– Общаюсь не равно встречаюсь! – отвечаю раздражённо. – Да и знала бы, что он наплёл тебе про меня, точно не стала бы.

– Не только наплёл, но и показал.

Как говорится: мой шок в шоке!

– Что показал?

– Переписки, голосовые. Ты там рыдала в трубку, говорила, что у вас будет ребёнок, и что ты решила сделать аборт.

– Что? – мои глаза готовы выскочить из орбит. – Не было такого! Это не я была!

Прижимаю Даринку к себе, словно живой щит. Малышка крепко спит, и слава богу, мне кажется, грохот моего сердца способен мёртвого поднять. Там громко он бьётся о рёбра!

От гнева.

И паники.

– А кто, если не ты?

– А мне почём знать? Ты уверен, что это я там рыдала? Тогда ты точно идиот.

Марат вздыхает. После недолгого размышления выдаёт.

– Наверное, я действительно идиот. Тогда был уверен, а сейчас… чёрт его знает. Девушки, когда плачут, у них голос похож… Может, я кого-то за тебя принял. Был очень расстроен и не понял, что это не ты. Честно, мне ту запись и слушать не хотелось. Чувствовал себя преданным.

– Голос похож? А почему со мной не поговорил?

– Не посчитал нужным… ты же меня предала.

– Чудесно…

– Юля…

– Молчи, – перебиваю я. – Пожалуйста, молчи.

Если он ещё что-то скажет, я, господи, зарыдаю тут в голос. Какие-то ужасные чувства скребутся в мою душу. Рвут на части.

Без вины виноватая… вот кто я. Всё так!

Я ощущаю, как непреодолимая пропасть между нами становится ещё огромнее. Эта мысль разрывает меня изнутри.

Сейчас мой тщательно выстроенный и сбалансированный мир рушится. Он, конечно, в какой-то степени уродливый. Но я любила его.

Там было всё просто.

Дивов бросил меня, потому что подлец.

У меня дочь, о которой надо заботиться.

Я бьюсь словно рыба об лёд, стараясь выжить в этом городе.

А теперь всё перевернулось с ног на голову.

Ещё я помню, как он позвонил мне в последний раз… хотя нет… об этом лучше не вспоминать. Потому что Марат похоже об этом разговоре забыл!

Мне нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах, но сейчас внутри на разрыв. Я чувствую себя одинокой, как никогда.

К счастью в этот момент мы приезжаем в мой двор.

– Какая парадная? – спрашивает Марат.

– Парадное номер три, – с пафосом указываю на задрипанный подъезд пятиэтажки. – Можете остановить ландо возле кругляшей. Смотрите не наедьте на поребрик.

Марат усмехается моим словесным выпадам.

А я за юмором пытаюсь скрыть свою боль.

– Спит? – смотрит Дивов на Даринку.

– Угу, – встряхиваю дочь слегка, потом глажу по щёчке. Но Даринка вырубилась, пушкой не поднимешь. – Ох… придётся нести. Подержишь дверь?

– Что? Да я сам отнесу. А дверь подержишь ты.

– Не стоит…

– Вот именно, не стоит надрываться.

Чтоб не продолжать спор, он выходит из машины, а затем, открыв заднюю дверцу, забирает у меня дочку.

– Иди, Юля, открывай.

– У нас нет лифта.

– Не напугала, – улыбается он. – Донесу. Она как пёрышко.

– Ага, сочиняй правдоподобнее, знаю я это пёрышко в шестнадцать килограмм.

Марат осторожно несёт Дарину на руках, каким-то образом её маленькие ручки обнимают его за шею, а голова уютно пристроилась на плече. Он улыбается, глядя на неё, и кажется, что в этот момент мир вокруг них становится ярче. Вот так только слепой не увидит сходства! Сразу видно, что это отец и дочь.

Они подходят к подъезду, и Марат останавливается под козырьком, чтобы укрыться от холодного ветра.

Я роюсь в своей сумочке, стараясь найти ключи, но… их нет!

– Вот блин… вот блин, – бормочу я в панике.

Прокручиваю в уме все свои шаги за день, и вдруг меня охватывает ужас: я не помню, куда я могла положить ключи. В привычном кармашке сумочки их нет.

И в других, которые я быстро обшариваю, тоже пусто!

Я поднимаю взгляд на Марата, который стоит с Даринкой на руках.

– Подожди, пожалуйста! – прошу, чувствуя, как паника нарастает.

Я снова и снова перерываю свою сумку, но ключей нет.

Мне плевать на снег. Плевать на ветер.

Плевать на усталость.

Только бы найти эти чёртовы ключи!

Помню, как утром закрывала дверь. А потом всё.

Может, я выложила их, и они остались где-то на работе?

Может, сунула в карман?

Я обшариваю карманы куртки, брюк, лезу даже в задние, хотя там их точно быть не может.

Пусто!

Смотрю на Марата, и в моём сердце разгорается отчаяние. Он выглядит таким спокойным, а я понимаю, что всё-таки забыла ключи на работе.

Или, что ещё хуже, выронила где-то, а где? Сама не знаю…

Внутри меня всё сжимается. Паника становится огромной. Просто с небоскрёб.

Мне хочется сесть в сугроб и зарыдать. Я чувствую, как слёзы подступают к глазам

Если ужасный день мог стать ещё ужаснее, то вот он – этот момент.

– Что-то случилось? – спокойно спрашивает Марат.

И приходится признаться.

– Я… я ключ не могу найти.

Глава 8

Я нервничаю и чувствую себя ужасно неловко перед Маратом. Не знаю, что делать. Надо же, какая я растяпа. Обычно всё двести раз проверю-перепроверю. На месте ли ключи, телефон, банковские карты: всё, что необходимо. Но сегодня весь день наперекосяк! Даже подумать не могла, что забуду ключи!

Потому что я их никогда не забывала! Ни разу в жизни!

Что делать?

Попросить Марата отвезти нас обратно на работу, чтобы найти ключи? Но это значительный крюк, мы сюда долго ехали, на дорогах, мягко говоря, обстановка не очень. Заночевать у соседки? Так время позднее, уже час. Даже за час! Глубоко за час! Нормальные люди спят, да я и беспокоить не стану. И не общаюсь я ни с кем настолько близко, чтобы у них ночевать.

На этом, кажется, варианты исчерпаны.

Нет, ну можно сесть под дверью собственной квартиры и ждать утра. А там уже и транспорт на линию выйдет. Всего-ничего, каких-то пять часов!

И подъезд у нас тёплый.

Только сначала надо в него попасть! Ключей от домофона у меня ведь тоже нет!

Пока судорожно соображаю, что делать, Марат указывает на очевидные вещи:

– Давай вернёмся в машину. Холодно ведь, снег метёт.

Он так и стоит с Даринкой на руках, которая продолжает спать.

Я киваю, и мы возвращаемся к машине. Я снова сажусь на заднее сиденье, а Марат аккуратно пристраивает Дарину рядом со мной. Её головка на моих коленях. Расстёгиваю куртку дочери, потому что в салоне жарко, и слёзы подступают к глазам.

– Марат, можешь отвезти нас обратно в ресторан? Я оставила ключи там, – пересиливаю себя и прошу, едва сдерживая слёзы досады и гнева на саму себя и ситуацию.

Мне так сложно выдавить эту просьбу! Дивов, небось, думает, что я невнимательная идиотка.

Сегодняшний день весь по одному месту пошёл.

Марат задумывается на мгновение, затем предлагает:

– Зачем мотаться туда-сюда на ночь глядя? Переночуйте у меня. Утром спокойно съездим за вашими ключами.

Я забываю, как дышать, от его предложения.

Нет, я почему-то ожидала, что именно это Марат и предложит, но боялась, что он это сделает. Лучше бы отвёз… Не могу я с ним наедине оставаться на его территории.

А что если не наедине, – пискляво вещает противный внутренний голос. – Что если у него кто-то есть там?

Я сижу, наблюдая, как снежинки медленно оседают на стекла машины. Внутри меня борются противоречивые чувства.

Наконец, качаю головой, стараясь сохранить уверенность в голосе:

– Нет, спасибо. Неудобно тебя беспокоить. Мы найдём другой способ.

– Какой?

– Какой-нибудь.

– Точнее. Какой? – требует Марат.

Я не знаю. И в голову ничего не приходит. Мои глаза судорожно мечутся от Дарины к Марату и обратно. Затем я вздыхаю.

– Нет, Марат, лучше отвези в ресторан. Я буду искать ключи. Либо высади нас, я такси вызову и… сама разберусь.

Марат смотрит на меня с пониманием:

– Юля, правда, не переживай. Это не проблема. Это всего лишь помощь от старого друга.

Да уж… друг… оказался вдруг…

Особенно в свете того, что он мне про Коробова поведал.

Обида, словно серная кислота, до сих пор разъедает душу.

Я вздыхаю, не готовая сдаваться:

– Но у нас нет никаких вещей. Дарине нужно переодеться. Мне нужно переодеться. И… и я не хочу тебя стеснять.

Марат улыбается:

– У меня найдётся всё необходимое. А Дарина может спать в моей футболке. Ей будет удобно. И ты возьми другую. У меня футболок завались, я с вами с удовольствием поделюсь.

У Марата как всегда всё просто. Неужели он не понимает, что я не могу!?

Я продолжаю искать причины:

– А утром тебе на работу. Я не хочу, чтобы ты из-за нас опаздывал.

Он пожимает плечами:

– У меня гибкий график. Я сам себе хозяин. И потом, безопасность важнее. Снегопад усиливается, ехать сейчас опасно. А на часы ты смотрела? Туда-сюда, а там и утро настало. Ребёнку спать в кровати надо. И тебе тоже. А не в машине трястись.

Я колеблюсь, чувствуя его заботу, но всё же решаюсь высказать всё, что на душе:

– Марат, да не могу я… Из-за прошлого. Ты не друг мне. Понимаешь? У тебя своя жизнь. У меня своя. Мы давно никто друг другу!

И тот факт, что у нас общая дочь, ничего не меняет.

Марат вздыхает, смотрит на меня серьёзно:

– Так я и не спорю, Юля. Конечно, у меня есть своя жизнь.

Вот и отлично.

– Это всего на одну ночь, переночуете, завтра домой отвезу. То есть сначала в ресторан, ключи поищешь, потом домой.

Он говорит прямо и просто, без улыбок, без намёков. Наверное, именно поэтому я сдаюсь. А ещё понимаю, что Марат тысячу раз прав. Ну нет смысла метаться между работой и домом.

К тому же там, наверняка, закрыто, – возникает мысль в голове. – А ночная охрана может и не пустить.

Или я ключи не найду. Так тоже может случиться.

– Хорошо, – соглашаюсь я, – но только на одну ночь.

Марат облегчённо кивает и трогается с места.

***

Я просыпаюсь от громкого разговора, не рядом с собой, а где-то за стеной. Будто кто-то ругается.

Яркий свет дезориентирует. Поворачиваю голову и вижу большое окно чуть ли не до самого пола, через которое видно, как сыплет снег.

Несколько секунд не могу понять, где нахожусь, но потом вспоминаю – мы у Марата. И голос его.

Дивов!

События вчерашнего дня накатывают, будто снежный ком.