– Знаешь, зачем нам эти «стажеры»? Чтобы заменить ассистентов бесплатными студентами. Сэкономить на медицинской страховке, премиях, зарплатах. И ни шанса на карьеру. Ни у кого. В штат им не попасть. Да, по сути, они и будут теперь вместо штатных сотрудников. Мы как бутик, тешим самолюбие бумеров-миллиардеров из совета директоров. Ты здесь просто выкинешь на помойку свое время. Сколько тебе, двадцать три?

– Двадцать шесть.

– Вымрут бумеры, вымрут и газеты. Не садись к нам на хвост. Поищи работу где-нибудь в «Куалкомм».

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Газете уже почти сто пятьдесят лет. В архивах до сих пор хранятся статьи про то, как краснокожие грабили поезда. Газета стара как чертова пустынная черепаха, но сейчас она умирает.

– Может, нам просто нужна новая бизнес-модель?

Майло нервно гоготнул и, закусив губу, прищурился.

– Ну выкладывай.

Бобби похлопал себя по груди. На самом деле, никакой новой бизнес-модели у него не было. Он выдохнул. Майло вопросительно поднял брови.

И Бобби принялся импровизировать.

– Взглянем на это по-другому. Интернет не просто убил традиционные новостные медиа. Он убил и высокие идеалы, на которые те опирались. Полусырые новости, как из рогатки, разлетаются сегодня по свету еще до завтрака. Они порождают десятки тысяч твитов и сотни тысяч реакций на эти твиты, отчего непроверенная информация приобретает все более причудливые формы. Политики в пиццерии пьют кровь младенцев, и все такое. – Бобби для убедительности поднял палец. – Я же считаю, что людям нужен источник информации, который бы, в первую очередь, вызывал у них доверие. Который бы беззаветно стремился к достоверности, честности и правде. И который не готов просрать свою репутацию ради кликов или прихотей динозавров-политиков. Что если нашими безусловными приоритетами станут обоснованность, точность и готовность самим докопаться до истины? Построим бизнес-модель на неопровержимых, подтверждаемых тремя источниками фактах, основанных на научном знании. Ничего, кроме объективности. Откажемся прогибаться перед силами, что привели к деградации другие СМИ. Создадим себе такой безупречный имидж, что только к нам будут ходить за настоящими новостями. Да я бы сам заплатил за профессионально верифицированную информацию, которой можно доверять. И многие заплатят. Так мы сохраним бизнес и вновь посеем зерно доверия в человеческое животное.

– До завтра как раз успеем, – с легкой улыбкой произнес Майло. – Это все?

– А что, мало?

– Достоверность, честность и правда, – хмыкнул Майло. – Экий ты, Бобби Фриндли. По душе мне твой юношеский идеализм, я без шуток. Посеять зерно доверия в человеческое животное. – Майло, не вставая, подался вперед. Он сунул в рот сигарету, но прикуривать не стал, и сигарета просто свисала с губы, источая едва слышный аромат гвоздики. – То, что ты предлагаешь, совершенно нереализуемо в реалиях современного рынка. Но я впечатлен. Правда. Давай-ка сюда резюме, почитаю.

Распаленный собственной речью Бобби позабыл о практически пустом листке бумаги в левой руке. Он робко протянул его Майло.

Майло посмотрел на листок и спросил:

– Это что, розыгрыш? Тут только твое имя и университет. А где места работы?

– Пустота не значит отсутствие, это всего лишь вакуум.

Майло скомкал листок и выкинул в корзину.

– Болтать ты мастер, парень. Может, на телепродажи тебя посадить? Будешь делать холодные звонки клиентам или рекламодателям. Позволю тебе выбрать из уважения к олимпийской медали. Работенка мерзкая, зато слов в резюме добавит, ну и деньжат немного.

– Я хочу писать.

– Таких вакансий нет. В резюме у тебя пусто. И оно уже на помойке. Мое тоже там будет лет через пять. А то и меньше. Попробуй вести блог. Хотя подожди. Ну вот же. Блестяще!

Майло выудил резюме Бобби из мусорной корзины и разгладил на кулере с водой. Потом достал из кармана черный маркер, снял колпачок и написал: «Бобби Фриндли. Автор гороскопов». После чего вручил помятый листок удивленно моргавшему Бобби.

Майло от возбуждения замахал руками.

– Есть одна вакансия. Даю тебе шанс. Шестнадцать центов слово. Двести пятьдесят слов в день, не больше. Никакой пенсии. И медстраховки. Даже не проси.

Бобби радостно вскочил. Он снова посмотрел на бумажку.

– Гороскопы писать? Гороскопы?

Майло тоже встал и пожал ему руку.

– Рад приветствовать нашего нового сотрудника, Бобби Фриндли.

В это мгновение в комнату вошла секретарша. Она прижимала к груди плохую ксерокопию формы для заявления, которую тут же вручила Бобби.

– Гороскопы? Вы не шутите? – уточнил он у Майло.

– Нет. Была у нас девушка, но она перестала ходить на работу.

– Это же прекрасно!

* * *

За несколько минут Майло провел для Бобби экскурсию по офису. Само здание было большим, но люди в нем почти не встречались. Майло показал Бобби рабочие места с перегородками, а также комнату с очень древними компьютерами и еще более древними принтерами. Перед тем как отправить Бобби к секретарше, Майло прошептал: «Никому не говори то, что я сказал тебе про стажеров».

Секретаршу звали Яна. Ее, похоже, удивило, что Бобби уже получил работу.

– Он великолепен. Язык как надо подвешен. Гладко шпарит.

– А что с Леди Амброзией?

– Она перед тобой, – ответил Майло, кивая на Бобби.

– Так Леди Амброзия существовала? Мне казалось, вы ее выдумали.

Майло улыбнулся, опустив свой нелепый худощавый зад на круглый стол Яны.

– Стефани Амбросино. С гигантским самомнением, в целом неглупая, но положиться нельзя. Как и многие из вашего поколения, считала, что достойна лучшего. А еще пропустила четыре выпуска подряд. Я сам веду три раздела, у меня нет времени в пятнашки словами играть. Для нее дверь закрывается, а для тебя – открывается. Теперь Леди Амброзия – это ты. Есть возражения?

– Я буду по ней скучать, – сказала Яна. – Как думаете, с ней все хорошо? Вы хотя бы пробовали ей позвонить?

Майло не ответил. Он вопросительно глядел на Бобби.

– Возражений нет, Майло. Спасибо, что дали шанс, – сказал Бобби.

– Колонка «Спроси Амброзию» теперь привязана к твоему имейлу. По возможности отвечай на письма читателей. Это часть работы. Наше онлайн-присутствие. В отделе кадров получишь пароль и все, что полагается фрилансеру.

– Рада знакомству, – сказала Яна. – Только Хокай вроде поменял пароль для этого ящика.

– Да? Зачем?

Яна молча пожала плечами.

– Узнай новый и вышли Бобби. По понедельникам у нас гороскопы не выходят, поэтому денек на раскачку есть. – Майло усмехнулся, не спуская глаз с Бобби. – Завтра приходи на обучение. Рабочий день с восьми. Вот с утра и начнем сеять зерно доверия в человеческое животное.

Глава 4

Утром в понедельник Бобби пулей выскочил из кровати. Он залез в душ и смыл с волос следы вчерашней хлорки. После собеседования он отправился прямиком в бассейн Ассоциации молодых христиан и отпраздновал успех четырьмя тысячами ярдов с темпом сотня за минуту и десять секунд. А когда вернулся домой, держа под мышкой папку с документами, которые ему выдали в кадровом отделе «Сан-Диего Реджистер», даже собственная квартирка показалась ему не столь убогой. Он пару раз стукнул в дверь Сары и, не дождавшись ответа, бросил ключи в почтовый ящик.

После душа Бобби влез во вчерашние штаны, накинул неброскую темно-коричневую рубашку «Дикиз» с коротким рукавом и через заднюю дверь вышел на улицу, ухватив с кухни злаковый батончик. У Бобби был мотоцикл – «Хонда–350» 1973 года выпуска. Старый, потрепанный, исключительно ненадежный. Но сегодня он завелся с первого раза. Бобби бросил взгляд на часы, нахлобучил помятый шлем и выехал на Ингрэм-стрит. Двести пятьдесят слов в день, шестнадцать центов за слово – итого сорок долларов. Едва хватит на бензин до работы. Но для начала сойдет. В пять минут девятого он прибыл в офис «Реджистера». За стойкой снова сидела Яна, которую Майло, видимо, пока еще не успел заменить на стажера. Она улыбнулась и жестом подозвала его к себе.

– Доброе утро, Бобби, – произнесла она ровным профессиональным тоном. Сбоку от компьютера Яны лежали две бумажки. – Майло в полях. Вчера вечером он оставил тебе пару записок.

– Спасибо, – ответил Бобби. – Где я могу их почитать?

– Иди наверх. Там полно пустых мест.

Бобби отыскал лифт и нажал на второй этаж. Когда двери открылись, его вдруг охватило возбуждение. Внутри было не так много людей, но из-за акустики вся комната будто гудела. Клацали клавиатуры. Слышались возгласы, смех, громкие споры, музыка играла одновременно из двух разных источников. Он даже увидел на столах вентиляторы, как в фильме «Вся президентская рать» и любом другом кино про газетчиков. Большие книги в твердых обложках служили фундаментом для стопок из старых газет, на которые, в свою очередь, сверху были свалены пустые упаковки из-под фастфуда. Бобби снял пиджак и только тогда понял, что в нем же накануне приходил на собеседование. В помещении он насчитал еще шестерых. Все были одеты крайне свободно: синие джинсы, футболки, шлепанцы. Впервые с тех пор, как свисток развеял мечты Бобби на золотую медаль, он почувствовал, что его жизнь движется в правильном направлении.

Он выбрал незанятый стол у окна с видом на кусок Восьмого шоссе в четверть мили и развернул послания от Майло. Там оказался номер Астры Лунес с припиской, что она признанный астролог в каком-то затрапезном онлайн-издании под названием «одинокаяправда. com». Бобби набрал номер на стационарном телефоне.

Голос в трубке сообщил, что Астра Лунес работает из дома. Бобби упомянул Майло Маслоу, и этого хватило, чтобы заполучить ее мобильный. К его удивлению, код города 760 означал, что живет она примерно в двадцати милях на север. Бобби позвонил и услышал в трубке лучезарные «Да? Алло?»

– Здравствуйте, это Бобби Фриндли. Я новый автор гороскопов в газете «Сан-Диего Реджистер». Мой редактор, Майло Маслоу, рекомендовал обратиться к вам за советом.

Пауза, затем вопрос: «Что с Леди Амброзией?»

– Похоже, она бросила газету в трудное время. А мне свезло получить ее работу. Теперь я вместо нее. Честно говоря, вообще не представляю, во что ввязался.

– Леди Амброзия – моя подруга.

– Я тоже стану вашим другом, если поможете мне выкарабкаться.

Смеялась она так же, как говорила – громко, мелодично, свободно переходя с одной октавы на другую.

– И что же вы хотите знать, Бобби Фриндли?

– Что мне, черт возьми, писать?

– Пишите что угодно.

Бобби забарабанил карандашом по столу.

– Как это?

– Существует целый специальный язык. Масса оборотов, которые должны убедить читателя в вашей компетентности. Дома, луны, куспиды, меридианы. Одной книжки из «Барнс энд Нобл» хватит, чтобы выучить все нужные слова и сойти за эксперта. Если, конечно, вы знаете, где находится «Барнс энд Нобл». А что до «предсказаний» – пишите все, что хотите, – продолжила Астра. – Разум стремится к цельности. Он заполняет пустоты по своему усмотрению. Можно было бы назвать это воображением, но мелковато для главной движущей силы нашей жизни. Похоже на шестое чувство. Все, что не могут охватить пять чувств, восполняется шестым.

– Ничего не понимаю, – признался Бобби.

– Как я выгляжу?

– Я же вас ни разу не видел.

– Однако ваш мозг уже нарисовал себе мой портрет, компенсируя то, чего не видят глаза. Как только я сказала «алло», вы подсознательно начали оценивать мои интонации, речь, лексикон и прочее. Вместо глаз работало ваше воображение. Итак, как я выгляжу?

Бобби попытался вспомнить все, что представлял себе за время разговора.

– Вы умны. Довольно обеспеченны. Лет двадцать пять или ближе к тридцати. Окончили университет. Судя по словам, которые вы используете, и интонации, вы уверены в себе, но не заносчивы. Я вижу вас стройной, с длинными тонкими волосами, каштановыми или черными. А еще в вашей внешности есть какая-нибудь фишка – очаровательная улыбка или красивые глаза – то, что сразу располагает к вам людей.

– В вашем представлении я прямо красотка, – игриво заметила Астра.