С одной стороны: а что меня держит? Да ничего! Мать – ведьма, причём в самом худшем смысле этого слова, по достижении пика силы ушла в храм и больше я её не видела. Мне тогда только пять лет было. Настоящего отца вообще не знаю, а приёмный, он растил, как родную, любил, учил, но как только мне исполнилось восемь лет и сила проявилась, меня забрали в храм. Спустя два года пришла тётка – папина сводная сестра, первая и единственная посетительница за десять лет пребывания в храме. Обычных смертных к обучающимся не допускают. Она принесла весть о смерти того, кто не был мне отцом, но стал тем, кого я больше всех любила за всё свою недолгую жизнь, а детская любовь она самая сильная и чистая. И тогда же тётка шепнула, улучив момент, когда наставница отвлеклась, что если мне будет нужно где-то укрыться, то я всегда могу прийти к ней, в память о той нежности, с которой отзывался обо мне её брат. Прошли годы, я провела в храме десять лет, мне исполнилось восемнадцать, пришло время инициироваться, а я не смогла. Сбежала. Никто и предположить не мог, что такая как я – безотцовщина, дочь отрёкшейся от всего ради силы и служения ведьмы, решусь покинуть храм. Ведь мне некуда было податься, меня никто не ждал за стенами храма! Так они думали… Потому я и смогла улизнуть, просто не ожидали. А я возьми да и сбеги! Только благодаря эффекту неожиданности мне удалось не только сбежать, но и добраться до тёткиного домика. Самой тётки к тому времени уже не было в живых, но она сдержала слово, дом принял меня, и даже помог скрыться. Первые дни я не выходила за порог, решилась покинуть домик только когда почувствовала, что переполняющая меня сила иссякла. Вот тогда-то я и осознала, что все проведённые в храме годы не была собой в полной мере. Я, как и сотни других ведьмочек, была сосудом, через который пропускался поток. Мы были словно руслом, протекая по которому энергия напитывалась дополнительными силами. Вроде и тебе хорошо, энергия же проходит через тебя, и заклинания все выходят хорошо, и чувствуешь себя могущественной. А если разобраться – сама-то ничего и не можешь! Только видимость силы, только пыль в глаза! Колдовать потом будто заново училась. В памяти всё осталось, а сил набираться пришлось самой. Но я смогла, справилась!

И в городе меня приняли, как настоящую ведьму, потому что… Да потому что голодная я была! С голодухи и выложилась по полной программе. Ух как расстаралась, переборщила даже немного. Нужно было только сына булочника от крапивницы вылечить, а я так хотела, чтобы всё получилось, ну так хотела… В общем, всех вылечила, кто поблизости был. Чуть не отключилась, правда, от перенапряжения. Но лицо удержала. И меня зауважали! Меня приняли, даже шептаться за спиной начали, что я сильная древняя ведьма. Хотя, судя по поведению дядьки Атаря, знали, гады, что соплячка ещё, просто пожалели.

А вот тут-то как раз и вылезает то самое, которое «с другой стороны». Ну хорошо же жила! Пусть и не хватала звёзд с неба, но душевно, городок я этот за год полюбила, как родной. Меня все знают, я со всеми в ладу. И тут припёрся этот маг! Всё мне поломал! И назад дороги уже нет, засветил он меня по полной программе. Если ведьмы обнаружили, теперь не отстанут, а я обратно не хочу! Да и кто захотел бы? Свободы глотнув разве ж откажешься от неё? И что теперь делать? Магу довериться это… ну даже и не знаю, как назвать. Дурость, одним словом. Но и в храм возвращаться тоже так себе перспектива. А этот конкретный маг мало того, что клятву мне принёс, так ещё и сам какой-то неправильный. А вдруг что выгорит? Решено, рискну! Ну а там видно будет. Ведьма я, или кто? Выкручусь как-нибудь, если что.

И тут опять это загробное «Айва-а-а, приди ко мне. Айва-а-а».

Точно с магом пойду! Он хотя бы не воет, а что ведьмочкой обзывает, так переучу. Я же ведьма!

***

Азар вернулся минут через двадцать. Злой сверх меры, ворвался в комнату, принялся собирать какие-то вещи, бросил, на меня глянул, отвернулся.

– Отменяется всё? – спросила я настороженно.

– Тебя в любом случае не брошу, – мотнул он головой.

Ну да, долг жизни и всё такое. Он же что-то про это говорил. Но я видела, что Азар злится, и уходить не хочет…

– Может расскажешь? – попросила тихо.

Он головой мотнул, кулаком по столу ударил, постоял немного так, над столом пыхтя, и сподобился-таки на откровенность.

– Переговоры срываются, – проговорил маг. – Покушение мы замяли, но принца пришлось отправить домой. А теперь и я ухожу. Мэльтинир ненадёжен, не хочу за ним право подписи оставлять.

– Э-э-э, а ты вообще о чём? – Как-то нехорошо мне стало. Разговоры такие, ну совсем не пустячные. Принцы, покушения, права подписи. Тут чем-то явно политическим пованивает. Почему пованивает? Так это ж всем известно, что политика не розами пахнет!

– За тебя Геката взялась, долго не продержишься, – мотнул он головой. – А переговоры это ещё дня на два, как минимум.

Я сопоставила данные, прикинула, и пришла к выводу, что да:

– Не продержусь. Она так противно нашёптывает, удавиться хочется.

– А может ты сама пока, без меня там, а? – с надеждой спросил маг.

– Где там-то? – ещё больше насторожилась я.

– А ведь это выход! – загорелся идеей он, не обращая на меня внимания. – Я тебя перекину, а сам тут останусь. Решу все спешные вопросы, а мелочи уже и на Мэльтинира можно будет оставить.

– Эй, маг, ты что удумал? – вскрикнула, когда он решительно так ко мне двинулся.

– Точно, тебе же ещё за вещами нужно, – вспомнил он. – На три перехода на такое расстояния у меня сейчас сил не хватит. Ведьмочка, может поможешь?

Я попятилась. Вот тебе и клятва, Айва! Вот глупая, магу поверила!

– Да не трону я твою искру, – рыкнул маг. – Просто силой поделиться могла бы, для тебя же стараюсь.

– А это как так – поделиться силой, и без искры? – нахмурившись, спросила я. Дурит же! Маг одним словом.

– Я принёс клятву о неприкосновении, Айва, так что искру твою при всём желании не возьму, – улыбнулся Азар. – Но ты можешь поделиться со мной энергией, которую твоя искра вырабатывает. Силы ты восполнишь быстро, а для меня это будет сродни использованию артефакта. Соглашайся. Чего тебе бояться?

И вроде складно говорит, но страшно-то как!

– Испугалась, ведьмочка? – с усмешкой спросил он.

– Да не дождёшься! – возмутилась я.

– Вот и хорошо, – заулыбался маг.

А потом схватил меня за руку, притянул к себе, обнял крепко и будто огонь вокруг запылал, так жарко стало. Я не удержалась и спрятала лицо у него на груди. За жаром холод пришёл. Вздрогнула, будто от удара, и замерла.

«Мяа-а-ав» – заголосил мой Черныш, встречая явление хозяйки перед родным порогом.

Кот рванул в дом, я за ним.

– У тебя пять минут на сборы! – понеслось мне вслед.

Собиралась я действительно быстро. Сначала поймала кота, посадила его в корзину, прикинула той самой старой шалью, закрепила её простеньким заговором, чтобы котейка не вырвался. А потом за минуту переоделась, сгребла в безразмерную тряпичную сумку все свои немногочисленные вещи, и ворвалась в кладовую. Вот тут всё было сложнее. Мешочки и пучки с травами отправились в наплечную сумку, бутылочки, скляночки, баночки и прочая бьющаяся тара подверглась жестокому испытанию – а именно неумелому ведьминскому заклятию. Спровадила всё в отдельную сумку, если что и разобьётся, вреда не будет. Сумка заговорённая. Ну и сумки с зельями и травами сложила в общую, безразмерную, на одежду. Стянула края, завязала тесёмки, всё, я готова!

– Эм, Айва, это точно всё? – спросил Азар, недобро поглядывая на пузатую сумищу, которая вряд ли в дверной проём пройдёт.

– Да, это всё, – радостно заявила я.

– Ну хоть за это спасибо, – пробурчал маг. – Отойди, попробую это всё вынести.

Выносил он мой скарб с помощью магии, и вынес-таки! Правда дверные косяки поломал, ну да ладно, мне же здесь уже не жить.

Корзинку с отчаянно орущим котом я вынесла сама! Гордо и величественно, отчаянно стараясь не зареветь. Привыкла уже к этому домику, сердцем прикипела.

Спустилась с крылечка, повернулась лицом к своему жилищу, пристанищу и последней памяти о папе (всё же от его сестры домик достался), и невольно всхлипнула.

– Мне жаль, – тихо произнёс Азар.

– Мне тоже, – шёпотом ответила я.

– Мяа-а-ав, – поддержал Черныш, у него тут явно тоже свои интересы были, и однозначно более значительные, чем у меня. Его вообще городские кошки любили, по весне под окнами орали знатно.

– Пора, – взваливая мою сумищу на плечо, проговорил маг.

– Ага, – многозначительно ответила я.

– Мяа-а-ав, – повторил кот. Он определённо был против переезда. Терпи, котик, жизнь штука сложная и несправедливая. Но кто знает, а вдруг там, в неведомом будущем, нас ждут ещё более ласковые кошечки.

Подошла к магу, ухватилась за его руку покрепче и зажмурилась. Его это не удовлетворило. Он высвободил руку, обнял меня ею за талию, прижал к своему боку и предупредил:

– Держи кота покрепче.

И мы провалились в жаркое марево. На этот раз жар был намного сильнее, и холодом он сменился только после неприятного чувства падения, когда я подтягивала норовящую улететь в неведомые дали орущую кошачьим голосом корзину и уже сама потеснее прижималась к магу. Но вот стало холодно, а в следующее мгновение мы ухнули на что-то твёрдое. Ноги пронзило резкой болью и всё, мы прибыли.

Я открыла глаза и… Я не поняла! Это был лес. Огромный такой, внушительный лес. Деревья, каждое в обхвате как три меня минимум, про максимум и говорить нечего. Те, которые минимум, это, как я поняла, молодняк был. Высота же этих деревьев оставалась для меня тайной, потому что терялась где-то в вышине. Попытка рассмотреть привела к тому, что голова закружилась, от высоты такой.

Азар осторожненько так развернул меня, и я не поняла ещё раз! Это был город. Большой такой, монументальный. Но вот незадача, он начинался вот прямо перед нами, а простирался не только вперёд, но и вверх! На те самые деревья, которые не объять, не обхватить. В общем, это был самый что ни наесть город эльфов!

– Мама, – прошептала я.

– Почти на месте, – «успокоил» меня Азар. – Сейчас таможню пройдём, и всё. Ты здесь впервые, без проверки не пропустят, даже со мной.

Да мне как бы не очень-то и хотелось бы! Я вообще об эльфах только слышала! Причём, ничего хорошего. Но кто же меня спрашивал-то?

Перед нами нарисовались ОНИ, то есть эльфы, самые настоящие, красивые, тут не отнять, но злющие, ушастые и недоверчивые.

– Моя протеже, ручаюсь за неё, – тут же заявил маг.

– Протокол, – напомнил ему один из эльфов, самый злющий на мой взгляд.

– Айва, представься, – толкнул меня в бок Азар, – полным именем.

– Айва Дарна, неинициированная ведьма, – представилась я.

– Мяа-а-ав, – донеслось из корзины.

– А это мой кот, Черныш, – добавил, так, на всякий случай.

Ну кто их, остроухих этих знает, вдруг у них и котам тоже особый пропуск нужен.

– Спасибо, – вдруг доброжелательно улыбнулся эльф.

Остальные тоже улыбаться начали.

– С возвращением, мэтр Азар, – поприветствовал моего мага главный. – Рад, что вы наконец-то нашли ветвь своего древа.

– Я ненадолго, – ответил маг. – Айву оставлю и на переговоры.

– Мы позаботимся о ней, – заверил его эльф.

– Э-э-э, маг… – начала я.

– Всё потом, Айва, – перебил меня он. – Сейчас доставлю тебя домой, и мне нужно возвращаться.

Меня опять подхватили за талию, и мы полетели! Вот так прямо взяли и полетели! Вверх! Да-да, прямо вверх, к деревьям, в которых скрывались дома, и даже целые дворцы!

Летели мы недолго, видимо Азар обосновался недалеко от границы. Приземлились на открытой террасе, прямо перед дверью. А из двери как выскочит какая-то девица ушастая, да как заголосит:

– Азар, счастье моё, вернулся!

Я от мага отошла, корзину с орущим котом на руке поправила, ну и посмотрела на него, пристально так. Не то, чтобы это моё дело, но каков же козёл-то!

А эта красотуля ушастая к магу, повиснуть на нём попыталась, да сумища моя с вещами помешала.

– Эльтирра, успокойся, – раздражённо прикрикнул на неё маг. Сумку мою сгрузил с плеча, да и говорит: – Тир, почему ты здесь? Иди домой.

– Но Азар, – пропела девица, – мой муж ещё три дня будет в дальнем пределе, а я, как почувствовала твоё приближение, сразу сюда.

И опять к нему кинулась. Маг её на подлёте поймал, от себя отстранил, да и говорит:

– Возвращайся домой, к мужу. Сейчас, Тир. Я отзываю допуск в свой дом.

– Что-о-о? Ты отзываешь допуск?!

Это она уже не пропела, пропищала, да так, что у меня даже уши заложило. А Черныш так и вовсе притих от визга такого.