– Нет, – покачал головой он. – По крайней мере, пока. Но в момент передачи дам тебе шанс.

– Тогда я не понимаю, зачем тебе моё согласие?

– Я просто хочу, чтобы всё прошло без проблем. Потерпите пару дней, не дёргайтесь и не шумите. В общем, постарайтесь не причинять нам хлопот. Этого будет достаточно.

– Сколько?

– Что сколько?

– Моя доля. Сколько ты готов мне заплатить за помощь?

– Я сохраню тебе жизнь – это уже много.

– Где мои друзья?

– Не здесь, – улыбнулся Ленин. – Я же не идиот. Будешь себя хорошо вести, и они не пострадают.

– А где гарантии?

– Моё слово.

– Извини, но я вижу тебя впервые, да и обстоятельства нашего знакомства, честно говоря, так себе. С какого хрена я должен тебе доверять?

– Может быть потому, что я сейчас с тобой честен? – вопросом на вопрос ответил он.

– Хорошо, – немного подумал, кивнул я. – Тогда скажи мне ещё кое-что: как вы нас нашли? Как умудрились так точно рассчитать наш маршрут? Кто нас сдал?

– Никто. Это моя работа – находить людей. А что до маршрута, так всё просто: мой человек подкинул вам «жука». Ну а просчитать, куда вы едете, оказалось не так сложно. Когда вы остановились на ночлег, мы проехали вперёд и отыскали это место. Подготовиться было несложно.

– Ты военный, что ли?

– Можно и так сказать, – уклонился он от прямого ответа. – Ну так что ты ответишь на моё предложение?

– Туалет и еда в вашей тюрьме предусмотрены?

– Мы же не звери какие, – уже в который раз улыбнулся он. – Сейчас тебя накормят и принесут ведро.

Ленин развернулся и направился к двери, за которой вскоре скрылся. А я так и остался лежать на полу, пытаясь переосмыслить наш разговор. Этот Ленин показался мне каким-то странным, будто не от мира сего. И вроде его доводы звучали логично, но…

В общем, я никак не мог понять, зачем он со мной договаривался? Что мешало ему и дальше держать мою тушку связанной, с кляпом во рту, а потом просто передать выродкам и забрать серебро?

Само собой, я не собирался вот так лежать, как баран на заклании. И как только мне представится хоть малейший шанс освободиться, я им воспользуюсь.

Во-первых, эти уроды уничтожили мою тачку, а во-вторых, это мой план и моё серебро. И я не собираюсь ни с кем делиться, тем более с каким-то психом. А пара дней – срок немалый. За это время многое может произойти.

Но пока я прикинусь ветошью и понаблюдаю. Очень уж хочется понять, что здесь к чему и кто вообще эти люди? Отработали они нас, как детей, а такое пока ещё никому не удавалось.

Глава 5

Выжить

Будь я один, давно бы попытался вырваться из плена. Да и шансы, честно говоря, были, тем более после того, как Ленин угостил меня чёрным сердцем. Но меня останавливало незнание о судьбе моих друзей. Знай я, где они, попытался бы хоть как-то оповестить их о попытке побега. Но у меня не было даже этой информации.

Не знал я и того, приставлена ли к ним постоянная охрана? Как они собираются отреагировать на моё непослушание? Будут ли в них стрелять, или просто закинут к ним в камеру гранату? И пока вопросов больше чем ответов, лучше не дёргаться.

Интересно, а как бы на моём месте действовал Утиль? Хотя что я несу? Он бы никогда не оказался в подобном положении. Просто потому, что всегда действует один.

Хорошо бы понять: где мы? Помещение, в котором меня заперли, совершенно пустое, но даже в таком виде в нём чувствуется казённый подход. Отделка панелями МДФ, от которых осталась лишь часть. Но и по этим остаткам видно, что всё сделано небрежно, на скорую руку. Ни один хозяин не допустит подобного у себя дома. Опять же, решётки на окнах, сваренные из обычной арматуры, обрамлённые железным уголком. С его помощью их и закрепили, прибив к раме гвоздями. Выломать такую особого труда не составит, вот только это будет очень шумно.

Я попытался вспомнить карту местности, но в памяти всплывали лишь какие-то незначительные детали, связанные больше с ландшафтом, чем со зданиями. Возможно, мы даже не покидали деревню, в которой пытались укрыться от огня. Тогда выходит, что мы сейчас где-то в сельской администрации, или клубе. Большими они быть не должны, здесь не мегаполис, где требуется куча рабочих кадров.

Лысый со своими находится где-то через комнату. Я так решил, исходя из звуков, что до меня доносились. Ну и на всякий случай проверил собственные выводы, прижав ухо к стене. Лучше слышно не стало. Всё то же неразборчивое бормотание.

Подняться с первой попытки не удалось, но я продолжал корячиться. Когда ты связан по рукам и ногам, эта задача кажется невыполнимой. Но я справился. Прижался спиной к стене и, толкая тело ногами, вначале сел, а затем медленно занял вертикальное положение. Спасибо скользким панелям, часть которых осталась в углу.

Но вот с дальнейшим передвижением дело обстояло ещё хуже. Попытка допрыгать до окна окончилась падением. Я сгруппировался в самый последний момент, минимизируя ущерб. А так как руки были связаны за спиной, то единственное, что я мог сделать, – это сжаться. Однако грохот всё равно вышел знатный, а я прикусил язык, да так сильно, что на глаза навернулись слёзы.

Некоторое время я лежал, прислушиваясь к обстановке. Люди, пленившие нас, тоже притихли. Скорее всего, ожидали, будет ли продолжение. Но спустя несколько секунд до меня снова донеслись приглушенные голоса, и я вернулся к изначальному плану. Нужно понять, где я и как далеко от меня находятся мои друзья. В целом я не собирался делать ничего необычного. Просто хотелось выглянуть в окно.

Примерно с третьей попытки мне снова удалось встать. Я дал себе время отдышаться и, прижимаясь плечом к стене, чтобы снова не навернуться, аккуратно прыгнул вперёд. Устоять удалось, хоть меня и знатно заштормило. Снова небольшой отдых и очередной прыжок. Опять успешно.

Так, в час по чайной ложке, я неотвратимо добрался до окна. Даже не возьмусь предположить, когда его в последний раз мыли? Порой, в заброшках, стёкла и то выглядят чище. Но кое-что мне всё же рассмотреть удалось, а именно железную дорогу, которая пролегала совсем рядом.

Похоже, оба моих предположения оказались неверными. Нас держат где-то на станции, и это уже не хорошо. Здание большое, и мои друзья вполне могут находиться в другом конце. А если нас ещё и зал ожидания разделяет, тогда вообще гаси свет. Я при всём желании до них не докричусь. Хотя нет, если заорать, они меня точно услышат, но что толку? Я на сто процентов уверен, что их точно так же спеленали. И без предварительной подготовки и без согласования действий ни о каком прорыве можно даже не мечтать.

Я прижался лицом к окну и попытался определить местоположение относительно здания. В смысле, где конкретно находится моя камера: по центру или в каком-то углу? Но увы, с этим ничего не вышло. Угол обзора недостаточный. Зато удалось рассмотреть перрон справа, который оказался открытым. То есть представлял собой обычную бетонную площадку – и всё. Да и находился в неком отдалении, словно не имел отношения к дому, в котором мы были. Это снова навело меня на определённые мысли.

А что, если это не вокзал, а обычная домушка, где кроме кассы и пары подсобных помещений больше ничего нет? И, скорее всего, я нахожусь в одной из таких кладовок.

– Пф-ф-ф, – с шумом выдохнул я и, прикинув размеры комнаты, принялся размышлять дальше.

Допустим, этот дом имеет размеры десять на десять, но, скорее всего, он гораздо меньше. Моя комнатушка максимум метра три в длину и два с половиной в ширину. Ну сколько таких кабинетов может здесь разместиться? Три – не больше. В соседнем помещении тихо, в том смысле, что Ленин с людьми где-то дальше или на противоположной стороне. Точно не напротив, иначе я бы смог хоть что-то разобрать из того, о чём они там говорят. И что-то подсказывает: я прав. Дверь находится напротив окна, и когда лысый от меня выходил, я успел увидеть часть коридора. Он узкий, даже метра в сечении не имеет, а значит, пространство здесь старались экономить.

– Ладно, была не была, – выдохнул я и снова скользнул на пол.

Аккуратно улёгся и перекатился к стене слева. Некоторое время прислушивался, но так и не понял, есть ли кто-нибудь за стеной, или нет. Помогая себе ногами, сменил положение, чтобы иметь возможность постучать. Подвинулся чуть ближе и несколько раз ударил в стену пяткой. Голоса тут же стихли, но и я не стал продолжать шуметь. Однако вскоре за дверью лязгнула щеколда, и внутрь сунулась голова одного из бойцов. Явился тот самый упырь, что пнул меня ногой в живот.

– Ты чё шумишь? – задал он ожидаемый вопрос.

– Ссать хочу, – ответил я первое, что пришло в голову. Тем более в туалет мне действительно хотелось.

– Ссы в штаны, – усмехнулся он и снова скрылся за дверью.

– Козёл, – буркнул я и, поджав ноги, снова несколько раз бухнул в стену слева.

– Ещё раз грохнешь – я тебе нос сломаю, – пообещал боец из-за двери.

А я продолжил прислушиваться, ожидая ответа. И он вскоре пришёл, только справа. Да и не столь отчётливый, как я ожидал. Я даже не сразу понял, что это именно он, приняв невнятный шорох за проделки грызунов.

Оттолкнувшись ногами, я проскользнул по полу до противоположной стены, развернулся и несколько раз стукнул в неё пяткой. Но на этот раз попытался сделать это потише. А когда в ответ снова пришёл эдакий шкрябающий звук, довольно ощерился. Кажется, я наконец нашёл своих друзей. Теперь осталось придумать, как передать им послание.

Уже в который раз я сменил положение и принялся осматривать стену на предмет хоть каких-то отверстий. Не может быть, чтобы в казённом здании их не нашлось. И я обнаружил то, что искал, почти сразу. Достаточно было лишь сместить взгляд в сторону самодельного радиатора отопления. Дыра в стене, через которую сюда просунули трубы, была небрежно пробита чем-то типа молотка или лома. И естественно, что после такого варварского метода там остался зазор. Немного подёргавшись, я подполз к нему и, прижав губы практически к самому углу, зашептал:

– Стэп, ты там? Эй, алё, ты меня слышишь?

В ответ донеслось лишь мычание, и оно не принадлежало мужчине. Значит, по соседству разместили Полину, посчитав её менее опасной. Слева от меня тихо, и вовсе не потому, что Стэп тупой и не догадался, как подать мне сигнал. Выходит, он где-то на другой стороне. И это очень плохо. А может, он вместе с Полиной?

– Поль, – снова зашипел я, – не знаю, чем ты там скоблила, но вернусь к тому месту. Один раз – да, два раза – нет. Поняла?

Раздался шорох и усердное сопение, а спустя некоторое время снова прозвучал едва уловимый шкрябающий звук. Одиночный, что означало «да».

– Стэп с тобой?

Два раза – значит нет. Плохо. Думаю, спрашивать, знает ли она где он, нет смысла. Даже если знает, всё равно не сможет дать внятного ответа. Рот заткнут, а гадать я могу до бесконечности.

– Ты в порядке? Не ранена?

Один раз, затем пауза и ещё два. Нет, так не пойдёт – запутаемся. Нужно задавать один по одному вопросу за раз. Но что ещё мне нужно знать?

– Справа от тебя есть комната?

В ответ пришёл целый каскад шаркающего звука, что могло означать: она не знает.

– Ты пробовала стучать?

Один раз.

– Ответ был?

Два раза.

Я снова задумался. Кое-что прояснилось, но конкретики ещё очень мало. Нужно как-то связаться со Стэпом, но как? Да и что он сделает, если находится в таком же положении? Начнись сейчас заварушка, мы даже адекватно ответить не сможем. Ногами лягнуть разве что – и только. Но против автомата такой приём равноценен самоубийству. К нам даже подходить не станут, просто расстреляют издалека, чтоб не мучились.