Баба Нюра в новом теле (деле) (страница 8)
– Если не будешь капризничать, я завтра принесу тебе конфетку. Но это будет наша с тобой тайна. Хорошо?
Она кивнула и слабо улыбнулась мне. Я посочувствовала ребёнку, который рос, как цветок в оранжерее, и вдруг оказался на холоде.
Мэйра со счастливым вздохом отодвинула тарелку, поднялась из-за стола и повела дочь наверх. Я же дождалась, пока спустится мать Ханны, и напомнила:
– Мы хотели обсудить записку.
– Мама плохо себя чувствует, – вздохнула Элиза. – Отложим до завтра?
– Расскажем Илане? – не отступала я, и женщина сдалась.
Вдова внимательно и молча выслушала о наших приключениях, лишь испуганно охнув от новости, что к нам приходил инспектор, и поджала губы при упоминании Нельса. Приняла из рук Элизы клочок бумаги и предположила:
– Может, что-то спрятано в старом колодце? Помнишь, в детстве, когда играли в саду, мы нашли один такой? Старый и давно высохший, он весь порос мхом.
– Помню, – оживилась Элиза.
Мне очень не понравилось, как эти две переглянулись, поэтому сразу заявила:
– Я с вами.
– Но мы никуда не собирались, Ханна, – мягко возразила Илана.
– Да? – едко ухмыльнулась я. – Ещё скажите, что Элиза не хотела использовать меня, чтобы подобраться к инспектору?
– Эли! – воскликнула вдова, с укором глядя на сестру.
– Она ему явно нравится, – всплеснула та руками. – Ты же знаешь, что моя интуиция не лжёт.
– Но использовать дочь низко, – пылко продолжала вдова. – Девочка и так настрадалась, а ты хочешь отдать её человеку, расстроившему их с Даниэлем свадьбу?
– Мор лишь арестовал моего мужа и сыновей, – ледяным тоном ответила Элиза. – Даниэль отказался от договорённостей без каких-либо приказов со стороны инспектора.
– Теперь ты его оправдывать будешь? – окончательно вспылила её сестра. – Эли, господин Мор разрушил наши жизни!
– Мне кажется, она не выгораживает инспектора, – вставила я, – а злится на беглеца Даниэля.
Обе замолчали, виновато поглядывая на меня. Я же придвинулась и заговорщическим тоном уточнила:
– Так когда идём к колодцу? Может, этой ночью?
– Этой ночью мы все идём спать, – сурово отрезала Элиза. Поднявшись, схватилась за поясницу и охнула. – Всё тело ломит, будто палками били. Сроду столько пешком не ходила!
Покачиваясь, она ушла наверх, я же переглянулась с Иланой. Мне было очень знакомо состояние мамы Ханны. Будь я в своём теле, тоже бы плюнула на все тайны и пошла на просмотр «Сонламбия Пикчерс», но теперь сна ни в одном глазу. Я горела желанием пробраться в сад опечатанного дома семьи Тёрнеров и заглянуть в тот самый колодец, куда сын Элизы советовал не плевать.
– Нет, – нахмурилась Илана.
– Что «нет»? – невинно хлопнула ресницами.
Я уже поняла, что из двух сестёр одна неуступиха, вторая непокориха. Я же, воспитанная коммунизмом и перевоспитанная капитализмом, изучила все рычаги воздействия на людей. Главным из которых сейчас и собиралась воспользоваться.
Вынула один золотой и положила на стол.
У вдовы чуть глаза из орбит не выскочили.
– Откуда?!
– Хочешь знать? – тоном змия-искусителя поинтересовалась я.
Не секрет, что женское любопытство – один из трёх китов, на которых стоит мир!
Глава 20
Мы с вдовой договорились выступить поздней ночью. Кажется, Илана надеялась, что я усну, но я лежала, глядя в потолок и прислушиваясь к сонному дыханию женского общежития ровно до тех пор, пока она не привстала проверить меня.
– Идём? – тут же шёпотом откликнулась я.
Вдова обречённо вздохнула и поднялась. Я прокралась за ней на первый этаж, где сильнее всего пахло сыростью. Илана тоже учуяла запах и неуютно поёжилась:
– Мы весь день занимались просушиванием дома. Распахнули двери-окна. Жаль, что я не могу, как Мэйра, использовать бытовую магию. А её сил хватило ненадолго. Всё же это не платье!
– Вы большие умнички! – с чувством произнесла я, и женщина закашлялась от неожиданности. – Даже не знаю, что бы мы делали с пожилой леди и малышкой Лиорой, не будь с нами мамы и вас.
– Не подлизывайся, – улыбнулась она, но было видно, что вдове приятно.
Видимо, Илану нечасто баловали похвалой, принимая её в доме как неизбежное зло. Что тут же подтвердилось, ведь по пути она рассказывала мне о своём беззаботном детстве, а все просьбы перейти к дням, о которых я «забыла», игнорировала.
Я же не развешивала уши, хотя шалости маленьких Элизы и Иланы были забавными, внимательно следила за каждой подворотней, всматривалась в тёмные провалы арок и сжимала в кармане газовый ключ.
Нельзя сказать, что ночной город был безлюдным. Нам часто встречались слуги, которые спешили по своим делам, ремесленники прибирали рядом со своими лавочками, и праздношатающихся господ было немало. Вот к последним у меня имелось больше всего претензий, поскольку все были в изрядном подпитии.
– К-красотки, – икнул один.
И, отделившись от компании, нетвёрдой походкой направился к нам. Вдова тут же закрыла меня собой и выставила руку ладонью вперёд, чтобы остановить наглеца, но не успела и слова сказать, как тот схватил её кисть и смачно поцеловал.
– Хм… А мне казалось, вас двое.
– У вас в глазах двоится, – иронично заявила я.
– Не пойму, – он подался вперёд, приближая красный нос к вмиг заалевшему лицу вдовы, – вы чревовещ-щательниц-ца? Губы не двигаются, но голос слышу!
– Ого, – искренне восхитилась я. – Такое сложное слово выговорили с первого раза? Примите моё восхищение! Вы филолог?
– Скромный писарь, госпожа. – Он резко поклонился, чуть не упав при этом, но устоял. Снова посмотрел на донельзя смущённую вдову: – А вы замужем?
– Нет, как раз мужа ищу, – веселилась я.
– А я подойду? Я хороший и оч-чень работящ-щий! Мож-жет, обнимемся?
Илана в ужасе отшатнулась, врезавшись спиной в меня, и замахала руками, не давая пьянице приблизиться. Я же заявила:
– Конечно, обнимемся!
И развела руки в стороны. Мужчина икнул и при виде четырёх рук сел на землю, а потом решил не ограничиваться этим и прилёг. Я же потянула онемевшую от наглости писаря вдову дальше.
– С ума сошла? – зашипела она на меня. – А если бы мы пострадали? Надо было проигнорировать пьяницу и пройти мимо!
– Выпившие люди как обезьяна с гранатой, – не согласилась я. – Взять хотя бы этого любителя поспать. Только что улыбался, а в следующее мгновение в драку полезет. Ему сейчас ничего не докажешь. Мир в подпитии пьяные оценивают лишь через призму своего искажённого видения. Прошли бы мимо, увязался бы следом! Побежали – присоединились бы остальные. Одно небо знает, чем бы всё закончилось. А так мы идём, он отдыхает. Все счастливы!
– Иногда твои мысли меня пугают, – прошептала Илана и жалостливо вздохнула. – Бедная, бедная!
Я так и не поняла, кого она пожалела, меня или себя, да и неважно. Мы приближались к дому, из которого нас всех выгнали. Вдова поманила меня в сторону от главных ворот, где переговаривались двое мужчин – видимо, охрана. Мы пошли вдоль стены, окружающей бывшие владения семьи Тёрнеров, и топали до тех пор, пока из-за облаков не выплыла луна.
Вокруг стало так светло, что стало видно почти как днём.