С некоторым удивлением обратил внимание на то, что иностранные дипломаты тоже очень охотно в лотерее участвуют. Казалось бы, им‑то зачем дефицитные товары? Они вполне себе хорошо зарабатывают, чтобы позволить себе купить всё что угодно – в разумных пределах, конечно.

Видел, что даже японский посол пошёл и своё приглашение положил. А вслед за ним это и посол Швейцарии сделал. Послы‑то уж точно очень неплохо зарабатывают, без всяких сомнений.

И болгары, что приглашения собирали, тоже совершенно нормально к этому отнеслись – словно так и надо. То есть, похоже, на дипломатическом приёме не так и важно, кто ты тут по статусу. Во всех увеселениях и лотереях все на равных вполне могут участвовать.

Выиграть мы, конечно, ничего не выиграли. Две сотни человек минимум на три приза пришлось. Впрочем, я никогда в жизни не верил в лотереи. Только на себя и свои усилия и стоит рассчитывать в этой жизни.

А первый приз посол Италии в итоге утащил…

Вернулись домой уставшие, но довольные. Вдоволь с Галией пообщались на приеме в этот раз. Не пришлось ей одной бродить, пока со мной кто-то все время разговаривает.

И еда, кстати, вполне себе пристойной оказалась. Болгарские дипломаты люди умные, так что блюд с брынзой было совсем немного. И около таких было специально указано, что это по рецептуре полностью блюда национальной болгарской кухни.

И на прощание они еще каждого гостя бутылкой белого вина одарили…

Вошли в квартиру, и Галия тут же начала с восторгом рассказывать Валентине Никаноровне, что мы Андрея Миронова встретили, и он к нам сам подошел. Посмеялись вместе и над тем, почему автограф дали «драматургу с супругой»

Отпустили Валентину Никаноровну, и минут через пять к нам зашли Аполлинария и Ахмад с сыном. Женщины тут же уединились с детьми в гостиной, а мы с Ахмадом прошли на кухню. Я уже понял, что он пришёл рассказать о своём кадровом решении.

– В общем, дал я добро заместителю министра на предложенную им должность. Он меня сразу и в кабинет мой новый отвёл. Ты знаешь, Паша, он всего лишь немного меньше размером, чем его собственный кабинет. Сказал, что я могу уже и вещи туда переносить, все кадровые формальности он сам в отделе кадров уладит, мне потом только в приказе о переводе нужно расписаться будет. Так что я сегодня вещи свои переносил из старого кабинета в новый и обустраивался.

– Ну что же, поздравляю, – ответил я. – Теперь у тебя точно не должно быть свободного времени для чтения художественной литературы в рабочее время.

– Да, заместитель министра мне уже накидал дел на завтрашний рабочий день, – с довольным видом кивнул Ахмад. – А ещё он на эту субботу пригласил меня с супругой к себе домой в гости, чтобы познакомиться. Хотел заранее с вами договориться, чтобы ребёнка вам подкинуть на это время.

– Да, конечно, – сказал я. – Просьба только за пару дней уточнить, в какое именно время пойдете, а то мы в субботу можем уже с Галией на стрельбище отправиться. Я ей ещё не говорил – это сюрприз будет. Но ничего страшного. В этом случае я просто Валентину Никаноровну попрошу ещё и с вашим Ринатом посидеть, кроме наших.

– Спасибо, Паша, за понимание, – с благодарным видом кивнул Ахмад. – Но если что не так, то скажи – мы тогда Аннушку попросим посидеть с ребёнком. Загит, не помню уже, дежурит в эту субботу или не дежурит, а она, по идее, точно должна быть дома.

Глава 3

Москва, квартира Ивлевых

Только гостей сверху проводил и начал дверь закрывать – лифт открывается, и вижу в нём Марата. Конечно, ясно, что к нам приехал, раз на этой площадке вышел, а не выше, где Загит живёт.

– О, здорово, – сказал я, пожимая ему руку. – Как раз тебя небольшой подарок с Кубы дожидается.

– Это что за подарок такой? – тут же заинтересовался Марат.

– Проходи, разувайся, сейчас выдам.

Тут и Галия подскочила на звуки знакомого голоса.

– Привет, братик! – обняла она его.

Прошли в гостиную, Марат с детьми поздоровался, подхватив каждого на руки и подкинув легонько. Ну а после этого я вручил ему кокос.

Марат долго с любопытством его изучал:

– И как его правильно есть?

– Ну, если будешь молоко из него пить – не все просто любители – то надо аккуратно его раскалывать над какой‑нибудь большой кружкой или миской из нержавейки. Ну и помыть сначала, конечно.

Да, Марат захотел отведать таинственный фрукт по полной программе. Попил он кокосовое молоко и скептически поджал губы:

– А в книгах‑то так расписано, что прям какой‑то райский напиток, можно подумать… – несколько разочарованно сказал он, потом начал дегустировать мякоть. Пожевал немного и говорит:

– Да уж, сплошное разочарование. Столько ждал этого момента – ничего особенного в этом кокосе абсолютно нет. Банан и тот намного вкуснее, не говоря уже о том, насколько проще его чистить.

– Ну да, кокос сильно на любителя, – подтвердил я.

– Ну ладно, я чё пришёл, – оживился Марат, запивая кокос чаем. – Хотел рассказать вам, как я нового мужа матери прижучил на свадьбе. Поймал его, короче, около туалета, когда он бдительность утратил. А то в начале‑то он, пока трезвый был, смотрел на меня, как солдат на вошь. А потом подпил и расслабился. Тут я его и взял из засады.

В общем, сказал ему, чтобы он к Галие ближе километра не подходил, иначе я его прямо в асфальт втопчу. А также строго-настрого запретил ему с другими девками гулять, раз уж на моей матери женился.

Сделав небольшую паузу, чтобы отпить чаю, он продолжил:

– Я чё про всё это говорю? Не чтобы похвастаться, конечно. Нечем тут хвастаться, не так и сложно было его прижать, учитывая, что он крыса канцелярская. А потому что Москва же, как говорят, большая деревня. Если вдруг я сам не увижу, так вы с Галией где‑то на него можете наткнуться не в той компании. Так что, если увидите его с какой‑нибудь девкой гулящей, немедленно мне сообщайте – я с ним тут же разберусь.

Не стал ему говорить, что, в общем, вряд ли мы с Галией будем этим заниматься. Учитывая, как Марат с ним собирается разобраться. Обязательно себя под уголовку подставит. Людей сажают за то, что они других людей в асфальт втаптывают…

Когда проводили Марата, эти свои мысли жене изложил. Она со мной полностью согласилась:

– Не стоит Андриянов того, чтобы мой брат из‑за него в тюрьму садился.

Вот это поразительное здравомыслие – одна из черт характера, которые я люблю у своей жены. Та черта, которую она, видимо, унаследовала от Загита. Ясно, что от Оксаны ей она достаться никак не могла.

Во вторник утром, когда завтракал с Галией, меня неожиданно осенило:

– Слушай, Ахмад с моей мамой пойдут в субботу в гости домой к его новому начальнику, заместителю министра. А ведь мы даже не знаем, есть ли у матери приличное платье.

– Ну, наверное, есть, – сказала Галия, подумав немного, но, к моему удивлению, в этот раз не наморщив лоб. Похоже, у меня наконец получается потихоньку справиться с этой её привычкой. – Раз она ходила в посольство ГДР с Ахмадом, значит, есть что-то приличное…

– Проблема в том, что в том платье, в котором она в посольстве была, ее этот новый начальник Ахмада Балашов уже видел. Если она и к нему домой в нём же придёт, он может подумать, что у моей матери только одно приличное платье имеется. Но это, конечно, в том случае, если он относится к тем редким мужчинам, которые способны запомнить, какая одежда была на женщине неделю или две назад. Я лично, к примеру, к таким не отношусь точно.

– Да ладно, это нормально для мужчин, – рассмеялась Галия. – Я это в детстве неожиданно поняла, когда с папой беседовала и попросила сравнить тот сарафан, что я вчера носила, с тем, что на мне сегодня. Он тогда так забавно глаза выпучил и сказал, что главное, что я хорошо выгляжу. Я тогда и поняла, что он понятия не имеет, в чём я вчера весь день у него перед носом дома расхаживала.

– Но ещё одно платье маме в любом случае не помешает, – сказал я, улыбнувшись рассказанной истории. – Жаль, что Фирдауса в городе нету. Съездили бы вместе с ним в «Берёзку», подобрали бы там что‑нибудь приличное…

– Так, может, просто найти хорошего портного и пошить ей новое платье? – предложила Галия. – Я просто уверена, что если ты позвонишь Виктории Францевне и спросишь её, она даст тебе телефон хорошего портного.

– Ну да, и верно, – сказал я. – А то я уже хотел по привычке Сатчану звонить. Не нравится мне это, что у меня постоянно как возникает какой-то вопрос бытовой – тут же надо именно Сатчану звонить. Задолбал его уже, наверное.

– Ну, Паша, вы хорошие друзья, так что вряд ли. Ты же ему тоже поможешь, если ему что-то будет нужно, правильно же? – улыбнулась Галия.

– Ну так, я уже и помогал, – сказал я, вспомнив ту ситуацию, когда он, как куратор, сильно облажался, а я его прикрыл и на заседании нашей группировки в «Полёте» ничего об этом не сказал. Но это абсолютно не та вещь, которую с женой можно обсуждать. И тем более в квартире, где есть прослушка от КГБ.

– Ну тоже так, по мелочи… Уже и не помню практически, в чём именно там дело было, – объяснил я жене, которой, конечно же, тут же стало любопытно, в чём именно я оказывал помощь Сатчану.

К счастью, она уже спешила на работу, так что тему эту развивать дальше не стали.

Подумал также и о подарках, что мать с отчимом должны с собой принести к его начальнику. Ну, баночку икры, конечно, с собой принести надо, как и бутылку шампанского, но это у Ахмада и без меня наверняка имеется. Тем более он там хвастался, что в министерстве ему талоны на спецпаёк положены по статусу. Думаю, икра там точно есть, а шампанское в любом магазине продается…

Но надо, конечно, что‑нибудь эксклюзивное сверх этого. И желательно не из этого спецпайка. Начальник его, конечно, без году неделя в министерстве работает, наверное, ещё спецпаек не получал. Да и, кстати говоря, спецпаёк у него, как у заместителя министра, может оказаться совсем другим, гораздо более богатым по содержанию, чем у Ахмада. Но кто его знает, все же лучше добавить что-то не из спецпайка министерского…

К счастью, у меня как раз недавно появился для начальника Ахмада эксклюзивный подарок. Вон у меня целый ящик стоит с кубинским ромом, который в продаже отсутствует напрочь.

Галия ушла, а Валентина Никаноровна пришла и занялась детьми. Немножко времени у меня еще было, так что тут же Викторию Францевну набрал. Вначале расспросил её о делах, о здоровье, а затем уже задал вопрос про хорошего портного, упомянув и про то, что необходимо сделать это срочно.

Тут же получил телефон и заверение, что срочную работу этот специалист может сделать совершенно безукоризненно, если я, конечно, не буду шокирован выставленной ценой. Заверил, что, скорее всего, цена меня не шокирует, попрощался с ней, и тут же поднялся к матери.

Мама вначале, выслушав меня, привычно начала меня уверять, что ей ничего не надо:

– Не надо, сынок, беспокоиться. Есть у меня, что надеть. Не опозорю я своего мужа перед новым начальником!

Но достаточно быстро я выяснил, что речь всё же идёт о не таком большом количестве приличной одежды в ее гардеробе, как ей бы хотелось.

Так что тут же набрал свою квартиру, спросил у Валентины Никаноровны, не сможет ли она пару часиков посидеть ещё с одним малышом. Она, узнав, о чём идёт речь, тут же одобрила инициативу пошить Поле новое платье у хорошего портного и согласилась посидеть дополнительно с Ринатом.

Глянул на часы.