Дина Данич: Наедине с бывшим

Пролог

– Баринов, ты понимаешь, что это статья?!

Бывший нагло ухмыляется и медленно, с явным удовольствием приближается ко мне, загоняя в угол.

– Да какая статья, Милан? Мы же с тобой любящие друг друга люди, которые решили уединиться на выходные.

– Статья за похищение человека! – продолжаю повторять свой главный аргумент. – Так же нельзя! У меня своя жизнь между прочим, дела опять же, работа…

– Конец года, детка. Отдыхать уже пора, – отмахивается этот гад. И я все больше убеждаюсь, что я попала по полной.

А ведь все так хорошо начиналось! Я была уверена, что этот Новый год я встречу по-людски – спокойно, в своей квартире, которую взяла в ипотеку. Какое-никакое, а новоселье собиралась устроить, подружек позвать.

– Я сама как-нибудь решу, пора отдыхать или нет, – цежу, заводясь все сильнее. – Ты мне никто! Если позабыл, то вообще-то это ты меня обманул и предал. А теперь что, совесть взыграла?

Взгляд Баринова наливается темнотой, а его темные густые брови сдвигаются так, что выражение лица вызывает неконтролируемое желание либо бежать как можно дальше, либо осесть на пол и больше не спорить.

– С этим мы тоже разберемся, Милан. Я ведь тебя так и не забыл, моя хорошая, так что свой шанс упускать не собираюсь.

Каждое его слово падает между нами словно приговор. Беспомощно оглядываюсь по сторонам – за окном падает снег, зима в разгаре. Но вместо того, чтобы готовиться к празднику, я здесь, в домике посреди леса, который находится непонятно где. Да еще и наедине с бывшим, который мало того что два года назад без сожаления разбил мне сердце, так теперь еще и похитил!

– Антон, мы же взрослые люди, давай как-то посерьезнее, – осторожно подбираю слова, решив еще раз попробовать договориться по-хорошему. – Отпусти меня, ну? В память о том хорошем, что между нами было.

– Мила, детка, – мягко улыбается Баринов, так сильно напоминая того себя, в которого я влюбилась без памяти, – ну куда я тебя отпущу на ночь глядя, да еще в лес? – вкрадчиво произносит он, пока я пячусь назад.

Упираюсь спиной в стенку и понимаю, что все, дальше бежать некуда. Баринов между тем все так же жадно смотрит на меня, словно дико голоден до женской ласки. Хотя я же знаю, что он тот еще кобель. Уверена, что у него и сейчас по паре девочек, готовых всегда его ублажить, на подхвате имеются. Теперь-то он наверное изменяет уже жене и возможно не так открыто, как раньше.

Стоит только об этом подумать, как во-первых в груди начинает противно ныть – сколько я пыталась забыть его?

А во-вторых, перед глазами встают кадры прошлого – он и та его невеста в одной постели.

Смаргиваю непрошенные слезы – не хочу доставлять бывшему удовольствие наблюдать, как мне плохо.

Правда, Антон все равно успевает заметить мою реакцию – хмурится опять, окидывает меня внимательно взглядом, в котором похоть уступает место настороженности.

– Детка, ты чего? Правда меня боишься? – протягивает, делая еще один небольшой шаг ко мне.

А мне кажется, что он просто играет со мной – так же как и два года назад. Потешается тем, что до сих пор я не умею прятать эмоции.

– Ты псих, Баринов. Конечно, я тебя боюсь, – фыркаю, складывая руки на груди.

Не успеваю даже глазом моргнуть, как Антон оказывается так близко, что теперь мне не сбежать – он занимает все пространство вокруг. Ловит в ловушку, которая захлопывается, отрезая меня от остального мира.

В его глазах – целый мир. Когда-то мне так казалось. Сейчас же мне так больно смотреть в некогда любимое лицо, вспоминать каждый наш день, каждый поцелуй.

– Отпусти, – прошу я. Голос дрожит, да и я сама тоже.

Тело все еще помнит, хотя я очень старалась вытравить предателя из памяти!

– Мы ведь можем попробовать снова, Милан.

– Я не…

– Дай мне шанс, детка, – нагло перебивает меня бывший, наклоняясь так низко, что между нашими лицами остается едва ли пара сантиметров. Его горячее дыхание опаляет мою кожу, обжигает, пробуждая то, что я тщательно прятала от самой себя все это время. – Только один шанс.

Мотаю головой, уже не пытаясь прятать слезы – Антону удается вскрыть тот панцирь, в котором я прятал свое сердце. Он беспощадно вскрывает его тупым ножом, причиняя мне боль, от которой невозможно закрыться.

Однако стоит мне подумать, что все, это дно, и больнее уже не будет, как Баринов делает контрольный выстрел, добивая меня:

– Я расскажу тебе все. Расскажу правду.

1 Милана

– Мил, ну ты скоро? – ворчит Аня, мой подруга и сменщица. – У нас перерыв так- то.

– Да-да, – киваю, а сама снова поправляю ленту на букете, которая никак не хочет ложится красиво. – Закончу, и пойдем.

– Ой, да брось ты этот перфекционизм свой. Кому это надо?

– Мне, – спокойно отвечаю, игнорируя ее нетерпеливый тон.

Анюта девушка неплохая, но иногда ее заносит на поворотах. Меня это раздражает, но я стараюсь не фокусироваться на чужих недостатках. В конце концов мы все неидеальны. К тому же именно благодаря Ане я смогла выплыть из той глубокой эмоциональной ямы, в которой оказалась, когда любимый мужчина предал и выбросил, как ненужную вещь.

Спустя пять минут я, наконец, заканчиваю и ставлю композицию на полку. Отойдя на пару шагов, удовлетворенно любуюсь результатом своей работы.

– Ну что, поехали, а? – снова ворчит Аня. – Как всегда красота, – протягивает она, тоже залипая на букете.

– Спасибо, – улыбаюсь довольно.

Для меня цветы стали своего рода спасением – когда два года назад мое сердце было разбито и выпотрошено и казалось, что жизнь закончилась, я встретила Аню.

Сидела на лавочке в парке, захлебываясь рыданиями и жалея себя, дурочку, я не заметила, как рядом присела незнакомая девушка.

Я помню, что мимо меня проходили многие, но остановилась и спросила, что со мной случилось, только она.

– Так, ладно, – хлопает в ладоши подруга. – Куда пойдем обедать?

Я не успеваю ответить, как хлопает входная дверь, и мы обе синхронно оборачиваемся.

– Чего стоим, не работаем? – мрачно спрашивает Лариса Петровна – владелица цветочного магазина, в котором мы работаем.

– Так у нас обеденный перерыв, – тут же отвечает Аня. – Вот, собираемся пойти…

– Стоять, – зычным голосом давит хозяйка и пальцем тычет в сторону Анюты. – Ты – идешь и составляешь список того, что нужно успеть закупить до конца года.

– Но..

– Премию хочешь? – подруга коротко кивает. – Значит, без разговоров. Поставщики как с цепи сорвались. Придется выкручиваться.

Аня тяжело вздыхает, но снова кивает и, развернувшись, идет в подсобку, где у нас хранятся списки всего, что есть в наличии и чего не хватает.

– А ты… – Лариса Петровна переводит взгляд на меня, – давай-ка сгоняй в доставку, забери для меня посылку.

За то время, что я здесь работаю, эта дама бывала в разном настроении. В целом она неплохой человек. Да, бывает срывается, вспыльчивой тоже может быть. Но это случается нечасто. К тому же платит она действительно хорошо – премии у нас бывают достаточно часто.

И вот сегодня похоже один их тех редких дней, когда у Ларисы Петровны что-то случилось, а значит, все вокруг тоже будут страдать с ней за одно. Такие моменты нужно просто пережить и поменьше с ней спорить.

– Хорошо, – соглашаюсь. – А куда?

– Витя скажет. Иди, он на улице уже ждет.

– А магазин?

Лариса Петровна рассеянно оглядывается, как будто даже теряется. Похоже, у нее вообще непростой денек сегодня – сама не своя прямо.

– Я побуду. Иди уже, Милана. Давай, шустрее.

Я больше не спорю и не пытаюсь ничего утончить – начальница сегодня явно не в форме.

На улице прямо у входа стоит темно-серый автомобиль Ларисы Петровны, а за рулем ее брат, Виктор.

– Добрый день, – говорю, забираясь на заднее сиденье.

– Привет, Милаша, – протягивает он, разглядывая меня через зеркало заднего вида.

Я тут же отворачиваюсь. Неприятный он все-таки тип. Мы нечасто сталкиваемся – сестра его сама разбирается с делами магазина. Но каждый раз, когда Виктор появляется в магазине, я ощущаю на себе его чересчур пристальный взгляд, от которого мурашки по телу.

Знала бы сразу, что придется с ним ехать, может, и отказалась бы.

– Так Лара-то сказала куда идти? – спрашивает Виктор.

– Сказала, вы объясните.

Он демонстративно хмыкает, а затем передает какой-то листок. Забираю тот – это оказывается талон для получения посылки в одном из отделений доставки. Судя по указанному весу, небольшая. Не успеваю даже слова сказать, как машина вдруг резко тормозит, так что я едва слышно охаю – ремень больно впивается в плечо даже через куртку.

– Да твою же… – Виктор осекается, оглянувшись на меня.

– Что там?

– Да долбонавт один. Сейчас я ему объясню, куда засунуть свои права, раз такой олень! – рычит мужчина, возясь со своим ремнем безопасности, который, похоже, заклинило.

Виктор вообще довольно крупный. Так что его угроза физической расправы выглядит не такой уж шуткой.

– Я лучше тогда пешком добегу, – торопливо говорю, глядя на адрес указанный в бумажке. – Тут недалеко, я знаю где это.

– Да погоди ты! Я сейчас…

Но я не слушаю – не хватало еще участвовать в разборках. И так день не задался, так еще и это!

Я выбираюсь из машины и захлопываю за собой дверь. Виктор тоже уже на улице – видимо, поборол несчастный ремень. Выглядит он по-боевому. Вообще как я поняла со слов Ларисы Петровны ее брат мужчина вспыльчивый. Так что ждать цивилизованного решения вопроса не приходится.

Перевожу взгляд в сторону и вижу перед его машиной темный внедорожник внушительных размеров. Судя по всему Виктор въехал как раз в его зад.

Я когда-то училась водить машину и точно помню, что мне твердил инструктор – виноват тот, кто сзади. Мол, должен держать дистанцию.

Не знаю, на что рассчитывает брат моей начальницы, но, похоже, у него своя правда.

Как только водитель внедорожника выходит из машины, Виктор сразу же бросается к нему с обвинениями.

А я замираю на месте. Хлопаю глазами, не веря тому, что вижу.

Ну, не бывает так. Неа. Не может быть.

Просто не может! За что, Вселенная?

Два года я спокойно жила, училась заново дышать, чтобы… что?

Виктор продолжает бросать претензии, но водитель внедорожника смотрят только на меня. В упор.

Мой первый и единственный мужчина. Антон Баринов. Тот, кто предал и выбросил меня из своей жизни.

2 Милана

Я не знаю, сколько это длится – секунду, две или несколько минут. Перед глазами проносятся те дни, когда я надышаться им не могла. Когда от одной только улыбки и его темно-зеленых глаз у меня слабели колени.

Я была влюблённой дурочкой, готовы ради любимого на все. Я верила ему беспрекословно, горела им, нашей любовью.

Правда, оказалось, что любовь-то была только у меня, а вот у Баринова – просто левак от невесты.

– …слышь, мужик, это вообще как? – голос Виктора доносится до меня словно сквозь вату.

Это помогает прийти в себя хотя бы немного. Да и Антон, наконец, переводит взгляд на брата Ларисы Петровны. А я, резко развернувшись, едва ли не бегу в ближайший переулок.

Не могу. Не хочу. Не готова!

Пусть все останется там, на дороге. Пусть он останется в прошлом! Я же смогла! Смогла пережить и сердце разбитое, и боль от предательства.

Петляю, боясь, сама не зная чего. Глупая иррациональная мысль, что Баринов броситься за мной, почему-то не покидает мою голову.

Дурочка. Ну, что я за дурочка? Как была наивной, так и осталась до сих пор. Нужна я ему сто лет. Он ведь и в прошлый раз не особенно-то хотел объясняться.

В отделении сервиса доставки людей немало, приходится отстоять длинную очередь, прежде чем я, наконец, забираю небольшую коробку для Ларисы Петровны.