– Не спорю! – перебивает Лиса с улыбкой. Она достаёт свой потрёпанный кошелёк и показывает его мне. Внутри только мятая купюра и пара монет. – Видишь? Пусто! – Монеты жалобно звенят, когда она трясёт кошельком. – И магическое кольцо тоже почти разряжено, – добавляет она, показывая тусклое серебряное колечко. – Но платье ты получишь бесплатно, обещаю! У меня есть знакомые везде.

Я смотрю на её пустой кошелёк, на тусклое кольцо и в её горящие азартом глаза.

– Что ты задумала? – спрашиваю я, немного волнуясь. – Ты ведь в курсе, что грабить магазин я не соглашусь? Это противозаконно и не отвечает моему внутреннему пониманию справедливости.

– Не переживай! – подмигивает Лиса. – У девчонок с дизайнерского факультета есть мастерская с образцами… Они будут рады поделиться чем-нибудь классным!

Слова Лисы звучат так убедительно, что я соглашаюсь.

Когда выходим из кофейни, нас встречает прохладный, влажный воздух. На улице сыплет мелкий дождь – не ливень, а противная морось. Я смотрю на небо и грущу из-за спрятавшегося за тучками солнца. Холодные капли падают на волосы и щёки, заставляя ёжиться. В воздухе пахнет мокрым асфальтом и опавшими листьями – типичная осенняя погода. Я кутаюсь в тонкий жакет, который накинула поверх жилета, но он почти не греет.

Занятия на дизайнерском факультете уже закончились. Студенты не спеша идут к общежитию или в город. Мы с Лисой перебегаем скользкую дорогу к общежитию, где живут её знакомые. Я замечаю освещённые окна здания. Раньше я мечтала здесь жить: своя комната, компания, свобода от вечно недовольной хозяйки квартиры… Но получить место оказалось непросто – комнаты выделяли сиротам или нуждающимся, формально под эти критерии я не подходила. Да и проживание здесь платное. В итоге выходило ненамного дешевле, чем снимать комнату. Теперь я смотрю на общежитие со смешанным чувством: завидую, но радуюсь, что не связана с его правилами.

Сейчас на входе нет ни дежурного, ни охраны. Попасть внутрь можно только по студенческим магическим браслетам. У нас с Лисой гостевые. Я подношу свой к считывателю у тяжёлой двери. Он мигает жёлтым светом и издаёт короткий сигнал. Браслет слегка теплеет на запястье. Лиса делает то же самое. Наши гостевые пропуска работают на вход до восьми вечера и на выход – до девяти. Если задержаться дольше, браслет начнёт жечь кожу и светиться красным, привлекая внимание владельца и окружающих. Остаться на ночь не получится.

У постоянных жильцов другие браслеты. Они позволяют входить до одиннадцати и открывают не только общую дверь, но и дверь в комнату.

Мы толкаем тяжёлую дверь, и нас встречает шум. Общежитие внутри приличное и симпатичное. Большой холл, залитый светом, полон людей. Кто-то сидит на подоконниках с магикбуками, кто-то спорит у стендов с объявлениями, кто-то болтает, сидя на креслах-мешках или прислонившись к стенам. В воздухе смешиваются запахи: кофе, лапша быстрого приготовления, влажная одежда и что-то сладкое. Гул голосов, смех, шаги по лестнице сливаются в единый фон.

Мы пробираемся через толпу к лестнице. Поднимаемся на третий этаж. Коридор здесь тише, но тоже не пустой. Доходим до двери с номером 136. Лиса без колебаний стучит костяшками пальцев чуть выше вытертой дверной ручки.

Дверь распахивается. Сразу видно: девчонки-дизайнеры Катрин и Вейна не в восторге от нашей неожиданной просьбы о помощи. Они скорее чувствуют себя обязанными Лисе. Это заметно по тому, как они напрягаются и быстро переглядываются, увидев нас.

Моя подруга, оказывается, когда-то здорово помогла им. Подробностей я не знаю, но по выражению лиц Вейны и Катрин понимаю: долг серьёзный. И теперь Лиса этим пользуется, требуя ответной услуги.

Мы сразу попадаем в творческий беспорядок. Комната девчонок похожа на смесь ателье, склада тканей и мастерской после небольшого урагана. Везде: на полу, на двух узких кроватях, на книжном шкафу, забитом книгами по истории костюма и магическими эскизами лежат стопки тканей разных цветов и фактур, стоят манекены в разной степени готовности, расставлены коробки с фурнитурой. В воздухе, наполненном запахом ткани, пыли и чего-то химического (наверное, магических фиксаторов), летают десятки иголок с цветными нитками. Они двигаются сами по себе, пришивая бусины и подшивая подолы. Магия здесь – обычный рабочий инструмент, как ножницы.

– Это Дамона. – Лиса заводит меня в комнату, слегка подталкивая в спину. Я чувствую себя не в своей тарелке на чужой территории. – Ей срочно нужно платье. Не просто платье, а такое, в котором не стыдно пойти на концерт в клуб «Облака». И… – Лиса делает паузу, глядя на Вейну. Она точно знает, как надавить. – Оно должно быть лучше, чем у Геллы Сенклер, – подчёркивает она имя. – Вейна, ведь Гелла увела у тебя того парня на первом курсе? Помнишь? – Голос Лисы звучит одновременно сладко и едко. – Так что, девочки, – она смотрит на обеих дизайнерш, – это ваш шанс доказать, кто здесь настоящий профессионал. Вы знаете, Гелла любит раскручивать своих парней на дорогие шмотки.

– А ты решила раскрутить нас? – В голосе Катрин нет злобы, только усмешка.

– Я решила помочь вам восстановить справедливость.

В комнате становится тихо. Летающие иголки замирают. Вейна бледнеет, сжимает кулаки, в её глазах появляются обида и злость. Катрин перестаёт перебирать шёлковую ткань и внимательно смотрит на меня. Вызов принят.

В комнате накаляется атмосфера от внезапного прилива энергии. Обида Вейны на Геллу – именно то, что нужно было Лисе. Вейна выпрямляется, её глаза становятся узкими, а губы сжимаются в решительную линию.

– Затмить Сенклер? – Её голос хриплый, но уверенный. – Проще простого. Мона, мне кажется, тебе пойдёт красный. У нас как раз заказчица не забрала остаток шикарной ткани подходящего цвета. Его должно хватить.

Катрин уже двигается, ловко перепрыгивая через коробки с лентами. Она достаёт из кучи тканей свёрток, завёрнутый в защитную материю. Когда она разворачивает его, я замираю. Ткань не красная, она скорее насыщенного вишнёвого оттенка. Когда Катрин встряхивает её, в складках мелькают крошечные искорки. Выглядит очень эффектно.

– Снимай верхнюю одежду, – командует Вейна, роясь в ящике с инструментами. Её пальцы мелькают над странными блестящими приборами, похожими на циркули и резаки, но явно магическими. – Быстрее! У нас мало времени, а силуэт должен быть безупречным.

Я остаюсь в простом спортивном топе, но сидит он на мне идеально. Вейна сразу же проводит надо мной одним из приборов. От него тянется светящийся золотой шнур, обрисовывающий мои плечи, талию и бёдра. Шнур застывает, создавая контур в воздухе. Катрин тут же прикладывает к этому контуру ткань. Движения девушки быстрые и точные. Летающие иголки начинают работу, неся алые нити.

– Никаких пышных юбок, – бормочет Вейна, разглядывая мой силуэт в светящемся контуре. – Гелла любит всё вычурное. Нам нужен другой стиль. Простые линии. Что-то эффектное. – Она щёлкает пальцами, и ткань начинает меняться. Края сами подворачиваются, материал ложится, формируя облегающий лиф с глубоким, но не слишком откровенным V-образным вырезом сзади. Спереди вырез доходит до ключиц. Иголки делают невидимые стежки, чтобы платье идеально сидело на груди.

– Руки, – командует Катрин. – Подними.

Я поднимаю руки. От плеч вниз ткань не сшивается. Вместо этого Катрин берёт тонкую сетку цвета старого золота, почти невесомую. Она накидывает её на мои плечи, и иголки сразу прикрепляют к лифу.

– Макияж минимальный, – решает Катрин, внимательно рассматривая моё лицо. Её пальцы легко касаются моих висков, и я чувствую знакомое покалывание магии – Катрин не только шьёт, она ещё и хорошо умеет работать с внешностью. Она проводит кисточкой с мерцающим средством по моим векам, и я ощущаю, как ресницы становятся тяжелее и гуще. Потом её мизинец с едва заметным золотистым свечением скользит по контуру моих губ – они становятся полнее, но выглядят естественно. – Ничего яркого, – комментирует она. – Только более выразительный взгляд и лёгкое подчёркивание природной красоты.

Весь процесс нанесения макияжа занимает около получаса, но кажется, что прошли секунды. Я стою посреди беспорядка в их комнате, боясь пошевелиться, пока последние иголки пришивают маленькую застёжку сбоку.

– Готово, – наконец говорит Вейна, отходя на шаг. Её лицо всё ещё серьёзное, но в глазах читается удовлетворение. – Теперь посмотри.

Она берёт большое зеркало из угла и ставит его передо мной. Катрин включает дополнительный свет – тёплый луч падает сверху.

Смотрю в зеркало и не узнаю себя.

В отражении – высокая и изящная девушка в алом платье. Оно красиво облегает фигуру, но не стесняет движений. В ткани при каждом движении мерцают искорки. Золотая сетка на плечах и на разрезе юбки смягчает строгость красного цвета, добавляя благородный блеск. Волосы – тёмные, блестящие, с золотистыми отблесками. Глаза кажутся больше и выглядят иначе, чем всегда. Более глубокими и темными, только золотые искорки в них пляшут знакомые.

– Вау! – хихикает Лиса сбоку, и в её голосе слышится искреннее восхищение. – Мон, ты выглядишь потрясающе!

Я продолжаю разглядывать себя в зеркале, касаясь пальцами гладкой ткани. Гелле придётся постараться, чтобы превзойти это.

От девчонок я выхожу в приподнятом настроении. Воздух кажется свежее, а мокрый асфальт под ногами уже не так раздражает. Я думаю, что просто обязана купить им коробку самых дорогих пирожных из пекарни у универа, как только разберусь со своими финансовыми проблемами. Пусть они помогали из-за долга перед Лисой, но старались-то они для меня. И это важно.

– Удачи, Моночка! – Лиса обнимает меня за плечи, притягивает к себе и целует в щёку, обдав знакомым запахом ванили и корицы. Мало кому идут такие однозначные и сладкие духи. – Покажи им всем! – кричит она, отступая под навес.

Магобус, большой и издающий низкий гул, подъезжает к остановке. Его корпус из тёмного дерева и полированной бронзы блестит от дождя. Я машу Лисе на прощание и пробираюсь внутрь, где полно таких же промокших студентов и горожан.

В салоне влажно и душно. Нахожу место у окна и устраиваюсь, прижимая к себе рюкзак со своей обычной одеждой. В вечернем платье в общественном транспорте я выгляжу немного странно.

Маршрут проходит через весь Горскейр до длинной центральной набережной. От конечной остановки до клуба «Облака» идти ещё прилично. Но сегодня у меня полно времени. Концерт начнётся нескоро, а мне нужно только одно: занять место у барьера прямо перед сценой. Втиснуться в первый ряд, упереться руками в холодное ограждение и никому не уступать это место.

Потому что это мой шанс. Единственный. Всё, что у меня есть, – это голос. И если я буду подпевать достаточно громко, может, кто-то из группы меня заметит. Может, кто-то из команды обратит внимание. Может, поймет, что я знаю каждую их песню. Правда, я не одна такая… Впрочем, я уверена: одна с таким голосом и безупречным слухом.

Магобус грохочет по мостовой, проезжая мимо освещённых витрин дорогих магазинов. Я закрываю глаза, представляя сцену. Огни софитов, шум толпы, первые аккорды.

Мои пальцы невольно сжимаются в кулаки на коленях. «Ну неужели, – шепчу я про себя, глядя на своё размытое каплями дождя отражение в тёмном окне. – Неужели им не нужны девушки на бэк-вокал?»

Я бы отлично справилась. Я точно знаю, что справилась бы.

Выхожу спустя полчаса на своей остановке и быстрым шагом направляюсь в сторону клуба. Меня не интересуют сегодня красоты набережной Горскейра, я спешу быстрее попасть на «Облака».

Ноги сами несут по блестящей плитке огромной площадки. Она гладкая и влажная после дождя, в ней отражаются огни, словно в зеркале. Прямо надо мной парит в воздухе здание клуба «Облака» – белоснежное, словно корабль в темноте. Его подсвечивают снизу холодным светом, а под ним клубится туман, похожий на дым. Этот туман служит своеобразным лифтом – он поднимает людей прямо к входу в клуб.