Да ты не Мила, ты попугай.

– Молодец. Совмещаешь с учебой в универе? – спрашивает Аслан, а я теряюсь.

– Так я его давно закончила.

– Серьезно? Я думал тебе 18, – удивляется он.

– Мне 26, – краснею я.

– О, да вы отлично сохранились для вашего возраста! – восклицает Мила.

А ты – нет, карга старая.

– Спасибо за комплемент, – приторно— сладко скалюсь. – Мой папа всегда шутил, что “маленькая собачка до старости щенок”.

Черт! Ну кто дергал меня за язык сравнивать себя с щенком?

– Ха, – смеется Аслан. – Мне уже нравится твой папа.

Замолкаю, потому что это для меня больная тема, но им об этом знать не обязательно.

– Аслан, милый, пойдем уже где-нибудь пообедаем. Я устала, – воспользовавшись заминкой, она сжимает его ладонь и смотрит голодным взглядом, давая мне понять, что это она – его женщина, и после того, как они утолят физический голод, приступят к плотскими утехам. И чему я удивляюсь? По ним видно, что они – пара: взрослые, красивые, успешные, богатые люди. И я – мелкая девочка – до старости щенок. И спереди и сзади – мать ее пионерка.

– Да, идем, – соглашается он. – Рад, что у тебя все хорошо, Ирада. Береги себя.

– Спасибо. И вы тоже, – выдавливаю из себя улыбку, которую они уже не замечают, потому что обходят меня и идут, взявшись за руки.

А я смотрю им вслед, и ничего в них нет. Но все равно невольно зависаю на переплетенных пальцах и наблюдаю за тем, как Аслан поворачивает голову, что— то говорит своей Миле, а она смеется. Счастливые. Рада за них, но не от всего сердца.

Глава 4. Принцессы

Ирада

– Аааа! Моя девочка вернулась! – кричит сестра, распахнув дверь в квартиру. Наш самолет приземлился в шесть, но только к восьми я добралась до дома. Спасибо родителям Афины – они встретили нас и подкинули меня.

Старшая сестра Сабина душит меня в объятиях, целует в обе щеки и отстранившись, говорит восхищенно, – Загорела— то как! Красотка!

– Кичик— апаааа! ("кичик апа" или "младшая мама" – так называют родную тетю – младшую сестру папы или мамы) – из комнаты вылетает племяшка Нафиса и летит ко мне. Ловлю ее на лету, кружу в прихожей и крепко обнимаю.

– Нафиска, как я по тебе скучала, крошка! – целую ее, вдыхаю аромат и прижимаюсь к малышке. – Я тебе столько всего накупила. Сейчас покажу.

– Балуешь ты ее! – цокает сестра.

– Конечно, а кого мне еще баловать? Я и тебе привезла.

– Ну хорошо. Раз мне тоже, тогда не буду ругаться. Только ты сначала переведи дух и на кухню иди.

– Вкусняшки мне приготовила? – играю бровями и хихикаю.

– Твои любимые.

Не соврала. Приняв душ и переодевшись в домашний комплект, захожу в царство Сабины и тяну носом, вдыхая аромат запеченной курочки с картошечкой, любимый салат “Оливье”, ватрушки с джемом с пылу с жару и бутылка любимого “Тархуна”.

– Мама дорогая! Да у нас Новый год! – потирая ручки, сажусь за стол и чувствую себя королевой, потому что сестра вокруг суетится, накладывает салатика, картошки и мои любимые куриные ножки, да побольше. – Не жалей, Саба. У меня метаболизм хороший, все переварится.

Сестра и племянница – мои самые близкие люди. Когда родители погибли, Сабина заботилась обо мне и каждый день приезжала в больницу, несмотря на то, что Нафисе было тогда полтора года. Это потом мы узнали, что еще до аварии ее муж завел на стороне любовницу, которая родила ему сына. Сестра ушла от него и вернулась в отчий дом. Теперь у нас здесь бабское царство. График у меня свободный и ненормированный, поэтому я успеваю забрать племяшку из садика, пока Сабина на работе. Она бухгалтер и сердце нашего дома. Несмотря на родство, мы очень разные. Сабина – воплощение традиционной восточной девушки и хозяйке. А я своенравная, свободолюбивая язва, и как говорит моя тётя, будущая свекровь на второй день выгонит меня из дома за мой длинный язык.

– Ну рассказывай, как слетала? Как Аружан? Привыкла уже?

– Слетала отлично. Аружан передавала привет, живет и здравствует. А я как видишь, времени зря не теряла, купалась, загорала, по магазинам бегала. Только…– запинаюсь, когда хочу рассказать о происшествии.

– Короче, взбаламутила я всех пойти на ночной пляж и поплавать при свете полной луны.

– Прям как ведьмы.

– Ага, – смеюсь я с набитым ртом и прикрываю его ладошкой. – Ну и я случайно заплыла за буйки.

– Ирада! – угрожающе пыхтит сестра. – Как можно случайно заплыть за буйки?

– Я не заметила! – оправдываюсь. – Было темно! Ну и я хотела плыть обратно, но внезапно ногу свела страшная судорога. Было так больно – капец! Искры из глаз! Я пытаюсь плыть, но вторая нога меня не слушалась. И тут я поняла, что ухожу под воду и слышу только, как девчонки кричат: “Помогите! Хелп! Хелп!” А потом все, я отключилась.

Смотрю на сестру, а ее всю трясет и в глазах застыли слезы. Срываюсь к ней, обнимаю за плечи и успокаиваю. Она у меня такая ранимая, чуть что, сразу плачет.

– Дурочка ты, Ирада! Как ты могла? – ругает меня Сабина. – Тебе мало было одной аварии?! Ты же могла умереть! Вечно ищешь приключения на пятую точку.

– Вот Аружан также сказала.

– И правильно сделала.

– А ты не хочешь спросить, как меня спасли?

– Как? – указательным пальцем сестра смахивает блестящие капельки с глаз, а я возвращаюсь на свое место, закатываю рукава на растянутом лонгсливе и вещаю:

– Мужчина услышал, как девочки кричат и бросился на помощь. Нырнул и достал меня, словно я жемчужина на дне морском.

– Жемчужина! – прыскает Сабина. – Ирада, ты фантазерка.

– Но какой это был мужчина! – на лице невольно расцветает улыбка, стоит мне вспомнить Аслана. Я мельком увидела его обнаженный торс, когда очнулась. Подумала, что так наверное, сейчас встречают в раю.

– Эй, Ирада! – Саба щелкает пальцами перед глазами. – Земля вызывает Ираду!

– А? Что?

– Я говорю: и что там был за мужчина?

Молчу, пытаясь подобрать слова, чтобы описать того самого мужчину. Мужчину, что лишил меня покоя. Мой типаж, мой идеал, моя недосягаемая высота.

Я встречалась лишь однажды с парнем, с которым познакомилась на работе. Сходили на несколько свиданий, пару раз поцеловались и я поняла: нет, не мое. Не ёкает, не сносит крышу, не будоражит сознание. Полный штиль. А парень хороший.

Но Аслан…Он Лев. И при виде него у меня напрочь отключается разум и работают только чувства. А им нельзя доверять – можно сильно обжечься.

Рассказываю Сабине о нем, о том, что он “безвозмездно, то есть даром” (читать голосом Совы из “Винни Пуха) оплатил мой счет в клинике, о случайной встрече в торговом центре. И, конечно, о бабе его красивой, с ног до головы в бренды одетой.

– Ну и что, что в бренды! – цокает Сабина. – Подумаешь! Ты и без них супер! Уверена, все на тебя там заглядывались.

– Ты что, мать, такие, как он не смотрят на таких как я. Они западают на длинноногих загорелых красоток с вареником вместо рта, – втягиваю щеки, делаю губы уточкой и скашиваю глаза к центру. Сабина громко хохочет. – Вот одна такая мадам с ним и была тогда, – за ее улыбкой я все же разглядела небольшое разочарование.

– Зря ты так. Ты у меня красивая, умная, начитанная, непосредственная. И губы у тебя тоже пухлые…от природы, – хвалит меня сестру.

– Да, вот именно! И вообще вареники лучше есть, а не целовать, так?

– Боже мой, – Сабина падает на стол и трясется от смеха.

– Вот ты смеешься, а мне тогда было очень страшно.

– А кто виноват? Тебя авария не убила, так ты решила утонуть.

– Саба, я же кошка, у которой девять жизней, – взбиваю свои роскошные кудри. – Две уже использовала. Есть еще семь.

– Дурная! Хорошо хоть мужчина тот мимо проходил, – задыхаясь, проговаривает она.

– И сделал искусственное дыхание рот в рот, – щурюсь, театрально вскидываю руку и с придыханием продолжаю. – А потом назвал ее Русалкой и свалил в закат с другой принцессой.

– Ирада! Ты неисправима. Я не знаю другую принцессу, но сомневаюсь, что у нее есть хотя бы половина твоего артистизма и чувства юмора!

– Эх, да, – грустно вздыхаю и поджимаю губы так, что уголки едут вниз. – Принцессы бывают разные.

Глава 5. Мой типаж

Месяц спустя

Аслан

– Ну и как тебе с арабами работается? – спрашивает бизнесмен Ансар Дулатов, расстегивая пиджак и садясь за стол. – Жара не надоела?

– Неплохо работается. Вошел в состав команды, организующей инвестиционный круглый стол Казахстан – Арабские Эмираты. Через месяц в Астане. У них среди прочего крупный проект в области возобновляемых источников энергии в Казахстане. Собираются совместно строить ветровые электростанции в Жамбылской и Туркестанской областях, – рассказываю сухо.

– Ты им занимаешься? – Дулатов неожиданно проявляет интерес.

– Среди прочего – да. Поэтому я здесь. Но только на пару месяцев. Буду здесь и в столице, пока не проведем встречу.

– И что, самый главный тоже будет?

– Будет, – киваю и легонько дергаю уголками губ. – Самый главный, плюс премьер, руководители нацкомпаний, а с арабской стороны шейхи, министры, бизнесмены.

– Ну молодец, – качает головой.

– Так это не я, это команда, – беру со стола чашку чая с молоком и делаю большой глоток. Как я по такому соскучился.

– Эх, Аслан, умный ты парень, но с твоими мозгами не на дядю работать, а что— то свое создать. Не думал об этом? – Ансар складывает руки в замок и ждет ответ.

– Думал, – киваю. – Но пока я не готов вернуться.

– Бежишь что ли от чего–то? Или…от кого— то?

Ансар хитро щурится, будто как книгу меня читает. Ума и проницательности ему не занимать, ведь человек без этих качеств не сколотил бы свое состояние и не стал бы одним из богатейших предпринимателей Казахстана. А Ансар – владелец торговых центров, автосалонов, магазинов, и как говорится заводов— пароходов. Мы познакомились с ним, когда я работал финансистом в крупной горнорудной и металлургической компании. Тогда я делал первые шаги в консультировании и инвестициях. У Ансара своих консультантов хватает, но ему просто нравится открывать дорогу молодым. Как он говорит: “В 90— е пришлось самим карабкаться наверх, так почему бы сейчас не помочь тем, кто что— то может”? Уважаю его не только за это, но и за прозрачность в ведении бизнеса.

– Да от кого же мне бежать? – прячу ложь за усмешкой, ведь он прав: я убежал от женщины, которую любил и до сих пор люблю. Но открыв ей сердце, понял, что она навсегда – чужая и даже несмотря на развод с мужем – моим другом – всегда будет принадлежать только ему. Я рад, что они в итоге воссоединились и даже сына родили. Но мы вертимся в одном обществе и уехать отсюда было лучшим решением.

– Смотри, Аслан, – предостерегает Ансар указательным пальцем, – иногда бежишь— бежишь, а далеко убежать от себя все равно не сможешь.

***

Вся неделя была очень насыщенной: встречи, разъезды, онлайн митинги команды, а с учетом разницы во времени приходилось подстраиваться под Дубай. К этому ритму я привык, но в пятницу захотелось просто выдохнуть и расслабиться. Приятель Дидар, с которым мы вместе работали, предложил сходить в бар субботним вечером. Только вечер у меня начался в десять, когда я смог, наконец, отключиться от работы.

Оказалось, я отвык от русской и казахской речи в барах, потому что их в последние полтора года вытеснили английский и арабский. Место, как я понял, популярное, людей много, но Дидар ждет меня на втором этаже за низким стеклянным столиком, развалившись на диванчике рядом с девушкой. Пока меня ждал, времени зря не терял.

– О, брат, наконец— то. Думал, ты решил меня кинуть, – смеется Дидар, пожимая мою руку.

– Ну без меня ты не скучал, – падаю на диван и забрасываю одну ногу на другую, опираясь лодыжкой на колено.

– А это знакомая моя – Альмира. Мы случайно здесь столкнулись.