Да ну, ерунда. Этот инквизитор – всё-таки представитель какой-то здешней могущественной службы. И представляет он для меня опасность только потому, что охотится на девушек с магией. А насчёт одежды, так это, скорее всего, форма его свиты. Он в чёрном камзоле, они в чёрных штанах и наглухо застёгнутых сюртуках. Разбойники же были в довольно простых коротких туниках.

– Бети, – позвала я служанку. – Что ты помнишь о старом маркизе ди Вальдороссо?

– Только имя, – встрепенулась она, радуясь возможности поболтать. – Он ведь не приезжал к нам. Ваш отец сам к нему ездил.

– А после его смерти никто из его наследников не объявлялся?

Бети огорчённо развела руками.

– Откуда же мне знать? Я была с вами в пансионе.

Бети явно не прочь была поговорить, и я решила воспользоваться этим, чтобы разузнать ещё хоть что-нибудь.

Мне вспомнился разговор под окном, и я решила ткнуть когтем в небо.

– А имя Владислав тебе тоже ни о чём не говорит?

Бети содрогнулась всем телом и вжалась в спинку сиденья. Правой рукой она сделала что-то вроде оберегающего жеста с такой скоростью, что я не смогла отследить траекторию движения.

– Господи, спаси и помилуй, – пролепетала она. – Зачем вы вспоминаете это чудовище?

Я насторожилась: странная реакция.

– Сама не знаю, слышала сегодня утром в таверне.

Бети повторила оберегающий знак, и на этот раз я внимательно проследила за ее рукой: она коснулась лба, затем сердца, после левого плеча и правого. Надо будет запомнить.

– Хвала святым угодникам, схоронили его наконец-то и осиновым колом проткнули.

Кошмар какой-то. Явно весьма популярная сказка, и я должна её знать. Как бы расспросить подробнее и не выдать себя? Но, к счастью, Бети прорвало:

– Говорят, он пил кровь девственниц. У него были огромные клыки, которыми он прокусывал им шеи. Все знатные роды Валахии своих старших дочерей потеряли.

Тьфу ты, я надеялась на какие-то более-менее полезные сведения, а тут, похоже, одна из местных страшилок. Хотя, надо сказать, испуг Бети выглядел таким естественным, что у меня мурашки по спине забегали.

– Бети, ты в это веришь? – поспешила я прервать служанку, пока сама не начала верить в небылицы. – Зачем кому-то кровь девственниц?

– Как зачем? – удивилась служанка. – Чтобы бессмертие обрести.

Я еле удержалась, чтобы картинно не закатить глаза. Я бы ещё поверила, если б кто-то вытягивал магию для омоложения, но пить кровь…

Хм… а что, если ведьминский дар и есть местная магия?

– Но ты сама себе противоречишь, Бети. Какое бессмертие, если он умер?

– Дай бог, на этот раз насовсем.

Я посмотрела на неё с недоумением.

– А раньше не насовсем, что ли?

– До осинового кола он три раза из могилы восставал и в мир живых возвращался. Хорошо, что Валахия далеко от нашей Этрурии. А ну как воскреснет. Лучше всё-таки не упоминать его имя, так, на всякий случай.

Я дёрнула плечом, что можно было трактовать как угодно.

Некоторое время мы ехали молча. И я пыталась вспомнить точные слова и интонации того разговора под окном.

Эти двое, безусловно, были знакомы. И, наверное, стоило бы опасаться обоих, если бы один из них меня не спас. Но о каких методах освоения территории шла речь?

Жара.

При закрытых ставнях – духота. При открытых – дорожная пыль. Даже не знаешь, что выбрать. Адриан ехал на уровне моего окна. Вперёд не выезжал, чтобы не добавить пыли в облако, которое поднималось из-под копыт лошадей, запряженных в карету. Но и не отставал. Так что всякий раз, выглянув в окно, я чувствовала себя неловко. Прочесть в его глазах при случайных пересечениях я ничего не могла, но равнодушия в них точно не было.

Пока дорога шла по лесу, было ещё более-менее, но на открытом пространстве я почувствовала себя рыбёшкой, вытащенной из воды и брошенной на раскалённую плиту.

Никакого спасения, никакой защиты.

Тёплая вода, которую подсовывала мне Бети, облегчения не приносила. И если в нашем мире от любых капризов погоды меня спасала магия, то теперь, те жалкие крохи, которые у меня проснулись, могли только добавить огоньку.

Как выживают обычные люди?

Я снова чуть отодвинула занавесь и выглянула наружу, прикрыв нос и рот смоченным в воде платком. Длинные ровные ряды вьющихся растений, похожих на лианы или на плющ, обвивались вокруг деревянных подпорок. И эти ряды уходили до дальних холмов. Разумеется, это были не лианы. Сквозь листья незнакомых растений проглядывали грозди крупных ягод, тёмных – почти чёрных, красных, и янтарных.

– Скоро приедем, – сказала Бети. – Это соседские виноградники, а вон после того столба, если я правильно помню, начинаются ваши.

Я бросила взгляд на Адриана, который в этот момент тоже изучал горизонт.

Граф покачивался в седле с идеально прямой спиной. От камзола он избавился, седой парик сменил на широкополую дорожную шляпу, собрав свои настоящие чёрные волосы в хвост. И… стал похож на нормального человека из моего мира, если не считать, что под ним была лошадь, а не ящер.

Под белой рубашкой из тонкого полотна поигрывали мышцы. Расстёгнутые верхние пуговицы открывали мощную шею.

Почувствовав мой взгляд, Адриан повернул голову и, приподнявшись в седле, поклонился. Губы его тронула уже знакомая самодовольная улыбка.

Мне стало ещё жарче, хотя куда уж больше…

– Как он выдерживает такую жару? – пробормотала я, откинувшись на спинку сиденья.

– Так разве это жара? – удивлённо спросила Бети. – Дело уже к осени.

Она прикрыла окно, извлекла откуда-то веер и принялась обмахивать меня. Стало чуточку легче.

– Потерпите, госпожа, мы скоро приедем.

То есть скоро я увижу отца и любящую меня мачеху, о которых у меня по-прежнему никаких сведений.

– Что ты знаешь о моей мачехе?

– То же, что и все.

– И всё-таки?

– Она рано овдовела.

Хм. Получается, отец Анны у неё не первый?

– А что случилось с её предыдущим мужем?

– Удар случился, всем известно.

– Мне интересно услышать не то, что всем известно, а о чём шепчутся слуги.

Рот Бети приоткрылся от удивления:

– А как вы догадались?

– Рассказывай.

В горле пересохло, и я потянулась за водой.

– Мучился он сильно перед смертью, – понизив голос, сказала Бети. – А потом и его камердинер в тот же день с крыши замка свалился. Ну слушок и пошёл.

– Значит, наша, как её?..

– Донна Изабелла.

Я хмыкнула. Прямо как в том романе, который я благополучно оставила в таверне.

– Значит, донна Изабелла – богатая вдовушка?

– А вот и нет. Виконт ди Валетта всё оставил своему сыну. А вдове отписал небольшое ежегодное содержание.

– Бедняжка, – усмехнулась я. – И мой отец, говоришь, тоже состояние не спешит ей завещать?

– Если донна не родит вам братика, то всё к вам перейдёт. Только ваш батюшка ещё не старый, дай бог ему долгих лет.

Бети сделала оберегающий жест, и я неуверенно повторила за ней, проговорив: «Дай бог».

В принципе несложно, главное – не помянуть невзначай драконьих богов.

– А вот и ваши виноградники пошли.

Бети чуть отодвинула занавесь.

Несколько человек срезали гроздья и наполняли ими плетёные короба. Одна из женщин шла по краю дороги с большой корзиной, доверху наполненной светло-жёлтыми ягодами.

– Мускат, – тоном знатока заявила Бети. – Белый мускат созревает раньше всего.

Мускат мне не показался белым, но Бети виднее.

– Ого! – воскликнула она ещё через несколько минут. – Ваш отец за последние три года расширил винодельню. Вон тех двух зданий вроде не было. Или я забыла?

Я посмотрела, куда она показывает: вдалеке, у подножия холма, виднелось несколько длинных, приземистых каменных строений.

– Вроде не было, – подтвердила я на всякий случай.

Виноградники были огромными, винодельня – основательной. Судя по названию, я и без Бети поняла, что именно из этих ягод делают вино. В нашем мире не так. Вино производят при помощи магии из больших плодов, растущих на деревьях, они так и называются «винные».

Интересно, а как тут? Впрочем, не очень. Надеюсь, меня сюда закинули не для того, чтобы я изучала методы создания вина без магии.

Тогда зачем? Ведь не просто так? Я бы ещё поняла, если бы погибла в своём мире, а у богов был единственный вариант меня спасти – это переместить сюда. Бабушка моя появилась у нас для того, чтобы возродить воздушного дракона. Но она умерла в своём мире. А я жива. Все мои руки и ноги со мной, как и всё остальное. А значит, для меня путь назад должен быть возможен.

– Приехали! – Бодрый голос Бети прервал мои печальные размышления.

Мы въехали в распахнутые кованые ворота. Колёса кареты захрустели по гравию.

В небо взметнулись стройные деревья, постепенно сужавшиеся от основания к вершине. Прохлады они не давали, но запах, исходящий от них, был сродни можжевеловому. И хвоя очень похожа, такая же ажурная.

Карета подъехала к крыльцу, на котором стоял высокий мужчина в дорогом камзоле бордового цвета. Тёмные волосы с проседью были аккуратно уложены, на загорелом лице – улыбка и волнение.

Драконьи боги, помогите не ошибиться! Помогла Бети.

– Господин барон, – взволнованно прошептала она.

Со ступенек я спустилась сама. Вставшие по обеим сторонам слуги в униформе не оставили шанса графу Адриану подать мне руку. Хотя, может, он и не собирался. Подняться я успела на крыльцо всего на пару ступеней. Барон сам сбежал навстречу.

– Анна! Моя дорогая девочка!

Он обнял меня так крепко, что я едва не задохнулась. В его голосе звучали неподдельная радость и облегчение. К моим глазам подступили слёзы. Мой отец так же обнял бы меня. Я впервые всерьёз подумала об Анне. А её-то куда занесло? Ведь если у меня получится уйти из этого мира, то как это перенесёт барон?

Мужчина отодвинул меня от себя и принялся разглядывать.

– Такая же. Только похудела и бледненькая.

Его лицо стало печальным.

– Вчера вечером пришла весть о нападении. Бедная донна Элен. Её отец уже отправился в Сан-Джованни. Слава богу, с тобой всё в порядке! Я так волновался.

– Разве тебе не сказали, что со мной всё хорошо?

– Сказали, но я должен был сам убедиться. Надеюсь, я увижу твоего спасителя? Мне рассказали, что доблестный граф разметал два десятка разбойников.

– Слухи, как всегда, преувеличены, – раздался за моей спиной голос Адриана.

Барон выпустил меня из объятий и шагнул к графу.

– Дорогой друг. – В голосе отца появилась дрожь. – Не откажите в любезности, будьте гостем нашего дома. Его двери всегда открыты для вас.

Я повернулась. Барон с воодушевлением тряс руку Адриана.

Из-за отъезжающей кареты выступил инквизитор: чёрный камзол наглухо застёгнут, светлые волосы стянуты тёмной лентой.

Губы маркиза были растянуты в улыбке. Правда, к ледяному выражению глаз эта улыбка не имела никакого отношения и от этого казалась неестественной. Пятеро его сопровождающих кучковались чуть поодаль.

Барон тоже заметил приезжих и шагнул к ним навстречу.

– Простите, господа. С кем имею честь?

Инквизитор наклонил голову.

– Маркиз Орландо ди Вальдороссо, барон. Ехал с визитом к вам, в Сан-Джованни узнал о происшествии и решил присоединиться к сопровождению донны Анны.

– Как вы сказали вас зовут? – Голос барона сорвался.

Я увидела, как стремительно бледнеет его лицо.

– Я догадываюсь, что до вас дошли вести о пожаре в одном из наших поместий и о том, что единственный сын маркиза Антонио ди Вальдороссо погиб.

– Совершенно верно.

– Так вот. – Инквизитор чуть наклонил голову. – Я могу только повторить фразу, недавно произнесённую графом де Сен-Реми: «Слухи, как всегда, преувеличены».

Кадык на шее барона дёрнулся.

– Я полагаю…