Но чтобы прийти к этому, нужно пройти через тень. Признать, что вы не обязаны быть великими. Что вы имеете право быть ранеными. Этим мы с вами и займемся. А теперь давайте нырять дальше, прямо в самую пучину глубоководной психологии.

Глава 1. Архетипы и коллективное бессознательное

Чтобы разобраться в проблеме Пуэра или вообще глубинных психологических шаблонах, нужно понять, что такое архетипы. Карл Юнг – швейцарский психиатр и основатель аналитической психологии – систематизировал и популяризировал на Западе идею коллективного бессознательного.

Юнг выделял несколько уровней психической жизни человека.

1. Сознание – это то, что мы осознаем прямо сейчас: мысли, эмоции, суждения. Они четкие, оформленные, «кристаллизованные». Например: «Мне грустно», «Я думаю, что я неудачник», «Он меня предаст» – это мысли на поверхности.

2. Личное бессознательное – слой глубже. Там хранятся подавленные воспоминания, комплексы, вытесненные эмоции, вытесненные части личности (тень), а также психологические конструкции, такие как черты характера или паттерны поведения. Именно здесь формируются, например, личностные расстройства: если психическая травма структурируется определенным образом – может развиться, скажем, пограничное расстройство; если иначе – нарциссическое.

3. Коллективное бессознательное – самый глубокий слой. Это нечто общее для всех людей, набор универсальных, врожденных психических структур, которые существуют независимо от нашего опыта.

Что такое архетип?

И вот на этом глубинном уровне находятся архетипы.

Это универсальные, доопытные формы восприятия и реагирования, через которые человек воспринимает мир и себя. Их можно представить как пустые формы или матрицы, которые наполняются содержанием из нашей индивидуальной жизни.

Их достаточно много, Юнг считал, что их столько, сколько типичных ситуаций в жизни. У нас нет задачи перечислять и систематизировать все, на это уйдет не одна книга. Упомянем только некоторые.

– Архетип Матери – образ заботы, тепла, безусловной любви или, наоборот, удушающей опеки. Одновременно питающая и пожирающая, дающая жизнь и смерть. Это земля, природа, лоно и бездна.

– Архетип Героя – это не конкретный супермен, а внутренняя потребность преодолевать испытания, идти через боль ради трансформации.

– Архетип Трикстера – тот, кто нарушает правила, разрушает устои, вносит хаос, но тем самым запускает перемены и движение. Он разрушает – но чтобы освободить.

– Архетип Любовника – символ глубокой связи, экстаза, растворения в Другом. Это может быть эротическая любовь, мистическое слияние или эстетическое переживание красоты.

– Архетип Старца – внутренний голос интуитивного знания, источник прозрения, интуиции, нередко проявляющийся в кризисные моменты.

– И, наконец, архетип Пуэра – это внутренний ребенок: вдохновленный, креативный, стремящийся к свободе, но одновременно не способный выдерживать скуку, ограничение, тяжелую работу.

Архетипы – это структуры. Мы не всегда их осознаем, но они формируют наше мышление, реакции и поведение. Это как прошивка в операционной системе – она работает до того, как вы вообще начинаете «думать».

Почему архетипы «менее кристаллизованы»?

Потому что архетип – это не мысль и даже не чувство. Это нечто более «текущее», более глубинное, более энергетическое, если угодно. Он не говорит: «Меня бросят», как при пограничном расстройстве. Он просто запускает в человеке ощущение экзистенциальной тревоги и поиска идеала, который невозможно сформулировать словами.

Быть Пуэром – это не просто лениться или прокрастинировать. За этим стоит архетипический страх быть обычным. Он заставляет человека мечтать о великом, но одновременно отказываться от реального пути, который ведет к этому великому, потому что он скучен, медленен и требует жертв.

Почему архетипы универсальны?

Потому что они общие для всех людей. Архетип Матери есть у каждого, даже если он вырос без матери. Архетип Героя проявляется даже у ребенка, который никогда не читал мифов. Эти образы вплетены в мифологию, религию, сказки, культуру, потому что они встроены в саму структуру человеческой психики.

Юнг говорил, что архетип – это как русло, по которому течет психическая энергия. Мы наполняем это русло собственным содержанием, но само направление задано изнутри не нами.

Пока архетип действует бессознательно, он управляет нами. Мы подчиняемся его логике, даже не понимая, что происходит. Когда мы его осознаем, интегрируем, – мы получаем возможность перестать быть его марионетками. Мы не убиваем Пуэра, мы переводим его из хаотического и разрушающего состояния – в структурированное, зрелое, творческое.

Ты не становишься героем, потому что прочитал «Одиссею». Ты читаешь «Одиссею» и чувствуешь – это про тебя. Потому что архетип Героя уже был в тебе, он отзывается. То же с Матерью, Старцем, Тенью, Анимой – и, конечно, с Вечным Юношей.

Кто такой Puer Aeternus и как Юнг его «нашел»?

Вечный юноша – Puer Aeternus – это один из архетипов, с которым Юнг столкнулся, анализируя пациентов и мифологические образы. Он начал замечать, что у некоторых людей проявляется один и тот же психический паттерн:

– романтичность и идеализм,

– отказ взрослеть,

– постоянный поиск «своего места»,

– стремление к свободе и вдохновению

– и абсолютная нетерпимость к ограничениям и рутине.

Юнг увидел в этом не личную проблему, а архетипическую фигуру, которая встречается в мифах, сказках, религии и психотерапевтическом кабинете.

Миф о Персефоне, Гермесе, Эросе, Дафнисе и Хлое, Питере Пэне – все это вариации одного и того же образа: человека, застрявшего в вечной весне, где все возможно, но ничего не реализовано.

Юнг описывал таких людей как «живущих в мире потенциала». Их жизнь – это ожидание чего-то настоящего, что вот-вот начнется. Но не начинается.

В психологии есть такой термин «Синдром отложенной жизни» – когда человек не проживает свою жизнь в настоящем, а ждет некоего будущего события, чтобы начать «настоящую» жизнь. Эта ситуация характеризуется тем, что текущий момент воспринимается как подготовка, а не как полноценная жизнь. Именно эта идея позже была развита его ученицей Марией-Луизой фон Франц в книге Puer Aeternus, где она подробно описала психологию и судьбу «вечного юноши».

Почему это нужно понимать?

Потому что, в отличие от неврозов и диагнозов, архетип не «лечится», ведь это не болезнь. Это сила, которую можно либо подавить (и заболеть), либо преобразовать (и начать жить).

Как неоформленный гений внутри тебя. При грамотном использовании он может вдохновлять. Но если ты не вступишь с ним в диалог, он будет разрушать, сжигать твою энергию на фантазии, вести тебя за очередной мираж – и каждый раз отводить от настоящей жизни, в которой нужно приземляться.

Юнг не осуждал Пуэра, осуждение вообще едва ли применимо к таким вечным формам. Он считал, что в каждом человеке живет ребенок, который хочет вечной весны. Вопрос лишь в том, подчинен ты ему или он тебе.

Архетип Пуэра – это не просто капризный персонаж из психологических пабликов, а вполне себе древний мифологический ветеран, прошедший путь от Олимпа до Телеграма. Карл Юнг, как старый добрый шаман коллективного бессознательного, утверждал: хотите понять, почему ваш внутренний подросток все еще не съехал от родителей – покопайтесь в мифах. Вы, возможно, спросите, зачем нам ворошить эти древние сказки? Ну, хотя бы чтобы увидеть – наша проблема не уникальна. Все это уже было тысячи раз. Лично мне это помогло снять очки своей исключительности и взглянуть правде в глаза – я такой же, как все.

«Вечный юноша» – звучит красиво, как реклама крема от морщин. В мифах он приходит под разными масками: Гермес, Дионис, Ганимед, Эрос, Тамуз, Аттис, Адонис. Юные, красивые, нестабильные, немного божественные, немного мертвые. Как современные фрилансеры с прокачанными соцсетями и пустыми глазами.

– Гермес – Сын Зевса и Майи. Уже в день рождения сбежал из пеленок, украл стадо у Аполлона и изобрел лиру. Он бог дорог, границ и внезапных идей. В юнгианском смысле – это тот аспект Пуэра, который вечно уходит от ответственности, предпочитая движение смыслу, а игру структурной работе. Гермес не оседает: его нельзя застать дома – у него нет дома. Официальный покровитель всех, кто «между проектами». Постоянно в пути, нигде не задерживается, живет в состоянии «еще не решил». Прямо как вы, когда снова открыли блокнот с жизненными целями.

– Дионис – бог вина, безумия и театра, сын Зевса и смертной женщины Семелы. «Вечно молодой, вечно пьяный», символ экстаза и распада. В Пуэрской динамике Дионис – это мальчик, который не выдерживает напряжения нормальности, стремится к слиянию, к растворению в эмоции, в толпе, в страсти. Тот самый, кто превращает литургию в вакханалию и обратно. Необдуманный стартап и внезапный дауншифтинг. Работать? Нет, он праздник, который всегда с тобой. Если бы Дионис когда-нибудь жил в общежитии, он бы не заметил разницы. Шум, беспорядок, философские разговоры под шуршание чипсов, спонтанные оргии (ну, или хотя бы надежда на них), ощущение, что жизнь – это пир, просто опять нет денег на шампанское. Я и сам как-то проснулся с ощущением, что я – воплощение Диониса. Правда, на мне была футболка с пятном от кетчупа, вокруг стояли кружки с заплесневевшим чаем, и моя единственная вакханалия за последнее время – это подработка гномиком в детском театре.

– Ганимед – Прекрасный троянский юноша, которого Зевс похитил в образе орла, чтобы сделать виночерпием на Олимпе. Он бессмертен, но без роли, без возраста, без роста. Его фигура – символ не только избранности, но и вечного зависания в позиции «любимчика». Он не стал богом, не остался человеком, он в промежуточной зоне, как ассистент, как стажер при власти. Его миф идеально иллюстрирует инфантилизацию избранных, тех, кому «все дается», но чья судьба – обслуживать чужую власть. Пример того, как избранность может плавно перейти в вечную стажировку на Олимпе.

– Аттис и Адонис – юные, умирающие, воскресающие. Аттис – фригийский юноша, возлюбленный Кибелы, Великой Матери. Из-за ее ревности и гнева он сошел с ума и оскопил себя под сосной. Позже был обожествлен, став весенним божеством, умирающим и воскресающим. Его культ сопровождался самокастрацией жрецов – галлов. Аттис – сакральная жертва материнского комплекса, вечный сын, не доросший до мужественности. Он служит символом трагической стороны Пуэра, который боится зрелости настолько, что буквально уничтожает свою способность взрослеть. То же самое и с Адонисом: сын царя и дочери, зачавших его инцестуозно, он был так прекрасен, что Афродита влюбилась в него. Он был смертным, но каждая богиня хотела его себе. Он умирает от удара вепря – символа мужественности – и спускается в подземный мир, возвращаясь каждую весну. Адонис – это юноша, который вечно умирает до инициации. Он застрял в своей красоте, в женской проекции, он любим, но не принадлежит себе. Оба они – природный цикл с эмоциональными качелями. Каждый раз весна, а до зрелости снова не дожили.

– Эрос – сын Афродиты, согласно поздней версии его происхождения. В ранних мифах – космический принцип творения, в поздних – юноша с луком, который стреляет наугад. Бог любви, который всегда чего-то хочет, но сам не знает, чего. Его стрелы – сплошной «maybe». Легко влюбляется, еще легче теряет интерес. Гипертрофированный поиск идеала. Он влюбляется не в людей, а в их потенциал, а потом разочаровывается, когда они оказываются… людьми. Символ современного тиндера, у которого 1000 «мэтчей», но 0 отношений.