Анна Бигси: Дочка и отец-одиночка

«Дочка и отец-одиночка»

Пролог. Кирилл

Утро после ночного дежурства особенно прекрасно тем, что можно спокойно попить кофе в парке, без суеты и шума. Минутка умиротворения для двух особо уставших оперов.

– Кайф, – тянет Леха, щурясь на солнце. – Может, на рыбалку рванем?

– Нет уж, нафиг, – отпиваю из бумажного стакана крепкий кофе. – У меня совсем другие планы.

– Бабы опять?

– Не завидуй, – смеюсь и достаю из кармана вибрирующий телефон.

На экране незнакомый номер. Очередной за последние несколько дней, но я точно знаю, кому он принадлежит. Одной сумасшедшей, которая решила довести меня до белого каления.

Сбрасываю и отправляю номер в черный список.

– Достала, – бурчу себе под нос. Устроить ей, что ли, райскую жизнь для профилактики?

– Очередная брошенка? – лениво уточняет Леха, не отрывая взгляда от экрана своего мобильного.

– Хуже, – отзываюсь я, но продолжить не успеваю.

Из кустов, как черт из табакерки, вылетает мужик с перекошенным лицом и спортивной сумкой в руках. Перепрыгивает через скамейку, выбивает стакан у меня из рук, окатывая меня кофе, и несется дальше.

– Метелин, ты это видел? – орет Леха, тут же подскакивая.

– Даже почувствовал, – пытаюсь отряхнуться, но тщетно. По футболке и брюкам расползаются уродливые коричневые пятна, которые неприятно липнут к телу.

– Он украл мою сумку, – орет какая-то женщина. – Держите вора!

Мы с Лехой переглядываемся.

– У нас, между прочим, выходной, – констатирую я.

– Ну да. С прогулкой и задержанием, – кривится Леха, стаскивая куртку.

Срываемся с места и бежим наперерез. Трава скользкая после дождя, но нас это не останавливает.

– Полиция! Стоять! – кричит Леха, и мы разделяемся, чтобы зайти с двух сторон.

Мужик несется вперед, петляя, как заяц. Сносит велик, пинает урну, прыгает через скамейки. Люди шарахаются, мы с Лехой материмся. Я догоняю его у клумбы, срезаю угол и прыгаю, хватая его за плечо.

Вместе валимся в грязь. Он орет. Я матерюсь, но все же не даю ему вырваться. Придавливаю к земле и заламываю руки за спину. Леха подает наручники.

– Не рыпайся, бессмертный, – поднимаюсь и пытаюсь отряхнуться, но это бессмысленно. Грязь налипла, как вторая кожа, и сделала меня похожим на бомжа.

В голове проносится фраза про то, насколько я люблю свою работу. Особенно в такие моменты.

– Я не знал, что вы менты! – кричит преступник. – Откуда вы вообще взялись?

– Пили кофе, – хмыкает Леха. – Пока ты не решил поразвлечь нас кардио.

В украденной сумке кошелек, документы и всякие женские штуки. Классика, но надо ехать в отдел. Сообщаем потерпевшей, где и когда она сможет получить свои вещи, и тащим криминального персонажа к моей машине.

Сажаем его на заднее сидение и пристегиваем наручниками.

– Поехали, герой, – говорю. – Будет тебе день открытых дверей.

И только трогаюсь с места, как мой телефон снова вибрирует. Только теперь сообщением. Три новых, примерно одного содержания: «Возьмите трубку. Это важно. Касается вашей дочери».

– Ненормальная, – бурчу себе под нос. Нет у меня детей. И не будет.

– Опять? – Леха кидает взгляд и усмехается.

– Ага.

– Мстительная?

– Навязчивая.

Еще один номер летит в черный список. Точно найду и надеру задницу. Достала, честное слово!

Паркуюсь у отдела, выхожу из машины и беру вещдок. Леха отстегивает нашего злодея.

– Мужики, отпустите, – внезапно начинает голосить он. – Я больше не буду, честное пионерское!

– Пионеры отвечали за свои поступки, и тебе придется.

Парни в курилке ржут, а мы затаскиваем вырывающееся тело в здание. Около окна дежурного стоит девушка и громко качает права. Скольжу взглядом по аппетитным изгибам и усмехаюсь. Была бы немного потише, можно было бы и познакомиться поближе.

– Мне нужен Метелин! – внезапно кричит она и топает ногой. – Сейчас же! Это срочно!

Дежурный обреченно стонет.

– Девушка, у него сегодня выходной. Он завтра будет, с восьми.

– По твою душу фурия? – стебется Леха

– Вот еще не хватало, – хмурюсь я. – Тихо.

Но уже поздно, меня замечает дежурный.

– А во-он он, ваш Метелин! – радостно орет и указывает на меня пальцем. – Только что пришел! Забирайте!

Я замираю, мысленно чертыхаясь, а девушка медленно поворачивается на каблуках. Упирает руки в бока и возмущенно смотрит на меня. Ее глаза очень выразительные или это из-за очков? Маленький носик и чувственные губы, без явного апгрейда. Можно было бы назвать симпатичной, если бы не склочный характер.

– Вот вы какой, Кирилл Метелин! – смешно сдувает с лица непослушную прядь.

– Какой такой? – прищуриваюсь я, рассматривая «фурию».

– Бессовестный и безответственный! – заключает она довольно. – Бросили ребенка на произвол судьбы!

Вот это нифига себе заявочка!

Глава 1. Полина

Неужели так трудно убрать за собой кружку в раковину и поставить ровно банку с зернами кофе? Все любят порядок, но стоит перестать его контролировать, как все тут же сыплется.

Вздохнув, быстро навожу порядок на просторной кухне, запускаю кофемашину, варю кашу на безлактозном молоке, на стол выставляю пиалку со свежими ягодами и отправляюсь будить голубоглазого бесенка.

Шагаю в выделенную ей комнату и охаю от резкой боли в ноге. Разминая ступню пальцами, смотрю на деталь от конструктора «Лего», на которую умудрилась наступить.

Вздохнув, встаю на обе ноги и подхожу к кровати. Из-под разноцветной простыни с облаками и цветочками торчит маленький курносый носик, а пушистые темные реснички едва заметно подрагивают. На тонком веке видны синие венки, а в уголке пухлых губ застыла слюна.

Тося так похожа на маму, что у меня иногда все еще захватывает дух. Мы дружили с детства, и казалось, так будет всегда, но подруги больше нет в живых, а я попала в сложную ситуацию со своей крестницей.

– Просыпайся, – глажу ее по спинке.

У меня есть лишь два дня в неделю, чтобы проводить их с ней. Все остальное время Тося теперь живет в детском доме, и мое сердце каждый раз обливается кровью, когда я отвожу ее туда.

– Бесенок, – щипаю маленькие щечки. – Вставай. Тебя ждет интересный день.

Она открывает сонные глазки и смотрит на меня мутным взглядом. Зевает, прижимая к себе затисканного вязаного зайца с несуразно длинными ушами. С этой игрушкой она не расстается с самого рождения. Я подарила ее им с Наташей, когда родилась Тося, даже не догадываясь, что так случится.

– Еще пять минуточек, – просит она.

– Нет, тебе нужно вставать. Режим очень важен для растущего организма, – напоминаю ей. – И вкусный, сытный завтрак.

– А потом мы поиграем? – воодушевляется она.

– Сначала почитаем, а потом обязательно поиграем, – обещаю крестнице.

– Не-е-ет. Нет, нет, нет. – Она часто крутит головой из стороны в сторону, жмурится и стучит ногами по кровати. – Не хочу читать.

– Так нужно для правильного развития…

– А я неправильная. – Она прячется под простыней.

– Выбирайся, каша остынет, а тебе еще зубы чистить, – тяну за край простыни, но Тося сопротивляется.

Через несколько минут шутливой борьбы я вытаскиваю ее из кровати и веду в ванную. Под моим присмотром шкодная без пяти минут семилетка начищает зубы, и мы, наконец, садимся завтракать.

Пока она ковыряется в тарелке с кашей, к нам присоединяется мой жених.

– Ты долго сегодня, кофе уже остыл, – замечаю я.

– Был важный телефонный разговор с департаментом, – сухо целует меня в щеку и усаживается за стол напротив Тоси.

Пододвигаю к ней пиалку с ягодами. Она решает поиграть, сделав из ложки что-то вроде катапульты. Ягоды одна за одной плюхаются в тарелку с кашей, образуя там небольшие воронки.

– С едой не играют. – Терпение Виталия быстро подходит к концу.

– Тось, дядя Виталик прав. Ягоды нужно есть, а не… Черт… – прикрываю глаза, чтобы не смотреть, как с идеально выстиранной и отглаженной голубой рубашки жениха ему на брюки шмякается половинка сочной клубники.

– Хи-хи, – раздается справа от меня и скрип зубов слева. – Извините, – без грамма раскаяния говорит бесенок.

– Ешь, пожалуйста, – прошу ее. – Виталь, я сейчас приготовлю тебе чистые брюки и рубашку. Это всего лишь ягоды.

– Конечно, – цедит он сквозь зубы. – Всего лишь ягоды.

Через полчаса, когда все заканчивают завтрак и я убираю посуду, Виталий приобнимает меня за плечи, на секунду прижимается губами к макушке и тихо спрашивает:

– Поль, скажи, а ты на сто процентов уверена, что нам нужен этот ребенок? Я ничего не имею против, но мы только начинаем нашу совместную жизнь, а она… кхм… вносит некий хаос в наш привычный распорядок. И я бы хотел своих детей, – мягко намекает он.

– Конечно, она нужна нам. Это не просто ребенок, она росла на моих глазах и… – распаляюсь я, защищая Тосю.

– Все, все, – перебивает он, – не заводись. Я должен был убедиться. Сейчас вернусь.

Жених убирает от меня руки и выходит из кухни. Возвращается через несколько минут и протягивает мне сложенный вдвое лист из своего блокнота. Я разворачиваю и не верю своим глазам, читая написанное его ровным почерком.

– Он должен отказаться от Тоси, чтобы мы могли ее удочерить. Я не согласен на вариант с опекой. Но я не могу этим заниматься, у меня начинается подготовка к выборам. Ты же помнишь?

– Помню, я все сделаю сама, не волнуйся, – смахиваю несуществующие пылинки с его плеча.

– Репутация сейчас имеет особенное значение, – напоминает Виталик.

– И об этом тоже помню. Ты не опоздаешь на работу? – кошусь на настенные часы.

– Да, мне пора. – Он снова скупо целует меня в щеку, а затем из прихожей раздается громкий хлопок двери.

Я зову Тосю читать. Непоседа может усидеть на месте не больше пяти минут, затем начинает ерзать и баловаться, а я мысленно уже выстраиваю разговор с ее биологическим отцом и начинаю пропускать моменты, когда она ошибается в слогах.

– На сегодня все, мне нужно кое-что сделать. Поиграй пока в своей комнате, – прошу малышку.

– А ты придешь? – Она смотрит на меня мамиными глазищами.

– Обязательно, – треплю ее по волосикам.

Тося убегает к себе, я убираю книгу на полку и сажусь в кресло в гостиной. Сжимаю в руке мобильный, еще раз вчитываясь в строчки: «Метелин Кирилл Юрьевич». Зачем-то проговариваю про себя номер его телефона и набираю его.

Гудки режут слух. Я жду, мне никто не отвечает. Набираю снова и снова. Я должна до него дозвониться. От этого зависит судьба ребенка.

– Да! – Мужской голос так рявкает в трубку, что я подпрыгиваю на месте.

– Кирилл Юрьевич? – вежливо уточняю, взяв себя в руки и расправив плечи.

– Если вы хотите мне что-то продать, то можете сразу пойти нахрен, – продолжает грубить он.

– Да что вы себе позволяете? – возмущаюсь я. – Как смеете так со мной разговаривать? Я звоню по поводу вашей дочери…

– Че-го? – удивляется он.

– Я звоню по поводу вашей дочери, Тоси. Мне нужно, чтобы вы отказались от ребенка… – вновь начинаю объяснять.

– Девушка, – он вдруг усмехается, – сходите к врачу. Мне кажется, вы больны. У меня нет детей.

И на этой фразе он берет и сбрасывает звонок. Я захлебываюсь возмущением, дрожащими пальцами вновь нажимаю на зеленую кнопку вызова, но Метелин сначала сбрасывает, а затем я слышу лишь короткие гудки. Похоже, он добавил меня в черный список.