Лес сильно поскуднел у выхода к железке. Более-менее плотным он оставался на южной стороне, ближе к грунтовой дороге. Туда мы и сместились, чтобы подобраться как можно ближе к огневой точке.

Я остановился и осмотрел пространство впереди в бинокль. За деревьями впереди всё ещё ничего не было видно. Тогда я рухнул на пузо и пополз вперёд, стараясь, чтобы от стрелка меня постоянно отделяло какое-то препятствие. И вскоре выбрался к небольшому открытому пятачку, который вплотную подходил к железнодорожному переезду.

Естественно, выбираться на него я не стал и снова поднёс к глазам окуляры. Стэп замер рядом и припал к прицелу на своём автомате. До тепловоза отсюда было рукой подать, всего каких-то пятьдесят метров, и для нашего оружия это уже не дистанция. Вот только стрелка я всё ещё не видел.

Его не было ни под поездом, ни внутри него, ни на крыше. Хотя…

– Твою мать! – выругался я, – Он ушёл.

– Уверен? – прошептал Стэп.

– Нет, – поморщился я. – Вот туда, под второй ряд колёс посмотри.

– Вижу, – ответил Стэп. – Наверняка сменил позицию.

И в этот момент со стороны посёлка, через который мы двадцать минут назад проходили, донеслась автоматная очередь. За ней последовал женский крик, и всё снова стихло.

– Да чтоб вас черти дрючили! – взревел я и, поднявшись на ноги, рванул обратно.

Двигаться приходилось всё там же, по лесной кромке. И хоть на этот раз я особо не таился, выскакивать на открытое пространство было бы очень тупо. А так я рисковал разве что ногами. Но почва под ними была ровной, насколько это вообще возможно в лесу, а я – максимально сосредоточенным.

Стэп двигался рядом, не забывая каждый раз чертыхаться, получая ветками по щам. И всё равно, как бы мы ни спешили, обратный путь занял слишком много времени. Когда мы ворвались в посёлок, там уже никого не было. Ни Полины, и ни её похитителей. И это радовало, потому как означало, что девушка жива.

– Чёрт, – выдохнул я, осматривая место схватки. – Что-то я совсем ничего не понимаю.

– Ты о чём? – тяжело дыша после пробежки, спросил Стэп.

– Они что, нас ждали? – озвучил только часть мыслей я.

– Ну а кого ещё? – пожал плечами приятель.

– Понятия не имею, – ответил я. – Просто странно всё это. Сам-то прикинь, на сколько это тупо: организовывать засаду подобного уровня на одиночную машину или ради обычного грабежа. Они явно кого-то ждали.

– Так нас и ждали, – выдвинул совсем уже нелепое предположение он.

– Как? – Я обернулся к нему. – Как они узнали, где мы поедем?

– Да мне-то откуда знать? Я тебе чё, Ванга, что ли? Может, нас кто-то сдал опять.

– Серьёзно? – Я покосился на приятеля. – И кто? Может быть, ты?

– Дурак совсем?

– Ну а кто? Полина? И когда бы она это успела? У нас ни рации, ни хрена нет. И мы никому не говорили, куда собираемся.

– А телефон? – резонно заметил напарник. – Трубка, которую нам оставил Старый. Она всё ещё у тебя?

– Думаешь, там маяк?

– А где? Может, в нашем новом барахле, я хрен знает. Или в самой тачке.

– А ему всё это зачем?

– А если это не он?

– На Коляна намекаешь?

– Ну, он легко мог сыграть за выродков.

– Закрой клюв, пока я тебе его набок не свернул, – угрожающе прищурился я.

– Да мне-то, по большому счёту, насрать, – отмахнулся Стэп. – Но ты свои мозги включи. Если здесь ждали нас, то какие у тебя ещё есть варианты?

– Зачем? Почему так? Ведь можно было просто поговорить. Нас не собирались убивать, иначе мы были бы уже мертвы. Полину они тоже живой взяли. Нет, не сходится.

– Следствие вели Колобки, – усмехнулся приятель. – Ты прав, как-то это слабо похоже на попытку нас завалить. А что, если мы нужны им живыми?

– Как вариант… – Я почесал макушку. – Но зачем?

– П-хах, – усмехнулся напарник. – А сто килограмм серебра – недостаточно веский аргумент?

– Эй, придурки! – шикнула рация.

– Кто сказал?! – закрутил головой Стэп.

– Под скамейкой, дебилы, – снова прозвучал шипящий голос.

Я вышел за околицу и отыскал в траве рацию, которую специально оставили для нас. Кажется, скоро мы сможем получить все ответы.

– Приём, – произнёс я и отпустил клавишу передачи, чтобы выслушать человека на другом конце.

– Вы под прицелом, так что не вздумайте дёргаться. Там же, под скамейкой, лежат две пары наручников. Я хочу, чтобы вы скинули все свои стволы и приковали себя к газовой трубе у забора.

– А в ротик тебе жёваной морковкой не плюнуть? – спросил я.

– Ну если вам не дорога ваша подруга, можешь продолжать в том же духе, – вернулся ответ.

– А какие у меня гарантии, что она ещё жива?

Спустя несколько секунд тишины в рации раздался сочный шлепок, за которым последовал короткий женский вскрик. Похоже, говорить по собственной воле Полина отказалась, и это ублюдок зарядил ей по лицу, заставив издать хоть какой-то звук.

– Достаточно? Или мне ей всю рожу расколотить? Говорить с тобой она не желает.

– Ладно, успокойся, – ответил я. – Не трогай её, мы всё сделаем.

Я положил рацию на скамью, что находилась у палисадника, и принялся стягивать с себя оружие. Стэп нехотя начал заниматься тем же.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – прошептал он.

– Нет, – честно ответил я. – Но тогда они её убьют, а я этого не хочу.

– Капец! Вот так попали.

– Бывало и хуже, – заметил я, вытаскивая нож из нагрудного чехла.

– Куртки и брюки тоже снимайте, – донеслось из рации.

– Извращенец, – буркнул Стэп, но подчинился.

В итоге нас заставили раздеться до нижнего белья, оставив только трусы и майку. Так мы гарантированно оставались совершенно безоружными, и это можно было понять издалека.

Я встал на четвереньки и принялся шарить под скамейкой в поисках наручников. Они оказались там, где нам и сказали. Затем я протянул одни браслеты приятелю, а вторыми пристегнул себя к стойке, на которой лежала газовая труба. Стэп защёлкнул свои там же.

Несколько минут ничего не происходило. Мы так и стояли в трусах, пытаясь понять, откуда явятся наши пленители.

Двое из них вскоре вынырнули из-за дома напротив, и ещё одна группы подтянулись из глубины деревни. Двигались расслабленно, оружие свободно висело на груди, но именно это и выдавало в них профи. Снайпера среди них не было, из чего я сделал вывод, что он до сих пор держит нас на прицеле. И, скорее всего, ещё как минимум двое остались охранять Полину. Итого самый минимум отряда – семь человек. Но их вполне могло быть и больше.

– Здорова, мужики, – ощерился Стэп. – Может, объяснитесь, что здесь происходит?

– Угу, – ухмыльнулся один из них. – Бегу, аж волосы назад.

Второй молча подхватил автомат и сунул мне прикладом прямо в лоб. Свет погас быстрее, чем я почувствовал боль.

***

Сознание возвращалось рывками. Я то выныривал из небытия, то снова проваливался в беспросветную тьму. В моменты возвращения до слуха доносилось чьё-то приглушенное бормотание, словно говорящие находились в соседней комнате. Возможно, так и было, но сосредоточиться на них я не мог. Сильно тошнило, а голова болела так, будто внутри неё кувыркался бешеный ёжик.

Попытка пошевелиться ни к чему не привела. Меня крепко связали по рукам и ногам. Двигаться я мог только как гусеничка. Хотя нет, не мог. Стоило повернуть голову, как я словил «вертолёт» и едва удержал порыв рвоты. Блевать с кляпом во рту – не самое полезное для здоровья занятие.

Глаза открываться отказывались, и не потому, что на это не было сил. Они попросту заплыли. Боец явно не скупился на силу, когда приложил меня в лоб. Даже боюсь представить, как сейчас выглядит моя рожа. Наверняка самый конченый алкаш в сравнении со мной будет смотреться куда презентабельнее.

– Очнулись, по ходу! – ударил по ушам чей-то крик. – Чё? Да в жопу пусть идут, ещё добро на них тратить.

К сожалению, я не смог разобрать того, что ему ответили из соседней комнаты. Звук сливался в единый гул, да и эхо от ответов вошедшего ещё какое-то время отдавалось болью в голове. Его тяжёлые шаги замерли прямо у моей головы. Послышался шорох одежды.

– Да, ну ты и красавчик, конечно, – прозвучал его голос прямо над самым ухом.

Что-то холодное коснулось щеки, и это место отреагировало жгучей болью, как от пореза. Хотя что значит – как? Кажется, этот урод срезал верёвку, что удерживала кляп, и при этом даже не обеспокоился сохранностью моей рожи. Тряпку он выдернул рывком, едва не лишив меня зубов. Моя голова дёрнулась, и я снова почувствовал подкатившую к горлу тошноту. На этот раз сдерживать себя я не стал, тем более что рот теперь был свободен.

– Ах ты, падла! – выругался боец, видимо, не успев отскочить от фонтана блевотины. – Вот урод, прямо на ботинки.

А в следующее мгновение я получил этим самым ботинком в живот. Меня тут же скрючило, и я проехался рожей по собственной блевотине. От резкой боли немного прояснилось в голове.

– Отставить! – рявкнул ещё чей-то голос.

– Да он мне все ноги обрыгал!

– Вышел отсюда!

– Да больно надо… – буркнул в ответ первый, и слуха коснулись его шаги.

А вот второй человек остался. Он подошёл ко мне и некоторое время молча рассматривал.

– Рот открой, – сухо попросил он.

– Зачем? – прохрипел я.

Вместо ответа вошедший схватил меня за скулы и сжал с такой силой, что я невольно распахнул пасть. Он сунул мне в рот что-то твёрдое и тут же зажал губы ладонью, заставляя меня это проглотить. Я не сопротивлялся, потому как понял, что это был крохотный кусочек чёрного сердца. Очень уж часто я его использовал, отчего прекрасно знал на вкус.

По телу пронеслась волна жара, которая сосредоточилась в голове, и спустя несколько секунд я почувствовал себя значительно лучше. А когда наконец разлепил глаза, увидел перед собой совершенно лысого человека с очень цепкими и холодными глазами.

– Ты кто? – задал я совершенно глупый вопрос. Ведь он мог представиться кем угодно или вообще послать меня к чёртовой матери.

– Все меня Ленин зовут, – с ухмылкой ответил он. – Думаю, из-за шикарной шевелюры. – Он погладил себя по лысине и снова улыбнулся. – Ты ведь Брак, да?

– Нет, – нагло соврал я.

– Тогда ты для меня бесполезен. – Он изобразил грустную рожу. – Как и твои друзья. Вот только я знаю, кто ты, так что прекращай валять дурака и давай поговорим серьёзно.

– Значит, всё-таки за нами? – теперь уже усмехнулся я.

– Не понял вопроса? – нахмурился Ленин.

– Всё это дерьмо вы организовали ради нас, – разжевал ему я.

– Ну естественно, – кивнул он. – Ведь ты легенда.

– Чё те надо, а? Раз мы разговариваем, да к тому же я получил порцию сердца, значит, я нужен тебе живым.

– Я этого и не скрываю, – пожал плечами лысый. – За ваши головы центнер серебра дают. Ты наверняка об этом слышал.

– Хочешь сдать меня выродкам? Тогда ты ещё хуже, чем они.

– Не совсем, – покачал головой Ленин. – Я хочу кинуть их, но мне понадобится твоя помощь.

– Ты ненормальный, что ли? – Я покосился на собеседника. – Какого хрена ты тогда всё это устроил? Не мог просто подойти, поговорить?

– А ты бы меня послушал?

– Не знаю, – честно ответил я. – Возможно, и нет.

– Вот именно. Зато сейчас мы общаемся на моих условиях. Ну так что скажешь?

– Ничего.

– Уверен? Они ведь и труп твой примут, хотя в этом случае заплатят поменьше. За живого всегда можно поторговаться.

– Ты уж определись: или сдать меня хочешь, или выродков кинуть.

– Да мне, в общем-то, разницы нет. Своё я так и так возьму. Просто думал, может, тебе интересно выбраться из этого живым.

– И с чего вдруг такие почести?

– Из-за твоей репутации. Я ведь их тоже ненавижу, но жить как-то нужно. А центнер – это очень хорошая сумма. С такой можно начать новую жизнь в любом уголке.

– Допустим, мне это интересно. Что дальше? Отпустишь меня?