Сущее бедствие (страница 13)
Герои дня рискнули вдвоём выйти в прихожую, чтобы проводить меня или убедиться, что я не прихвачу что-нибудь лишнее. А меня вдруг такое зло взяло, что аж в глазах помутилось. Как там жалейка руками делала? Не факт, что на таком расстоянии от Брусничного это сработает, но почему бы не попробовать? Терять-то всё равно теперь уже нечего.
В ванной и кухне посрывало краны. В гостиной что-то с грохотом упало. Лопнули батареи. Стёкла, как и предполагалось, вылетели на улицу вместе с цветочными горшками с подоконников. Жалобно зазвенела разбившаяся посуда. Запахло газом. Блондинку сдуло куда-то в комнату, а Эдика влепило в стену с такой силой, что без помощи травматолога он теперь не обойдётся.
Сработало, надо же.
– МЧС вызывай, ― посоветовала я на прощание своему теперь уже бывшему жениху и ушла.
Когда спускалась по лестнице, слышала взволнованные голоса соседей. «Эпицентр в Эдькиной квартире, вот пусть сам теперь и отдувается», ― подумала злорадно. Зря я так, конечно, но всё равно бальзам на душу ― виновные это заслужили.
Глава 10
У бабушки Римы очень твёрдая жизненная позиция, состоящая всего из трёх железобетонных принципов. Первый ― никогда не делай то, что тебя напрягает. По этой причине в её жилище нет ничего лишнего и требующего особого ухода, а уборка производится очень редко. Второй ― правду нужно говорить людям в глаза и сразу, не делая скидку на то, что этим можно обидеть или ранить собеседника. Это мало кому нравится, поэтому у моей бабули нет друзей. И третий ― каждый человек имеет право знать о том, что предначертано ему судьбой, чтобы успеть подготовиться к неизбежному или попытаться что-либо изменить. Учитывая вышеперечисленное, нервы моей мамы сдали, когда мне было всего восемь лет. До того момента мы жили впятером в большой четырёхкомнатной квартире, но мама сказала папе: «Либо размениваем жильё и разъезжаемся с твоей мамой, либо разводимся. Я так больше не могу». В итоге они разменяли четыре комнаты на две и одну. Бабушку определили в однокомнатную квартирку на окраине, а мы переехали в двухкомнатную в центре. Маме сразу же значительно полегчало, а мне стало грустно, потому что бабуля никогда не заставляла меня делать то, к чему не лежит душа. Уроки учить лень? Ну и не надо. Подумаешь, двойку поставят ― невелика беда. Посуду за собой мыть не хочется ― просто положи в раковину и забудь. Не одна живу, кто-нибудь помоет. Мама из-за всего этого психовала и срывалась на мне, потому что у бабушки Римы всегда и на всё находился весомый аргумент ― небо не рухнет на землю из-за одной двойки или грязной тарелки. Когда я выросла и начала спорить с родителями, отстаивая своё право на личный выбор, мама часто говорила отцу: «Это твоя мать её испортила». А что она испортила? Планы родителей на мою жизнь?
Я попросила таксиста высадить меня возле продуктового магазина ― это в шаговой доступности от бабушкиного дома. Купила сахар и любимые бабулины мармеладные конфеты. Пока дошла до её жилища, вымокла вся от пота, хотя погода не улучшилась нисколько ― лекарство, наверное, подействовало. В целом самочувствие тоже уже не казалось предсмертным. Входная дверь в квартиру оказалась незапертой, потому что хозяйка ждала меня.
– Чего носом хлюпаешь? Заболела что ли? ― спросила она, стоило мне войти в прихожую, а потом заметила сумку и нахмурилась. ― С Эдиком своим поругалась?
Я присела на полочку для обуви и разревелась, хотя всю дорогу убеждала себя в том, что этот гад не заслуживает моих слёз. Бабуля правильно оценила моё состояние и поступила так, как поступала всегда ― ушла заниматься своими делами, дав страдалице возможность прийти в себя. Я извела на слёзы и насморк все свои носовые платочки, после чего сняла куртку, разулась и прошла в комнату.
– Спать будешь на диване, кровать я тебе не уступлю, ― сразу же поставила меня в известность родственница. ― В кастрюле суп гречневый, если голодная. Недавно сварен, не остыл ещё.
Я поставила сумку на пол у дивана, села, зажала руки коленями и спросила:
– У тебя от простуды есть что-нибудь? Или в аптеку надо идти?
– Что-то было, нужно посмотреть, ― ответила она, не отрывая свой взгляд от карт, разложенных на столе.
Сбоку бубнил телевизор на убавленной почти до минимума громкости. Комната выглядела на редкость чистой ― значит, недавно у бабули был приступ Золушки. Случается подобное нечасто, но если начинается, то бабуля не успокоится, пока не выскребет всё до последней пылинки. С кухни и правда доносился запах гречки. Я посидела немного молча, наблюдая за тем, как бабушка гримасничает, изучая расклад, а потом спросила:
– Ба, а ты только на картах гадать умеешь?
– Нет, конечно, ― отозвалась она. ― На кофейной гуще могу, на чаинках, по руке или расположению родинок на теле. Способов много, но карты больше информации дают. А что?
– А если я, например, с дерева листочек сорву и тебе принесу? По нему сможешь?
Она всё-таки посмотрела на меня удивлённо и поинтересовалась:
– Ты когда это обзавелась привычкой вопросом на вопрос отвечать?
– Ты сама только что сделала то же самое, ― заметила я. ― Так сможешь или нет?
Бабуля собрала карты, спрятала их в деревянную шкатулку и только потом ответила:
– Гадание по листьям похоже на хиромантию, но даёт сведения только о текущем моменте. По цвету листа, форме, количеству и направлению прожилок можно сказать о том, насколько верно то или иное принятое решение, болен ли человек, погряз ли он в сомнениях и проблемах. Будущее так не предсказывают.
– Ясно, ― приняла я к сведению эту ценную информацию.
Бабуля убрала шкатулку в шкаф и вынула оттуда же большой пластиковый контейнер с лекарствами. Села в своё любимое кресло, поставила коробку на стол и начала выкладывать на скатерть её содержимое, приговаривая:
– Это не то… Это от давления… Это слабительное… Это вообще не помню, откуда взялось… Это…
Она искала для меня лекарства, а я добросовестно вспоминала всё, что о ней знаю. Немного, оказывается. Разговоры о прошлом для неё относятся к перечню того, что напрягает, поэтому для всех, кроме моего отца, это всегда оставалось тайной за семью замками, а папа у меня не болтливый. Они приехали в этот город около четверти века назад. Моя мама тогда уже развелась со своим первым мужем и сама растила годовалую дочку. Родители сошлись, поженились, а потом у них появилась общая я. Ни старых фотоальбомов в нашей квартире никогда не было, ни разговоров о папиной или бабушкиной юности. До сих пор меня это не беспокоило нисколько, а теперь появились вопросы.
– Ба, ― позвала я.
– А? ― отозвалась она, не прекращая рыться в аптечке.
– Тебе привет от Жалейки из Брусничного.
Её рука застыла над контейнером, а в пальцах жалобно хрустнула коробочка с каким-то лекарством. Лицо стало бледным настолько, что я начала опасаться за старое бабушкино сердце. Бабуля медленно повернулась ко мне и громко сглотнула подступивший к горлу ком. Долго молчала, а потом нашла в аптечке валидол и сунула капсулу себе под язык.
– Значит, Уголёк про тебя вчера рассказывал, ― поняла я. ― Гадалка, которая тридцать лет назад сразу сказала, что не сможет стать частью общины, а потом исчезла в неизвестном направлении, пока переполох был, это ведь ты, да?
Её будто подбросило. Прошмыгнула мимо меня, схватила мою сумку и вытряхнула всё содержимое на пол. Потом проделала то же самое с моим мокрым рюкзаком. Я только наблюдала за ней с открытым ртом, удивляясь, откуда в медлительной и по жизни ленивой женщине внезапно взялось столько прыти. При этом бабуля так смачно сыпала ругательствами, что ей позавидовал бы даже тот похмельный сторож с фермы, который мне утром дорогу до Поповки объяснял. Уж и не знаю, как ей удалось безошибочно определить предметы, полученные мной от Филомены, но защита от мороков и пищалка были оперативно помещены в литровую стеклянную банку и залиты желтоватой жидкостью. Фонарик я у Эдика в квартире оставила, а то и его постигла бы та же участь. Из банки сразу же начало жутко вонять. Происходило это в ванной. Бабуля ускакала в комнату, а я осторожно пнула валяющуюся на полу пластиковую бутыль и прочитала на этикетке: «Соляная кислота. 14%».
– Мотя! Красный уровень! ― донеслось из комнаты.
Мотя ― это мой папа. Матвей Яковлевич. Мотей его только бабушка Рима называет. Даже мама не осмеливается так к нему обращаться, потому что он птица высокого полёта. Бабуля позвонила ему, но я так и не поняла, с какой целью. Спросила было, чего она такой кипиш подняла, но в ответ получила только приказ немедленно собирать свои пожитки. В грубой форме приказ, что бабушке тоже несвойственно. Пришлось подчиниться.