Не знаю, сколько так просидела. За окном уже забрезжил рассвет, а я все еще не сомкнула глаз. В дверь постучали. На мгновение я понадеялась, что это Лия. Она пришла извиниться, сказать, что все не так плохо, а я и правда драматизирую. Все останется по-прежнему, просто мы немного поменяемся местами. Теперь красивые платья будут покупать ей, а она будет упрашивать родителей заказать и мне такое.

– Госпожа Каталина? – окликнула служанка.

Я обернулась. В прямоугольнике света из коридора виднелась фигура нашей экономки. Она работала здесь уже больше сорока лет, с тех пор, как ее наняла моя покойная бабуля.

– Да, Дорис.

Я слабо улыбнулась, стараясь быть вежливой. Сара Кирман гордилась бы моим самообладанием. Интересно, зачем я понадобилась экономке в такую рань?

– Вам письмо.

– От кого?

– Не знаю, госпожа, тут несколько конвертов.

– Положи на столик, – попросила я.

Дорис зашла в комнату, нерешительно положила бумаги на столик и вышла. Я думала о том, что надо бы разобрать почту, но не могла заставить себя пошевелиться. Через какое-то время дверь снова открылась. На сей раз посетитель не стучал и не утруждал себя следованием этикету.

– Госпожа Каталина, – громко окликнул меня новый мажордом. – Вас просят освободить комнату к обеду. Госпожа Кирман считает, что здесь отличный вид из окон. Она хотела бы сюда переселиться.

– Госпожа Сара Кирман могла бы и сама сказать об этом, – зло усмехнулась я.

На место отчаянию пришла злость. Если во время проведения ритуала шок мешал толком воспротивиться решению семьи, то сейчас я уже прошла стадию отрицания. Ее сменил гнев. Мажордом без раздумий ответил:

– Нет. Приказ дала госпожа Офелия Кирман.

Я с трудом проглотила обиду. Лия. Это она меня выгоняла из комнат. Хотя подруга, конечно, знала, что эти покои мне нравятся больше остальных в доме. Я к ним привыкла. Меня поселили сюда еще в детстве, и с этой частью особняка было связано много приятных воспоминаний.

– Куда меня переселяют? – вздохнула я.

Пока не имело смысла спорить. Мои близкие будто сговорились следовать неведомому мне плану. Они не собирались отступать, не оставляли мне шанса передумать. Лия еще одумается. Кто угодно мог придумать этот ужасный план, но уж точно не она. Возможно, родители надавили на нее, заставили согласиться с их идеей. Не может же Лия так поступить с лучшей подругой?

Внезапно слуга усмехнулся. В его взгляде появилось любопытство. На миг я почувствовала себя кошкой в зверинце, которую заставляют плясать щелчками кнута.

– Вас выселяют, – сообщил слуга.

– Куда? – повторила я, просто отказываясь понимать смысл его слов и ухмылок.

– Не из комнаты. Из особняка. Полагаю, вы можете идти, куда вам угодно. Если у госпожи Офелии появятся новые указания, мы всенепременно о них сообщим.

Он остался в комнате, чтобы понаблюдать за моей реакцией. Только это не позволило мне горько разрыдаться. Я не хотела показывать свою слабость, поэтому пару мгновений постояла, подняв взгляд к потолку и не давая слезам сорваться с ресниц, а затем взяла себя в руки и приступила за дело.

Глупо было бы надеяться, что опальной дочери рода Кирман, принесшей семье одно разочарование, дадут второй шанс. Я со злостью швыряла вещи в чемодан, не слишком думая, понадобятся ли они мне или нет. Взгляд упал на письма на кофейном столике. Я смела их в чемодан и сверху бросила шелковый платок и бабкину любимую шляпу, старомодную вещь, которая несколько лет пылилась в моем шкафу, потому что выкинуть жалко. Мажордом посторонился, пропуская меня в коридор.

Особняк утопал в предрассветном тумане. Я вышла в молочно-белую дымку и зябко поежилась. Мой взгляд последний раз упал на фамильное поместье. Одна из шторок на втором этаже колыхнулась. Я увидела белокурые локоны Лии. О чем она думала, видя, как из дома в неизвестность уходит ее лучшая подруга?

Я отвернулась. От обиды хотелось выть, но у меня не было права сломаться сейчас. Эти люди недостойны моих слез. Я пошла вперед, упрямо таща за собой чемодан. Никто из слуг не попытался мне помочь. Все жители особняка разом стали мне чужими, и горе предательства пришлось проживать одной. Это был ценный урок: многим ты нужна лишь тогда, когда богата и счастлива и можешь отсыпать им и того, и другого. Как только на горизонте появляются проблемы, вся их лживая преданность исчезает. Даже Офелия меня оставила.

Я вышла за ворота и направилась вниз по улице, к выходу из богатого квартала. Жилье здесь мне больше не по карману. Надо найти банк и снять содержание, которое мне назначил бывший супруг. Возможно, этого все же хватит на комнату в бедном районе.

А потом придется искать способ обеспечить себя пропитанием. Как? Что может предложить обедневшая аристократка без магии кроме своего тела? От осознания, насколько я бесполезна, стало невыносимо. О пресветлые боги, прошу, позвольте мне сохранить достоинство и в этом кошмаре!

Глава 4

В банке меня ждало разочарование. После вычета налогов и всех комиссий у меня на руках осталось не так уж много денег. Я пошла искать пансионат, но вскоре поняла, что денег не хватает даже на комнату. Я могла снять жилье на пару месяцев, но где брать лиры потом?

Пришлось искать работу. Конечно же, никто не хотел брать себе в услужение бывшую наследницу рода Кирман. В первом же доме меня ждало огромное унижение.

– Ты? – выгнула бровь хозяйка. – Кирман? Хочешь сказать, что наследница рода Кирман собирается стать гувернанткой моей дочери? Не смеши. Все мы знаем Сару Кирман и ее дочурку. А если будешь выдавать себя за Каталину, я позову стражу.

Мне пришлось спешно покинуть особняк зажиточной семьи. Шансы найти приличную работу таяли с каждым часом. Меня не хотели брать гувернанткой, а больше я ни на что не годилась. Разве что поломойкой устроиться, но это лучше оставить напоследок, если совсем ничего не найду. Близилась ночь, а я все еще не нашла место для ночлега.

Пришлось довольствоваться тем, что было. Я сняла комнату за сто лир, что было слишком большой роскошью для нищенки вроде меня, и села разбирать вещи. Из чемодана выпал ворох писем, который я зачем-то утащила с собой. Вздохнув, я сунула их в тумбочку. Бабкина шляпа заняла почетное место на стуле, а остальное содержимое чемодана пришлось оставить так. Что толку разбирать, если с утра меня выселят?

За день я ничуть не продвинулась в поисках работы, а содержание таяло на глазах. Я столько лет росла в роскоши и не привыкла экономить. Меня просто не учили этому. Я достала газету и принялась просматривать объявления в надежде найти еще несколько домов, где требовалась учительница для детей или хотя бы просто служанка.

В дверь постучали. Помешкав, я пошла открывать. Неужели хозяйка пансиона чем-то недовольна? Однако жизнь преподнесла мне сюрприз. За дверью оказалась Лия. Она вошла, не спрашивая разрешения, и скинула со стула бабкину шляпу. На ее нежных пухлых губах зазмеилась усмешка.

– Плохо выглядишь, – сказала подруга. – Бедность тебе не к лицу.

– Чего ты хочешь, Лия? – спросила я, нахмурившись.

В доброту подруги я больше не верила. Как мы просмотрели в Лие эту червоточину? Я и подумать не могла, что кроткая милая компаньонка способна лишить меня всего. Откуда это злорадство на ее лице? Почему она так меня ненавидит?

– Хочу убедиться, милая Каталина, что ты мне не помешаешь.

Офелия глубоко вздохнула. Она удовлетворенно откинулась на спинку стула и взмахнула холеной ручкой. От бывшей подруги ко мне поплыло облачко голубой магии. Вдохнув его, я почувствовала, как теряю контроль.

– Сначала мне хотелось посмотреть, как ты будешь мучиться, выживать на те жалкие гроши, что тебе оставил Мартин, – спокойно сказала Лия. – Однако планы изменились.

– За что ты так со мной? – всхлипнула я.

– Когда твой папаша обрюхатил мою мать, ей пришлось торговать собой и перебиваться мелкими подачками. Она много раз писала в особняк Кирман, надеясь, что меня признают. У простолюдинок не бывает магии, а у меня дар налицо. Это ли не доказательство, что я принадлежу роду Кирман? Но никто не слушал. Меня, как и мою мать, Кирманы выбросили из своей жизни, словно мусор!

Она сжала кулак, и я почувствовала ее удушающую хватку на своей шее. Магия. У меня не было перед ней защиты. Никто не знал, почему мой дар так и не проявился. Офелия понимала, что я не скину ее чары, и беззастенчиво этим пользовалась.

– Моя мамаша умерла. К счастью, она додумалась перед смертью сообщить, кому я обязана своим даром и необходимостью выживать в трущобах. – Она зло прищурилась. – Знаешь, какие способности мне достались?

– Лия, прекрати, – прохрипела я. – Если ты убьешь меня, все вскроется. След магии выдаст тебя!

– Глупости. Я не собираюсь тебя убивать. Ты сделаешь это сама, моя глупая сестричка.

Лия покачала головой и принялась рассматривать ногти. Я вдруг почувствовала прилив любви и нежности к своей лучшей подруге. Мне так хотелось порадовать ее, угодить ей. Но как?

Ответ пришел сам собой. Я должна была убить себя, чтобы Лия была счастлива. Это такая мелочь по сравнению с тем, какую радость я испытаю, подарив сестре то, о чем она мечтала столько лет. Я взяла в шкафчике старый тупой нож и встала подальше от Лии, чтобы не запачкать ее красивое платье.

Часть меня осознавала, что это неправильно. Ужас поднимался с глубин моего сознания, но я ничего не могла поделать. Лия хотела, чтобы я умерла. Это единственное, что я могла для нее сделать.

– Очарование, – донесся до меня ее ласковый голосок. – Я способна менять свой запах так, что очарую кого угодно. К сожалению, мне сложно удерживать одновременно и твоего муженька, и слуг, и родителей, да еще и за тобой присматривать. Не хватало еще, чтобы ты начала скандалить, осознав, что находилась под заклинанием. Никто из магов не полезет проверять меня и Кирманов, если действовать аккуратно.

Я всхлипнула. Острие ножа задело горло. Мне было страшно, больно, но дурман в голове мешал мыслить.

– Бедная Каталина не выдержала ударов судьбы, развода и передачи наследства ее сестре. Она закатила истерику, сбежала из дома, а потом и вовсе наложила на себя руки. Я не успела тебя отыскать, Лина. Когда я пришла, ты уже истекала кровью.

Лия хищно улыбнулась. Я резко дернула рукой, завершая дело. Так хотела моя сестра, так было надо. Я же хорошая девочка? Нельзя подводить свой род. С Лией всем будет лучше…

Глава 5

Я глубоко вздохнула и резко села на кровати. Нет, это был всего лишь сон. Мне показалось, что меня сбила машина, пока я переходила дорогу. Фух! Приснится же такое. Я уж подумала, что останусь без диплома кондитера. Не зря же училась пять лет? Тем более, осталось всего лишь забрать его из универа.

Я свесила ноги и оторопело посмотрела на каменную плитку. В общаге был, как минимум, ковер, если только его тараканы не сперли. Я пару раз моргнула, прогоняя наваждение, но это не помогло. Пол состоял из ровных серых плит, а на мне почему-то была белая простыня. Я испуганно икнула и принялась стаскивать с себя эту холодную неприятную ткань. Под ней обнаружилось тело. Не мое, что весьма показательно. В странной больничной рубахе.

И тут мой прагматичный мозг буквально завопил: хочу домой! Я не понимала, куда он собрался, ведь последние пять лет мы жили в общаге, но на зов откликнулась. Пришлось сползти с больничной кушетки и потопать на свет. Главное, чтобы это оказался не свет в конце тоннеля. Я открыла высокую железную дверь и крикнула:

– Ау! Есть тут кто?

На мой голос вышел бородатый дяденька и тут же схватился за сердце. Да, студентка после защиты диплома просто не может выглядеть хорошо. Особенно если ее все же переехала машина, и она какое-то время отлеживалась в больнице.

Так я для себя объяснила ситуацию. Видимо, то был не сон, и дяденька на красном мерине меня сбил. Хорошо еще, что руки-ноги целы, а вот голову точно повредила. Почему свое тело не узнаю?

Дяденька подошел ко мне, держась за стеночку, и аккуратно спросил:

– Госпожа Каталина Кирман?