Димаш потер ладонями лицо, укусил кулак и сначала прошептал: “Предатель”, а потом крикнул так, чтобы на кухне точно услышали:

– Ты предатель! Слышишь меня? Чертов предатель! И баба твоя *ука! Залезла тебе в штаны и разрушила нашу семью!

Это была точка невозврата, после которой только пропасть. В стране, где многие обращаются к родителям на “вы”, где до сих пор существует культ старших, а единственные или младшие сыновья остаются жить в отчем доме, заботясь о маме с папой до самой их смерти, Динмухамед Бахытжанович Ниязов переступил очень жирную черту. Но он уже не мог усмирить вырвавшегося наружу волчонка, готового перегрызть глотку за честь матери.

Глава 9

– Бахытжан! Бахытжан! – кричала вслед мужу Меруерт, когда он, как ошпаренный, выбежал из кухни в прихожую.

Его было не остановить. Оказавшись рядом с сыном, он схватил его за грудки и припечатал к стене.

– Щенок! – закричал отец. – Да что ты знаешь обо мне, о ней, о наших отношениях, чтобы судить нас?!

– И дураку понятно, что она от тебя хочет. Сколько ей: 30— 35? – орал в ответ Димаш. – А ты слюни пустил, да? Не могу поверить, что ты опустился до старперов, которые трахают молодух, чтобы чувствовать себя крутыми.

Бахытжан занес кулак и ударил сына по лицу.

– Бахытжан, нет! – завопила Мира, схватив мужа за рубашку и пытаясь оттащить его от сына, но у нее ничего не получилось, потому что он оказался сильнее и оттолкнул жену в сторону. Меруерт удержалась, схватившись за края высокой тумбы для обуви.

– Не трогай маму! – плакала навзрыд Аселя, глядя на то, как Димаш взбесился, кинулся на отца, но тот оттолкнул его к стене и прижал локоть к горлу.

– Или ты сейчас успокоишься, или получишь еще! – рычал мужчина, в которого точно бес вселился. Взрывным в их семье был старший брат Бахытжана. Димаш в этом походил на него. А вот сам хирург слыл интеллигентом до мозга костей, спокойным и уравновешенным человеком, которого ничего не может вывести из себя. Что ж, всё бывает в первый раз.

– Бей! – громко рявкнул Димаш. – Из— за этой дряни ты уже поднял руку на сына и толкнул жену. Что дальше? Может маму из квартиры погонишь?

– Дим…– простонала Мира и сын, взглянув на нее, понял, что попал в яблочко.

– Только не говори, что гонит? – глаза сына налились кровью.

– Мы разводимся и размениваемся, – тихо объяснила мать, глотая слезы. – Мы так решили.

– Какой же ты урод! – вцепившись в плечи Бахытжана, прокричал он.

– Димаш, пожалуйста, прекрати, – умоляла его Меруерт, пытаясь разнять отца и сына.

– Не провоцируй меня, сынок.

– Я тебе больше не сын. А ты мне не отец, – презрительно бросил он ему в лицо и оттолкнул его.

– Балам, подожди, не надо! – слезы градом катились по щекам Меруерт, когда она вцепилась в плечи сына, встав между ним и мужем. – Он твой папа. Не бери грех на душу такими словами!

– Я знаю, кто он, мама. Я его боготворил всю жизнь. Гордился, советовался во всем. Хотел быть на него похожим. А теперь мне стыдно называть его своим отцом, – в голосе Димаша было столько горечи, что Мира оцепенела, а Аселя спрятала лицо в ладонях и тряслась от рыданий.

Отодвинув мать в сторону и подойдя к двери, он наспех обулся, после чего вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.

– Мама! – рыдающая Аселя бросилась в объятия матери, а та поцеловала ее в макушку и гладила по волосам и спине.

– Тише, тише, жаным. Подумай о ребенке!

– Аселёк! – Бахытжан подался вперед и тоже коснулся руки дочери, но та отдернула ее.

– Не трогай меня, – обиженно буркнула его маленькая девочка.

– Аселёк, хотя бы ты послушай, – сделал последнюю попытку Бахытжан.

– Не хочу ничего слушать. И видеть тебя не могу, – крикнула ему в лицо дочь. – Уходи! Просто уйди отсюда…пожалуйста.

– Бахытжан, – холодно промолвила Мира, сгорая в этот момент от негодования и злости, – тебе действительно лучше уйти, пока не стало хуже.

– Мира, я не хотел, – начал оправдываться муж, еле дыша. Он побелел за считанные секунды. – Прости…

Меруерт видела, что у него произошел мощнейший откат: еще несколько минут назад адреналин в его крови зашкаливал, а ярость сметала все установки и здравый смысл. Но вот он очнулся и понял, что натворил. То же самое вскоре почувствует и их сын.

– Хотел не хотел, но сделал. Поэтому уходи и не подливай масла в огонь.

Она снова была с ним непривычно резка, поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как уйти из дома дочери. Выйдя из лифта, он столкнулся с зятем, который по растрепанному виду тестя понял, что дело дрянь. Ильяр быстро с ним попрощался, поднялся в квартиру и увидел, что беременная жена лежит на кровати, а рядом теща говорит по телефону с подругой и по совместительству врачом Асели.

– Белла, у нее давление подскочило. Жалуется, что низ живота тянет, – тараторила Меруерт. – Ты можешь приехать? Правда? Спасибо тебе большое. Ждем.

– Что случилось? – подлетев к Аселе, Ильяр сел на край кровати и взял ее за руку. – Она такая бледная.

– Это из— за давления. Сейчас тетя Белла приедет и осмотрит тебя, – обратилась Меруерт к дочери.

– Хорошо, – тихо ответила она. Слезы на ее щеках еще не высохли. Она была натянута как струна, и стоило ей только подумать об отце, глаза тут же становились влажными. Приехавшая через полчаса Белла, ругалась матом и ворчала из— за то, что довели ребенка. Она привезла с собой аппарат, чтобы послушать сердцебиение, и все с облегчением вздохнули, когда услышали его.

– Мая харошая, с давлением в твоем положении не шутят, – погладив Аселю по голове, сказала Белла. – С тонусом тем более. Давай— ка пару недель постельного режима и попьешь кое— что.

– Как моя малышка? – спросила девушка.

– Все в порядке. Но завтра пусть муж тебя привезет ко мне на УЗИ. Доедешь лежа. Мы же не хотим, чтобы наша девочка родилась раньше срока?

– Не хочу, – замотала головой Аселя.

Стоявшая в стороне Меруерт крепко сжимала в руке с телефон, на который пару минут назад пришло сообщение от Димаша о том, что он доехал. Мобильный снова завибрировал, и женщина прочитала новое входящее: “Как Аселёк?” Послание от Бахытжана, на которое не хотелось отвечать. Но он отец их дочери, поэтому Мира, проглотив обиду, написала только одно слово: “Нормально”.

Глава 10

Субботний вечер снова прошел в одиночестве. Есть опять не хотелось, мысли и воспоминания роем теснились в голове, заставляя думать о двадцати семи годах вместе с Бахытжаном. О том, как он стал ухаживать за ней – девчонкой из Караганды – скромной, застенчивой, погруженной в учебу. Дочь шахтера и терапевта – молоденькая Мира жила в общежитии и чувствовала себя одиноко в большом городе. Но появился Бахытжан, и она влюбилась в него без памяти.

Когда— то между ними были и чувства и страсть, но она не заметила, как муж охладел и отдалился. Нового Бахытжана – безумно влюбленного и от этого эгоистичного и самовлюбленного, Меруерт не знала. Это был не ее муж, а кто— то совершенно чужой.

Открыв шкаф, она увидела на плечиках оставшиеся рубашки и костюмы и у нее зачесались руки: сначала хотелось всё сжечь, потом порезать на мелкие кусочки, а затем собрать ему чемодан и отправить курьером “на деревню дедушке”. Вернее, девушке.

В ту ночь она в последний раз проявила слабость и расплакалась, прижимая к груди подушку. Она выплакала все слезы о нем, стараясь вырвать его из сердца и воспоминаний. Болело нестерпимо и Мира молила Аллаха, чтобы он прекратил эти мучения

Бахытжан объявился в воскресенье. Позвонил после обеда, предупредил, что заедет. Первые секунды столкновения в прихожей были болезненными. Он стоял, потупив взгляд, она делала вид, что смахивает пальчиком невидимые крошки с комода.

– Как девочки? – спросил он о дочери и малышке.

– У Асели давление подскочило, тонус. Постельный режим и никаких стрессов. Поэтому не тревожь ее лишний раз.

– Аселёк удалила меня из общего чата, – грустно заметил Бахытжан.

– Я видела, – кивнула Меруерт.

– Димаш меня заблокировал, – сильный голос все еще мужа вздрогнул.

– С ним все сложнее. И я его понимаю.

– Если бы ты знала, как я жалею о том, что ударил его. Не понимаю до сих пор, что на меня нашло.

– Ну как что? Любовь, – горько усмехнулась Мира и поежившись, хотя в квартире было тепло.

– Сарказм? – нахмурился Бахытжан.

– Думай, как хочешь.

Она развернулась и направилась на кухню, где решила чем— то себя занять. Мира гремела сковородкам и кастрюлями, протирая и без того чистые полки, холодильник и столешницу. Между делом успела расстроиться, что новая красивая кухня достанется другой хозяйке. Жаль.

– Я готов, – услышала она аккурат в тот момент, когда поливала цветы. Поставив лейку на подоконник, она обернулась.

– Хорошо, – тихо сказала она. – Ничего не забыл?

Этот вопрос прозвучал так буднично, будто Бахытжан не к другой женщине уходит, а в командировку уезжает.

– Мира, то, что я сказал про квартиру…Понимаю, как это выглядит, но и ты войди в мое положение.

– Пожалеть тебя? – ухмыльнулась она. – Хотя знаешь, ты, наверное, прав. Четыре комнаты – слишком много для меня одной. Раз уж ты начинаешь новую жизнь с чистого листа, то и мне надо.

Меруерт говорила вещи, в которые сама не верила. Но она не хотела, чтобы он видел ее слабость, не хотела показывать слезы, которые сейчас успешно сдерживала.

– Моя машина остается у меня. Вся техника тоже. Депозит поделим 50 на 50. На меньшее я не согласна, мне еще новое жилье обставлять. Эх, что же ты чуть раньше не влюбился? – иронично заметила Мира. – Ремонт бы не делали, деньги сохранили, еще бы проценты набежали хорошие…

Бахытжан ничего на это не ответил, а просто молча наблюдал за ней и ее движениями. Она стала слишком резка и холодна. При внешней привлекательности он давно не видел в ее глазах огня, который нашел в Шинар. Еще раз убедился, что оказывается, тепло, которое он чувствовал рядом с Мирой, – это привычка, уважение, признательность за прекрасные годы и заботу.

– У моего пациента агентство недвижимости. Пообещал, что выгодно продаст эту квартиру. Может, поможет тебе подобрать хороший вариант?

– Спасибо за заботу, но я сама, – Мира поджала губу от обиды. – Хочешь совет на прощание?

Бахытжан нахмурился.

– Квартиру купи до свадьбы. Все— таки мало ли что, – повела плечом она, желая уколоть его так же, как и он ее, когда предложил обратиться к его риелтору.

– Я учту.

– И ключи оставь. Пока я здесь живу, не приходи без звонка, если что— то еще вдруг захочешь забрать.

Бахытжан полез в карман брюк, достал связку ключей и отцепил нужные. Мира напряженно наблюдала за его действиями, и когда ключи коснулись гладкой поверхности скатерти, она не выдержала и спросила:

– Бахытжан, а теперь ты счастлив? Вот эти несколько дней, что живешь с ней?

– Да, – коротко кивнул он.

– Любишь ее по— настоящему? – с каждым словом, душа Миры обливалась кровью.

– Люблю, – ответил он, проглотив фразу о том, что даже не знал, что еще способен так любить и хотеть женщину.

– Бақытты бол, Бахытжан. (Будь счастлив, Бахытжан)

Мира специально сделала акцент на его имени, ведь оно переводится, как “счастливая душа”. Вот и душа мужа выбрала свой новый путь, не пожалев никого вокруг. Остались только руины.

– Прости меня еще раз.

– Возможно, когда-нибудь прощу, – горло сковала болючий спазм. – А пока не могу. За то, что ударил Димаша и Аселю довел. Живи теперь с этим.

Ничего не ответив, он развернулся и пошел в прихожую. Через несколько минут там хлопнула входная дверь. Ну вот и все – он ушел. Она, наконец, его отпустила.

Глава 11

Месяц спустя

Ансар