– Ну что ты, разве не слышала? Хозяйка эта наша новая, – хриплым, прокуренным голосом сказал… пень.

– Ш-ш-ш-р-р, – нервно ответила ему недозмея и, извильнувшись, выскользнула из деревянной лапы на землю. Приподнялась на добрый метр и, высунув кислотный язык, вновь зашипела. Чуть подалась вперёд, повела головой, словно ловя наши запахи, и, успокоившись, вернулась обратно.

– Листинка немного нервная у нас сделалась после того, как нашей прошлой хозяйки не стало, – учтиво пояснил пень и закашлялся, словно моряк-курильщик, не выпускавший трубку из рук лет так пятьдесят. – Минутку.

Пень, не обращая внимания на наше с Лисой состояние шока, протянул руку-ветку к своей макушке и начал шарить по поверхности в поисках чего-то. На землю упало несколько золотистых листочков, за которыми я в некой прострации проследила взглядом.

Пень тем временем, найдя искомое, довольно хмыкнул и достал небольшой, неприметный грибок с гладкой медовой шляпкой. Предвкушающе причмокнув, пень широко улыбнулся и закинул опёнка себе в рот. И прожевав того, с интересом посмотрел на нас.

– Ну, новая хозяйка, проходи в свои владения. Принимай. Кровь твою я почуял. Действительно наследница Люсии, – и приглашающим жестом указал на дорожку, возле которой они с листинкой и стояли. – Никто вас больше не тронет, я распорядился.

– А вы кто? – глухо спросила Лиса, также, как и я, совершенно не двинувшись с места.

– Ох, прошу прощения, госпожи. Извините мою неучтивость. Давненько не приходилось с кем-то помимо Люсии разговаривать. Меня зовут Вох, и я смотритель пансионата “Зелёная гавань”, – и всё это он продолжал говорить всё тем же жутко прокуренным голосом. А затем пень элегантно для такой махины поклонился, приложив одну ветку к месту, где у людей обычно сердце, а вторую отвёл в сторону. А распрямившись, Вох выжидающе посмотрел на меня.

Я кашлянула от… Да даже не знаю, от чего. Эмоции били через край.

Передо мной сейчас стоял разумный пень. Разумный пень! С ума сойти! Как такое вообще смогла сделать тётушка?

Не просто оживила растения, а сделала их зубастыми, глазастыми, и если у лиан был зачаток разума, то Вох… Вох был очень даже разумен!

Да такое даже магистры академии не смогли бы сделать. А моя тётя это сделала. Сотворила невозможное, и при этом она не являлась магистром магии.

Наверное, всё это отпечаталось у меня на лице, так как пень понимающе хмыкнул и сказал:

– Ваша родственница обладала особой магией. Редкий дар. И пусть изначально его были всего крохи, но за долгие годы она смогла его развить и, изучив множество старых хроник лучших из магов, в итоге создала всех нас, – довольно улыбнулся Вох. – Но подробностей я, увы, не знаю, молодая госпожа.

– В-р-р-р, – вперёд вышла главная лиана и встала рядом со мной. Осторожно протянула листочек ко мне и, коснувшись ноги, как-то жалобно спросила: – В-р-р?

– Что? – глупо переспросила я, но ответил мне Вох.

– Вы на правах новой законной хозяйки теперь распоряжаетесь не только “Зелёной гаванью”, но и всеми нами. Поскольку мы являемся его частью. И вам теперь решать, что с нами делать, – последнее Вох сказал с некой опаской в прокуренном голосе. Лиана у моей ноги согласно кивнула, подтверждая слова смотрителя пансионата, и глаза-пуговки как-то странно блеснули. Словно слёзы подкатились.

Листозмея, издав тихий шипящий, но уже не угрожающий звук, ближе придвинулась к пню и тоже смотрела на меня с опаской и надеждой.

И я поняла…

Поняла, почему эти живые растения так себя ведут.

Они ведь единственные в своём роде. Незарегестрированные новые существа. Особо ценные и… возможно опасные. И по уму я должна была заявить о них в императорский надзор, и уже те решали бы, что с ними всеми делать.

Скорее всего, заберут и будут изучать.

Но вот проблема в том, что после такого изучения не все смогут выжить.

ГЛАВА 8

Прикусив губу, я в задумчивости посмотрела на кусачих лиан, что жались возле нас с Лисой, затем на хмурую листозмею, а после на Воха, по которому было невооружённым взглядом видно, что пень волнуется.

– Так как же вас всё же зовут, госпожи? – первым нарушил тяжёлую, даже гнетущую тишину Вох и вопросительно посмотрел на меня.

– Это Лисана Кусви, – представила я магичку. – Мы вместе учились на боевом факультете.

– Можно просто Лиса, – по-доброму улыбнулась одногруппница, погладив по зелёной головке одну из лиан, что прильнула к её ноге.

– А меня зовут Криссиана Эдув. Но можно Крис.

– Приятно познакомиться, – поклонился Вох и вновь умудрился это сделать на удивление изящно. – Нас с Листинкой вы уже знаете, а стражниц пансионата ваша тётушка именовала Зублянами. Главную у них зовут Зуби.

– Вррр, – поддакнула оная, попытавшись улыбнуться мне. Почти получилось, если забыть, сколько острых мелких зубов за этой сомнительной, хоть и старательной улыбочкой прячется.

Но всё равно выглядело это практически мило.

И вот вновь защемило сердце при виде незатаённого страха в глазах необычных и удивительных обитателей “Зелёной гавани”.

Нет, отдать их императорскому надзору я не смогу. Боюсь, что действительно их там так наизучают, что многие погибнут.

Но что же тогда сделать?

– Крис, – позвала Лиса таким жалобным голосом, что я сразу поняла – одногруппница такого же мнения, как и я. А следующими словами она подтвердила мою догадку. – Мы не можем их отдать. Посмотри на этих… Этих… Да они же просто милашки. Хоть и зубастые.

– И это тоже их делает ещё более прелестными, – оценила я как боевой маг таких стражников. И тут меня осенило! – Лиса, насколько я помню, то относительно полномочий боевых магов законы империи Вилтонии с нашей одинаковые?

– Да, – нахмурилась магичка, не совсем понимая, к чему я веду.

– А согласно закону дипломированный боевой маг уполномочен самостоятельно оценивать опасность и принимать решение относительно каких-либо существ или ситуаций, если таковые не несут массовой угрозы и не являются зоной ответственности военных или магистров. И если только есть сомнения, то тогда вызывать императорский надзор.

– Да, точно! – воодушевилась одногруппница, сообразив, про что я. – Этот закон входит в те, которые едины во всех дружественных империях!

– Учитывая, что незарегистрированные магические существа находятся на моей территории и покидать таковую не собираются, также они не несут массовую угрозу, то относительно их я могу принимать решение самостоятельно, – закончила победно я и посмотрела в вспыхнувшие надеждой глаза Воха. – Я оценила и приняла решение, что лианы… Точнее Зубляны и Листинка являются отличными стражниками моего пансионата! А вы, Вох, смотритель. Как, собственно, и представились.

– В-р-р-р! – раздалось дружественное и радостное от лиан.

– Ш-р-р, – словно вздох облегчения от Листинки.

– Благодарю вас, новая хозяйка! Мы вас не подведём, – а это уже Вох.

– Раз мы разобрались с этим вопросом, то давайте пройдём к самому пансионату и посмотрим, что мне в наследство досталось, помимо вас, – решила я.

– И там ещё чемодан возле ворот наш, – напомнила Лиса.

– Не беспокойтесь о вещах. Их принесут к дому, – пообещал пень и, бросив взгляд в сторону, осторожно спросил. – А остальных вы тоже, надеюсь, оставите?

– Каких остальных? – в один голос спросили мы с Лисой и недоумённо переглянулись.

– Так ещё Бакли. Он побаивается и прячется возле террасы, – пояснил пень. – Вообще Бакли задумывался вашей тётушкой вместо охранной собаки. Но наш малыш оказался очень труслив и слишком дружелюбен. А вот Фуберов надо разбудить. Те без хозяйки в землю корнями ушли и спят.

– Так, – выдохнула я, понимая, что впереди ждут новые необычные обитатели и с ними нужно тоже разобраться. – Веди нас к Бакли и Фуберам, Вох.

– Ну, пойдёмте знакомиться с вашими имениями, – ободряюще улыбнулся пень и проделал прошлый трюк – достал из макушки пару опят и закинул себе в рот. А после чуть ли не причмокивая начал жевать.

– А что это ты ешь? – удивлённо спросила Лиса, последовав за Вохом, когда тот зазывающе махнул рукой-веткой и повёл нас по дорожке к пансионату.

– Опята, – с ноткой гордости ответил тот. – Сам выращиваю. Я вообще грибочками питаюсь, ягодами и фруктами. Но вот опята – это деликатес! Они обладают для меня ободряющими и тонизирующими свойствами.

– Интересно, – заключила я. – А остальные чем питаются?

И тут же про лиан мне пришёл наглядный ответ. Шедшая по травке и осторожно обходя глиняные горшки, что стояли вдоль брусчатой дорожки, главная Зублян резко дёрнулась, вытянула лиановую шею и огромным ртом сцапала пролетающую мимо букашку.

– Ну, Зубляны вот этим, – Вох тоже видел охоту на насекомого. – Листинка тоже ими, ещё мелкими грызунами не прочь отведать. Фуберы, как и все растения, из земли питаются, да от солнышка. Ещё воду очень любят. Им главное почаще в спячку уходить, чтобы не истощиться.

– А Баки? – с непередаваемым интересом спросила я.

– Бакли, – поправил меня пень. – Овощами или корнеплодами питается. Иногда и ягодами с фруктами. Благо, в саду нам всем еды хватает. Бывшая хозяйка уж расстаралась.

И не поспоришь. Проходя по дорожке к фонтану, я краем глаза отметила множество плодовых деревьев и кустарников.

– Тяв! – раздалось впереди, а после к нам выбежал он! Бакли!

Смесь собаки с баклажаном. Небольшой. Всего с две ладони щенок фиолетового цвета, с мордочкой пса, шкурой, больше похожей на самый что ни на есть баклажан, коротенькими лапками и хвостиком, который был позаимствован явно у овоща. Последним он активно размахивал и преданными, радостными глазками смотрел на нас.

– Тяв! – вновь подал он голос и, осторожно подойдя, принюхавшись, отскочил и вновь тявкнул.

– Это свои, Бакли, – оповестил щенка Вох и, наклонившись, погладил баклажанчика. – Крис – твоя новая хозяйка.

– Тяв? – вопросительно тявкнул тот и посмотрел на меня… Ну просто не передать словами как. Но так, что я поняла – влюбилась по уши в это фиолетовое чудо!

– Привет, малыш, – присев на корточки, я протянула руку, и щенок, побаиваясь и сомневаясь, осторожно подошёл. Принюхался, лизнул шершавым языком мои пальцы и, радостно тявкнув, взял и прыгнул на руки.

– Ой, – пискнула я, едва не упав от неожиданности, но щенка поймала и прижала к себе. Поднялась с ним, и тут же фиолетовую спину погладила Лиса.

– Какая прелесть, – широко улыбнулась она. – Всегда мечтала о щенке, но родители не разрешали. А этот просто чудо.

– Говоришь, Вох, задумывался как охранная собака? – усмехнулась я, опуская баклажанчика на землю. Тот радостно сделал вокруг нас с Лисой круг и убежал счастливый к высохшему фонтану.

– Ну, грозой всей округи он не вышел, – хохотнул пень. – Но покорит любого с первого взгляда.

– Это точно, – засмеялась одногруппница и резко осеклась, уставившись куда-то вперёд. – А это и есть, я подозреваю, Фуберы?

Ими оказались, естественно, магически изменённые растения. Тонкие, где-то нам по пояс, зелёные монстрики. С головами, похожими на вытянувшиеся луковицы с зеленью на макушках, торчащей строго к небу. С большими, также вытянутыми глазами, сейчас закрытыми, коротенькими ножками-корнями, уходящими в землю, и в противовес длинными ручками-листками. Их было десять. Отряд стоял в два ряда перед собственно самим двухэтажным и потрёпанным временем, но не потерявшим свою изюминку пансионатом. Огромные окна дома смотрели на нас широкими окнами на первом этаже и арочными на втором. Светлая краска местами потрескалась и осыпалась, перила, ведущие к террасе, покосились, а деревянные ступени совсем худо выглядели.

Но часть дома была украшена вьющимся плющом, а с одной стороны террасы вились цветущие растения, и всё это придавало пансионату дивный вид. Его бы немного подлатать, заменить ступеньки, починить перила, подкрасить, и будет великолепный и очень уютный пансионат.