– Болван, – усмехнулась Лиса, покачав головой вслед брату.

Я поднесла бутылку с водой ко рту и сделала глоток, пытаясь смыть горький привкус ревности. Есть мне перехотелось.

Какое мне дело до того, с кем он встречается? А если быть точнее – спит.

– Ты в порядке?

Неужели по мне так заметно, что я расстроена?

Я кивнула, сделав попытку улыбнуться.

– Всё нормально. А что? Думаешь, меня трогает, что он проводит время с другими девчонками? Мы только друзья, ты сама слышала.

– Ну да, вы отличные друзья. Друзья, между которыми нет никакого сексуального напряжения, – со скепсисом в голосе протянула она.

– Вообще-то и правда нет. Да, сначала в самом деле что-то было, но сейчас это прошло. Он ничего такого не делает, не даёт повода.

– Кажется, ты расстроена этим, – не сдержала улыбку Лиса.

– Я в порядке. Мои отношения с Эндрю только закончились, и каким бы красавчиком ни был твой брат, я ещё не готова.

Я лукавила. На удивление, я довольно быстро оправилась от разрыва с Эндрю и всё реже о нём думала. О гулящем брате своей подруги я думала куда чаще.

– Я была бы безумно счастлива, если бы мой брат и моя подруга влюбились друг в друга. Это было бы классно, но…

– Я знаю, что он не такой, – остановила я Лису, не желая в очередной раз слышать о пороках её брата. – Знаю, что если позволю ему, то он разобьёт мне сердце. Но я ему не позволю. Ничего не будет, – заверила я, почти и сама в это веря.

Кори

– Ты уже поздоровался с Геллерами? Джессика получила стипендию в университете Брауна, – восторженный взгляд отца был направлен на девушку – дочь его приятеля Билла Геллера.

Она и моя мать разговаривали на другом конце комнаты.

Когда я был помладше, наша семья и семейство Геллеров часто проводили отпуска вместе. Наши отцы строили планы, как мы с Джессикой поженимся. Нас упорно сводили вместе.

Джессика Геллер была умной и довольно симпатичной, но я оставался равнодушен к ней. Мы были совершенно разными.

– Она молодец, – я даже не пытался изобразить энтузиазм. Отцу пора было смириться с тем, что мы с Джессикой не будем парой.

Скорее всего, у меня больше никогда не будет пары. Одному быть не так и плохо. Никто не имеет контроля над твоей жизнью, кроме тебя самого.

Слушая отца в пол-уха, я скользнул взглядом по комнате, не выискивая никого конкретного. Внезапно мой взгляд замер; я нахмурился.

Какого чёрта Роджер Фицпатрик трепался с Обри?

Я знал Роджера с раннего детства. Он был из ещё одной семьи, с которой дружили мои родители. Парень, который чуть ли не всю свою жизнь стремился к званию идеального. Сын, о котором мой отец мог только мечтать.

Всё это было только фикцией. Я знал, что под маской идеального парня скрывается тот ещё урод.

Надо было отогнать его от Обри, пока Фицпатрик не запудрил ей голову.

Роджер что-то задвигал Обри, пытаясь произвести на неё впечатление, когда я подошёл к ним.

– Обри, Роджер, – я взглянул на девушку и Фицпатрика, слегка кивнув.

– Привет, Кори.

Улыбка Роджера померкла.

Мы друг друга терпеть не могли. Роджер знал, что передо мной ему нечего разыгрывать свой образ. Я его насквозь вижу.

– Всё ещё рисуешь?

Казалось, в его вопросе ничего такого не заключалось, но пренебрежение в голосе от меня не укрылось.

«А ты всё такой же мудак?»

Я воздержался от того, чтобы произнести это вслух.

– Стараюсь, – скупо обронил я. – А твою задницу ещё не вышибли из Йеля? – продолжил я невозмутимым голосом.

Обри, молча наблюдающая за нами, кашлянула, сдерживая смешок.

Щёки Роджера покраснели.

– Как всегда твои шуточки, Кори, – Роджер выдавил улыбку, но в глазах вспыхнуло бешенство. – Я отойду. Вижу профессора Патаки. Надо поговорить с ним.

Я проводил его насмешливым взглядом. Правильно, что он решил смыться.

– Резко ты с ним, – заметила Обри. Её голос не давал ошибиться: ей было плевать, что Роджер убежал.

– Переживёт.

Я уткнулся в неё мрачным взглядом. Настроение у меня было паршивым. Я терпеть не мог эти чванливые академические сборища. С меня их хватило, пока я жил в этом доме.

Сегодня был юбилей родителей – двадцать пять лет со дня свадьбы, так что я никак не мог избежать присутствия здесь.

А ещё Обри. В шикарном красном коктейльном платье, что облегало её соблазнительную фигуру. Выглядела она фантастически. Неудивительно, что Фицпатрик слюни распустил. Я пялился на неё весь вечер, не мог ничего с этим поделать.

Обри шумно вздохнула, отчего её грудь пришла в движение. Кажется, она нервничала из-за того, как я на неё уставился.

– Кори, мы друзья? – приглушённо спросила она.

Помедлив, я неопределённо пожал плечами.

Друзья? Кажется, я хотел стать ей другом. Только вот своих друзей я не представляю голыми и стонущими подо мной.

– Ты приревновал меня к этому парню. – Она не спрашивала.

Я поморщился. Отрицать очевидное было бессмысленно.

– Что происходит?

Я перевёл взгляд и уставился в полку за её плечом.

Хотел бы я это знать.

– Не думаю, что смогу быть твоим другом, – я снова заставил себя посмотреть на неё. – Не получается.

Я видел, что мои слова её ранили. На лице набежала тень, а глаза заблестели.

– Я сделала что-то не так? – её голос задрожал. – Я думала… – Запнувшись, она замолчала.

– Ничего ты не сделала, – я сказал это резче, чем собирался. – В смысле, тебе не надо ничего делать. Достаточно того, как я чувствую себя, когда ты рядом, – я помрачнел ещё больше. – Мне это не нравится.

Несколько мгновений Обри молчала, обдумывая мои слова. Потом вдруг развернулась и заторопилась к лестнице.

– Чёрт! – выругавшись себе под нос, я последовал за ней.

Глава 8

Орби

Кори нагнал меня на втором этаже. В этой части дома я была впервые и не знала, куда идти. Мне просто нужно было сбежать, чтобы не разрыдаться перед ним.

Ревность Кори к выпендрёжнику Роджеру меня позабавила, но его самого, судя по всему, нет.

Похоже, его бесит сам факт, что он что-то ко мне чувствует.

Что у него вообще за проблема с этим?

– Обри, стой!

Кори взял меня за руку, останавливая и разворачивая к себе.

– Лучше не касайся меня. Не хочу, чтобы тебе было плохо от близости со мной! – едко бросила я, вырвавшись из его ладони.

Он на мгновение прикрыл глаза, будто призывая себя к спокойствию.

– Послушай, я старался, ясно? – он снова на меня посмотрел. – Старался стать тебе другом, старался не думать о тебе, кроме как о подруге Лисы. Старался не представлять, как ты выглядишь подо мной.

Я резко выдохнула; щёки начали теплеть.

– А сегодня, когда увидел тебя с Роджером… – он посмотрел в пол, сделав паузу. – Всё выходит из-под контроля.

Мне хотелось спросить, что же в этом плохого? Почему он так цепляется за контроль? Неужели не понимает, что с чувствами так не получится?

Знаю, Лиса сто раз меня предупреждала о нём. Он и сам меня предупреждал.

Но я – не он. Я не хочу контролировать свои чувства к нему. Меня к нему влечёт физически. Очень сильно. Но это не всё. Я могла бы влюбиться в него. Запросто.

Мне так много хотелось ему сказать, но я видела – для Кори всё это слишком серьёзно. Он правда терзался тем, что терял контроль над нашей ситуацией. Я не хотела давить на него. Если между нами и должно было что-то случиться, то не так.

Я бы хотела понять, может ли у нас вообще что-то получиться, но он к этому не был готов.

– Всё в порядке, Кори, – я заставила себя сказать это, затем слабо улыбнулась. – Нам не обязательно быть друзьями. Нам даже общаться не обязательно.

Он нахмурился, но ничего не ответил.

– Ничего ещё не случилось. Мы можем остановиться.

Я лгала, но хотела, чтобы он в это поверил. Я и сама хотела в это верить, несмотря на внутреннюю боль.

Раздумывая, Кори молчал. Затем кивнул, словно зовя за собой.

– Пойдём, покажу тебе кое-что.

Он привёл меня в свою спальню. Как для того, кто так боялся своих чувств ко мне, это было странное решение.

Комната была просторной, в сине-серых тонах. Вполне обычная – книги, коллекция гоночных машин на полках. Ни одного плаката с полуголой девушкой, чего я могла бы ожидать.

Кори подошёл к окну. Подняв раму, он выбрался на крышу. Поколебавшись, я сбросила туфли и тоже перелезла через подоконник.

На улице стоял ноябрь, было довольно прохладно. Воздух кусал кожу, и я поёжилась, чувствуя, как холодные порывы ветра задувают под тонкую ткань платья. С моей стороны было опрометчиво вылезти сюда в открытом наряде, но любопытство пересилило. Осторожно ступая босиком по шероховатому покрытию крыши, я почувствовала, как оно отдавало ночным холодом.

С высоты улица казалась другой – тише и будто дальше от всего остального мира. Фонари отбрасывали тёплый жёлтый свет на асфальт, и их отражения дрожали в лужах после недавнего дождя. Издалека доносился шум проезжающей машины, а с противоположной стороны слышался смех компании, собравшейся на чьей-то веранде.

Я села рядом с Кори, втянула в лёгкие холодный воздух, смешанный с запахом мокрой листвы и далёкого костра. Город казался спокойным и замершим, и на мгновение мне показалось, что мы с ним здесь – в маленьком тайном мире, где никто не может нас найти.

– Люблю это место, – он разглядывал ночную улицу. – Моё любимое место в этом доме.

Из немногочисленных рассказов Лисы я знала, что у Кори сложные отношения с отцом. Я вдруг представила версию Кори чуть младше – сидящего здесь, когда жизнь в родительском доме становилась невыносимой.

– Вот, держи, не хочу, чтобы ты заболела, – сняв с себя пиджак, он набросил его мне на плечи.

– Спасибо.

Я улыбнулась, ощущая под пиджаком тепло его тела и запах, который мне так нравился.

Кори поправил на мне пиджак, вытащив мои волосы из-под воротника. Отстраниться он не торопился.

Мы молчали, но взгляд парня был слишком откровенным, слишком близким.

– Ты очень красивая, – прошептал он; его глаза скользнули по моим губам.

Он хотел поцеловать меня. Я это видела. И я тоже этого хотела, но он должен был сам решиться.

– Не могли они поселить её с какой-нибудь уродиной, – проворчал он, отодвигаясь.

Я наклонила голову, пряча усмешку в складках пиджака.

– Нам нужен алкоголь, – решил Кори.

– Не говори, что у тебя тут заначка.

– Она всегда со мной.

Он застал меня врасплох, забравшись под пиджак и достал маленькую фляжку из внутреннего кармана. Его рука случайно задела мою грудь, но мы оба сделали вид, что не заметили этого.

– Держи.

Кори открутил крышку и протянул мне фляжку. Помедлив, я сделала осторожный глоток. Виски обожгло горло, и я поморщилась. Сделав ещё один глоток, я вернула фляжку.

– Что мы скажем Лисе? Она заметит, что что-то не так.

– Что она оказалась права, и я не могу удержать свой член в штанах, когда ты рядом, – сухо произнёс он, поднеся фляжку ко рту.

Мы оба знали, что дело не в этом, но Кори не хотел, чтобы кто-то ещё понял, что за этим стояло.

Неужели он так дорожил своим образом весёлого, легкомысленного бабника? Ему так важно, чтобы никто не видел, что он способен чувствовать нечто глубже, чем плотское желание?

– Всё будет хорошо? – он посмотрел на меня без прежней уверенности. – С тобой, со мной. Ты сказала, что ещё не поздно.

Надежда в его голосе не позволила мне сказать правду. Кори вдруг предстал передо мной неуверенным, напуганным мальчишкой, а не самоуверенным ловеласом, каким я его знала.

Не знаю, что случилось с ним в прошлом. Точнее, кто случился. Но я уже её ненавижу.

Кто-то же сделал его таким.

– Конечно, – я кивнула, солгав ему. – Всё будет хорошо.