Кто сказал, что мятежники должны отделаться строгим предупреждением? Казнить я их не собираюсь. Перебить не стремлюсь. Но будет справедливо лишить их части машин. Со своими наемниками ими расплачусь, да и мне за беспокойство положена доля малая.

Делить будем по справедливости. Половина мне, половина – наемникам.

Ладно, хватит грезить о будущих трофеях – больно примета плохая.

Выкинув из головы ненужные мысли, я заставил ставшего «Фениксом» «Дракона» повернуться всем корпусом из стороны в сторону, чтобы оценить обстановку.

Так, наши отважные, а скорее хитрозадые забияки начали движение вперед.

– Забияка-1, начинаю движение, – донеслось через амулет-связи.

Если капитан «Забияк» изначально и хотел переметнуться, то теперь у него нет не только возможности, но и особого желания.

Фактически все предрешено. Любой, у кого есть глаза и сохранились хотя бы зачатки мозгов, это уже понял. На нашей стороне небольшой, но все же численный перевес и внезапность удара по неготовому к бою противнику. Плюс скрытый, но главный козырь – ласс Авитр. Именно его «Когти» сейчас входят в состав боевого охранения, которое и должно сдержать наш атакующий порыв, пока остальные наемники будут спешно занимать места в своих машинах, чтобы пробудить «спящих» големов от сна.

Но кто же им даст это сделать?

В подтверждение моих мыслей за холмами сверкнул луч светового копья. А за ним еще один.

– Полный ход! А то останемся без трофеев! – поторопил я наемников и вновь напомнил: – Первыми огня не открывать!

Торопились мы зря. Бой закончился, так толком и не начавшись. Мятежники очень неудачно поставили свои машины. Для них неудачно. Оруженосцы и рыцари были собраны в одном месте. И когда встревоженные ракетой и дружным рокотом множества паровиков мятежники бросились к своим машинам, на их пути появились «Яростные Когти». Огнеметатели и рунные глефы которых быстро разъяснили мятежникам неправоту их выбора и действий.

Так что когда мы достигли лагеря, все мятежники были согнаны в одну кучу, словно отара овец, окруженная пастушьими собаками. Самые горячие или глупые пытались целиться в големов из ружей и винтовок. Но выглядело это жалко. Собственно, они и сами это понимали. А потому даже не пытались стрелять.

На западе появилось пыльное облако, которое вскоре стало второй половиной моей небольшой армии. Поставив окончательную точку в противостоянии.

Не знаю, кто первым бросил оружие на землю. Но пример оказался заразительным. Слава мучеников в борьбе за правое дело мятежных наемников явно не прельщала. К тому же, кто победил, тот и прав. Бросая оружие, они без приказа становились на колени, подняв вверх руки.

Да и что им оставалось делать? Сопротивляться? Один залп огнеметателя – и нет сопротивления. Бежать? А куда? Да и попробуй убеги на своих двоих от рыцаря или оруженосца? Те несколько лошадей, что имелись в распоряжении мятежников, были расседланы и стреножены. К тому же, от рыцаря ускакать можно. А от светового копья?

– Онилия, мальчиков направо, девочек налево, – приказал я, заметив среди пленников трёх женщин.

Было бы странно, если бы их совсем не было. Даже в моей импровизированной армии Онилия не единственная. Хотя три девушки в одном отряде, как еще недавно было у «Фениксов», случай практически уникальный.

Среди наемников есть чисто женские отряды. Один или два. Но встречаться мне с ними не доводилось. Да и слава первого железного маркграфа меня не прельщает.

– Пленников обыскать, связать, обеспечить охрану, и становимся на ночевку, – добавил я, оценивая любезно подготовленный для нас мятежными наемниками лагерь. Ничего особенного: несколько навесов да палаток. Но и это лучше, чем очередная ночевка в кабине. Безопасная, но жутко неудобная. – Утром будет много работы.

– А что утром? – не став утруждать себя обозначением позывного, поинтересовался через амулет Бахал, когда покинувшая «Молнию» Онилия приступила к сортировке и обыску. Заодно отвесив легкий подзатыльник младшему Анку, который явно захотел лично заняться обыском одной из пленниц.

– А утром одни будут заниматься трофеями и пленниками, а другие двинутся к Двум Мостам, – отозвался я. Особой эйфории от победы не было, только чувство легкого удовлетворения от идеально проделанной работы. – Хочу посмотреть, кто это там такой щедрый, раз готов оплатить мне увеличение армии.

Глава 6 Сделанный выбор

Открыв глаза, я пару секунд недоуменно взирал на серый полог палатки, прежде чем сообразил, где нахожусь.

Поверить не могу, что все прошло по плану – редкий случай в моей практике. А как же древняя мудрость, что если всё идёт по плану, то вы где-то ошиблись или это вражеский план? Впрочем, у наемников всё именно так и произошло, так что мудрость правдива.

Правда, сил для удара мятежники собрали не сказать что много. Если честно, то не знаю, что и думать. То ли фольхи меня совсем не уважают, раз решили, что достаточно легкого… даже не удара, а щелчка, чтобы лишить меня титула, а то и жизни. То ли моя провокация с «Садом Наслаждений» удалась на славу. Но есть и третий вариант, самый неприятный. От наемников успеха и не ждали – кинули их на убой. Зачем? Ответ на этот вопрос интересен и мне.

Солнце медленно поднималось над горами, прогоняя прочь холод ночи. Лагерь медленно просыпался, исключая очередную смену ночного дозора, которая поднялась задолго до рассвета.

От захваченной нами в поход полевой кухни, если я вынужден вновь мотаться по этим пустошам, то нужно делать это хотя бы с минимальным комфортом, тянуло ароматным дымком. И я первым делом направился в ту сторону, следуя старой заповеди – подальше от начальства, поближе к кухне.

Хотя, я же тут главный? Но это даже лучше, все следующие этой заповеди свалят подальше и не помешают мне позавтракать.

Война – войной, а завтрак – важнейший прием пищи. Да и делами лучше заниматься на сытый желудок, не давясь голодной слюной.

Быстро получив свою законную тарелку щедро сдобренной тушенкой перловой каши и кружку жиденького чая, я уселся на землю и с аппетитом налег на еду. Не кухня «Мечты Наемника», конечно, и не повар-предатель третьего принца, но горячо и вполне съедобно. С ужином вчера вечером не задалось – мятежников ждали и кухню топить не стали. Так что к утру я порядком проголодался. А на пустой желудок, и соль – сахар.

В любом случае, горячая каша лучше холодных консервов.

Солнце заслонила чья-то тень, а затем на землю рядом со мной присел позёвывающий Абелор Анк, державший в руках такую же тарелку, как и у меня.

– Приятного, Твое Сиятельство, – приветственно махнул он мне ложкой.

Набрался плохого от Бахала, и подкалывает теперь, когда нас никто не слышит. И я ему за это благодарен. Должен же хоть кто-то помогать мне не упасть до уровня других фольхов.

– Как там наши пленники? – поинтересовался я.

Именно люди Абелора отвечали за ночную стражу.

– Сидят себе тихо, ждут своей судьбы, – пожал он плечами, налегая на кашу.

– Бежать не пытались?

– А куда? – удивился он, подтвердив мои мысли. – Лучше расскажи мне, как там мой оболтус поживает?

– Учится, – отмахнулся я.

– Со всем старанием?

– А у мастера-наставника Раншила Толдокара по-другому не бывает, – обнадежил я капитана «Ястребов».

Успокоенный Абелор продолжать разговор не стал, сосредоточившись на завтраке.

Встав с земли, я посмотрел в сторону лагеря, отведенную для содержания пленных. Из охраны там находился один оруженосец, но и этого более чем достаточно. Остальная ночная стража сосредоточилась на охране стоянки големов и патрулировании вокруг лагеря. Если среди пленников нашелся дурак, решивший попытать счастье в пустошах, то в брюхо падальщиков ему и дорога.

Это от шумного лагеря твари держатся подальше. А одиночка для них – законная и желанная цель.

Но Абелор уверен, что дураков не нашлось. И у меня нет причины не верить его словам.

На ночь пленников разместили возле костров, выдали им одеяла… из их же запасов. Все же ночи в Вольной марке всё еще холодные, в противовес довольно жарким, несмотря на весну, дням.

Что же, пора побыть пророком и поведать им дальнейшее будущее. Но сначала стоит позаботиться о своей безопасности. Магов среди мятежников не было. Единственный адепт находился среди «Яростных Когтей». Если Онилия с пажами подошли к обыску со всем старанием, то и всё оружие у наемников так же отобрали.

Однако всё равно остается небольшая проблема. Пусть маги и зовут нас недомагами, но ту же огненную стрелу может метнуть любой толковый одаренный. Возможно, он сможет сделать это один единственный раз и свалится без сил. Да и сама огненная стрела будет слабой, способной нанести серьезный ожог, но не убить. Но если таких стрел будет десяток, то мало не покажется.

Вязать пленников не стали. Да и веревки ненадежны. А рунных кандалов, чтобы сковать всех, у меня с собой не было. Вернее, в Степном Страже просто не оказалось нужного количества. Не сумели отыскать за короткий срок подготовки к походу.

О! Так выходит, что всё прошло не так уж и по плану?! Значит, можно расслабиться – все идет как надо!

Привычно устроившись в кресле «Дракона», я выждал, пока дремавший всю ночь паровик выйдет на рабочий режим, и направил рыцаря в сторону пленников. Остановил, голема выдернул кристалл-активатор и полез наверх. Из голема орать – так себе удовольствие. Сколько голос не повышай, а в лучшем случае тебя услышат только те, кто стоит рядом. А так я буду видеть всех пленников, а они будут видеть и слышать меня. В случае угрозы, можно просто нырнуть в люк.

Сомневаюсь, что кто-то из наемников спит и видит себя мучеником, готовым положить жизнь ради убийства «тирана». Но лишняя страховка никогда не бывает лишней. Пора отвыкать от былых привычек. Теперь я маркграф, а не паж или капитан наёмного отряда. Мне положено беречься, а не возглавлять атакующие копья или как-то иначе рисковать собой.

Непривычное ощущение… неприятное. Неистово стремятся к власти только глупцы, не понимающие, что с властью помимо возможностей приходит ответственность. И чем выше власть, тем больший груз ответственности ложится на твои плечи.

Пленники выглядели мрачно и подавлено. Поражение, это всегда неприятно. Но больше всего их тяготит неопределенность своей судьбы. Формально по императорским законам они мятежники. А мятежников в империи ох как не любят! Это победителей не судят. А мятежник – это тот, кто проиграл! Когда мятежник побеждает, его называют каким-нибудь другим, красивым словом – революционер, повстанец или настоящий патриот. Как с железным маркграфом, паладины которого фактически сменили на троне династию. Но это явно не наш случай!

Конечно, мятежные наемники могут заявить, что собрали такой крупный отряд для обычной прогулки по пустошам. Но кто в это поверит? Да и кому жаловаться? Ближайшие имперские чиновники в сотнях километров. Да что чиновники – просто непричастные к происходящему люди, которые могли бы выступить свидетелями в их пользу!

В пустошах, кто силён, тот и прав. И сегодня прав я.

Мое появление на крыше «Черного дракона» не осталось незамеченным. С вечера пленниками никто особо не занимался, насчёт будущей судьбы не просвещал. И сейчас все взгляды потерпевших поражение наемников скрестились на мне. В одних глазах я видел злость, в других – страх, в-третьих – смирение или равнодушие.

– Думаю, вы уже поняли, что я новый маркграф Вольной марки, Гарн Вельк, – привлекая к себе еще больше внимания, громко представился я, наполовину высунувшись из люка «Дракона».

Все же большинство мятежников узнать меня в лицо вряд ли бы могли. В Степном Страже этих поднявших мятеж отрядов в последние полгода не было, и в боях с альвами они не участвовали. Ну а те мои портреты, что пару раз печатали в газетах, имели сомнительное качество.

– Что с нами будет? – крикнул кто-то из задних рядов, озвучив самый трепещущий вопрос.

– Ничего, – улыбнулся я. – Я вас отпущу.