Будто бы невзначай рука старухи разжимается, и в воздухе сверкает монетка, которая моментально устремляется к земле. Это тут же привлекает мое внимание, я инстинктивно наклоняюсь, чтобы поднять кругляш и вернуть его Милосердной. А когда наши руки соприкасаются… мир кругом взрывается. Вздымается песок, окружая меня вихрем, обнажая еще больше костей и черепов. Теперь они повсюду. Мое тело содрогается в спазмах, и я падаю на колени, исторгая содержимое желудка под ноги собравшимся. А мои руки… они дрожат, покрываясь черной гарью.

Кто-то громко кашляет, и я выхожу из транса. Смотрю в мутные глаза старухи, которая вдруг разжимает руку, выбрасывая в песок монетку. Уголки ее губ ползут вверх. Возможно, она знает, что я все видела. И будто бы предлагает мне выбор. Открыть свою личность прямо сейчас – или же подождать.

Шесть соцветий. У меня еще есть полгода.

Я делаю небольшой шажок назад.

Закончив все формальности, делегация уходит, а мне как никогда нужно спрятаться в логове Марциана. Эти видения не перестают преследовать меня. И пока я могу лишь убегать. Дать им отпор я не в силах.

– Встретимся на Арене позже, – сухо говорит мне Старшая, отпуская меня с тренировки. Поворачиваюсь, ожидая встретиться со сверканием золотых глаз. Но Марциана тут уже нет.

Я нахожу принца в его комнатах. Он задумчив как никогда. Сидит на широком подоконнике, отвернувшись от меня и подобрав под себя колени.

– И что было на этот раз? – спрашивает он, даже не сомневаясь в моих видениях.

Я хотела бы отмахнуться и сказать, что это пустяки, но мои силы на исходе. Могу ли я дальше поддаваться этой слабости? Лишь существовать, а не жить. Я долго старалась погасить в себе все чувства, но они раз за разом настигали меня.

Марциан, похоже, замечает перемену во мне, спрыгивает с подоконника и подходит ближе. Гораздо ближе.

– Ирис?

Ярость, злость, растерянность переплетаются внутри меня в тугом комке. Я старалась приспособиться к жизни на Арене, молча выполнять указания Старшей, как делала когда-то с магистри. Это то, что я прекрасно умела: оставаться незаметной. Но есть роль, которую мне суждено исполнить, видения говорят об этом раз за разом. И эти перчатки на моих руках не могут сдержать того, что рвется изнутри.

Марциан подхватывает мои ладони, и даже сквозь мягкую кожу перчаток я чувствую тепло, переходящее в жар. Прикрываю глаза, зная, что сейчас мы окутаны сиянием Золотого Провидца. Он привлекает меня ближе к себе, обнимает, проводит носом по моей шее. А я сдерживаю слезы, которые так и просятся наружу. В объятиях Золотого Провидца я обычно даю волю чувствам, но я не могу вечно полагаться на него в ожидании, что он заберет мою боль. Тьма, что разъедает меня изнутри, находит дорогу к сердцу. Когда меня забрали из Диамонта, что-то сломалось в моей душе. Разбилось вдребезги. Нет, даже раньше – когда Призрак отнял у меня Символ Творения, с которым, как оказалось, я была неразлучна с самого рождения.

Мои мать и отец были силомантами, теми, кто ни при каких обстоятельствах не мог вступить в союз. Я невозможное дитя, мое рождение стало чудом и все благодаря Символу. А теперь я не знаю, кто я. И мне придется это узнать. Иначе мне не выжить.

От этого безумного прилива сил меня захлестывают чувства, но слезы больше не рвутся наружу.

Распахиваю глаза и смотрю в золотые омуты Провидца. Они обещают утешение, как и всегда. Они отгоняют тьму. Но нет. Я не хочу больше бежать, не хочу скрываться. Я пойду навстречу своим страхам.

Золотые глаза Провидца темнеют, как закатное небо. Его взгляд падает на мои губы, а следом он целует меня – Марциан или Провидец, я не знаю. Целый год он помогал мне справиться с видениями, держал в объятиях, пока я рыдала, но еще ни разу мы не заходили дальше. Не переступали порог. Я никому не доверялась так, как доверилась однажды Призраку.

Но вот принц моей мечты целует меня, мои губы двигаются в такт, но на моем сердце не вспыхивают искры. Оно спокойное и равнодушное. Кто знает, может, так и лучше – холод, а не обжигающее пламя.

Марциан привлекает меня к себе, его руки сжимаются на моей талии, непоколебимые, властные. И это отрезвляет меня. Я не хочу никому подчиняться.

Отстраняюсь от принца всего на мгновение, вижу растерянность на его лице, а следом ленивую улыбку Провидца. Значит, это все же он хотел нашего сближения. Тьма внутри меня копится, ворочается, хныкает, просясь на волю. Карие глаза принца наполняются светом, будто в ответ. Но происходит нечто совершенно неожиданное – нас отталкивает друг от друга, будто в каменный пол между нами вонзилась молния, отбросив нас по разные стороны комнаты.

Я оглушена, как, впрочем, и Марциан. Не знаю, сколько времени проходит, но вот дверь распахивается, и на пороге я вижу Старшую. Всплеск силы притянул к себе варров. За спиной Старшей вырисовываются озадаченные лица учеников. Могу представить, как мы с Марцианом выглядим со стороны: мы в его комнате, оба растрепанные. Очевидно, что мы занимались магией – и нас оттолкнуло друг от друга, как настоящих силомантов! Значило ли это, что мои догадки насчет Провидца верны?

Я поднимаюсь на ноги и, не обращая внимания на варров, устремляюсь к ошарашенному принцу, который потирает голову. На этот раз ничего странного не происходит, даже когда я опускаю ладонь ему на плечо. Когда он поднимает на меня взгляд, я вижу лишь тепло его шоколадных глаз.

– Ирис, он ушел, – шепотом говорит Марциан. – Провидец ушел. Ты прогнала его.

Наверное, я должна порадоваться за принца. Но мне становится страшно. Я получила то, что хотела: возможность самой совладать с этой тьмой и разрушением. Как же стремительно все случилось! Однако что-то подсказывает мне: мы еще встретимся с Провидцем.

Глава 2
Логово варров

…неприступный форт…

Ирис

Кабинет Старшей заставлен разнообразным оружием. В углу, в большой корзине, стоят мечи и шпаги с рукоятями любой формы, сделанные из стали, серебра, бронзы и даже золота. Правая от меня стена украшена копьями и топорами, а слева висят знамена и щиты. Я с интересом разглядываю геральдических зверей и растения, находя тут будто бы невзначай притаившегося грифона. Этот символ больно ранит меня, даже сильнее, чем кулак Старшей, которая толкает меня в плечо.

Она будто сама создана из металла, призванная наносить удары, ранить, убивать. Кинжал, который Старшая всегда носит за поясом, подмигивает мне ярко-красным глазом – это силоцвет, который придает оружию особую мощь. В этом сила варров. С помощью силоцветов они заставляют металл оживать и творить невероятное. И хотя кинжал совсем небольшой, но определенно смертоносный. Я еще не видела Старшую в бою, но говорят, что одолеть ее невозможно. Недаром именно она лидер варров.

– Ты слышала, что сказала Шамия? – Старшая сверкает в меня взглядом и сметает со стола груду сверкающих ножей. Могу представить, как она сидит по вечерам за этим огромным столом и методично начищает лезвия. – Если ты и дальше будешь бесполезной девчонкой, я скормлю тебя вурдалакам, когда они в следующий раз объявятся вблизи Арены. У нас осталось полгода! А я нахожу тебя в обнимку с этим… – Ее лицо искажается от отвращения. – Мало того что я вынуждена терпеть в моей школе присутствие не-варра, так он еще и Провидец, который иногда смотрит на меня так, будто давно видел мою смерть.

Может, так оно и есть. Хуже – что я ничем от него не отличаюсь.

– Почему вы показали вместо меня Акиру? – решаюсь спросить я.

Смелости во мне осталось не так уж много, больше отчаяния. Когда у меня отняли Символ Творения, мой авантюрин еще подавал жалкие призывы, но я напрочь заглушила их, не желая больше пользоваться магией силоцветов.

– Ее или кого другого – да какая разница! – кричит Старшая. Ее настоящего имени я не знаю, все обращаются к ней по рангу. – Акира продержится куда дольше твоего, когда окажется в Храме. Там соберут лучших из лучших. Весть о деве-Проблеске разнеслась далеко за ваши крохотные королевства и прочно засела в головах. Но кто видел ее? Горстка силомантов?

– И все же. Меня видели и маги, не только варры, – не унимаюсь я. Отчего-то этот разговор задевает меня за живое. Старшая пыхтит, как готовый к извержению вулкан. Сама я не видела извержение воочию, но про него довольно живописно говорилось в книгах Сколастики. – Мы с Акирой совсем не похожи, – говорю я. – Они не поверят, что она Проблеск.

Странное дело, я всячески упиралась и не желала становиться той, кому уготована некая высшая судьба, и вот, когда у меня забирают даже это, я не желаю никому отдавать свое проклятье.

– Это не проблема, – рычит на меня Старшая, нарезая круги по комнате. Наконец она останавливается напротив и пристально смотрит на мои волосы, потом тянется к золотой прядке и больно дергает за нее. Но я молчу, сглатывая обиду. – Твоя мать много раз меняла внешность, и что же теперь? Пустой расход магии, конечно, но иногда и такая мелочь может пригодиться.

– Моя… – Рот мой распахивается и вновь захлопывается. Впервые Старшая упомянула моих родителей. Как же хочется расспросить про них, узнать про их обучение здесь, было ли им так же тяжело, как мне?

Но что значит замечание Старшей про внешность моей мамы? Ее силоцветом был Свет, неужели он способен на такую магию?

– Ирис, – Старшая стискивает мои плечи крепкими ладонями, встряхивая меня. – Если ты в ближайшее время себя никак не проявишь, я уничтожу тебя гораздо раньше, чем ты доберешься до Храма. Не будет никакой особенной, никакого Проблеска. Точнее, это будет кто-нибудь другой. То, что ты сделала с Огненным кольцом, еще ничего не значит. Мы знаем, что ты владеешь силой – точнее, владела. Знаем, что ты можешь быть опасна. Как знаем и то, что твоя мать – воровка, которая пыталась обмануть саму природу магии. С опасными тварями нужно поступать безжалостно. Маги хотели бы вернуть себе артефакт, может, ты сама и не нужна им вовсе. Мы же… мы и так довольно снисходительны.

Старшая отходит от меня, а я дрожу от злости и бессилия. Она пинает ногой сундук, смахивая с него крышку. Внутри я вижу слишком знакомый мне меч. Силоцвет в его рукояти слабо мерцает фиолетовым сиянием. Я словно каменею при одном виде этого оружия.

– Заберешь свой меч? – спрашивает Старшая. Хочу сказать ей, что это не мой меч, но язык не поворачивается. – Или так и будешь ковыряться в земле, словно червь, до скончания своих дней? А наступит это достаточно скоро, уж поверь мне! – со злостью выплевывает она.

Перевожу взгляд с меча на Старшую. Ее лицо искажено маской гнева.

– За что вы так ненавидите меня? – спрашиваю я, чтобы не думать сейчас о мече. О том, что я могу взять его в свою руку прямо сейчас… могу ли? А как же мой авантюрин? Сжимаю ладонь в перчатке, будто примериваясь. Я уже держала этот меч в руках, когда Призрак бросил меня, и ничего страшного со мной не случилось.

Со мной возможно… но потом я разрушила то кольцо огня и выпустила в мир зло.

– Я? Ненавижу? – Старшая вдруг смеется. – Мне даже не нужно прилагать никаких усилий, знаешь ли. Ты сама ненавидишь себя, и этого достаточно. Тебя привезли сюда учиться, стать Проблеском. А ты что?

– Я учусь…

– Да брось! Ты видишь, как занимаются другие варры? А ты боишься лишний раз пошевелить своим мизинцем, иначе, наверное, расплачешься, бедняжка, как тебе плохо тут живется! Или что тебя все бросили! И ты всерьез спрашиваешь меня сейчас о Храме? Думаешь быть равной хотя бы Акире? Да ты ей в подметки не годишься.

– Я научусь, – говорю я.

– Эй, что ты там шепчешь! – громогласно ревет Старшая.

– Я научусь, – повторяю громче.

– Тогда забирай отсюда этот меч, и чтобы завтра с утра я увидела тебя на Арене. Будешь биться не на жизнь, а насмерть. Мое терпение закончилось, Ирис. Выметайся!

Я подхватываю сундук, прежде захлопнув крышку, и ныряю обратно в коридор. Когда дверь за моей спиной захлопывается, я судорожно вздыхаю. Значит, нет никаких полгода. Завтра. Уже завтра.

Но дойти до моей комнаты спокойно не получается.