– Вы называете меня Бетиной, когда мной недовольны. А когда в хорошем настроении, то просто Бети.

– Нет, Бети, – успокоила я её. – Дело не в этом. Просто у меня до сих пор туман перед глазами после всего, что произошло.

– О да, – закивала служанка. – Я как вспомню…

Она прикоснулась пальчиками к царапине на шее, и глаза у неё округлились от ужаса, как в тот момент, когда она едва не лишилась жизни.

Однако обмусоливать ещё раз недавние события я не собиралась и постаралась перенаправить мысли Бети в более важную для меня сторону.

– Так когда?

– Так и было-то всего один раз, неужели не помните? Три года назад. Ваш отец забрал вас на каникулы, чтобы заключить вашу помолвку с маркизом ди Вальдороссо. Вы были так расстроены.

Помолвка? С маркизом? Вслух я, разумеется, этого не спросила. Анна о подобном просто не могла забыть. Хорошо, что Бети не стала ждать, пока я придумаю, о чём можно спросить, не попавшись. Она с готовностью продолжила:

– Вы тогда так плакали, что сердце разрывалось. А меня только-только к вам приставили, хотя мне только пятнадцать исполнилось.

Угу. Значит, я промахнулась с возрастом служанки. Ей, оказывается, восемнадцать, как и мне… мне настоящей. Если, конечно, я – это я.

Я ещё раз оглядела Бети. Выглядела она на пятнадцать, с натяжкой на шестнадцать. Но это, возможно, потому, что ростом была очень маленькая.

– Хорошо, что вас тогда сразу же отправили обратно в пансион при монастыре. Вы даже сказали мне, что скорее примете постриг в монахини, чем выйдете за старика.

Ого! Оказывается, я помолвлена со стариком? Надеюсь, до замужества дело не дошло?

– А потом пришла весть о том, что ваш жених умер, – продолжила Бети. – И вы передумали постригаться.

При чём здесь «подстригаться», я не очень поняла, но не переспрашивать же.

Итак, жених умер, видимо, от старости. Одной опасностью меньше. Но плохо то, что отец Анны так легко распоряжается её жизнью и свободой. Мои родители никогда бы не стали навязывать мне брак против моей воли. Их драконы выбрали друг друга.

– Отец всегда был очень строг, – изображая глубокую печаль, произнесла я, чтобы продолжить разговор.

– Да что вы, донна Анна, – встрепенулась Бети. – Он в вас души не чает. Он для вас как лучше хотел. Маркиз тот был баснословно богат и не последнее лицо при королевском дворе.

Души не чает? Так я и поверила. Если я была дома аж три года назад, значит, не так уж отец и скучал по мне.

Но Бети и тут меня не разочаровала. Девушка вздохнула печально.

– Правда, с тех пор как он женился второй раз, ни разу вас не навестил.

Вот как? Получается, у Анны есть мачеха. И наверняка так же нежно любит свою падчерицу, как и отец, чуть не отдавший за старика.

– Ну вот, – проворчала я, – а ты говоришь, «души не чает».

– Но состояние-то всё вам отписано.

У меня шевельнулась догадка. Однако уверенности не было. Напрямую спрашивать Бети, знает ли мачеха о том, что всё состояние не ей достанется, опасно. А ведь если дело обстоит так… Я впервые задумалась о причинах нападения. Видели ли в нас разбойники случайную добычу или…

«Простите, барышня, ничего личного…»

Я содрогнулась. Судя по всему, Анна была единственной дочерью. Могла ли мачеха подстроить нападение, чтобы избавиться от наследницы?

В любом случае, пока я не разберусь, как вернуться в свой мир, с мачехой следует быть осторожнее.

Чужое наследство меня вот нисколечко не волнует. А жизнь мне дорога, даже если в одном мире я её уже потеряла.

Сердце сжалось при мысли о том, что такое всё-таки возможно. Мне бы побыстрее добраться до зеркала. Хотя неужели у такой, как Анна, нет походного зеркальца?

– Бети, я бы хотела привести себя в порядок.

– Так вы в полном порядке, госпожа, только бледненькая. Волосы я вам заплела в дорожную причёску: ни волоска не выпросталось. А бледная вы потому, что отказались в дорогу румяна наносить. Сказали, размажется всё. А сейчас сложно будет. Вон как карету трясёт.

– Просто дай мне зеркало, – потребовала я напрямую.

– Так нет же его. Разве вы не помните? Разбилось оно. Я подала его донне Элен, как раз перед тем, как всё случилось. Она и выронила. Теперь только ждать, когда до постоялого двора доберёмся. Ваш отец написал, что снял для вас ту же комнату, что в прошлый раз. Там зеркало прям во весь рост, помните?

– Помню, – вздохнула я.

А что ещё мне оставалось?

– Не переживайте, госпожа, – заговорщическим тоном добавила Бети. – Вы очень хороши. Видела я, как молодой граф на вас смотрит. Вот бы вам такого жениха. Видно, что он богат, хотя один путешествует. Конь у него – загляденье. Целое состояние такой стоит. Да вы и сами должны были видеть. Ваша Стелла такой же породы. Вы, наверное, соскучились по вашей лошадке? При пансионе верховые лошади всё же были попроще.

Моя Стелла? У меня есть лошадь? Это что, мне придётся на этих тонконогих существах верхом ездить?

– Донна Анна, – выдернул меня из сна робкий женский голос, – мы приехали.

Я открыла глаза и не удержалась от разочарованного стона. Я была всё в той же карете, и рядом со мной была всё та же Бети. А значит, и всё остальное было правдой.

Я снова потянулась к Хранилищу силы и снова наткнулась на преграду. Самое обидное, что я их видела, свои стихии: мягко переливалась вода, ровно горел огонь, воздух застыл в виде крохотного смерча, еле различимо шуршали песчинки, сталкиваясь друг с другом. Видела, слышала, но активировать не могла. А тяжелее всего было без Рейи. С момента пробуждения моей драконицы я, кажется, ни минуты не жила без ощущения, что она всегда со мной.

Глаза защипало от подступивших слёз. Никогда ещё я не чувствовала себя такой беспомощной.

И надо же. Именно в этот момент дверь открылась, и я увидела замершего перед ступенями графа Адриана. Выглядел он так, словно ничего не произошло. Пострадавшую в схватке рубашку скрывал тёмно-синий камзол, то есть он ещё и переодеться успел.

Я поспешила закрыть лицо руками.

– Бети, – резко сказал граф, – хозяин таверны уже предупреждён. Отправляйся и подготовь всё для госпожи.

Девушка выскочила наружу с такой скоростью, словно её сквозняком выдуло.

Здесь принято так распоряжаться чужими слугами? Слёзы моментально отступили. Но убирать ладони от лица я не спешила.

Карета качнулась и просела, когда граф поднялся по ступенькам и опустился на скамью напротив меня.

– Донна Анна. – Голос его прозвучал неожиданно мягко. – Всё позади. Я понимаю, вы испуганы и растеряны, вы потеряли подругу, но сами вы живы. И это главное.

Я почувствовала себя ещё ужаснее. Граф подумал, что я горюю о погибшей девушке. А я эгоистично думала только о себе. И хотя я не была знакома с Элен, собственная чёрствость меня ужаснула.

– А сейчас вы возьмёте себя в руки и отправитесь к себе в комнату, – продолжил граф уже твёрже. – За начальником городской стражи послали. Едва ли вам захочется здесь оставаться и рассказывать о том, что произошло.

Ещё как не захочется. Мне только вопросов дознавателей не хватало.

Карету я покинула быстрее Бети. Граф едва успел опередить меня и подать мне руку.

Внешне здание таверны показалось мне мрачным. Грубый серый камень. И только в нескольких местах снизу до окон второго этажа тянулись зелёные нити плюща. Но запах, который окутал меня, едва я переступила порог, был умопомрачительным.

Меня встретили ароматы жареного мяса, свежевыпеченного хлеба и специй. Часть из них показалась мне знакомой. Я уловила аромат розмарина и чего-то цитрусового. У меня выделилась слюна.

Я огляделась. Внутри заведение произвело приятное впечатление.

Свечи в кованых подсвечниках освещали просторный зал. Массивные дубовые столы были покрыты грубой, но чистой холстиной. Посетителей было не очень много, большинство напоминали проезжих торговцев. Так оно, скорее всего, и было.

Но меня поразили двое молодых мужчин, одетых богаче остальных. У этих двоих были такие же причёски, как у графа Адриана: абсолютно седые волосы, завитые на висках и заплетённые в косу. Значит, так у них выглядят все мужчины определённого статуса?

– Донна Анна. – Бети подскочила ко мне. – Вы будете ужинать в зале? Или наверху, в своей комнате?

– Наверху, – быстро ответила я, вспомнив о том, что сюда скоро прибудут представители местных властей.

И уж лучше будет, если Бети скажет им, что я себя плохо чувствую, чем какие-нибудь расспросы покажут, что я не та, за кого себя выдаю.

– Я заказала вам то, что вы всегда предпочитаете, – отчиталась служанка, когда мы вошли в комнату.

Знать бы ещё, что я предпочитаю. Но было бы странно, если бы начала уточнять.

И тут я вспомнила о ещё одном важном деле. В комнате, как Бети и обещала, было большое зеркало, а значит, появился шанс выяснить, переместилась я сюда полностью, или… или что-то произошло со мной в моём мире. Я с трудом подавила приступ паники. Прежде всего надо было отослать куда-нибудь служанку.

– Бети, – решительно сказала я, – мне нужно смыть с себя дорожную пыль.

– Разумеется, госпожа. Комнату эту ваш отец заказал сразу же, как только отправил за вами карету. Здесь знали, когда вы прибудете, поэтому слуги уже несколько часов поддерживают температуру воды.

Бети указала на ширму в углу комнаты, над которой действительно поднимался пар, и я направилась туда.

Драконьи боги! Там стояла деревянная бадья, полная горячей воды. Я вздохнула. Выбирать не из чего.

– Вам прямо сейчас помочь раздеться? – спросила Бети, которая неотступно следовала за мной.

– Нет, – вырвалось у меня, – то есть распусти шнуровку, а дальше я сама.

У Бети рот приоткрылся от удивления.

– Но как же так? Вы же не будет сами…

– Шнуровку распусти, – повторила я строгим тоном. – И позаботься, чтобы побыстрее принесли еду.

Когда Бети вышла, я бросилась к зеркалу. В нём было моё собственное лицо. У меня немного отлегло от сердца. Появилась надежда, что мы с Анной просто поменялись мирами и, значит, возможен и обратный переход.

Но стоило проверить ещё кое-что, чтобы знать наверняка. Вряд ли у девушки, живущей в другом мире, мог быть знак, принадлежащий нашему миру, тот, который появился у меня после инициации моей драконицы.

Ослабленная шнуровка позволила платью сползти с плеч.

Я повернулась к зеркалу полубоком-полуспиной, стараясь разглядеть свою левую лопатку.

Знак был на месте. Я взвизгнула от радости. А в следующее мгновение охнула и вцепилась в ворот платья, пытаясь натянуть его выше.

В дверном проёме, прислонившись плечом к косяку, стоял граф Адриан и с совершенно невозмутимым видом меня разглядывал.

––

* История принцессы Алексы и дзюдоистки Саши рассказана в книге «Истинная для дракона. Меч трёх стихий»

Глава 3. В таверне

Рианна

Я резко повернулась, успев подтянуть платье так, чтобы оно прикрывало грудь не полностью, но хотя бы до уровня позволительного декольте.

– Вас стучать не учили?

Мой голос прямо-таки звенел от ярости.

Однако граф словно бы и не услышал меня. Он только оттолкнулся плечом от косяка и продолжил стоять в дверном проёме. Правда смотрел он теперь не на меня, а чуть выше моего плеча. И даже шею вытянул, чтобы лучше видеть.

Я даже растерялась на миг. А потом сообразила, что видеть из такого положения его наглое сиятельство может только зеркало, а в нём отражение моей по-прежнему обнажённой спины.

Между бровями графа появилась складка, а правая рука прикоснулась к виску. Вид у него стал таким, словно он пытался что-то припомнить, и никак не получалось. Ну и я стояла, как примороженная к месту, с голыми плечами и едва прикрытой грудью.

Я бы указала ему рукой на дверь, но не было уверенности, что, если я отпущу край платья, оно не соскользнёт ещё больше.