Тут я услышал как Марина заскулила и наконец расслабился. В последний момент мне удалось выйти из нее и кончить ей на блузку. Затем я зарылся ей в шею, чтобы прийти в себя.

Сейчас было какое-то опустошение во всем. И в эмоциях тоже. Мне просто хотелось побыть одному.

– Уходи, – бросил я Марине. – Еще раз посмеешь предложить мне себя – вылетишь отсюда как пробка. Я тебя пока не увольняю, но…

– Да, Ильяс Тимурович, – всхлипнула Марина.

Наверное не так она себе представляла свой секс со мной, хотя ведь сама просила быть грубым.

Девушка быстро оправила одежду, надела юбку и поспешила покинуть мой кабинет. Я же расслабленно рухнул в кресло, чтобы насладиться этими минутами спокойствия.

Да, именно этого мне так долго не хватало…

Глава 3

Я с Ромкой вернулась домой и тут же бросилась к шкафу с чемоданами. Не было времени, чтобы собраться основательно, ведь Ильяс мог нас заметить сегодня в дверях. Тогда он очень скоро будет здесь. А последнее, что мне сейчас хотелось, так это скандалить при ребенке.

– Зайчонок, собери свои только самые любимые игрушки, – сказала я. – Мы не можем взять все, поэтому тебе нужно выбрать.

– Понял, – с энтузиазмом ответил Ромка.

Пока для него это было радостное приключение, и он не воспринимал трагедию всерьез. Он задумчиво принялся копаться в своей огромной коробке с машинками и выбирать игрушки.

Я же стала собирать вещи.

Вот только куда мне ехать? Снять что-то в городе? Но Ильяс вычислит меня по паспорту и банковской карте.

Податься к подруге Насте? У нее у самой годовалый малыш, а я прекрасно понимала как тяжело даются первые год-два. Как-то я жила у нее почти неделю, когда она сорвала спину и даже ребенка не могла достать из кроватки. За эту неделю Настя стала очень раздражительной. Несмотря на то, что я ей во всем помогала и ей удавалось даже высыпаться, но Насте явно было тяжело от присутствия постороннего человека в доме.

Оставалась мама. К ней правда добираться на поезде двое суток. Да и жила она почти в деревне. Там толком ни интернета для работы, ни садика для ребенка. Но что делать. Мне нужно собрать денег, чтобы снова вернуться в город. А пока пережить этот стресс рядом с родным человеком.

– Мам, а куда мы поедем? К бабуле? – спросил Ромка, когда вошел ко мне с огромным пакетом игрушек.

Я всегда удивлялась его умению впихнуть невпихуемое. У Ромки был идеальный глазомер, и он поражал меня чувством габаритов предметов, их форм и даже текстур. Вот так он сумел прижать мягкие игрушки двумя тяжелыми машинками, чтобы сверху навалить еще с десяток средних машин, высыпать россыпь маленьких, а затем накрыть это все еще одной плюшевой собакой и повязать ремнем от халата.

Мне бы так быстро и компактно уложить все в чемодан!

– Да, заяц, к бабуле, – улыбнулась я.

Ромка очень любил свою бабулю Наташу, но из-за расстояний мы приезжали к ней только раз в пару месяцев.

– Ура! – радостно крикнул он. – Тогда мне еще нужен мячик. Дедуля всегда играет со мной в футбол.

– Возьмем и мячик, – вздохнула я, придавливая вещи коленом в чемодане.

Ромка, увидев мои старания, тут же разбежался и плюхнулся всем телом на крышку чемодана, тем самым разом придавив всю одежду.

– Мам, я твой помощник? – радостно спросил он, еще больше стараясь и утрамбовывая вещи.

– Да, зайчонок, – я застегнула замок. – Ты – мой единственный помощник.

Слезы навернулись мне на глаза, но я поспешила их смахнуть.

Не сейчас. Нарыдаюсь потом. Сейчас надо поскорее уйти.

Я собрала в отдельную сумку средства гигиены, постельное белье и полотенца для поезда и устало взглянула на себя в зеркало.

Лихорадочный румянец от подавленных чувств окрасил мне щеки и шею. Глаза также покраснели от сдерживаемых слез. Горло разъедало соленой горечью. Но я лишь пригладила волосы, накрасила поярче губы и этой же помадой написала на зеркале «Мудак».

– А что ты написала? – не унимался сын, сражаясь со шнурками на кроссовках.

– Я написала плохое слово, – призналась я, помогая сыну. – Чтобы динозавр не думал, что мы его испугались.

– А за плохое слово ты теперь не получишь шоколадку? – обрадовался сын, что в кои-то веки может меня наказать.

– Не получу, – горько выдохнула я.

– Не расстраивайся, мам, – Ромка обнял меня за шею. – Я никому не скажу. И ты все равно получишь шоколадку.

– Спасибо, – я поцеловала ему ушко.

– Я правильно сделал? Я твой друг? – Ромке нужна была похвала по каждому пункту.

– Да, заяц, ты – мой друг, помощник и самый любимый сыночек, – на этот раз одна слеза все же скатилась по моей щеке, но я ловко вытерла ее о плечо сына. – Пойдем скорее. А то поезд уедет без нас.

Мы покинули квартиру, где были так счастливы. По крайней мере я была счастлива со своим сыном. А Ильяс… Он давно изменился. Теперь я понимала почему он потерял ко мне интерес. У него просто уже были связи на стороне.

Кажется, до меня еще не дошел весь ужас происходящего. Я толком ничего не понимала и действовала как в тумане. Но в сердце становилось все больнее и больнее. Я осознаю все позже, наверное когда приеду к маме и все ей расскажу. Сейчас же все мои чувства будто заморозились. Лишь одно предательство грызло изнутри. И не просто грызло – оно усмехалось надо мной. Что и я попалась в эту ловушку, хотя думала, что с моей семьей это никогда не случится. Но нет. За все нужно платить. И если у тебя богатый и успешный муж, то на него найдется в сто раз больше молодых и привлекательных охотниц.

Противно. Противно, что он предал не только меня, но и своего сына. Я бы терпела его отстраненность, но я видела как было больно Ромке каждый раз, когда он хотел поиграть с папой, а Ильяс только ссылался на усталость или дела.

Возможно, мне был нужен только повод, чтобы все бросить. И этот повод нашелся. Я не чувствовала сейчас жалости к себе. Но мне очень хотелось отомстить за сына. Ильяс не достоин такого светлого мальчика как Ромка. И больше он его не увидит. Я все для этого сделаю и деньги Ильяса ему не помогут.

Глава 4

Ильяс

Я, наверное, минут двадцать после секса с Мариной просидел в кресле и как дурак пялился на экран рабочего стола. По мне будто пылесосом прошлись в хорошем смысле. У меня просто не осталось ни сил, ни эмоций. Давно я не чувствовал себя так расслабленно. И хоть у меня все еще была куча проблем, но кажется сейчас мое подсознание все послало на хрен.

– Да, к черту, – выдохнул я и выключил ноутбук.

Поеду домой. Высплюсь. Просто пару дней не буду здесь появляться. Тупо отдохну ни о чем не думая, никуда не двигаясь.

– Марина, я ухожу, – бросил ей, когда вышел в приемную.

– Вы к нотариусу? – дрогнувшим голосом спросила она.

Кажется ей все еще было больно морально и физически.

А вот нечего было стелиться подо мной! Сама просила быть грубым, вот и получила.

– В жопу нотариуса, – я закатил глаза. – Ни с кем меня не соединяй. Пару дней меня тут не будет.

– Но Ильяс Тимурович, а как же ваш деловой обед? – спросила она, пряча покрасневшие глаз. – Завтра в два часа с…

– Его тоже в жопу! – рявкнул я.

Все мое умиротворение как ветром сдуло.

– Не беси меня! – я резко развернулся. – Мне нужно чтобы пару дней меня никто не трогал, что тут непонятного?!

– Я все поняла, – она еще ниже склонила голову.

Я машинально проследил за ней и увидел, что в кои-то веки ее блузка была застегнута на все пуговицы.

Одумалась наконец. А то раньше вечно светила своими вырезами.

– С меня премия за этот месяц, – смягчился я. – Между нами ничего не было и никогда больше не будет. Не рыдай. Найди себе нормального.

Марина промолчала, очевидно еще по-женски обижаясь на меня.

Но мне было плевать. Я поспешил покинуть приемную, а потом и сам офис.

Сев в машину я открыл люк, чтобы по дороге проветрить голову. Машинально проверил сообщения в телефоне. Вообще-то я хотел его отключить, но решил, что лучше сделаю это дома. В дороге может что-то понадобится.

Мне повезло, и на дорогах было пусто. Никаких пробок и мудаков за рулем. Впервые я даже успокоился в дороге.

Проезжая мимо большого торгового центра у меня промелькнула было мысль купить что-то Роме. Он любил конструктор из трехсот и более деталей. Но я как представил, что в итоге он позовет меня его собирать, и я потрачу на это часа два-три – не меньше, так снова накатило раздражение.

Нет. Сорвусь еще на сына. Так что куплю потом, когда высплюсь и немного соберусь с мыслями. Сейчас отдых превыше всего.

Моя двухэтажная квартира встретила меня тишиной и темнотой. Я подумал что Дашка с сыном, наверное, пошли гулять. Сын у нас рос слишком активный. Все ему было нужно и все интересно. Поэтому Дашка частенько уходила с ним на весь день.

В целом хорошо, конечно, что ребенок здоровый, активный, но выматывает ужас как. А с момента как он начал полноценно говорить, так вообще тяжело. «Папа, почему? Папа, зачем? Папа-папа…». Срывался на него частенько. Потом сам себя ненавидел за это. Но не мог иначе. Приходил домой был весь комок нервов. Дашка прикрывала меня перед сыном, сама играла во все, что он хотел, но все же я понимал, что это не выход. Отец пацану нужен. А я все никак собрать себя не мог.

Ничего, может за эти пару дней, мы с ним нормально пообщаемся и поиграем во что-нибудь. Но только сейчас.

Быстро разулся, вымыл руки и как был так и рухнул на семейное ложе.

Смешно: семейное ложе. Для меня это действительно было так. Мы спали все втроем. Сын между нами. Ни о каком мужском интересе к жене и речи быть не могло. Даша изматывалась за вечер и засыпала в одиннадцать. Я же в последний год в одиннадцать только приходил из офиса. Да, даже если Даша оставалась меня подождать, то все равно получала лишь мое раздражение.

Да, я был не прав. Нужно было что-то менять. Но как именно это сделать я не понимал.

Опустошение после жесткого секса продолжало действовать, и я почти сразу вырубился, забыв обо всем.

Я проспал почти три часа. Впервые со мной такое. Так долго бездействовать я себе никогда не позволял. Но чувствовал себя на порядок лучше. Встал, встряхнулся, собрался принять в душ, но в доме по-прежнему было тихо и совсем темно.

На этот раз я насторожился. Не слишком ли долго Дашка гуляет с сыном?

Если честно, я понятия не имел до скольки они обычно гуляют, но что-то было не так. Я не понимал. Как будто пусто в квартире… И дело не только в моих домашних.

Я прошел в детскую и включил свет. Вроде все как обычно, но и в тот же момент тоже пусто. Как будто игрушек меньше что ли. У сына на диване всегда лежала его любимая мягкая игрушка – собака. Помню, он не раз закатывал истерики, если вдруг она терялась. Сейчас же ее не было и для меня это было странно.

Я машинально открыл шкаф с его одеждой и тут вдруг увидел пустые полки.

Что за черт! Где его одежда?!

Я как ужаленный принялся обыскивать комнату сына и многих его любимых предметов действительно не хватало. Почуяв неладное, я вернулся в спальню и оглядел Дашкин шкаф. Но по ее шкафу трудно было увидеть пропажи. Однако заметил, что под шкафом нет чемодана.

Они что уехали куда-то и даже не сообщили мне?!

Я в бешенстве взял свой мобильный и принялся названивать жене, но ее телефон был выключен. Как и смарт-часы сына. Она просто извлекла из них сим-карту. И только сейчас я взглянул в огромное зеркало в холле.

«Мудак» – красовалась там надпись розоватой помадой.

– Что?! – я не понимал какого хера тут происходит.

Не могла Дашка вот так просто от меня уйти! Что-то же должно было ее разозлить. Да, мы были не лучшей парой в последние пару лет, но все же, Даша терпела меня. Не могло вот так все кончится без единого разговора на эту тему!

А что если…