Ольга Брюс: Колодец

Глава 1

– Кажется, дошел.

Эти слова произносит мужчина средних лет, с небритой щетиной на проваливающихся щеках. Он смотрит прямо перед собой, рассматривая небольшой городок, в котором не так много домов в два-три этажа. Куда больше простых одноэтажных домов из потемневшего от времени дерева или жженого кирпича. Город словно утопает в зелени, в воздухе витает запах листвы и трав, смешанный с ароматом свежеиспеченного хлеба. Неподалеку виднеется старый мост, под которым протекает мутная речушка. Не доходя до него, стайка ребятишек набирает воду во фляги из уличной колонки.

Мужчина достал из кармана потрепанный конверт, повертел его в руках.

– Никифорова Ольга Антоновна. Улица Ленина, 35-б, – вслух читает мужчина и двигается, слегка прихрамывая, вдоль улицы. Его взгляд сосредоточен на табличках – надо узнать, туда ли он пришел.

– О… а я по адресу, – довольным тоном говорит он. Перед ним приветливо темнеет надпись «Ул. Ленина», чуть ниже видно номер дома – 48. – Значит, нужно идти дальше…

Минут через пять мужчина останавливается возле покосившейся калитки, на стенке дома виден нужный ему номер – 35-б.

Вышла невысокая худощавая женщина, одетая в старенькое, но чистое платье, и накинутой поверх телогрейке серым мехом наружу. При виде незнакомца она приветливо улыбнулась:

– Здравствуйте. Чем обязана?

– Добрый день, уважаемая. Мне бы Ольгу Антоновну. Письмо ей передавали, – мужчина помахал в воздухе конвертом.

Женщина переменилась в лице. Чуть сдвинув темные тонкие брови, она быстро подошла к незнакомцу:

– Это я. От кого? Брат прислал?

– Не думаю. Мне командир передал, когда я выписывался из госпиталя. Узнал, что еду в эту сторону, попросил передать.

– Спасибо, – прошептала Ольга, забирая конверт. Потом спохватилась:

– Хотите чаю?

– Не откажусь, – ответил мужчина. Хозяйка кивнула и пошла обратно к дому:

– Проходите. Я как раз обед сготовила, вместе и поедим.

Так Николай и остался у Ольги. Оказалось, что в том письме, которое ей принес бывший солдат, было сообщение о героической гибели ее брата во время боев на подступах к Берлину. Николай хотел оставить письмо и идти дальше своей дорогой, но что-то его удержало. С утра принялся за ремонт калитки, починил покосившееся крыльцо. Спустя время залатал крышу, заменил оконные рамы. Ольга не могла нарадоваться на такого помощника:

– Коля всё умеет. Даром что хромой, зато руки и сердце у него золотые.

Ольге не повезло с первым мужем. Тот был любитель выпить и распускать руки. Чуть что, начинал кричать и обвинять в том, что она ему жизнь испортила, потому что родить не может. Сколько раз он поднимал на нее руку, знала только сама Ольга. Но она верила, что сама во всем виновата, потом устала. В один день просто пришла после работы (Ольга работала на консервном заводе), собрала свои вещи и ушла, не говоря ни слова. Через два месяца они с мужем развелись. Потом она узнала, что муж все эти годы изменял ей с другой, у него даже было два сына от той женщины. Так он и ушел во вторую семью, а Ольга осталась одна. Точнее, вернулась в родительский дом, где жил ее младший брат, Виктор. Он не успел жениться, хотя ему перевалило за тридцать. Ушел на фронт, да только не дожил до дня Победы. Женщина даже успела получить письмо, где Виктора называли пропавшим без вести. И то, что он погиб, выяснилось спустя три года после войны…

Николаю Ольга очень нравилась своей хозяйственностью. Но ему было неудобно, что он живет в доме женщины, которой свалился как снег на голову. Ольга успокоила его, заверив, что её всё устраивает.

– Главное, что мы с тобой ладим. А то, что говорят другие, не так важно.

Николай соглашался с женой. Первые три года они жили душа в душу, пока однажды Ольга не застала мужа в странном задумчивом состоянии. Он не умел юлить и признался, что хочет детей, но боится, что с Ольгой это так и останется несбыточной мечтой. Женщина почувствовала, как земля уходит из-под ног…

– Это правда, – тихо проговорила она. – У меня от первого мужа не было детей… он меня так и называл – пустобрюхой, пустоцветом. Потом ушел к другой, которая еще до нашего расставания родила ему двоих детей.

– Прости… я не знал, – Николаю было стыдно за свои слова, но сказанного ведь не вернешь.

– Если ты хочешь детей…– голос Ольги вздрогнул, – я не могу тебя держать рядом с собой против твоей воли. Найди себе другую, которая сможет подарить тебе радость отцовства. Значит, не судьба нам быть вместе.

– К кому я пойду? – невесело усмехнулся Николай. – У самого ни кола, ни двора. Даже свадьбу достойную сыграть не смогу.

– Время сейчас такое, Коля, – ответила печально Ольга. – Сам же видишь, сколько у нас одиноких женщин осталось. Вдов столько, что плакать хочется. И я без брата осталась, а он даже семью не успел создать. Молодым ушел…

Она тихо заплакала.

– Будь у меня хотя бы племянники, не чувствовала бы себя такой одинокой. Но чего нет, того нет. Думала, с тобой счастье свое найду, но… не суждено, как видишь. Так что держать не буду, ты сам себе хозяин.

Николай кивнул, явно испытывая чувство неловкости…

***

Через три года он уже носил на руках маленькую большеглазую девчушку, которую с гордостью называл Катериной Николаевной. Матерью девочки и женой Николая стала молодая вдова Настя, муж которой погиб на Брянщине. Она овдовела спустя полгода после отправки мужа на фронт. Хозяйственность Николая пришлась Насте по сердцу. Несмотря на значительную разницу в возрасте – мужчина был старше на пятнадцать лет, Анастасия согласилась выйти за него и родить детей. Супруг настаивал, чтобы детей было как можно больше. Свое желание иметь большую семью объяснял очень просто:

– Я и так остался один. Все братья погибли в боях, отец пропал без вести в лесах. Пусть хотя бы дети напоминают, что мне есть, ради кого жить…

Самым неожиданным для всех жителей городка оказалось то, что обе жены Николая, бывшая и нынешняя, жили по соседству – через забор друг от друга. Между участками был ничейный клочок земли, на котором располагался колодец. Там и набирали воду жители со всей улицы, так как поблизости водопровода не было.

Ольга не старалась поддерживать отношения с бывшим мужем. Она вела себя с Настей и Николаем вежливо и держала дистанцию, чтобы не давать никому поводов для слухов. Однако слухи ползли, причем один глупее другого. Дошло до того, что Николая стали подозревать в многоженстве:

– Неплохо наш пришлый мужичок устроился. Пока одна жена на сносях, он с другой кувыркается. Может, еще новую завел.

Николай злился, но ничего не мог поделать со сплетнями. Поэтому делал вид, что ничего особенного не происходит. Больше всего ему нравилось сидеть по вечерам в компании своей дочери Катюши и гладить ее мягкие пушистые волосики, забавно торчавшие во все стороны.

– Какая ты у меня маленькая и ладненькая, – ласково говорил мужчина. – Головенка чуть побольше яблока. Прямо как куколка, такая же хорошенькая.

Катя звонко смеялась, когда отец начинал ее щекотать или подбрасывать вверх. Позже, когда появились другие братья и сестры, она не раз ревновала Николая к младшим. Но он всегда показывал, что для него первым и долгожданным ребенком является именно она – Катерина свет Николаевна, ради улыбки которой он был готов перевернуть всю землю.

Однажды Ольга приболела и слегла. Близких, чтобы позаботиться о ней, не было, и женщина со слезами думала о том, что, если бы что-нибудь случилось с Настей, то та бы не осталась без помощи и заботы. В горле пересохло, страшно хотелось пить. Но, как назло, дома не было воды – Ольга несколько дней не выходила на улицу. Понимая, что выбора-то особого у нее нет, женщина заставила себя собраться и выйти с ведром в руках. Шаг за шагом она шла к колодцу, не замечая, что на нее смотрят чьи-то любопытные глаза. Набрав воды, сколько нужно, она устало стояла рядом с колодезным журавлем, чтобы отдышаться. Затем побрела назад, закусив губу до боли. Ольга заметила, что из кармана телогрейки выпал клочок бумаги, куда она насыпала смесь сушеных трав для лечения. Когда женщина наклонилась, чтобы поднять, ослабевшие пальцы её плохо слушались. Травы рассыпались, когда Ольга пыталась сложить бумажку в карман. За всеми ее действиями наблюдала пара внимательных глаз.

– Да говорю тебе – я сама, собственными глазами видела, как она что-то насыпала в колодец. Потом бумажку уронила и полезла ее прятать, а там всё рассыпалось, – доказывала Николаю Анастасия.

– Там же ничего такого не было, – отмахнулся было мужчина, но жена стояла на своем.

– Не буду я больше с ней воду из одного колодца брать. Она там отраву рассыпала, а нам потом прикажешь всем гуртом на погост топать? А если тебя траванет или всех нас? Что тогда делать-то?

Николаю не нравилось, какой оборот принимает разговор. Думал, Настя пошумит и перестанет, но жена словно с цепи сорвалась. Всё твердила, что Ольга вознамерилась из зависти и ревности отнять жизни у второй семьи бывшего мужа. Поначалу Николай не верил в этот вздор, затем, как говорится, капля камень подточила… и принял соответствующие меры.

Во дворе супругов бегала маленькая рыжая шавка, которую называли Жучкой. В один день собачонка пропала. Дети Насти и Николая с ног сбились, разыскивая свою питомицу. Спрашивали и у Ольги, не видала ли она собаку, на что женщина отвечала отрицательно. Да и откуда бы ей видеть, если бывший муж, тайком от всех домочадцев, собственными руками закинул собаку в речку и после этого притащил ее бездыханное тельце домой? Спрятал, чтобы никто не задавал вопросов, и через пару дней объявил, что нашел Жучку, в том самом колодце. Мол, утопла, и теперь колодец будет стоять с отравленной водой. Жители улицы повозмущались, но не стали вмешиваться, когда Николай засыпал колодец.

Для Ольги это стало ударом – раньше ей не надо было тащиться за полкилометра от дома, да еще и с тяжеленной флягой за чистой водой. Николаю было проще – он обзавелся бричкой и возил по две фляги каждый день. Иногда привозил воды и бывшей жене, не обращая внимания на пересуды соседей. Но Настя почему-то начала бояться, что бывшая жена начнет переманивать мужа обратно.

Ольга вела довольно замкнутый образ жизни. Никогда не была ярой общественницей, избегала собраний и разборов полетов. Не по душе ей было, когда человеку, которого в чем-то обвиняли, даже не давали шанса защитить себя. Налетали, словно стервятники, и начинали рвать на куски, стараясь перещеголять друг друга. Настя, боясь, что муж может оставить ее с пятью детьми, и начала говорить гадости об Ольге. Люди всё чаще слышали о том, что бывшая жена Николая не так проста, как кажется. Мол, она себе на уме, готова на самые страшные шаги, лишь бы добиться своего. А сейчас, мол, Ольга думает только о том, как бы пролезть в семью Николая, избавившись от его законной жены и матери его детей.