– Мало. Если б семь было, я б ещё взял. Да и девочка у вас не особо рослая. Вызовите другого водителя. Так что простите, ничем не могу помочь.

Он поднимает стекло на пассажирской двери, оставляя меня и сонную Дарину под усилившимся снегопадом.

Он реально уедет?

Да. Он реально уезжает.

А я… чертыхнувшись, думаю, успеем ли мы на последний автобус?

– Мама, дядя уехал? – сонно бормочет Дарина. – Я замёрзла.

– Да, малышка, сейчас что-нибудь придумаем, – прижимаю дочку к себе.

Если б смена была ночной, такси бы заказал работодатель, а так не обязан. Может, позвонить Зинаиде? Я всё-таки человека сегодня спасла… ну как спасла… почти спасла… Не суть, короче. Она же не откажет?

Мы отходим от здания ресторана, между ним и улицей – каменный забор.

Ну что… плетёмся на остановку, значит. А там или автобус, или я снова пробую вызвать такси.

Впервые в жизни жалею, что у меня нет друзей, которым можно позвонить и попросить о помощи. Есть знакомые. Хорошие знакомые, но близких нет. Таких вот, чтоб примчались по первому зову.

Зато есть Марат, который выходит из серебристого внедорожника, припаркованного рядом с выездом.

Я настолько шокирована новой встрече и утомлена непростой работой, что теряюсь, когда он предлагает:

– Вас подвезти?

– Ты, что, караулил нас?

– Да, – в лоб признаётся он. – Ты так долго не выходила, что я подумал, что вас пропустил. Нам надо поговорить.

– Знаешь, я что-то не очень настроена на разговоры.

– Понимаю, – кивает он, – давайте сядем в машину, тут довольно холодно.

– У тебя точно нет детского кресла, – зачем-то сопротивляюсь я.

– Нет, но это ничего страшного.

– А если остановят и штраф? – повторяю слова водителя.

– Заплачу.

– Без кресла опасно, – зачем-то сопротивляюсь.

– Слушай, мы выросли без кресел и ничего. Все живы. Раньше вообще без ремней безопасности ездили. Они не так уж и давно, ну относительно не так давно, стали обязательными.

Марат видит, что я зачем-то колеблюсь, и обращается уже к Дарине.

– Замёрзла, принцесса?

– Угу, немного.

– Бери маму за руку и пошли греться.

Так что вскоре мы оказываемся на заднем сиденье его машины: в тепле и комфорте. По салону разливается мягкая приятная музыка, под нами приятно скрипит кожаное сиденье. Здесь пахнет богатством и достатком.

И я в очередной раз понимаю, насколько мы разные.

Абсолютно из двух миров.

Параллельных, непересекающихся.

– Извини, – вдруг говорит Марат, – я не хотел тебя беспокоить, Юль. Правда. Возможно, у тебя своя жизнь. У меня своя. Просто… увидел и перещёлкнуло.

Что там у него перещёлкнуло? – бросаю настороженный взгляд на Дивова.

– Я отвезу вас домой, а поговорить можем завтра.

– Зачем?

– Я хотел извиниться за своё поведение.

– Считай, извинения приняты.

– Нет, – мотает он головой. – Так не работает.

Наши взгляды в зеркале заднего вида пересекаются, и его горящий – пронзает меня до самого сердца. Мне становится жарко. И неуютно. И ёрзать хочется на пятой точке.

– Мне кажется, я совершил огромную ошибку, поверив сплетням о тебе. – Его взгляд теперь скользит в сторону задремавшей Даринки. – Но Коробов так уверено говорил.

Я аж подскакиваю от его фразы.

– Коробов? Рома?

Теперь пауза в ответе у Марата.

– Рома? Вы общаетесь, что ли?

– Ну… иногда, – отвечаю тихо.

Глава 6

У меня в голове полная мешанина. Что там Коробов Марату уверено говорил? Мне даже представить сложно.

Рома всегда был любезным и понимающим. Он даже сейчас таким пытается быть. Строит из себя своего в доску. Вот я думала про друзей, Коробов примчится, если попрошу.

Но я не попрошу.

Потому что то, чем закончилась наша последняя встреча, меня напрягло.

Мы оказались в компании общих знакомых, выпивали, смеялись, шутили. А потом я вдруг оказалась с ним один на один на открытом балконе. И он припёр меня к решётке, практически требуя поцелуя.

И добился своего, потому что другой путь – перегнуться через перилла в попытке отодвинуться от его прилипчивых губ, а я очень не хотела нечаянно слететь вниз. Тем более, перилла в старой девятиэтажке были очень тонкими.

Пришлось уступить и позволить Коробову попутно облапать грудь и сжать бедро.

Вспоминать до сих пор мерзко. Это же насилие! Потому что произошло против моей воли. И уж точно от Ромы я такого не ожидала. Он подбивал ко мне клинья одно время, но к кому он их не подбивал? Рома парень любвеобильный, всегда таким был, девочки предупреждали, что с ним надо быть осторожнее, но мне казалось, что он не опасен.

Казалось…

Ох, как я тогда брыкалась, но Коробов пёр, будто танк.

Он, конечно, потом извинялся, просил прощения, говорил, что выпил лишку. Даже на колени передо мной бухнулся, прижимая ладони к сердцу. А потом сказал: давай встречаться.

Нет-нет. Ещё раз нет.

Да и пьяным он не был. Прекрасно соображал. Уж я в ресторане на подвыпивших гостей насмотрелась. Могу отличить тот, кто надрался, от того, кто на кураже.

Мои «нет» и «не надо» Рому не остановили. Для меня это тотальный красный флаг.

Об этом происшествии между мной и Коробовым я, конечно, Марату сообщать не собираюсь.

– Ну и в каких ты отношениях с Ромой? – спрашивает Дивов.

– Ни в каких…

– Точно ни в каких?

– А что там за сплетни? – перевожу разговор на действительно интересные вещи.

Дивов вздыхает.

– Ты точно сейчас хочешь об этом поговорить?

– А когда?

Сам же этот разговор завёл!

– Завтра. Тут… дети.

Перевожу взгляд на Даринку. Она уже сопит. Прислонилась к моему плечу, навалилась даже. Я аккуратно перемещаю её к себе на колени, снимаю шапочку, глажу светлые волнистые локоны. Дочка вздыхает, погружаясь в более глубокий сон.

– Может, мы поедем? А то… уснула моя принцесса, – говорю тихо.

Марат хмыкает.

– А сколько твоей принцессе, кстати?

– Сколько надо. Адрес запоминай и вперёд, Дивов, – обрубаю его и говорю, куда ехать.

Марат снова хмыкает.

– Адрес я запомнил, вот тут, – указывает на свою голову, – зафиксировал. В век не забуду.

Меня аж оторопь берёт.

Нет уж, забудь. Пожалуйста. Забудь! И не вспоминай потом дорогу к моему дому.

Достаточно тебя было в моей жизни, Марат! Больше не надо!

Машин на дорогах немного, но город не безлюден, хоть и тих. В Питере всегда кто-то куда-то едет. Даже в такой сильный снегопад. Автомобили то ползут, то мчатся, снежинки ударяются в лобовое стекло, чтобы разлететься хаотичным роем. Видимость, не очень, но Марату я доверяю, когда он за рулём. Дивов всегда был отличным водителем.

Мне бы успокоиться, закрыть глаза и самой подремать до дома, чтобы не вести разговоры с Маратом. Но нет, я настойчиво уточняю. Всё потому, что наше расставание не даёт мне покоя. Он тогда уехал и пропал. И больше мы не виделись. Слышались несколько раз, но разговоры были такими странными. Словно Дивов надирался, чтобы позвонить мне.

– Что тебе Коробов сказал? Про меня? – тихо спрашиваю.

Марат, конечно, слышит.

– Некоторые вещи, – говорит он, и моё сердце замирает.

– Какие вещи? – у меня ни малейшей идеи, что он имеет в виду.

Молчание затягивается, и я уже начинаю думать, что он не ответит. Но Марат всё-таки нарушает тишину.

– Рома говорил, что вы с ним… переспали, и что ты забеременела от него, а потом сделала аборт, – произносит Марат, голос его звучит ровно.

А я не могу сдержать удивление и злость. Это просто абсурд! Что? Как? Почему?

– Марат, ты же знаешь, что это неправда! – восклицаю я, пытаясь объяснить.

– Ну, теперь я вижу, что это неправда. И что никакого аборта ты не делала.

Я вижу, что он через зеркало заднего вида он смотрит на Даринку, голова которой лежит на моих коленях.

Мой рот сам по себе открывается, чтобы сказать, что всё было не так. Но так же и захлопывается.

Про дочь я ничего ему пояснять не собираюсь.

Зато, прищурившись, выплёвываю.

– Я никогда не изменяла тебе с Ромой! Это просто бред! Не знаю, зачем он тебе это сказал. Мы просто общались, и между нами никогда не было ничего!

– Тогда, кто её отец?

А ты ещё не понял? Я резко вскидываю взгляд и… о боже, если б взглядом можно было резать и пронзать, клянусь, я бы уже порубила Дивова на мелкие кусочки и насадила его, будто на шампур.

Если он такой недалёкий, я просвещать его не собираюсь!

Подумать только, поверил Роме!!!

– Тебя это не касается, – холодно кидаю и отворачиваюсь к окну, давая понять, что разговор окончен.

Касается, конечно, но это озвучивать не буду.

Не хочу.

Не достоин.

Обиделась, – подкидывает внутренний голос.

И это тоже!

Марат затыкается, решая меня не провоцировать. Видит же, что с трудом сдерживаюсь. А может, сам о чём-то размышляет.

Вот-вот, Дивов, подумай. Тебе полезно будет!

Весь оставшийся путь до дома я киплю. Словно чайник, на котором нажали кнопку и не отпускают. Внутри меня булькают эмоции: от досады до ярости!

– Почему ты поверил Роме? – меня всё-таки прорывает по новой.

Глава 7

Внутри меня бушует буря чувств. Злость, обида, печаль и разочарование переплетаются в один узел, который сжимает моё сердце. Не могу поверить, что Марат не пришёл ко мне, предпочёл поверить Роме. Это предательство стало финальной точкой, и я чувствую, как слёзы подступают к глазам, усиливая мою уязвимость.

Нет. Нельзя плакать.

Тогда ведь я себя корила, что сделала что-то не так.

А Дивов просто исчез… Просто, мать его, исчез!

Без объяснения причин!

Неужели это нормально для мужчин: взять и исчезнуть? Мы же встречались, мы же планы строили, мы же… да, в любви не признавались. Не успели.

Но я любила, я так любила, что думала, умру, когда он уехал, а потом разговаривал так холодно и отстранённо, всячески давая понять, чтоб я отлипла.

А потом меня трясло от его спонтанных звонков, когда он больше молчал, чем говорил. А если и говорил, то ерунду какую-то. Иногда я вдохновлялась этой ерундой, верила, что он вернётся, что мы всё исправим, засыпала с надеждами, но они таяли с приходом нового дня.

И старой реальности.

Реальности без Марата.

Реальности, в которой я ждала его ребёнка.

Одна.

Совсем одна!

– А почему ты до сих пор с ним общаешься? – спрашивает, вместо ответа.