Измена. Ты моя тайна… (страница 7)
Глава 12
Выхожу из своего кабинета, намереваясь спуститься в архив и отправить зеленых практикантов по домам. Сергей уехал домой раньше, у Риты завтра день рождения. Поехал забрать подарок, что заказал. А мне нужно съездить на несколько часов домой и вернуться на ночное дежурство. Если получится, даже смогу поспать у себя в кабинете. Оказалось, что у меня офигенно удобный там диван, только белье с кожаной обивки постоянно сползает. Приходится подтягивать каждый раз, а без него задница преет. Но сам диван хорош, для спины особенно.
Прошел мимо кабинета Маши, дернул ручку на двери, закрыто, ускакала уже стрекоза. Сегодня весь день от меня прячется. Я страшный такой или вину свою чувствует. Хотя иногда мне кажется, что Мариванна и не помнит, как все между нами было. Мне представлялось все несколько иначе, а для нее, видимо, обычный трах в командировке. Ну что, бывает, я и сам такое практиковал. Ладно, хочет, пусть пока хвостом вертит.
Только подхожу к архиву, как дверь открывается, долбанув об косяк, и оттуда вылетают мои студенты. Потап на ходу застегивает ремень на джинсах, а Глафира- Светлана поправляет юбку.
– Да ничего мы там не делали! – кричит он в открытую дверь и пуляет туда книгу, что держал подмышкой.
– Я тебе сейчас покажу, окаянный! – выбегает в след за ними наша уборщица, Нина Семеновна. Габариты у нее для боевых действий самые подходящие, а в плюсе с оружием вообще убийственная сила.
Настрой у нее, надо сказать, боевой: в одной руке швабра, а в другой ведро. Замахивается на Потапа и снайперским ударом бьет ему шваброй между глаз.
– Ни стыда, ни совести, совсем оборзели! – кричит Нина Семеновна и замечает меня, – Ой, здрасти, Матвей Николаевич, – сдувает воинственно челку с глаз.
– Что происходит? – сдвигаю грозно брови, разглядывая практикантов.
– А чо она дерется сразу?! – начинает жаловаться Потап, – Мы сидим, спокойно работаем с документами…
– Спокойно?! Я тебе сейчас дам спокойно! – замахивается пустым ведром в Потапа уборщица, – Захожу, а они сидят друг на друге и ЭТО!
– Что это? – с интересом смотрю на Нину Семеновну.
– Да? – поддакивает Потап.
– Сношаются, вот что! – подобрала красивое слово уборщица.
– Мы целовались! – включается в спор Глафира, покрываясь красными пятнами.
– Целовались?! Это так теперь называется?! – прикладывает руку к своей необъятной груди Нина Семеновна и закатывает глаза, – Ой, ой, еще, быстрее, сильнее, медленнее…
Уборщица так вошла в роль с этими стонами, что даже я проникся. Смотрим на нее, открыв рты. Первым приходит в себя Потап.
– Тьфу, представил, гадость-то какая!
– Вот и я про что! – прерывает свой страстный монолог Нина Семеновна, – Извращенцы!
– Что сразу извращенцы-то? – возмущается мажор, – Скучно нам было, никого нет, вот и провели время с пользой.
– Так, марш в мой кабинет! – наконец, оживаю я, – А вы, Нина Семеновна, не распространяйтесь тут. Я их сам накажу.
– Хорошо, Матвей Николаевич, конечно, – суетится уборщица, – Я могила!
Делает характерный жест у своих губ, а я понимаю, что завтра об этом будет знать вся больница. Ну да и ладно, что же теперь, убиваться, что ли.
В кабинете разношу этих практикантов в пух и прах:
– Вы что тут устроили?! Вам все равно где? Не могли дома встретиться, – негодую, хожу по кабинету, а в душе на смех пробивает.
– А что такого? – возмущается Потап, – Мы никому не мешали.
– Еще бы вы мешали! Потерпеть не могли?
– Невтерпеж было.
– А то первый раз увиделись, – хмыкаю я.
– Вообще-то, первый раз в архиве, я не такая, – томно добавляет Глафира, которая уселась на мой диван и положила ногу на ногу, играя туфлей на высоком каблуке.
– Таак… – останавливаюсь напротив нее, – Туфли сменить на нормальную обувь, завтра увижу на каблуках, отстраню от практики и, Потап, раз ты за девушкой ухаживаешь, тогда иди, смой с нее эту тонну косметики. Глаза как у панды.
– Я?! – удивляется мажор, – Да я ее пять дней как знаю, мы даже не встречаемся!
– В смысле не встречаемся? – возмущается Глафира-Светлана.
– То, что было в архиве, ничего не значит, – как истинный мужчина отмазывается Потап.
– Ну ладно, уберу тебя из Листаграма тогда, – тянется к своей сумочке и достает телефон Глафира.
– Нет, я все понимаю, но элементарные задатки морали должны быть, – во мне еще играют остатки возмущения произошедшим, но я понимаю, что без толку все.
– Мы же не срем посреди лифта, – фыркает Потап.
– Ну и на этом спасибо. Встали и пошли вон из моего кабинета умываться. Через пять минут покажешь мне свое личико, – киваю Глафире.
– А как я домой без макияжа пойду? – начинает ныть она, – У меня тени и тушь стойкие, без специальной мицелярки не смоешь!
– Умываться! – выкрикиваю я и их сдувает из кабинета.
Через пять минут заглядывают, являя на божий свет красну-девицу, Глафиру Светлановну. Присвистываю, оглядывая довольно симпатичное без этих вот смоки айс лицо. У девчонки красивые глаза, приятные черты лица. Ничего этого незаметно, когда она в макияже, только глаза и видно.
– Завтра и остальные дни практики только в таком виде, – строго говорю ей.
– Меня подруги не узнают, – хнычет она.
– Главное, чтобы я узнал. А сейчас уйдите с глаз долой, чтобы до понедельника вас не вспоминать, – отмахиваюсь от них и наконец, еду домой.
По дороге заезжаю в ювелирный магазин, покупаю Рите в подарок довольно симпатичный золотой браслет. С чувством исполненного долга принимаю душ и валюсь на диван в гостиной, чтобы немного поспать. Уже уплывая в другую реальность, слышу телефон, который вибрирует на тумбочке. Не разлепляя глаз, отвечаю и морщусь от противного голоса Лены:
– Матвей, я прилетаю на следующей неделе и привезу Стасика, будь добр нас встретить, – сообщает бывшая жена.
– Лена, бл**, мы же все обговорили, – цежу сквозь зубы, сна ни в одном глазу, – Зачем ты все портишь?!
– Это ты все решил, а не я, будь добр встретить своего сына и жену.
Лена отключается от разговора, а я какое-то время лежу, впирая невидящий взгляд в потолок. Опять все заново.
Глава 13
На день рождения Риты еду с охапкой воздушных блестящих шариков и подарком в красивой обертке и… С Павлом. Я не приняла кольцо, но мне его просто дали поносить, именно так и сказал Павел.
– Пусть это кольцо будет у тебя. Понимаю, тебе нужно подумать, но мне так приятно, когда оно сверкает на твоей руке. Если ты передумаешь…
– Я не сказала да, – наконец, могу вставить хотя бы слово в его обвинительную речь, – Ты меня не слышал? Или не слушал. Я сказала, что мы вряд ли подходим друг другу, слишком мало времени прошло, а ты что мне ответил?
– Что ты отдашь мне кольцо, если передумаешь, – невозмутимо произносит Павел.
– Бесполезно все, – вздыхаю я, отворачиваясь к окну машины.
Павел берет мою руку в свою и надевает кольцо.
– Я хочу, чтобы ты его носила, как знак моей любви.
– Господи, ты меня не слышишь, – закрываю лицо руками и качаю головой, – Лучше забери его сейчас, я не выйду за тебя замуж.
– Мария, ты просто устала, – произносит Павел, – Сколько тебе нужно? Месяц, два? Ты поймешь, что я твой лучший выбор.
– Мы можем проверить, – неожиданно усмехаюсь я, – Завтра я иду на день рождения подруги, ты приглашен. Познакомлю тебя с друзьями, пообщаемся. Если тебе там понравится, мы попробуем еще раз.
– Конечно, что там, может, не понравиться? – удивляется Павел, – Не думаю, что ты заводишь неправильные знакомства.
– О чем ты говоришь? – возмущаюсь я, – Какие неправильные, Паш. Ты себя слышишь? Или у тебя есть критерий дружбы?
– Для всего есть свои критерии.
– И для любви?
– Особенно для нее. Чтобы создать семью, одной любви мало. Здесь должна быть взаимная поддержка, соответствие статусу…
– Все, я поняла. Лучше не продолжай, – отмахиваюсь я, – Отвези меня домой, я устала, правда.
– А как же ужин?
– В следующий раз, извини.
И вот сегодня я снова еду с Павлом в его машине домой к Рите. Хорошо, что мне не нужно с ним особо разговаривать. Он уткнулся в свой ноутбук, что-то делает, просматривает документы из толстой кожаной папки. Вообще, не понимаю, зачем ему все это нужно, если столько дел.