– Тебе не угодно собственное отраженье? Что в нем не так, скажи?

– Ты не принимаешь меня под своё крыло.. как это делают все живые, ты кидаешь меня в страшную глубокую самость и когда я не справляюсь, и лечу в глубину, нет рук которые бы меня поймали и направили.

– Однако сейчас я здесь, с тобой, – она говорила так мягко, краешки её губ улыбались мне и целовали мне лоб на расстоянии моей напыщенной самости. Её нежность победила мою вспыльчивость.

– Ну.. обними меня, – мама внимательно подошла ко мне, внимательно взяла мою голову в ладони и сложила её у себя на груди.

– Хочешь ли ты вернуться обратно? Туда где появилась?

– Да, но я хочу оставить здесь свои частички, чтобы потом позвать всех за собой, но мне не хватает себя, нужна твоя поддержка.

– Вот я стою , держу твоё лицо. Я для того дана тебе, чтобы помочь узнать себя, а не поставить в круг своего кольца. Если бы мать ставила дочь на своё место, мы бы не выжили, мы б сгнили. Ты чувствуешь своё – твой долг найти дорогу к тому месту, по типу того как ты отыскала путь ко мне тогда, через испытанье, через падения, через ручей. Если ты будешь душой косить – будешь довольствоваться тем, что тебе подают, по типу того как вышло с низшими. Чистота крови проявится, верь мне.

– Кто есть низшие?

– Лизуны -так ты их прозвала и мне нравится твоя задумка. Низшие символы в нашем узоре, их обозначенья вычеркнут со временем, но они от этого станут сильней, они забудут своё место и через тысячелетия низшие будут властвовать в первом кругу. Мужчины станут слышать их низкие вибрации и поклоняться им. А женщины сократят свою природу и станут несчастными. Сейчас же место им знамо, мы их принимаем, но мы сильней.

– Но как вам удаётся? они ненасытны и просты. Они красивы и грязны. Они такие запрещенные и после них у меня даже во рту песок, но глаз хочет их и звон наших голосов не полон без них они нечто необходимое и безобразное в вседозволенности.

– Эта система и она сильная и она будет работать до тех пор, пока женщины первого круга не утратят мудрость.

– Ваша система не определила и не обозначила меня должным образом.

– Система всегда работает верно. Посмотри на себя, ведь ты не остановилась , хотя и отчаялась на месте поводыря лизунов. И я хочу заметить то, о чем ты не сказала самой себе. Система подарила тебе встречу с мужчинами, и это тебя изменило.

– Да. Я оставила её пока рядом с ним, чтобы неприметно она радовала его грустный день, ведь теперь у него сложная задача на плечах.

– В тебе зародилась сексуальность, ты назвала её сердцем и это добрый знак. Только этой встречей была рождена в тебе женщина и какого она круга – покажет время. И я жду её проявления.

– И я жду, и я боюсь, а вдруг она не та. Я бы хотела, чтобы она радовала Шта. Хотела бы, чтобы она вызывала его улыбку.

– Время позаботиться о ней. Сомнения и страхи уйдут после купания, пошли.

Мама потянула меня к ручью. У меня туловище превратилось в бревно и отказывалось идти . Я боялась, что мама толкнет меня. Боялась, что ручей вынесет меня- ведь всё это уже случалось . Но мама взяла мою руку и внимательно ко мне повела к воде. Мы погружались медленно и тяжело. Мама разворачивалась в голограмму, чтобы устойчивее держаться на воде и меня это не удивляло, я растаяла в благодарности её присутствия и её поддержки. Ручей промыл меня и вымел песок изо рта, разгладил мои складки, вытянул мои волосы, мы в тихом счастье выползли на сушу.

– Сексуальность должна быть при тебе всегда. В ней и есть основное различие между женщинами первого и последних кругов. Ты оставила её – не делай так никогда, как если бы не хотела стать бесполым существом. Лизуны – их символы выброшенные на ветер слова и выброшенная сексуальность, непринятая, разросшаяся сорняком или сгнившая от боли.

– Что мне еще необходимо знать?

– Сексуальность – это не служение и не работа.

– Разве она обманывается? Я не могла ей управлять, она сама сделала выбор.

– Это не значит, что так будет всегда. Теперь в тебе есть разум, эмоции , твой стремительный дух и сексуальность . Они разные и развиваются в разных направлениях. Твоя задача выбрать предназначение и направить их туда, но знай, что сексуальность сохранить сложней всего, она беззащитна.

– Я услышала тебя. Я сердцем с Шта, эмоции с тобой, мой разум в кругу мужчин остался, мой дух прополоскал ручей, я кажется, довольна.

– Ты ясно видишь цель?

– Цель достигнута, я здесь с тобой, а завтра я поставлю цель иную. Ясно вижу путь. Благодарю, мама.

– Давай спать.

– Его задача ему по плечу, потому что он на своем месте. Вот теперь представь, если б он должен был поставить своего сына рядом, откуда пришло бы доверие к нему и к тому, что ему по силам и справится ли он?

– У него есть сын?

– Ну что ты, будет, но в свой срок.

Мама улеглась складно и прикрыла глаза. Всё изменилось. Я обрела и уверенность в эту ночь и новую подружку, даже две, одна вот притворяется, что спит, другую найду завтра же и всё с неё спрошу. С такими мыслями я провалилась в сон. Но ночь была против этого. Поднялся ветер, покрывший нас изморозью, мы резко проснулись, обледенев и решительно сорвались бежать в лес, было понятно, что лес запорошен и что времени на решение о переселении не осталось. Глаза на бегу фиксировали красоту и суровость природы.

Мы застали мужчин в плотном и узком кругу, от их бесед исходил дым решительности и гром сосредоточенности. Я не посмела подойти ближе положенного мне расстояния, мама бросила на меня положительный взгляд, остановилась, выпрямила стан, выровняла дыхание, собрала женщин первого круга и они обняли кольцо мужчин . Я направилась к лизунами на ходу придумывала чем мы можем помочь, первое что пришло в голову- укрыть их тела. Теперь я поняла систему – разум мальчик мой находился в кругу концентрации проблемы, поэтому я мыслила ясно, четко, негибко. Я подняла шум ладонями, лизуны меня не услышали, я взяла в руку палку – лизуны реагировали пошло, я включила бас и приказала:

– Девки, задача – делать новые наряды.

Они смолкли, идея их заинтересовала. Тогда я, не теряя связи с ними засветилась энергией, контакт установлен. Времени на удивление не было, но я нашла её среди лизунов – мою брошенную сексуальность. Это было паршиво.

Лизуны оказались проворней меня. Стоило зачать дело – они поняли конструкцию и принялись собирать высокую траву, мять, перебирать пальцами, отсекая грязь и прелости, сбивая основу в тугую нить. Суждено было переодеть команду девок, суждено было стать мне неустойчивой в своём одеянье. Мужчины несли нам кожу и я настолько увлеклась созданием и творчеством нарядов, что забылась. Моя сексуальность, завернутая в колобок, с вплетенными волосами в ткань от забытья сонная переваливалась от костра, чтобы согреть пальцы к траве. Маятник. Я зависла, изучая её, мне стало жаль. Мы работали – звучит как отговорка от жизни, однако по итогу лизуны снабдили теплой одеждой всех, мы не ушли, зимовали тут. Дни веретеном стянули нас спинами друг к другу, каждый был занят частью своей работы, выполняя её изуверски прилежно. Мужчины первого круга были заняты охотой, второй отряд благородных был занят строительством, они экспериментировали и то копали вглубь, то лепили ввысь. Так у нас появился склад пищевых запасов и разного рода лачуги. Женщины первого круга выполняли всю остальную работу. Спали мы с лизунами в глубокой яме, обвившись клубком, мы забыли о наших ритуалах у костра, там как и прежде оставались лишь старейшие, упрекая нас за трусость и проклиная наш путь. Темнело зимой быстро, и вместо единого костра, каждая масть нашего общества подогревалась скромной теплиной у своей обители. Маму я не видела долго и тосковала по ней каждую секунду, годящуюся в жизнь, а не в работу. Сама став словно мамой этих существ, я чувствовала ответственность за них, и эта сильнейшая обуза тянула меня высказаться. Тем вечером я впервые говорила с лизунами как с женщинами.

– Рада сообщить вам, что мы свою работу сделали и даже впрок. Время отдохнуть и обдумать какими мы пойдем в путь. Я хочу, чтобы вы говорили со мной об этом, – крайне выгодная интонация звучала из меня произвольно.

– Мы не пойдём, мы хотим быть здесь, с тобой, взгляни на меня – я немного свечусь

– А если я расскажу вам о том, куда поведу ? Но я не порываюсь быть поводырем, я хочу пойти с вами на равных, одной полосой, одной категорией. Всё это время, пока мы работали, моё тело было с вами, моя сексуальность была с вами, разум мне был не нужен, и он не хочет возвращаться от мужчин, я потеряла его, но мне достаточно его тени, из которой вырастают фантазии. В них я свободна от вас. Но вы по-прежнему со мной по желанию, без долженствования, – сделав паузу я, говоря о свободе, уселась у лучины и жестом приказала рассесться и им, они послушались, от чего мне хотелось их сжечь и начать заново. Однако, в условиях холода – эмоции замерзают первыми.

– Чего боитесь?

– Мы знаем своё место, у нас у всех есть имена, спроси нас лучше об этом.

– У вас есть имена? – я считала, что получение имени, как в моем опыте – это путь с препятствиями и только разобравшись с ними, ты имеешь право называться.

– Наши имена по кругу читаются так: с тобой говорит Пси и если тебе угодно – я расскажу что значит моё имя, но смотри дальше, – во время рассказа у девушки появился характер, я явно многого не знала об этих существах, – это Кси, Омега, Юс старшая и её сестра младшая со своими племянницами, Ять, Гервь, Зело, Ижеи, Ижица, – она говорила и при произношении имён девушки, светившиеся тусклым энергетическим огоньком – сияли, приветствуя меня.

–Я не ведала

– Мало кто ведает, но ты узнаешь сведущих по их положению. Мы тоже несём мудрость благодаря тебе и связи с первым кругом используемся. Мы никуда не пойдем, оторвавшись от матрицы мудрости этого места, мы уже не сможем вернуться. И ты такая же как мы, ты просто гордячка, мы позволяем тебе быть такой как дитя.

– Моё имя Фифа! Я дочь женщины первого круга и я по праву происхождения выше вас

– Тогда давай обсудим какой смысл лежит в твоём имени? Я Пси,– продолжала она, девушки улеглись вокруг лучины и безмолвным решением одна разливала чай, подавая чаши из березы по кругу, две другие вынесли одеяла из крапивы и конопли, появившийся из сумрака Шта принёс впервые дрова и аккуратно выстроил нам костер. Девушки любовались, пуская холодный пар навстречу его горячему лицу, я почувствовала, что разговор будет долгим, не по моему сценарию и под наблюдением прекрасного мужчины, держащегося подальше от нас, исчезнув он навлёк на меня гордость за этих осмелевших девушек и за предвещавшие перемены.

– Моё место 700, – она обняла горячую кружку руками, – «Пси душа твоя, она стать бессмертною должна.» Моё имя говорит о том, что душа тричастна: мыслительная, раздражительная и желательная части соединились в моём платье, том, что сшила для меня ты. А что значит Фифа?

– Я не ведаю

Я не была расстроена, мне самой хотелось знать, почему Фифа? Я знала, что мама появится, я точно вызывала её на разговор сейчас, к ответу, приглашала к вечерке. Хруст шагов и шелест юбок обнял меня за плечи, мама показалась из леса красивая. Она поприветствовала наш круг улыбкой, подошла ко мне и положила руки ровно туда, где у меня начало замерзать, на грудь, оборачивая меня своими нарядами. Шта улыбнулся и скрылся, словно сейчас начнется что-то интимное. Все смолкли, но не останавливали гармоничную суету ухаживаний друг за другом.