Алекс Мара: Плохой. Хороший. Бывший

– Какая из Василисы жена?! Родители заставили, вот и женился. А так забыл бы о ней после пары раз. Хорошо хоть быстро развелись. – В голосе Тимура полно пренебрежения.

– А она ничего так стала, аппетитная.

– Таких аппетитных полная Москва – бери не хочу. Гордятся своими формами, пока зад в дверях не застрянет. А мне нужна такая жена, как Жанна, чтобы не стыдно было показаться с ней в обществе. Львица, а не колобок.

Раздаются громкие смешки.

– Значит, ты вернулся в Москву, чтобы жениться на Жанне?..

***

Прошло восемь лет после развода, а слова Тимура о нашем браке бьют прямо в сердце. Туда, где не зажили старые раны.

Выбегаю на улицу, жадно дышу, борясь с тошнотой. Не могу больше это слышать. Как же мне больно!

Как же я ненавижу его…

1

Охранник смотрит на меня в упор, потом кивком показывает на дверь. Захожу внутрь и словно ныряю в кипящую атмосферу ночного клуба. Вспышки огней рассекают полумрак, удары басов бьются вторым сердцем.

Направляюсь к бару, с трудом взбираюсь на высокий стул. Характер у меня боевой, а вот рост подвел, даже на каблуках выгляжу как девочка в мамином прикиде.

– Эй, малышка, тебе помочь? – смеется сидящий рядом парень.

Подруги огрызаются на него, а я уже давно перестала обижаться на подколки.

– Зато я на работе самая высокая, – ворчу беззлобно.

И это чистая правда, потому что работаю я в детском саду.

Мы с подругами заказываем коктейли. Обещаем друг другу, что выпьем не больше двух – и сразу танцевать. День&Ночь популярный клуб с хорошей атмосферой и надежной охраной, но цены здесь о-го-го какие. Однако сегодня мы гуляем напропалую – празднуем день рождения одной из подруг.

Сосед успел меня разглядеть и теперь придвигается ближе. На его лице самодовольная ухмылка, которую он наверняка считает соблазнительной.

– Ты хоть и маленькая, но фигуристая, аппетитная. Давай, я куплю тебе коктейль! Что ты хочешь, «секс на пляже» или «вечер вдвоем»? – Подмигнув, он тянется ближе и локтем опрокидывает бокал.

Смотрю на него с укором.

– Я хочу, чтобы ты убрал локти со стола и вел себя прилично, – говорю строго.

Парень смотрит на меня выпучив глаза, потом отодвигается и послушно промокает пролитый напиток салфетками.

Повторюсь: я работаю в детском саду.

– Это дочь Ставроса? Неужели она?

– Точно говорю, она. Кто, кроме нее, наденет в жару манто из белого меха? Денег больше, чем мозгов.

– Да, это Жанна Ставрос. Говорят, она замуж выходит. Вон, наверное, ее жених.

Подруги обсуждают очередную профессиональную тусовщицу, наследницу денежного мешка. Оборачиваюсь и слежу за их взглядами. Там и вправду есть на что посмотреть: и фигура модельная, и волосы длиной до попы, уложенные волосок к волоску, ну и манто конечно, свисает с ее плеч грустной добычей.

Попивая коктейль, слежу, как девушка подходит к столику и элегантно садится рядом с мужчиной. С ними еще несколько человек, их лица кажутся знакомыми. Прищуриваюсь в полумраке клуба… Это что, Высоцкий с Громовым? Черт… Неужели до сих пор тусуются в этом клубе? Меня-то здесь не было лет… ну да, восемь. Кто бы подумал, что я снова их увижу. Они ребята неплохие, и это не их вина, что однажды я была молодой дурындой и связалась с чудаком на букву «м».

Коктейль вдруг кажется кислым, жжет язык. Ну вот, хотела пошиковать в модном клубе, называется.

Между тем Жанна Ставрос, за которой мы наблюдаем, оставляет манто на стуле и, покачивая бедрами, идет танцевать. На нее пялятся большинство мужчин в клубе. Я тоже не свожу с нее глаз, пытаясь понять, как можно танцевать на шпильках такой высоты. Я бы сразу шею свернула. Слежу за ней так внимательно, что не сразу замечаю мужчину, который последовал за ней на танцпол. А когда вижу его…

Дергаюсь, словно меня толкают в грудь. Сердце замирает, а потом с силой ударяет по ребрам.

Что он делает в Москве?!

Пытаюсь вдохнуть, но не могу.

Паникую, хватаюсь за горло, царапаю.

Словно с головой ныряю в прошлое, как в болото. Не хочу туда, не хочу вспоминать. В моем прошлом страшно, больно и очень одиноко.

2

Тело окатывает жаром, губы немеют.

Мир вокруг кажется нереальным, подернутым серебристой дымкой.

Заставляю себя сделать медленный вдох.

Восемь лет назад Тимур Агоев уехал навсегда. Лондон-Париж-Антарктика-Марс… Чем дальше, тем лучше.

Мы не должны были больше увидеться. Никогда. Я надеялась на это.

Москва снова стала прекрасной и радостной без этого гада.

Я склеила себя по кусочкам, начала с нуля и научилась жить заново. Стала счастливой, черт возьми.

Восемь лет.

Что он здесь делает?!

Подсознание дает ироничную подсказку, что Тимур Агоев здесь делает не что, а кого. Богатую тусовщицу в манто. Такие и раньше к нему липли, да и не только такие, а вообще все девчонки. Даже я. В первых рядах.

Чтоб их обоих…

Мне нужен свежий воздух, нужно срочно стереть сегодняшний вечер и притвориться, что я не видела Тимура и его друзей. Не вдохнула полные легкие ядовитого прошлого.

Сползаю со стула и в спешке подворачиваю ногу. Черт! Девица Тимура резво отплясывает на ходулях, а я даже с барного стула не могу слезть, не свалившись.

Сосед успевает меня подхватить, но случайно опрокидывает стул, и тот падает на чью-то ногу. В результате все мы оказываемся на полу.

Раздаются крики, на нас оглядываются.

Я хочу провалиться сквозь землю. Прямо сейчас.

Или восемь лет назад, когда познакомилась с Тимуром Агоевым.

Девица с ушибленной ногой вопит так громко, что почти перекрикивает музыку. На нас сходятся множество взглядов, однако я ощущаю только один.

Тот, от которого дурела в юности.

Тот, из-за которого разрушила свою жизнь.

Прошло восемь лет, и здесь полумрак, поэтому Тимур не должен меня узнать, но…

Ощущаю его взгляд как тиски. Он уже не танцует. Подходит ближе и смотрит на меня, лежащую на полу у его ног.

Резво поднимаюсь, не встречаясь с ним взглядом.

Пытаюсь сказать подругам, что мне нужно выйти на свежий воздух, но они слишком заняты вопящей девицей. А ждать я не могу. Так спешу, что готова вырваться из собственной кожи.

Иду к выходу, с трудом продираюсь сквозь толпу. Выбравшись наружу, сворачиваю за угол и иду вдоль здания клуба. Почти бегу, не знаю куда. Мне нужно избавиться от нахлынувшего адреналина и доказать себе, что я в безопасности. Тимур меня заметил и узнал, но ему нет до меня дела. У него другая женщина и новая жизнь. Все будет хорошо. Тимур никогда меня больше не обидит, не предаст и не опозорит.

Ноги в новых туфлях на каблуках гудят от бега. Я задыхаюсь от паники.

Прислоняюсь к влажной стене клуба и пытаюсь отдышаться, когда невдалеке раздается ненавистный голос.

– Так и есть, Василиса Ужасная собственной персоной. Смотрю, ты так и не выросла? До сих пор отовариваешься в детском отделе?

Сжимаю кулаки. Страх уступает место ярости.

– А я смотрю, у тебя уже брюшко намечается, Агоев. Стареем? Скоро сможешь свои причиндалы только в зеркале увидеть.

Это слабая попытка поддеть Тимура. Нет у него никакого брюшка. Наоборот, с годами он стал только привлекательнее. Раздался в плечах, возмужал. И уверен в себе как всегда, скотина. Мои слова его не задевают. Наоборот, он смеется.

– М-м-м… Надо же как. Только встретились, а ты уже о моих причиндалах заговорила. Не смогла его забыть, да, Василиса? Как ты раньше его называла? «Еще, еще, глубже, а-а-а»…

Если бы можно было убить взглядом, меня бы уже разыскивала полиция.

3

Зря Тимур заговорил о прошлом, это нечестно, удар под дых.

Он прав, в постели у нас никогда не было проблем, а вот с остальным… Как раз секс и привел ко всем неурядицам. К предательству, скандалам и полному краху нашего поспешного брака.

Мы токсичны друг для друга, всегда были, и это не изменилось. Прошли годы, мы терпеть друг друга не можем и видеть не хотим, но меня по-прежнему ведет от его присутствия. Ломает и бросает в жар, как раньше. И по лицу Тимура, по его блуждающему взгляду вижу, что его тоже ведет.

Так с нами было с самого начала.

– Уходи, Агоев! Прямо сейчас уходи. У меня все хорошо, не порти это.

Усмехается, но криво, натужно. Не рад меня видеть, но и я не в восторге.

– У меня тоже все хорошо.

– Я видела. Поздравляю.

– Так давай обсудим твое «хорошо» и мое «хорошо».

– Уходи, Агоев! Ко всем чертям уходи.

Фыркает, сует руки в карманы брюк.

– А я тебя и не преследую. Вышел за тобой из вежливости, можно сказать. Когда ты меня увидела, рухнула вместе со стулом, а потом сорвалась с места как оголтелая. Вот мне и пришлось убедиться, что ты в порядке.

– Я в порядке.

– Скучала без меня? – кривит рот, надсмехается надо мной.

– Вообще о тебе не думала и не помнила.

– Все ты помнишь! И фамилию мою сразу заорала на всю улицу. От радости.

– Я твою фамилию из паспорта каленым железом выжигала, поэтому и помню.

– Врешь ты, Василиса. Я вот сейчас прижму тебя к стене и отымею как раньше, а ты только подмахивать будешь и стонать так громко, что охрана прибежит.

– Уверен в этом?

– Уверен. Я заметил тебя в клубе, но подходить не собирался. Ты сама мне в ноги кинулась. Если настолько приспичило, то можем перепихнуться по старой памяти, так и быть… – Усмехается, а взгляд злой, пристальный.

– Спасибо, но я лучше в монастырь.

Хмыкает с усмешкой.

– Туда не берут таких, как ты. Поздно спохватилась.

– Ладно, Тимур, поговорили и хватит. Тебя невеста ждет.

Он смотрит на меня исподлобья, хмурится, но не уходит. Восемь лет назад он был неловким, худощавым, а теперь нарастил мышцы. Тогда наглость была, а теперь уверенность в себе. Восемь лет назад мы дурели друг от друга, ничего вокруг не замечали, сутками из койки не вылезали. Так и попались родителям, а те потащили нас к алтарю. Мне всего восемнадцать было, а Тимур старше. Мой отец работал на его, вот и нажаловался, а тот разозлился на сына. У Тимура с отцом вечно разногласия были насчет его разгульного образа жизни. Вот тот и пригрозил, что если Тимур на мне не женится и не возьмется за ум, то не будет ему ни доли бизнеса, ни денег.

Тимур не дурак, от отцовских денег отказываться не собирался.

А я была влюблена до одурения.

Так мы и поженились.

Молодые тела полыхали огнем, а потом этот огонь сжег все вокруг. После свадьбы выяснилось, что, кроме постели, у нас не было ничего общего. Тимур винил меня за брак, которого не хотел, называл обузой и липучкой, а потом предал.

Мораль истории: на одном сексе браки не держатся.

Так что не сомневаюсь, что с Тимуром я бы и сейчас стонала и подмахивала, как раньше, но ни к чему хорошему это не приведет.

Не хочется снова сгореть дотла. Ни за что.

4

– Следующая буква «З». Какие слова вы знаете на букву «З»?

Пока жду ответа детей, мысленно говорю «засранец».

– Звездочка! Зайчик! – предлагают дети.

– Правильно! А вот буква «У».

– Уточка! Умница!

Ушлепок, урод, уморщу, умертвлю…

– Молодчинки вы мои! А буква «Д» это…

– Дерьмо! – громко и четко говорит Игорек Смирнов.

И он прав.

Вчерашнюю вылазку в клуб иначе и не назовешь, только если словами похуже.

Я вернулась в клуб первой. Тимур остался на улице, посмеиваясь мне вслед. Подруги глянули на меня с подозрением, но были слишком заняты новой знакомой. Той самой, которой на ногу упал стул. Оказалось, что кричала она не столько из-за боли, сколько из-за испорченной босоножки, с которой сбило стразы, и теперь они активно обсуждали обувь.