Чем сильнее связь владельца с Хаосом, тем более невероятные трансформации способен совершать клинок.

Урон: 90 % от фатального (без учета брони и защиты цели).

+200 % к скорости атаки.

Особый эффект: «Плеть Хаоса» (меч способен мгновенно менять длину и форму во время атаки).

Требования: только для демонических рас.

Ограничение: может использоваться только признавшим силу Хаоса.

Цена продажи: невозможно продать.

Шанс потерять после смерти снижен на 100 %.

Прочность: неразрушим.

Помимо этих невероятно сильных артефактов, в сундуке были и другие. Множество трофейной экипировки с демониаков (я отчетливо вспомнил, как Агата помогала мне надеть ее после того, как мы разбили когорту Вер’Корванта). Божественная Накидка Азмодана цвета запекшейся крови, которую великий князь накинул на меня после перевоплощения в Ааза. Обычные демонические доспехи из хаотического железа, выданные в легионе. Пока бесполезный божественный талисман Локон Бездны, полутанный с трупа Дестура. Пара ядовитых дротиков с древним токсином из канализации Даранта, которые я забыл передать Краулеру. Жаль, что некуда сложить легендарки, награбленные с Макс в подземельях бета-мира. С моим текущим уровнем мне бы они не помешали…

О… До меня дошло, что я упустил из виду еще одну проблему: если Ирита узнает о Макс… Да, физически я не изменил, но мысленно и эмоционально… Бездна! Даже одежда на мне – легендарные рубаха и штаны, надетые под Хладнокровием карателя, – была сшита руками Макс. Еще имелись ее ботинки, но они пылились в сундуке.

В этот момент я вспомнил, что Родриго, Девять-шесть, проапгрейдил мне броню и Косы Жнеца. В бета-мире без интерфейса я даже не мог понять, что изменилось, но здесь…

Открыв свой профиль, я изучил то, что было надето на меня.

Хладнокровие карателя

Божественный масштабируемый цельный комплект брони.

Уникальный предмет.

Привязано к душе Скифа.

Оно не из этого мира. Так говорили те, кто был удостоен чести стать его обладателем. Возможно, то был просто эпитет и правы другие – те, кто считал, что это последняя придумка Первого мага. Истина же, как обычно, где-то посередине.

Улучшено до божественного качества мифическим гранд-мастером Родриго.

Броня: 46 184 850.

+923 697 ко всем основным характеристикам.

Особый эффект: «Жестокость карателя» (с каждой минутой, проведенной в бою, увеличивает весь наносимый урон на 1,5 %).

Особый эффект: «Божественная защита» (снижает весь входящий урон на 15 %).

Особый эффект: «Благословение мифического гранд-мастера» (комплект самовосстанавливается вне боя, игнорируя повреждения).

Требования: 10 000-й уровень.

Цена продажи: невозможно продать.

Шанс потерять после смерти снижен на 100 %.

Прочность: неразрушим.

Глядя на изменившиеся цифры, я мысленно поблагодарил кузнеца. Он и Гарет недолюбливали меня, но работу Родриго проделал потрясающую!

Я еще больше укрепился в этой мысли, изучив свое оружие.

Косы Жнеца 135-го уровня

Божественное масштабируемое парное кистевое оружие.

Уникальный предмет.

Привязано к душе Скифа.

Это оружие жатвы нечестивых душ отлито из небесного металла самим Жнецом, одним из могущественных Старых богов. Его черенком стала первая ветка Изначального Древа жизни.

Оружие усилено после того, как побывало убежищем Морены и самого Жнеца.

После улучшения мифическим гранд-мастером Родриго поглощенные души жаждут новой жатвы.

Базовый урон: 2 463 192–3 694 788.

Дополнительный урон: +2025 % к базовому урону.

Итоговый урон: 52 344 830–78 515 245.

+15 % к шансу избежать смертельного урона.

Особый эффект: «Жатва душ» (непрожитые жизни убитых этим оружием запечатываются и усиливают урон на 2025 %).

Особый эффект: «Божественное возмездие» (каждый третий удар наносит утроенный урон).

Души, заключенные внутри, пробудили в оружии собственный разум.

Запечатано жизней для следующего уровня оружия: 492 / 10 125.

Требования: благословение Жнеца или признание Мореной.

Цена продажи: невозможно продать.

Шанс потерять после смерти снижен на 100 %.

Прочность: неразрушим.

Стоило закончить с разбором нажитого, как я услышал зов Тиамат:

– Возвращайся.

Я подумал, что совпадение неслучайно. Скорее всего, Спящие, закончив анализировать информацию из моей памяти и делать выводы, дали мне время завершить хоть одно дело. Жаль, не удалось проверить новые возможности.

– Возвращаюсь, – объявил я, глядя на барельефы Спящих на Великом алтаре, и положил на него руку.

Едва я появился, Бегемот сразу перешел к делу:

– Преисподняя стала связана с Дисгардиумом, инициал.

– Хм… – После всего пережитого я рассчитывал хотя бы на приветствие. – И вам не хворать. Как поживаете? Я снова несколько раз был на грани, дорогие Спящие, но…

– Хватит ерничать, – устало перебил Левиафан. – Ты достойно прошел через многое, но сейчас не до церемоний. Живой – и молодец. А сейчас послушай нас.

Я посерьезнел, и Бегемот невозмутимо продолжил:

– Богам в Преисподней никогда не поклонялись, но веровали демоны во многое. Возможно, там найдется и место силы, саккумулировавшее множество энергии, и тогда пятый храм можно будет возвести там.

– А как же Меаз? – удивился я. – Наши планы найти Рой и воскресить Инфекта?

– Мы все просчитали: вероятность найти Рой в миллионы раз меньше, чем отыскать место силы в Преисподней, – мягко ответила Тиамат. – Но этот вариант смертельно опасен для тебя.

– Люций обрел чудовищную силу, братишка, – мрачно пояснил Левиафан. – Кровь миллионов принесенных в жертву демонов питает его мощь.

Вздрогнув, я мотнул головой.

– Откуда вам это известно?

– Так говорят наши расчеты в моделировании будущего, – ответил Кингу. – У нас нет подтверждения этому, и все же мы уверены: Сатана, потерпев поражение в Демонических играх и потеряв свое земное воплощение в Исмаэле Кальдероне (в этом интуиция тебя не подвела), напуган. До этого ты уничтожил Дестура, его воплощение в Дисгардиуме. Вполне возможно, что в Преисподней сейчас прячется его последнее, самое главное воплощение – Люций. Если так, то с момента поражения в Играх его демониаки согнали жителей крупнейших городов на убой, чтобы усилить своего Владыку. И тогда Люций многократно превзошел того, с которым ты встречался во дворце Диабло.

– То есть мне нужно назад в Преисподнюю, потому что вам требуется пятый храм там? Таков будет следующий божественный квест?

– Нет! – рявкнул Бегемот. – Мы же говорили тебе, что игры закончились! Ты уже на том уровне, когда мы не выдаем тебе квесты, а помогаем с направлением. Ты можешь пойти одним путем, запланированным ранее, или другим, который открылся благодаря твоим же действиям. Но решать-то все равно тебе!

– Тогда я все же попробую найти Рой, договориться с ним и вернуть Инфекта. Возможно, нам удастся все-таки попасть на Меаз…

Название континента напомнило о Меазе бета-мира, где я пережил один из самых страшных кошмаров в своей жизни. Даже Гроэль, Древний бог, он же Тук-Тук, не смог навязать мне ничего подобного.

– Нет, инициал, – покачала головой Тиамат, прочитав мои мысли. – Тот мир – как гниющее яблоко, опавшее с ветки древа миров. Дисгардиум все еще висит на той же ветке, где зародился бета-мир, поэтому они так похожи, но доступа к нему у нас нет. Что за сущность ты видел, мы не знаем.

– Но у нас есть версии, – добавил Абзу. – Основная: это другие Те, Кто Ушел.

– Ушедшие, но другие? – Подумав, я кивнул. – Да, это имеет смысл. Если в бета-мире были свои Старые и Новые боги, то были и Ушедшие. Наверняка они заперлись на Меазе не только в Дисе, но и там. Вы говорили, что не ощущаете их присутствия. Они вымерли или…

И тут меня осенило:

– Я же теперь владею Всевидящим оком и Вездесущностью! Могу заглянуть или переместиться в любую точку мира!

Попытавшись активировать Всевидящее око и осознав, что вряд ли смогу это сделать, находясь в великом ничто, наткнулся на скептические взгляды Спящих. Даже туманность Абзу померкла.

– Нет, братиш, дело не в том, что ты сейчас с нами, а не в Дисгардиуме, – ухмыльнулся Левиафан. – Доступа на Меаз нет и не было ни у нас, ни у Новых богов, ни у Бездны. Уж поверь, я знаю, о чем говорю: немного прощупал ее Глашатая, когда ты меня призвал. Так что мы сомневаемся в том, что новые способности позволят тебе заглянуть под магический покров загадочного континента.

– Но в описании способностей сказано, что точка мира может быть любой, главное, чтобы она находилась в пределах текущего… Минутку…

– Вот именно, – мрачно проговорил Бегемот. – Возможно, Ушедшие перенесли свой континент? Но ты, конечно, все равно попробуй, когда вернешься в Дисгардиум. Иногда простые решения самые верные.

Мысли о бета-Меазе привели к тому, что я нахмурился, вспомнив Макс, Утеса, Кусаларикс, Третьего… Особенно Третьего, которому я обещал помочь выбраться из бета-мира дважды… нет, даже трижды – третье обещание я дал Дэке, когда был Аазом.

И снова Тиамат прочла, о чем я подумал.

– Всему свое время, инициал, – сказала она, погладив меня по щеке. – Обещаю, что, как только ты призовешь Абзу, он поможет тебе вернуть друзей.

Я посмотрел на туманность, и пятый Спящий отозвался голосом в моей голове:

– Я есмь воплощение Глубины, космоса, в котором купаются миры, инициал. Посвяти мне храм, дай мне земное воплощение, и тогда я смогу изучить плетения мироздания и создать способность перемещения между мирами через знакомую тебе Глубину. А до тех пор – отринь терзания из-за неисполненного обещания.

– Бездна начала снова ускорять временной поток Дисгардиума, – добавила Тиамат. – Через час-два время здесь, в Преисподней и в бета-мире будет течь с одинаковой скоростью. Это тебе на руку – будет больше времени…

Она не договорила, но я понял: времени до смерти мозга в моем настоящем теле. Богиня же сменила тему:

– Кстати, чувствую, тебя беспокоит, в порядке ли стражи Сокровищницы. Они уже знают, что ты вернулся, и ждут с новостями. Флейгрей и Нега, которых ты отправлял искать грешника, продавшего душу демонам, вернулись ни с чем, но их миссия потеряла актуальность. В Преисподнюю ты теперь можешь ходить как к себе домой… практически.

– Что с Анфом и Риптой? – спросил я.

– Коликод и раптор достигли успеха: они расшифровали свитки Роя. Теперь им известно местонахождение входа в их царство времен Второй войны.

Бегемот, стоявший так, словно прислушивался к кому-то, перевел на меня пронзительный взгляд и задумчиво протянул:

– Кстати об обещаниях и долгах. Один маленький болотный божок не пропускает ни дня без молитвы о спасении. Сам по себе случай не уникальный, младшие боги во все времена взывали к старшим за поддержкой, но этот – особенный.

Торфу! Как я мог о нем забыть? Горечь вины комом встала в горле, но дело было не в надоедливом стихийном боге, он стал лишь последней каплей в ворохе невыполненных обещаний.

– Торфу привязался ко мне и не отлипал, но потерялся, когда Пайпер забросила меня в бета-мир, – тихо произнес я. – Где он?

– Пробой отверг его, не пропустил вслед за тобой, – ответила Тиамат. – Торфу слишком слаб, его физическая форма непостоянна. Он застрял недалеко от тех мест, где ты его потерял.

– Ты обещал посвятить ему два храма в Болотине, – сурово напомнил Левиафан. – А то и три, Торфу в своих молитвах путается в показаниях.