Потому я стеснялась приводить в дом Женю, хоть он и рвался принимать по-отцовски активное участие в воспитании Арины и налаживании отношений с ней и моей мамой. Дочь охотно принимала от Жени подарки, складируя их на полке, ходила с ним в аквапарк, посещала цирки, музеи, кинотеатры, однако, не воспринимала его ближе, чем дядя Женя.

Однажды Арина сболтнула при Жене, что ее папа Валерий Чкалов, она любит только его и никогда не променяет на другого папу, хоть он уже никогда не вернется. На войне же погиб ее папа доблестный… У нас с Женей состоялся серьезный разговор после того заявления, конечно же. Я пояснила Жене снова, в сотый раз, что отец ребенка, на самом деле, очень плохой человек, он бросил нас, когда Арина была еще крошечным шариком в животе. И он никогда не станет помехой нашим с Колей отношениям, ведь о том, что у него есть дочь, тоже не догадывается.

Женя настаивал на том, чтобы я поговорила с дочерью и убедила ее изменить мнение и впустить дядю Женю в свое сердце. А я все кормила его обещаниями, но не знала, как заставить ребенка полюбить постороннего дядю, хоть и прекрасно понимала, что мои отношения с Женей именно по этой причине не способны сдвинуться в сторону более серьезных. Наши с ним отношения так и останутся на стадии любовников, если дочь не примет Женю, как потенциального отца.

Обещала я Жене, обещала, а сама упорно тянула время. Возможно, когда-нибудь наступит нужный момент, и ситуация разрешится сама собой. Как и тот момент, когда я решусь рассказать дочери правду об ее отце. И тогда либо она поймет меня, либо отвернется. Пока рано травмировать Арину. Да и не зачем. Придется еще долгое время мириться с тем, что мой любимый человек для Арины – просто дядя Женя, мамин друг.

Как и Коля, тоже мамин друг. Коля с Ариной контактировал много и с самих ее пеленок. Развелся он с женой довольно скоро; оказалось, никакого ребенка она не ждала, надеялась его провести и потом забеременеть. Но передумала, игра свеч не стоила: вернулась к бывшему, когда тот поднялся по карьерной лестнице и стал богаче самого Коли. А Коля, как дурак, будучи уверенным в том, что его жена действительно беременна, переписал на нее и машину, и дом за городом. В итоге, остался Коля с голой задницей и большой обидой на весь мир. Вот и выкинула его жена за ненадобностью. Коля не расстроился, по крайней мере, делал вид, что не страдал.

Колину жену я видела дважды. Ничем примечательным мамзель по имени Мария не отличалась, к примеру, от меня, разве что кроме рыночной наглости и чванства, которыми гордилась и активно показывала. Маша после нашей с ней первой встречи впечатление о себе оставила нулевое. Не знаю, чем она вообще могла Коле понравиться.

Наверное, Коля жалел, что бросил меня когда-то и ушел к ней. Но прошлого не вернуть. Одно радовало, Коля не оставил меня в беде, наша дружба прошла сквозь годы и, несмотря на препятствия, только окрепла. Да, мы были женаты когда-то, но теперь любовь ушла, а что-то большее осталось.

Коля после второго развода закопался в любимой работе, которая вскоре ответила ему взаимностью: он получил возможность разрабатывать компьютерные программы – дело, конечно, прибыльное, но требует много времени и внимания. Тем он и выжил, поборол собственное ощущение обношенности. По Коле было видно, что он чувствует себя использованным.

А я, как ни старалась внешне показывать при нем и других людях, что набралась сил, переполнилась мужеством, да и жизнь моя после тридцати только начинается, давно как породнилась с табличкой «изношена полностью и восстановлению не подлежу».

За годы одиночества мы оба сильно изменились. Коля потолстел, надел очки, но не стал хуже, как человек. Ни разу не слышала, чтобы он кричал на кого-то. Казалось, мой бывший муж совсем разучился говорить громко. Только ласково и вполголоса. Очень добрый Коля, миловидный очкарик, но слишком неконфликтный, немного даже жалко его сейчас. Не способен ведь отличить правду от лжи. Еще одна такая, как его Маша, попадется, Коля и сгинет.

По сути, теперь Коля встал на мое прежнее место. Но у меня ведь была дочь, в которой я нашла свое утешение, а у него, как оказалось, никогда не появится своих детей. Коля признался однажды, что в детстве перенес тяжелое заболевание, из-за которого теперь бесплоден. Не хотел меня терять, когда в браке с ним жили; знал ведь, как я мечтала о детях, потому и скрывал правду.

Ребенка от второй жены Коля очень ждал. В итоге, она обманула его, ребенка не родила, да и Коля совсем раскис. Надеялся ведь, что диагноз докторов, с которым он жил, но не мирился, каким-то чудом не подтвердился. А по поводу меня наивно полагал, что мы с ним просто не совместимы.

Жалел Коля, что своих детей не имеет, очень жалел. Сейчас бы Арина и его ребенок были бы одногодками, дружили, в гости бы друг к другу ходили, игрушками менялись бы. Было бы их двое. И мы бы дружили семьями.

Я не обиделась на Колю, напротив, предложила еще чаще ходить к нам в гости, чтобы он мог общаться с Ариной, тем и компенсируя собственное одиночество. Коля с радостью согласился еще несколько лет назад и до сих пор нам помогает. Любит он Арину несмотря на то, что она рождена от маньяка. Коля, наверное, видит в ней вовсе не условную племянницу, а желанного ребенка, которого у него не было и никогда не будет. Пусть так, если ему проще жить с этой мыслью и воспринимать Арину своей дочкой. Хотя он после развода с Машей не намекал, что рассчитывает на что-то большее со мной. Просто друзья мы. Более того, когда я рассказала Коле, что встречаюсь с мужчиной, он за меня только порадовался, даже попросил познакомить.

Я не увидела в этом ничего зазорного и вскоре устроила им встречу. Женя и Коля довольно быстро нашли общий язык. Женя предложил Коле место сисадмина в фирме с привлекательным окладом и не менее завидными премиями. Коля ответил, что подумает, но уходить со своей работы не спешит. В общем, отказался он вежливо, чтобы меня не обижать, по всей видимости. Но и я все понимала и не настаивала на том, чтобы Коля работал в одной кампании со мной. И причина того была даже не в конфузливости сложившейся ситуации, а в том, что у Коли свободный рабочий график сейчас, и, если что случается у меня или у мамы, он всегда может забрать Арину из садика и отвезти ее на кружки.

Скорее всего, я пользовалась Колей всегда. Эта тяжкая мысль периодически посещала голову и не давала рукам набирать его номер и просить о помощи чаще двух раз в неделю. Но ведь иначе я пока не могу. Пользуюсь Колей, как раньше, так и продолжаю делать это по сей день. Но и причина тому есть, ведь надеяться, кроме как на Колю, больше не на кого.

Я тоже изменилась за эти годы: взрастила в себе способность переть напролом, не обращая внимания ни на какие проблемы или заторы. Просто обозначить цель, брать и идти по головам, ни о чем не жалея. Яркий пример тому – Женя. Многие ведь из нас, женщин, хотели привлечь его внимание, но я всех обошла с вполне завидным отрывом.

Но способен ли Женя также существовать, забывая о собственных нуждах, как поступает Коля? Сомневаюсь, конечно, ведь Женя пока не знает, что такое пренебрегать личным комфортом ради ребенка. У него никогда не было семьи, опыта жить в гражданском браке тоже не имелось. Женя очень тщательно следит за внешностью, фигурой, сон у него здоровый, существует в свое удовольствие, ничем и никем не обремененный. В чем-то Женя даже перегибает палку; нарциссизм, порой, зашкаливает за пределы допустимого. Не испугается ли Женя того, как мы с Ариной дружно прыгнем ему на шею со своими запросами и проблемами? Пойдет ли Женя на такие жертвы ради чувств ко мне? Если да, то как скоро ему надоест? Если вообще надоест. Не попробую, значит, не узнаю. Но как быть со мной и с Ариной, если Женя, предположим, бросит нас спустя месяц семейной жизни? Мешать ему будем, он начнет гулять от меня, под утро домой приходить.

Что за глупости собрались в моей голове? Откуда только эти подозрения берутся? Похоже, я слишком накручиваю себе. Женя ведь не бабник, зачем мне придумывать то, чего нет? Надеюсь, что у нас троих все сложится. Очень надеюсь. Не хотелось бы обжигаться во второй раз. Счастья бы семейного мне и Жене, попробовать бы жить вместе, но и Арину под удар подставлять тоже не имею права. А вдруг она к Жене привыкнет, начнет его папой называть, а в Жене весь запал воспитывать чужого ребенка исчезнет? Да, сейчас Женя говорит, что хочет стать Арине отцом. А что будет потом? Возможно, я уже не смогу родить ребенка. Еще несколько лет назад мне об этом говорили врачи, и дальнейшие попытки забеременеть до сих пор остались под большим вопросом. А Жене вскоре захочется именно своего малыша, годы-то идут, почти сорок ему же. И мама его, как противник чужих детей, будет частенько об этом напоминать.

***

Мама со мной тем вечером больше не разговаривала. Схоронилась, умница, в компании с телевизионной передачей и сковородкой, полной семечек, и сидит лузгает с обиженным видом. Управилась, значит, испортила мне настроение и пошла. Ни слова, ни полслова от нее не дождусь сегодня. Даже не спросила, как мой день на работе прошел. Ну и пусть себе обижается. Я тоже человек, хочу счастья, как все люди.

Я быстро переоделась в домашнее, прошла мимо зала, посмотрела, чем мама занята, постояла немного у двери, созерцая ее чванную обиду, затем направилась к Арине.

Дочка сидела на кровати и рисовала. Рядом с собой портреты папины разложила, а медведь от Жени валяется на полу. Приоритеты Арины расставлены, с этим ничего не поделаешь…

Я, устало вздохнув, подняла медведя и оглядела комнату. А ставить его и некуда… Действительно, игрушки вот-вот все пространство заполонят. Надо бы сказать Жене, чтобы притормозил с подарками. А ведь скоро Новый год, Рождество… Ой, точно не войдем в спальню к Арине после праздников!

– Зайка, как себя чувствуешь? – я нашла игрушке место в углу рядом с другими и подошла к дочке.

– Нормально. – прогундосила моя зайка, не отвлекаясь от любимого занятия.

И дочка меня игнорирует сегодня. Похоже, я никому не нужна в этой квартире. Только и делаю, что мешаю.

– Температурка была? – хоть Арина и сильно занята сейчас, я все равно уселась к ней на кровать и погладила лоб.

– Утром немножко была. – Арина отстранилась от меня и продолжила портить листы, которые я тайком приношу с работы пачками специально для нее. – Не мешай, мам. Я рисую папу.

– Ладно, рисуй. Пойду тогда, займусь чем-нибудь. О, посуда немытая стоит, кажется. Но через полчаса я все равно приду и позову тебя купаться.

– Ладно. Мам, – я остановилась у двери и повернулась. – а бывает бумага, которая в воде не портится?

– Не знаю, наверное, такую еще не придумали.

Одно для меня успокоение: в ванной комнате и кухне портреты папочки Арины не висят по причине того, что могут раскиснуть. Хоть там можно побыть наедине с собой и не думать, что монстр с портрета на тебя глазеет. Я бы все их в унитаз спустила, но нельзя. Ценны они для Арины. Не простит мне этого никогда.

– Зайка, а что бы ты хотела на Новый Год? У тебя столько кукол, мишек… Нам всем и представить сложно, что дарить.

– Я уже написала письмо Дедушке Морозу. Мне одна девочка из садика сказала, что он все-все-все желания исполняет.

– А что ты пожелала? Маме скажешь по секрету?

– Только бабушке не говори. – Арина подняла на меня глазки и заговорила шепотом. – Хочу, чтобы мой папа вернулся.