фрида готовилась к одному из своих первых занятий в качестве преподавателя по ветробике. Дисциплину вначале хотели назвать вентусфизкультурой, но ученики мгновенно сократили ее до «вентуры», и от громоздкого названия решено было отказаться. Тогда Фрида и предложила емкое слово «ветробика». Всем понравилось.

Тренировка проходила на нешироком плато у подножия каменного дома, высеченного в высокой скале, куда снова была перенесена школа ветра. Фрида как раз репетировала выполнение несложной цепочки упражнений: в том виде, как собиралась показывать ученикам. Она сама разработала программу курса и очень ею гордилась. Молодая учительница старалась совместить в комплексе спорт и эстетику. Упражнения последовательно давали нагрузку на все группы мышц, и при этом их выполнение должно было смотреться гармонично и эффектно. Но до этого было еще очень далеко. Фрида даже не представляла, каков уровень физической подготовки у ее новых подопечных, да и насколько хорошо они научились ловить потоки ветра, оставалось для нее неясным. Поэтому на ближайшем уроке их ждало несколько простых элементов, следующих друг за другом. Зато потом, при активных тренировках, юные спортсмены покажут класс! Это может стать невероятным зрелищем: художественная и спортивная гимнастика в воздухе, без помощи какого-либо инвентаря. Конечно, все еще зависело от силы и направления ветра, но в том и было высшее мастерство гимнаста: уловить заранее, куда и с какой силой рванет поток воздуха, чтобы успеть перестроиться и подхватить его, и либо отдаться невидимому течению, исполняя свой пируэт, либо подчинить и заставить поднять себя на нужную высоту и закружить в быстром вихре.

Фрида умела это делать, потому что с детства любила гимнастику и, попав в школу ветра еще ученицей, постоянно пропадала на спортивных факультативах. Но когда работа с ветром доступна лишь в отдельно отведенном для этого месте – на полигоне – и строго по расписанию, не так много желающих уделять этому время. Теперь все изменилось. И это было лучшее решение руководства школы ветра. Отныне жители города были сами по себе, отрезанные от остального мира стихий, зато они могли летать.

Фрида старательно отработала упражнения для предстоящего занятия, бормоча себе под нос фразы, предназначенные для учеников. Разговоры давались ей намного хуже, чем гимнастика, но такова участь преподавателя: выступление перед классом должно происходить с пояснениями. Поначалу Фрида даже наедине с собой стеснялась и сбивалась через слово, но с каждым повтором появлялась уверенность в голосе, и в итоге ей удалось «провести» свой будущий урок без запинки.

Наконец Фрида гордо улыбнулась с чувством выполненного долга, подошла к краю обрыва и застыла с закрытыми глазами, прислушиваясь, улавливая кожей любые колебания воздуха. Он был наполнен тихими и глухими звуками, которые складывались в невероятно нежную белую мелодию: без четкого ритма, без основной темы. Песня ветра, звенящая отовсюду. Его потоки играли в специальных отверстиях, сделанных в каменных стенах, цеплялись за флюгеры, которые при вращении тоже издавали негромкую музыку. Ветер сам дул в множество деревянных трубок с дырочками, установленных на подоконниках скального дома.

Среди жителей города ветра были особые умельцы, способные так искусно направлять потоки воздуха, чтобы зазвучала настоящая симфония, но для этого нужно было обладать талантом, а еще много заниматься. Музыкальный факультатив совсем недавно заработал снова, а до этого более шести лет в городе ветра почти не слышали чудесной музыки. Лишь изредка звучали стены и флюгеры, когда обычный ветер достигал их и, проходя сквозь множество преград, складывался в абстрактную мелодию.

Высшим пилотажем считалось одновременное исполнение акробатики в потоках воздуха и аккомпанирование себе песней ветра, но на это способны были лишь единицы. Фрида могла совместить простенький танец и такую же незатейливую мелодию и считала это своим коронным номером. Его она решила демонстрировать потенциальным подопечным, чтобы заманить на занятия. Для тех, кто впервые видел подобное выступление, оно казалось волшебством.

Фрида какое-то время стояла, подставляя лицо и тело ветру и иногда пропуская его сквозь себя – еще одна способность, которой предстояло овладеть ученикам школы уже на первом курсе. Затем, поймав нужный поток и слегка замедлив его, она дождалась, когда он приблизится, и, легко подпрыгнув в воздух, поднялась на несколько метров над плато. Окинув счастливым взором город, расположенный далеко внизу, его приземистые домишки, словно ползущие между таких же невысоких деревьев, она оттолкнулась от невидимой преграды и взмыла еще выше, сделав на лету тройное сальто. Затем Фрида соединила руки над головой, вытянулась в струнку и закружилась вокруг своей оси, как балерина на льду. Ветер, вьющийся возле скального дома, негромко подпевал ее танцу, играя, словно на свирели, в ажурных прорезях наличников. Накружившись, девушка сделала еще несколько невероятных кульбитов и плавно опустилась на каменную поверхность, поросшую в некоторых местах густой и короткой травкой. Фрида подумала, что нужно будет выложить место для занятий по ветробике слоем дерна, чтобы в случае неудачи ученикам было не так больно падать на камни.

Фрида присела на корточки и погладила клочок травы, размышляя, приживется ли здесь другая растительность, и в этот момент воздух над ней сгустился и потерял прозрачность, а затем словно что-то прорезало пространство сверху донизу, будто невидимая рука раскрыла гигантскую застежку-молнию. Эта дыра разошлась корявыми искрящимися краями, и сквозь нее буквально из ниоткуда вышвырнуло человеческую фигуру.

Она несколько раз перекатилась через себя, вздыбливая пыль, и оказалась почти на краю обрыва, и в тот момент «молния» застегнулась, а внезапный порыв не обузданного никем ветра прошелся по каменному плато, огибая крепкую фигурку Фриды, которая даже не почувствовала его. Ветер подхватил безжизненно лежащее тело и, не встречая сопротивления, поволок по каменному уступу к пропасти. Фрида, которая сидела и ошарашенно хлопала глазами, наконец опомнилась, вскочила и побежала к краю обрыва.

Человек уже скатился со скалы и полетел вниз, и Фрида, ловко поймав поток воздуха, направила его вдогонку, опередила падающее камнем тело и, подхватив на руки, взмыла с ним вверх. Подниматься с ношей оказалось неожиданно тяжело. Фриде еще никогда не приходилось летать с кем-то на руках, кроме племянника, но тому было всего три года. С огромным трудом заставив ветер поднять двойной вес обратно на плато, она как можно аккуратнее опустила человека на землю, а сама уселась рядом, полностью обессиленная. И только теперь попыталась рассмотреть, кого же она спасла. И потеряла дар речи.

В те несколько мгновений, что Фрида разглядывала незнакомца, она пережила гамму разных ощущений: ее бросило в жар, потом в холод, сердце забилось часто-часто, ей стало тяжело дышать, и она даже открыла рот, пытаясь глотнуть побольше воздуха. Она почувствовала нарастающий ужас от мысли, что совершенное существо, которое она спасла, еще несколько секунд назад могло разбиться о скалы.

Столь безупречно красивого человека Фрида видела впервые в жизни. И дело было не в правильных чертах и пропорциях тела, не в высоком лбе, резко очерченных губах и прямом носе, и не в том самом пресловутом «золотом сечении», которым принято обозначать идеальную внешность. Просто чем дольше Фрида смотрела, тем яснее становилось, что раньше никогда столь прекрасного лица она не встречала. Это было словно абсолютное знание, убеждение, мгновенно завладевшее разумом девушки.

На один миг незнакомец открыл большие глаза, обрамленные черными стрельчатыми ресницами, и Фрида с удивлением успела увидеть радужку цвета ртути. Серебряные искры блеснули в невидящем взгляде, и мужчина опустил веки. Черные брови его страдальчески изогнулись, и он тяжело вздохнул и почти замер, а Фрида все продолжала таращиться на застывший благородный профиль, на подрагивающие ресницы. Разглядывала длинные волнистые волосы, черными змеями разметавшиеся по каменному полу. Наконец, немного отвлекшись от изучения неземной красоты, она обратила внимание, что незнакомец одет в лохмотья. Одежда его была буквально изодрана в клочья. Дрожащей рукой Фрида приподняла его кисть за запястье и увидела, что вся кожа испещрена мелкими тончайшими шрамами и еще не зажившими царапинами.

Сердце болезненно сжалось и захлебнулось тоской. Глядя на незнакомца, Фрида вдруг ощутила необычайную нежность и сочувствие, и ей так захотелось защитить его, спрятать, хотя она сама не понимала от кого. Впрочем, кажется, имелись причины его защищать. Ведь он проник в школу ветра совершенно невероятным образом. К его появлению точно будут вопросы, и неизвестно, чем для него все обернется. Нужно было как-то его уберечь, хотя бы пока он не поправится. А то, что незнакомец находится в тяжелом состоянии, Фрида поняла словно шестым чувством.

Конечно, руководствуясь здравым смыслом, Фрида, как уже почти состоявшийся член педагогического коллектива, должна была немедленно сообщить о своей «находке» директору школы ветра. В конце концов, незнакомцу требовалась медицинская помощь. Но было нечто в его облике, что заглушало здравый смысл и доводы рассудка, усыпляло бдительность, подавляло чувство долга и ответственности. Вместо этого Фриду обуревало желание оставить его себе и ни с кем не делиться.

Девушка запоздало осмотрелась по сторонам, вскинула взгляд на каменный дом: сегодня ей повезло заниматься в одиночестве, но как знать, не следил ли кто-то за ней сверху. Однако в начале учебного года, да еще в самый разгар дня вряд ли у кого-то было время и желание пялиться в окна на одиноко танцующую практикантку.

Испытав облегчение, Фрида сделала глубокий вдох, напрягла мышцы и сосредоточилась на потоках воздуха, выискивая самый мощный: со своей тяжелой ношей ей теперь предстояло подняться довольно высоко. Когда нужный порыв ветра услужливо завертелся у ее ног, Фрида подхватила спящего красавца на руки и взлетела, стараясь держаться ближе к стене: так было больше шансов подняться незамеченной. Лететь оказалось очень тяжело. Уже из последних сил Фрида кое-как добралась до окна своей учительской квартирки и, проникнув внутрь, уложила незнакомца на собственную кровать. Затем, даже не представляя еще, что будет делать дальше, она уселась рядом на стуле и принялась ждать пробуждения гостя, заодно любуясь его красотой.

Глава 2. Бесцеремонный гость

Фрида нервными шагами мерила небольшую комнатку. С тех пор как она, поддавшись порыву, тайком от всех притащила к себе домой странного незнакомца, минула уже добрая половина суток. Прошла ночь, наступило утро, и скоро Фриде нужно было отправляться на занятия, а ее невольный гость так и не пришел в сознание.

Накануне она весь вечер провела в ожидании, сторожа его болезненный сон, но он так и не очнулся. Лишь незадолго до полуночи вдруг застонал, и Фрида, которая уже дремала, неудобно съежившись в кресле подле собственной кровати, подскочила. Незнакомец снова застонал и почти беззвучно, одними губами произнес:

– Пить.