– Я думал, он умер! От него шел холод!

– Ну поздравляю! Он разморозился и хочет меня в жертву. Или на суп!

Маогуй, кстати, не отставал. Он перемещался не по полу, а как будто телепортировался. Лапы мелькали, когти царапали воздух, пасть кровожадно щелкала. Он был то слева, то справа, то на потолке. И везде с тем самым жутким котовыражением: «Сейчас ка-а-ак укушу!»

– Налево! Там узкий проход, он не пролезет! – подсказал Шанхэй.

Я не думала. Я летела. Вбок, мимо статуи духа урожая, алтаря с засохшими фруктами и настенного свитка с изображением кого-то очень умного, но давно умершего.

Я прыгнула в проход. Слишком низкий. Ударилась плечом и взвыла. Ладно, хоть не лбом. Выругалась. Шанхэй – тоже. Мы были командой. Только бежала я, а он умничал.

Маогуй застрял. Правда, это ненадолго. Он завыл, сдавленно и зло, царапнул стену. Камень затрещал, тут же поднялась пыль.

– Он выломает проход! – выдохнула я.

– Но пока не может. Он слишком большой. А ты достаточно маленькая, чтобы бежать дальше!

Ладно! Я выскочила в другой зал, перекувыркнулась и больно ударилась коленкой, но тут же вскочила, понимая, что нельзя медлить. В какой-то миг осознала, что плачу и смеюсь одновременно. У меня началась истерика? Некогда думать. Маогуй рычал позади, а я, спотыкаясь, выдохнула:

– Как я… докатилась до жизни… такой?!

– Ты – злодейка с тенью дракона. Ну и с демоном на хвосте.

– Обожаю.

Наконец я добежала до главного зала, в который мы вошли, когда только начали изучать поместье. У входа находились две каменные статуи драконов. Огромные и грозные. Их глаза мерцали.

Шанхэй прорычал:

– Они реагируют на мою тень. Встань между ними. Быстро!

Я вскочила между драконами. Маогуй уже лез из коридора, и стены жалобно скрипели от массы его туши. Но как только он прыгнул – статуи вспыхнули. И из их пастей вырвался свет. Они схватили демона, ударили его по бокам, откинув на пол.

Маогуй взвыл. Один раз. Второй. Потом исчез. Просто… распался на облако черного дыма.

Тишина. Пыль. Тепло на лице от света драконов.

– Нас не съели? – выдохнула я.

– Пока да, – подтвердил Шанхэй. – Знаешь, все это было… довольно героично. Особенно в момент, когда ты перепрыгивала урну.

– Заткнись, – буркнула я, отряхивая ханьфу.

– Грубиянка. Как можно хамить высшему существу?

Я не успела ответить, потом в воздухе снова появились черный дым и… маогуй.

– А-а-а-а! – опять завизжала я, взмахнув руками, хотя на этот раз не с подсвечником, а просто… с абсолютным ужасом и остатками инстинкта самосохранения. Кстати, подсвечник я бросила, так как бежать с ним было тяжко.

Маогуй не прыгнул, не рыкнул и не клацнул зубами.

Он… присел. Сложил передние лапы, как котик, собирающийся отдохнуть на теплом диване. И, самое странное, склонил голову.

Огромный костлявый демон. С глазами, полными древнего зла, и когтями, которые вполне могли бы вышить по мне «Прощай, смертная».

Я отшатнулась:

– Что… что это? Это новая фаза нападения? Он сейчас скажет «мама» и проглотит меня?

– Он… просит тебя стать его хозяйкой, – неожиданно спокойно произнес Шанхэй. – Ты проявила силу, не сбежала из поместья, выжила и сбила его с курса. Для него – достойно поклонения. Или, по крайней мере, уважения.

– Поклонения? Он меня хотел сожрать еще десять минут назад!

– А теперь считает достойной. У маогуев странная логика, но, я бы сказал, честная. Он подчиняется тому, кто победил его или показал зубы.

Маогуй тем временем тихонько урчал. Глубокий и странный звук, как будто кто-то скреб ложкой по черепу. Бр-р-р.

– Мне он не нравится, – прошептала я.

– Думаешь, ты ему нравишься? – фыркнул Шанхэй. – Зато он – сильный. Опытный. Он может чувствовать магические всплески, охранять тебя, а еще – пугать всех, кто решит, что ты милая и беззащитная.

Маогуй приподнял голову и… вильнул хвостом. Огромным черным хлестким хвостом. Ну прямо как кнутом. Если бы этот хвост ударил по стене, от нее осталось бы… ну, воспоминание. Но маогуй больше не проявлял агрессии. Он действительно был рад. Как будто… хочет, чтобы я его погладила.

– Он же убийца, – прошипела я. – Демон. Он гонялся за мной! Я чуть не потеряла туфли, самооценку и голову! И теперь должна… взять его себе?

– Ты можешь отказаться. Но, Шилинь… когда в твоем положении появляется существо, которое хочет не тебя убить, а внезапно слушаться… это шанс. И сила. Даже сигнал. Ну, ты что, никогда не хотела котика?

– Сигнал?

– Тебя начинают узнавать в этом мире. Шао Шилинь возвращается. Все же она была не цянь-мацянь.

Кажется, это местный аналог хухры-мухры. Ладно, могло быть хуже.

Маогуй встал. Все еще огромный, черный и ужасный. И… склонился еще ниже. Как будто кланяется. Его хвост замер. А глаза… В них было нечто, чего я совсем не ожидала.

Преданность.

Не как у пса, конечно. И не как у верного воина (хотя ни один воин в верности мне не клялся), но все же… Скорее, как у существа, которому больше некуда идти. Которому однажды дали шанс, и он помнит это тысячелетиями. Жутко как-то.

– Если я соглашусь… он не попытается меня снова съесть?

– Нет. Он станет частью твоей воли. Существом, связанным с тобой. Сможет даже понимать тебя без слов. Но тебе нужно дать ему имя.

Маогуй внимательно смотрел на меня. Застыл прямо.

Я подняла руки в жесте «мне страшно, но выбора нет». Поэтому я глубоко вдохнула и уточнила:

– Имя? Ему?

– Да. Это укрепит вашу связь. В этом мире имя – не просто звук. Это якорь. И обет. Ну и тебе же надо как-то звать котика.

В глазах «котика» прятались все ночные кошмары и «А когда кушать?». Типичный кот.

– Он похож на… дурного кота из Диюя, который все испортит, но в нужный момент спасет. И будет делать вид, что ничего такого не было, – добавил Шанхэй. – Давай уже, Шилинь. Как тебе имя… Хэ Хуэй, как тебе?

– Оче-е-е-нь нравится.

Маогуй вильнул хвостом и замер. Медленно закрыл глаза, потом открыл. И будто кивнул, давая понять, что согласен.

– Хэ Хуэй. Маогуй с именем. Слушающий тебя. И теперь… ты его должна кормить.

Вот этого я и опасалась. Домашние питомцы – они такие.

– И что теперь? – Я все еще не верила, что завела себе… такое.

– Теперь он будет следовать. Защищать. Иногда исчезать, иногда помогать, иногда злить тебя до белого каления. Но теперь это твой демон. Домашний. Поздравляю.

Хуэй подошел и внезапно лизнул мою руку. От неожиданности я ойкнула, но потом набралась смелости и погладила. Он громко заурчал.

Хм, а он не так уж и плох. Все-таки котики – это хорошо.

Когда мы вернулись в комнату, где до этого находились, то я чувствовала себя пережеванной, прожаренной и поданной с гарниром. В общем, отвратительно.

Маогуй величественно шел сзади, будто у нас уже подписан контракт, ипотека и было общее семейное имущество. Его лапы глухо топали по каменному полу, и мне все время казалось, что сзади ковыляет бронетанк с хвостиком. Он заглядывал во все комнаты, нюхал каждый закоулок, пару раз шипел на столбы и один раз – на собственную тень. Кажется, он того… не слишком интеллектуал.

– Это… нормально? – поинтересовалась я, наблюдая, как он с важным видом садится в центре комнаты, словно проверяет фэншуй.

– Абсолютно, – отозвался Шанхэй. – Так он делает любой дом своим. Котик уж выбрал себе угол.

– Только бы не мой.

Выбрал… конечно же мой.

Я уронила себя на пол возле старой кровати с поломанной спинкой. Матрас был древним, с ароматом «запахи эпохи Тан» (на самом деле, понятия не имею, была ли здесь такая эпоха), а подушка напоминала кирпич, но меня это устраивало. Я хотела только одного – спать.

Но не тут-то было.

Маогуй с грацией демонического паровоза залез ко мне и устроился поудобнее. Нет. Он не лег у ног, не свернулся клубком в углу, не ушел охранять территорию. А… развалился. На спине прямо в центре кровати. Занял девяносто восемь процентов пространства, что теоретически принадлежало мне.

– Нет-нет-нет! – возмутилась я, пытаясь пихнуть его бедром.

Хуэй фыркнул, как будто я не более чем хлебная крошка на подоконнике, и положил на меня лапу. Целиком. Всю демоническую лапу. Размером с мою грудную клетку.

– Он меня сейчас расплющит! – прохрипела я, пытаясь скинуть лапу.

– Прими это как демонстрацию привязанности. Или попытку удушения. Я не сильно разбираюсь в кошачьем поведении, – лениво отозвался Шанхэй.

– Я не могу дышать!

– Ты просто избалована обычными котами. У маогуев другой подход.

– А у них есть режим «не трогай меня, я устала»?

– Нет. Только «прижмись и делай у-ру-ру».

Через пять минут я сдалась. Понимаете, это был не просто кот. Это был черный пресс из преисподней. Я лежала, раздавленная любовью и весом, а маогуй блаженно урчал, вибрируя, как стиральная машина в режиме отжима. Жуткое сравнение, но именно так и было. Я даже не знала, какая часть тела у него где. Все было шерстяным, тяжелым и… местами костяным. Надо, кстати, как-то это чудовище помыть. Ибо если оно будет лезть так на кровать, то кроватей не напасешься.

– Я тебя не выбирала, – пробормотала я, уткнувшись носом в его бок.

Хуэй лизнул мою щеку. Его язык был как наждачная бумага. У меня, возможно, отшелушился эпидермис. Ну а что… бесплатный пилинг. Спасибо, демонический косметолог.

– Он только что облизал меня.

– Прими как печать верности. Или слюнявую угрозу, – хмыкнул Шанхэй.

– Я спать хочу.

– И он. Вот и лежите вместе. Гармония.

Была ночь, но не совсем темная. За окнами мелькала серебряная тень бамбука, в доме потрескивали старые доски, иногда вздыхал ветер, как будто кто-то вспоминал про нас недобрым словом.

Я все-таки уснула. То ли от усталости, то ли оттого, что маогуй заглушал все мои тревожные мысли своей массой.

До тех пор… пока меня не ткнули мордой в бок.

– Уф! Хуэй, да что опять?! – Я приоткрыла глаза и ничего не поняла. Голова гудела.

Маогуй стоял надо мной. Глаза светились синим. Еще и дышал в лицо. Вам когда-нибудь дышал в лицо котик размером с теленка?

– Что?! – прохрипела я. – Я не мышь. И невкусная.

– Он тебя будит, – сонно подсказал Шанхэй.

– Ощущение, что он хочет меня побить.

– Он хочет тебе что-то показать.

Раздраженная и никакая я приняла сидячее положение, готовая сама поколотить кого угодно.

– Хуэй, если ты решил, что мне пора посмотреть на мертвую птицу или на стену, где течет кровь и открывает портал в преисподнюю, то нет! У меня был тяжелый день! Я сбежала от чудовища! Я слушала истории про драконов и ела вареные персики! Это было тяжело.

Персики теперь еще больше вызывают вопросов. Но тогда это не казалось сумасшествием.

Маогуй фыркнул. Потом пошел медленно к выходу из спальни, повиливая хвостом. И… обернулся.

– Иди за ним. Он не просто так тревожит тебя. Это может быть важно, – сказал Шанхэй.

– Не может быть, что он просто голодный?

– Нет. Он бы что-то нашел. Ну или съел тебя, а не трогал лапой. Разве ты не видишь разницу?

– Мне сложно думать, когда меня зажимали несколько часов. И это был совсем не сексуальный красавчик, а…

Хуэй снова фыркнул.

Я, ворча, встала. Натянула на себя верхнее ханьфу, кое-как пригладила волосы, пошла следом за своим пушистым бедствием.

– Куда ты ведешь меня, демон моей бессонницы?

– Скоро узнаем, – оптимистично сказал Шанхэй.

Мы пошли по коридору сквозь тени и тишину куда-то в темноту.

Хуэй шел уверенно, но не спешил. Каждое движение хвоста оставляло легкий дымок. Кажется, это след магии. Я зевала, еле шлепала по прохладному камню и мысленно проклинала все: и демонов, и переселения душ, и ночные квесты.