Тщательно контролируя себя, Мерик снова занялся солдатом. Ведовская сила ослабла, бумаги с шелестом опустились на пол. Принц откинул капюшон и поморщился от боли, которую причинила ткань, скользнув по голому черепу.

Он подождал, проверяя, не узнал ли его солдат.

Нет. Более того, когда мужчина наконец отнял руки от лица, он тут же отпрянул и спросил:

– Кто вы?

– Кто-то очень, очень злой. – Мерик сделал шаг вперед. – Я ищу человека, недавно освободившегося после второго срока заключения.

Мужчина обвел комнату рассеянным взглядом:

– Мне понадобится больше информации… сэр. Возраст, преступление или дата освобождения…

– Ничем не могу помочь. – Мерик сделал еще один шаг вперед, и на этот раз солдат вскочил на ноги, отпрыгнул подальше и начал рыться в бумагах.

– Я наткнулся на него… – Ему, конечно, следовало сказать «проткнул его». – …Одиннадцать дней назад. – Мерик сделал паузу, вспоминая, что именно ему удалось разглядеть в лунном свете. – У него смуглая кожа, длинные черные волосы, татуировка в виде двух линий под левым глазом.

Две линии. Значит, он дважды оказывался в кандалах на Судной площади.

– И… – Мерик поднял левую руку, покрытую почти зажившими ожогами и алыми ссадинами, – у него не было мизинца.

– Гаррен Лири! – воскликнул солдат, кивнув. – Точно, я помню его. Он был членом Девятки, еще до того, как мы расправились с этой бандой из Щелей. А во второй раз мы арестовали его за мелкую кражу.

– Похоже. А что именно случилось с Гарреном после того, как он отбыл срок?

– Его продали, сэр.

Ноздри Мерика затрепетали. Он не знал, что с заключенными делают подобное, и при одной этой мысли в груди поднялась волна отвращения. Парень не стал сдерживаться, он просто позволил силе вырваться наружу, и бумаги снова закружились у его ног.

Один лист взлетел и стукнулся о ногу солдата.

Мужчина задрожал:

– Такое случается нечасто, сэр. Торговля людьми. Только когда у нас нет места в тюрьме. И мы продаем только тех, кто осужден за мелкие преступления. Они отрабатывают свой срок, вместо того чтобы просто сидеть в тюрьме.

– И кому же, – Мерик склонил голову набок, – вы продали человека по имени Гаррен?

– «Приюту Пина», сэр. Они частенько покупают заключенных для работы в лечебнице. Дают им второй шанс.

– Вот как. – Мерик с трудом сдержал улыбку. «Приют Пина» был последним прибежищем для самых бедных жителей Ловатса. Это был проект матери Мерика, а после смерти королевы он перешел под начало Вивии.

Как просто. Мерик нашел то, что связывало Гаррена с Вивией. Ему не хватало только вещественного доказательства – чего-то, что он мог бы предъявить Высшему Совету. Чего-то подтверждающего, что его сестра была, вне всяких сомнений, убийцей. И что теперь она не имеет права оставаться у власти.

У него была зацепка. Отличная зацепка.

Не успел Мерик улыбнуться, как по комнате разнесся скрежет металла по дереву.

Парень обернулся. Наружная дверь распахнулась, и он встретился взглядом с испуганным молодым стражником.

Что ж, не повезло.

Стражнику.

Мерик выпустил ведовской ветер наружу, и тот подхватил паренька, как куклу. Потом оторвал его от земли и понес к принцу.

Его кулак был наготове.

Костяшки врезались в челюсть охранника. На полной скорости – так ураган врезается в скалу. Юноша в мгновение ока оказался в отключке, и, когда он обмяк, Мерик бросил взгляд на первого солдата.

Но тот был уже у двери, возился с замком, пытаясь выбраться наружу, и бормотал:

– Я слишком стар для такого. Слишком стар…

Адские воды. В груди Мерика вспыхнуло чувство вины. Он получил то, за чем пришел, а торчать здесь – значит напрашиваться на новые неприятности. Так что он бросил солдата на произвол судьбы и кинулся к двери.

И только преодолел половину пути, как внутрь влетела визжащая женщина.

– Быть голодными – не преступление! Освободите нас и накормите!

Это была та самая женщина, а за ней вбежали двое сыновей. Ноден его побери, разве Мерику и так не хватило на сегодня проблем? Ответ был отрицательным: видимо, не хватило.

Увидев валяющегося без сознания стражника, а потом и лицо Мерика, женщина замолчала и замерла на месте. В ее налитых кровью глазах забрезжила надежда.

– Ты! – выдохнула она. И тут же шагнула вперед, умоляюще протягивая руки. – Молю тебя, о Праведный Гнев, мы не сделали ничего плохого.

Мерик натянул капюшон, боль на мгновение оглушила его. И ослепила, пока женщина с сыновьями подбирались все ближе. Она схватила Мерика за руку.

– Молю тебя, Гнев, – повторила она, и Мерик вздрогнул. Неужели он выглядел настолько плохо? – Мы были добрыми прихожанами и делали пожертвования твоему храму! Мы не заслуживаем твоей ярости, мы лишь хотим накормить свои семьи!

Мерик с усилием освободился. Кожа на запястье, пострадавшая от ногтей женщины, пошла трещинами. В любой момент сюда ворвутся солдаты. Принц мог бы с легкостью отшвырнуть с пути беднячку и ее мальчишек, но это привлекло бы ненужное внимание.

– Освободить и накормить, говоришь? – Мерик снял с пояса стражника связку ключей. – Ну так возьми это.

Проклятая женщина оттолкнула протянутую руку Мерика. Адские врата, у него и так оставалось мало времени. Звук ветряного барабана, с помощью которого передавали сообщения, уже доносился снаружи.

«Требуется подмога, – гудел барабан. – Всем солдатам явиться на Судную площадь».

Мерик бросил ключи ближайшему к нему мальчишке, и тот неуклюже поймал их.

– Освободите пленников, если хотите, но делайте это быстро. Потому что сейчас самое время всем бежать.

И Мерик нырнул в толпу, стараясь наклонить голову пониже и двигаться как можно быстрее.

Похоже, женщине недостанет здравого смысла, чтобы все бросить и обратиться в бегство. А вот Мерик Нихар не мог себе такое позволить.

В конце концов, даже мертвец боится лишиться жизни.

Глава 2

Это был не Азмир.

Сафи фон Гасстрель, может, и спала на уроках географии, но даже она понимала, что этот залив в форме полумесяца не столица Марстока. Хотя, да чтоб ласки на нее помочились, ей страстно хотелось оказаться неправой.

Что угодно будет лучше, чем бирюзовые волны или бесконечные заросли, на которые Сафи пялилась всю последнюю неделю. Вот только здесь, на восточной окраине Спорных Земель – длинного полуострова ничейной территории, которая то оказывалась под контролем пиратов Сальдоники, то переходила в руки империй, – не происходило абсолютно ничего интересного.

Шелест бумаг за спиной Сафи вплетался в шелест морских волн, а поверх него в такт ложился бесконечно спокойный голос императрицы Марстока. Весь день она просматривала депеши и послания на низком столике в центре каюты, останавливаясь лишь для того, чтобы сообщить Сафи о каком-нибудь сложном политическом союзе или недавних событиях на южных границах империи.

Это было мучительно скучно, а еще девушке открылась простая истина: следовало законодательно запретить красивым людям читать нотации всем прочим. Ничто не сводит красоту на нет быстрее, чем скука.

– Ты слушаешь, донья?

– Конечно, ваше величество!

Сафи резко развернулась, подол ее белого платья взметнулся в воздух. Она невинно захлопала ресницами, но Ванесса на это не купилась. Выражение ее прекрасного лица в форме сердечка стало непроницаемым, и Сафи явно не показалось, будто стальной пояс ожил и заскользил по талии императрицы, словно змея.

Ванесса, по мнению знатоков, была самой молодой и самой могущественной императрицей за всю историю Ведовских Земель. Она также была, согласно слухам, самой сильной и злобной ведьмой железа в истории. В возрасте семи лет она обрушила целую скалу. И конечно, по мнению Сафи, она была самой красивой и элегантной женщиной, когда-либо осчастливившей этот мир своим присутствием.

Но все это не имело значения, поскольку – боги тому свидетели – Ванесса была занудой.

Никаких карточных игр, никаких анекдотов или забавных историй про колдунов огня, ничего, что могло бы скрасить дни ожидания. Они бросили якорь в этой бухте неделю назад, чтобы спрятаться – сначала от карторранского корабля, потом от целой армады. Сафи уже предвкушала морское сражение…

Но оно так и не состоялось. И хотя девушка понимала, что это к лучшему, ведь, как всегда говорил Габим, война – бессмысленное занятие, она также поняла, что дни бесконечного ожидания – тот еще ад.

Особенно учитывая, как сильно изменилась ее жизнь две недели назад. Неожиданная помолвка с императором Карторры втянула ее в водоворот заговоров и закончилась побегом. Она узнала, что ее дядя, человек, которого она всю жизнь ненавидела, стоит за каким-то масштабным планом по установлению мира в Ведовских Землях.

А потом, как будто жизнь Сафи и без того не была слишком сложной, она узнала, что, возможно, они вместе с повязанной сестрой Изольдой составляют Кар-Авен, мифическую пару, чей долг – исцеление магии в Ведовских Землях.

Императрица решительно откашлялась, возвращая Сафи к действительности.

– Мой договор с Пиратами Баедида невероятно важен для Марстока. – Ванесса недовольно посмотрела на девушку. – Потребовались годы, чтобы прийти к согласию, и благодаря договору будут спасены тысячи жизней. А ты даже не слушаешь, донья!

Это было не совсем правдой, и Сафи задел суровый тон императрицы. В конце концов, она хотя бы изображала из себя идеальную ученицу, и Ванессе следовало это ценить. Сафи никогда так не баловала своих прежних наставников, Мэтью и Габима. И даже Изольду.

У Сафи перехватило горло. Инстинктивно она схватилась за камень нитей, висевший на груди. Каждые несколько минут она доставала неограненный рубин и всматривалась в его мерцающие глубины.

Он должен был загореться, если Изольде будет грозить опасность. Но до сих пор не мелькнуло ни единого огонька. Ни намека. Поначалу это успокаивало Сафи, ведь это было все, за что она могла уцепиться. Единственная связь с повязанной сестрой, ее лучшей половиной. Ее разумной половиной, которая не раз помогала Сафи выбраться из беды. С человеком, который никогда бы не позволил ей присоединиться к императрице.

Оглядываясь назад, Сафи понимала, какую глупую сделку она заключила, предложив использовать свой ведовской дар истины, чтобы Ванесса смогла избавиться от предателей при дворе Марстока. Сафи считала это благородным жестом самопожертвования, ведь взамен императрица обещала начать торговлю с умирающим от голода народом Нубревнии.

А в итоге она застряла. На корабле. Нигде. В компании одной только императрицы Уныния.

– Сядь рядом! – приказала Ванесса, не обращая внимания на то, как Сафи сама себя накручивает. – Раз уж ты явно игнорируешь мою политику в отношении Баедида, возможно, это послание тебя заинтересует.

Участие Сафи действительно резко выросло. Послание. Похоже, сегодняшний день уже после полудня обещал стать более интересным, чем вчерашний.

Положив руки на железный пояс, она пересекла качающуюся каюту и подошла к пустой скамье напротив императрицы. Ванесса, слегка нахмурив брови, перебирала стопку бумаг.

В памяти Сафи всплыло другое лицо, которое тоже часто хмурилось. Другой правитель, который, подобно императрице Марстока, ставил жизнь своего народа превыше собственной.

Мерик.

Легкие Сафи наполнились воздухом, щеки предательски заалели. Но все, что между ними было, – лишь один поцелуй, так что не стоило из-за него так краснеть.

Словно в ответ на собственные мысли, Сафи увидела на странице, которую Ванесса теперь держала в руках, слова: «Принц Нубревнии». Пульс девушки участился. Может быть, наконец-то она получит весточку о мире и людях, которых оставила позади.