Хисао уверенно подкинул ему звонкие монеты, вызвав у того жадный оскал.

– Ставь на белого быка, – прошептал старик и немедленно удалился.

Едва Икеда и Хисао перешли на соседнюю улицу, как ошарашенные крики и вопли стали слышны отчётливо, прерываясь лишь изумлёнными возгласами от ударов. Голосистая толпа окружала двух бойцов на невысоком окровавленном помосте, незащищённом абсолютно ничем, и бойцы то и дело вылетали за площадку к обескураженным, но довольным зрителям. Кровь мешалась с потом, а яркое солнце добавляло всему этому запёкшийся запах, но толпе было всё равно, покуда на кону всё ещё стояли их бронзовые монеты. Икеда и Хисао выделялись в подобной обстановке не только благодаря дорогим мечам и броским шляпам, но и опрятным вычищенным внешним видом.

– Делайте ставки! – звонким голосом уведомил посредник: – Чёрный орёл против Белого быка!

Мало кто из толпы двинулся в его сторону, одни разочарованно покидали место, а большинство делали ставки заранее. На помост вышел боец, чуть ли не продавливая под собой каменные плиты, и всем своим внешним видом он оправдывал своё прозвище. Белый бык был горой мускулов с выпячивающимся круглым животом. Выше Икеды на полторы головы, хотя воительница не страдала от нехватки роста и была выше большинства окружающих её мужчин. Лицо побитое, опухшее, с окровавленным фингалом под глазом. Он выглядел как типичный драчун, а не профессиональный борец, впрочем, ни Икеда, ни Хисао и не ожидали увидеть здесь хотя бы подобие мастеров. На макушке бойца торчали белые перья, белые полосы на щеках, на руках и ногах белые браслеты. Видимо, он очень любил этот цвет, раз даже прозвал себя Белым быком. Его оппонент мало чем от него отличался, хотя и выделялся длинной чёрной шевелюрой.

– Вот он, Белый бык, – отметил Хисао, – надо поставить на него.

– Давай деньги, – вдруг протянула руку воительница.

Хисао глянул на неё с вопросительным удивлением, тут же искренне ухмыльнувшись.

– Значит, всё-таки заинтересовались?

Икеда не ответила, равнодушно отправившись к посреднику. Хисао наблюдал, как она перекидывается с посредником парой слов. Уверенно, без сомнений, не поднимая из-под амигасы чёрных глаз. Наблюдал за её стройной сложённой фигурой. Наблюдал за её плавными и мастерскими движениями даже в самых обыденных вещах и восхищался ею ещё сильнее. Она вернулась к нему, молча уставившись на бойцовский помост, а Хисао заворожённо не сводил с неё глаз, и лишь когда прозвучал первый удар, перевёл взгляд на бой.

Чёрный орёл ударил первым, накинувшись на Белого быка всем телом. Бык попятился, едва не рухнув в первую же секунду, но уверенно удержался на ногах, ударив локтем. Бойцы сцепились, пытаясь лишить соперника и без того узкого места, толкая друг друга на край помоста. Чёрный орёл перехватил инициативу и схватил Белого за плечо, снова навалился всем телом, ударив того по лицу. Белый бык упал на пол, брызнув из губы алой струйкой крови, и, несмотря на свою неудачу, выглядел весьма самоуверенно. Хисао возмущенно пожал плечами, когда первый раунд закончился не в его пользу.

– Чёрт, мы проиграли, – недовольно выругался он. – Этот старый плут обманул нас.

– Не волнуйся. Я ничего не ставила на первый раунд, – холодно ответила Икеда.

– Что? Почему?

– Ставить всегда нужно на второй раунд, а не на первый. Сначала ты наблюдаешь, оцениваешь ситуацию и лишь после делаешь ход.

Хисао покивал головой, словно снова став всего лишь юным учеником. Белый бык внимательно следил за своим соперником, сохраняя при этом стойкость духа, несмотря на неудачное поражение.

– Белый бык победит не потому, что сильнее, а потому что умнее, – добавила Икеда, кивнув посреднику, что ждал подтверждения ставки.

Белый бык сменил стойку, выставив левое колено вперёд, а плечи убрав назад и позволив Чёрному орлу вновь надавить на него сверху, но едва Орёл почувствовал преимущество, как Белый бык повалил его на пол, ловко перекинув через себя и вывернув руку так, что та посинела вздувшимися венами. Толпа завопила ещё громче. Хисао взглянул на уверенную Икеду и заметил, как сквозь железное хладнокровие проскальзывает довольная улыбка.

– Ваши волосы уже не седые, госпожа, но вы всё так же мудры.

Хисао почтительно поклонился. Он был уверенным и расчётливым, но не терял юношеской мечтательности, радуясь благам этого мира и каждой звонкой монете.

Они продвигались с краю дороги, торопливые жители проходили мимо, Икеда шла впереди, пока Хисао внимательно оглядывался, словно в поисках чего-то. Вдруг он остановился, переведя взгляд на доску объявлений. Множество пергаментов, листовок и оборванных примечаний, в большинстве своём даже не имевших смысла.

– Лживый старик обманул нас дважды, – сказал Хисао, не отрываясь от яркой листовки.

Икеда подошла ближе и сразу поняла, что привлекло внимание её спутника. На умелом цветастом рисунке была изображена привлекательная с первого взгляда женщина, державшая в руках окровавленную катану, и прикрывала нижнюю часть лица длинным рукавом. Белое кимоно свисало до самой земли, а кровь мешалась с красным полем цветущего ликориса. Воители видели в нём искусный рисунок мастера, но большинству он вселял непередаваемый ужас и заставлял ускорить шаг. Золотистая надпись предупреждала о злом духе в облике красивой женщины, что убивает каждого, кто попадётся ей на пути. Она умеет обращаться с мечом и сдирать кожу острыми ногтями. Хисао вытащил из бокового кармана толстый грифель и резво перечеркнул лицо женщины на листовке, приписав сверху: «Изгнана».

– «Весьма самоуверенно», – подумала Икеда, наблюдая, как горят глаза воителя.

– Осталось найти её, – отметил Хисао, продолжая заворожённо смотреть на рисунок.

Воительница огляделась. Люди проходили вдоль шумных дорог. Грязь и пыль поднимались в воздух, создавая серый туман, но зелёная трава, что возвышалась вдоль городских стен, сверкала пышным колоритом. На зелени цвёл ликорис, Икеда замечала его яркие цвета не первый раз. Тонкие нити и лепестки были будто связаны и, казалось, вели за узкие стены совершенно иной тропой. Хисао заметил внимательный взгляд своей мастерши и прищурился, всматриваясь в цветущее красное поле.

Ликорис всегда расцветал осенью, но городские легенды, к которым ловчие порой прислушивались, описывали эти цветы, как символ судьбы, чьи алые нити неизменно вели к людскому предназначению. Хисао вновь спрятал глаза за широкой шляпой и двинулся вслед зелёному полю, по которому раскинулись красные цветы. Воители вышли за стены города. Ликорис выделялся на фоне нарастающей зелени и светлой дороги. С каждым шагом земля под ногами становилась всё более сырой и грязной. Цветы ликориса плавно редели, уступая тёмным кронам и зелёным кустам. Икеда остановилась, приглядевшись на размоченную дорогу. Женские следы начинались у самого центра тропы. Лёгкие, едва заметные, оставленные босой ногой, словно девушка шла на цыпочках и периодически возвышалась над землёй. Вдруг следы стали расступаться, отделяясь друг от друга. Тропа разделилась, но следы продолжались, как ни в чём не бывало двигаясь в обе стороны.

– Разделимся, – предложил Хисао, – один из путей точно приведёт нас к ней.

– Возможно, она разделяет нас, – предположила Икеда. – Эта душа не глупа, а хитра и коварна, так что будь осторожен.

Она кивнула, поправив концы амигасы, и свернула направо. Хисао глубоко вздохнул, смотря ей вслед, и двинулся налево, продолжая идти по босым отпечаткам. Яркие лучи солнца выскочили на него, когда он вышел из лесной чащи на зелёное поле. Красные колыхающиеся на ветру цветы окружали по периметру скромную поляну, как взбудораженная толпа окружала бойцовскую площадку. Хисао услышал тёплый свист, что ласкал слух, словно пение ласточки. Женщина кружила над цветами ликориса, развевая длинными рукавами своего кимоно. Её босые пятки едва касались зелёной травы, а тонкие алые нити цветов щекотали ноги, вызывая у неё игривый смешок. Вместе с её стройной талией плавно танцевала и катана на поясе, спрятанная в тёмные, блестящие от чистоты ножны. Женщина обернулась к Хисао, прикрывая нижнюю часть лица длинным рукавом, но её обворожительная улыбка читалась в поднятых больших глазах.

Она кружила среди цветущего ликориса, словно оживая с того примечательного рисунка. Белоснежное кимоно сползало, оголяя плечи, а широкий разрез открывал привлекательную грудь. Чёрные густые волосы раскинулись до затянутого на талии пояса. Бронзовые ногти, длиннее ладоней. Бледная, почти белая кожа, что шея и плечи, казалось, исчезают, гармонируя с широким кимоно. Женщина мелькала чёрными глазами, словно заигрывая, очаровывая навестившего её воителя, но Хисао замер, не поднимая холодного взгляда из-под амигасы. Его ладонь лежала на рукоятке катаны. Он внимательно следил за её ногами, что казалось, сейчас оторвутся от земли.

– Ответь мне, храбрый воин, – ласковым протяжным голосом обратилась она к воину: – Я красивая?

Хисао плавно приподнял глаза, при этом сохраняя железную неподвижность тела.

– Твоей красоте позавидует любая, – уверенно ответил он.

– А ты богат на слова.

Девушка опустила длинный рукав белого кимоно, и её лицо показалось полностью. Уродливый шрам вдоль рта открылся взору. Широкий разрез от уха до уха создавал иллюзию зловещей улыбки. На прямых белых зубах виднелись тёмные капли засохшей крови, а сам рот разлагался, косясь по разные стороны.

– А теперь? – спросила она вновь.

Хисао сжал рукоятку меча, прислушиваясь к каждому шороху.

– Ослепительно, – ответил он.

Женщина разинула рот. Жестокий оскал всплыл на её лице. Она обнажила катану, что сверкала тёмной сталью.

– Так давай я одарю тебя такой же красотой! – завопила она и, подтянув пятки, бросилась на воителя.