Когда кабинет, бледная как скатерть, покинула последняя участница, мы все вздохнули с явным облегчением. Во-первых, это затянулось, во-вторых, все устали и проголодались. В-третьих, волнение многих привело в уныние, а некоторых довело до обморока, поэтому лекари на протяжении последнего часа подходили к каждой участнице и проверяли самочувствие.

За исключением усталости и раздражения, я чувствовала себя прекрасно, чем немало удивила придворных целителей. Зато Аида лучезарно мне улыбалась, посылая невербальные намеки, что я великолепно держусь. Я привыкла работать с тяпкой в поле, что мне просидеть за чаем на удобном диване каких-то шесть часов кряду?

Когда принц вышел в зал, мы спешно поднялись и выстроились в шеренгу, как наставляла ифа Орнелла. Волноваться мы уже устали, потому ждали решения его высочества со спокойствием и смирением. Не знаю, какой результат я ждала, поэтому в моей душе царила пустота и обида на Рена.

Перехватив мой взгляд, его высочество едва заметно улыбнулся. Стиснула зубы и отвернулась.

– Итак. Это было довольно занимательно и… утомительно, – без прикрас начал принц и по залу прошлись редкие смешки. Нервные в основном. – Поэтому сделаем все быстро. Девушки, чьи имена сейчас прозвучат, сделайте шаг вперед.

Окинув шеренгу внимательным взглядом, словно последний раз взвешивая свое решение, Ренальд расправил листок и быстро зачитывал имена.

– Пожалуйста, только не меня… – прошептала едва слышно. Сердце пустилось в пляс. Мне казалось, если вылечу на этом этапе, отвратить от себя стариков не составит проблемы. А уж избавиться от брака с Эмиреком как-нибудь исхитрюсь и вот она – долгожданная свобода!

– Дура, кого не назовет – те выбывают, – нервно заметила, кажется, Аделаида или Дельфина. В таком обилии информации имена не запоминаются.

– Мне того и нужно! – прошептала, перехватив взгляд Ренальда. Он остановился, глядя на меня. Нет-нет-нет! Ты чего задумал? Не меня! Только не меня, пожалуйста!

– Дельфина Гутьер, – отчеканил Ренальд и замолчал.

Девушка, подарив мне насмешливый взгляд, довольно шагнула вперед. Это было последнее имя. По телу прошлась жаркая волна не то облегчения, не то разочарования. Аида нервно кусала губы, переводя взгляд со своих коллег на участниц и распорядительницу.

– Дамы, – голос Ренальда прошил тишину стальными нотами. – Спасибо, что проделали такой долгий путь, но для вас первый отбор завершен. Остальные остаются.

По залу прокатился возмущенный вздох тех, кто уже обрадовался прохождению во второй тур и радостные вопли тех, кто узнал, что остается. Лидия, которая так и не появилась в зале, во второй тур прошла, как и я… Как относиться к этому факту – пока не знаю. Девчонки, из числа оставшихся, сформировали несколько кучек и принялись делиться впечатлением. Других, те, что выбыли, позвала к себе ифа Орнелла. Я же осталась стоять неприкаянной душой, не зная, куда себя деть.

Его высочество преодолел разделяющее нас расстояние в несколько шагов и, склонившись к моему уху, прошептал:

– Через полчаса на нашем месте.

Не дожидаясь ответа, он покинул зал. А я смотрела вслед удаляющейся фигуре, теряясь в смешанных чувствах.

Нашем месте? Это когда у нас появилось наше место? И когда появились «мы»? Мы у меня только с одним человеком – с Лаэртом, а с его высочеством я могу обсуждать одну единственную тему – свой отъезд домой.

Ухватилась за эту мысль как за спасательный круг. А что, если Ренальд вел себя жестоко в силу требований отбора? Может, на самом деле он все тот же Рен, что так мне приглянулся, и нам удастся нормально поговорить? Зачем-то же он позвал меня к озеру. Чтобы объясниться?

Не знаю, но собираюсь это узнать!

Ифа Орнелла призвала всех к порядку и объявила, чтобы мы следовали за своими наставницами. Сейчас нас ждет обед, после которого мы свободны до ужина. Женщина скупо поздравила прошедших во второй тур и покинула зал вместе с выбывшими из первого отбора девушками.

– Какая ты молодец! – похвалила Аида, вырывая меня из раздумий. – Что он прошептал тебе?

Она подхватила меня под локоток и повела из зала, потому что в спину уже ударяли едкие замечания аристократок, всем составом прошедших во второй тур. Им явно не понравилось внимание Ренальда к моей персоне, да и выделяющееся платье для них словно бельмо на глазу.

– Не знаю, я не разобрала, – соврала, не моргнув глазом.

– Эйвери! Я просидела шесть часов, волнуясь за тебя! – воскликнула наставница, когда мы вышли в коридор. – Ты не можешь так со мной поступить! Он тебя поцеловал, да? Хотя, можешь не отвечать, знаю, что поцеловал. Эмирек предупреждал, что Рен попытается саботировать и ужесточить отбор, чтобы осталась только Агата.

– А как с этим связаны поцелуи?

– Только не говори, что не знаешь?! – изумилась эйсфери. – У вас в Тоудли, что, совсем нет эйсфери?

– Что они там забыли? Все эйсфери – аристократы или близки к ним. Такие аремы как Тоудли и Сазерди вас не интересуют.

– В этом ты права, – согласилась Аида. – Не знаю ни одного фермера эйсфери. Землевладельцы – да. Мой батюшка, например, владеет крупными наделами на юге, но лично никогда туда не ездит. Для этого у него есть поверенные.

– Вот видишь. Откуда мне знать о поцелуях с эйсфери, если за всю жизнь я видела лишь двух и те – профессора в почтенном возрасте?

– Все знают, что семя эйсфери токсично для людей. Но не всем известно, что наши организмы настолько разные энергетически, что поцелуй может привести к полному истощению вашего слабого тела.

Мне вспомнились занятия по магии и магической физике. Если предположить, что тела эйсфери и человека – энергетические системы, то получается, что более сильная поглощает более слабую. Но в таком случае союз двух систем невозможен. Если есть исключения, то чем они вызваны? От поцелуя с Ренальдом я не почувствовала никаких изменений на физическом уровне. Неприятно, обидно, но… У некоторых девушек ведь до обморока дошло!

– Сейчас немного отдохни, – улыбнулась Аида, подводя меня к дверям в мои покои. – Обед подадут в комнату. Скоро и лекарь придет, если понадобится настойка для восстановления сил – проси, не стесняйся. Я приду через пару часов, обсудим хорошенько случившееся.

Рассеянно кивнула и прошла в комнату. О чем думал принц, когда назначал встречу через полчаса? Может, ему и не нужна еда, но я-то всего лишь человек! Впрочем, важность предстоящего разговора подстегивала мой энтузиазм. До озера минут пятнадцать верхом на Зейне. Возможно, успею вернуться до обеда.

Сменила наряд на удобный для верховой езды и, миновав молчаливых слуг, покинула свое крыло. В саду я заметила одну из участниц, которая явно кого-то поджидала. Свернула на другую дорожку и припустила к конюшням. Только лишних глаз еще не хватало!

Зейн мне стал как родной. Завидев меня, животное в предвкушении забило копытом и вильнуло крупом. Озорнику не терпелось на волю, тем более что я всегда давала ему свободу, позволяя вести меня.

– Сегодня придется поспешить, дружок, – прошептала, поглаживая гнедого по шее, зная, что он прекрасно меня понимает.

Оседлав коня, отправилась навстречу своей надежде.

Прибыла немного раньше, но его высочество уже ждал. Точнее, не так. Меня ждал Рен. Заслышав стук копыт, мужчина поднялся с расстеленного поверх травы одеяла, и вышел навстречу. Зейн остановился возле хозяина и уткнулся влажными губами в его шею.

Я смотрела сверху вниз на его высочество и не знала, как себя вести. Прежней непринужденности между нами и быть не может, но и заискивать перед Ренальдом я не могу. Не получается. Особенно, когда он смотрит на меня так…

– Позволь помочь? – он протянул мне руки, но я спрыгнула с другого бока Зейна и погладила коня по шее. – Хорошо, заслужил, – снисходительно усмехнулся принц, обходя коня со стороны морды.

Как-то по инерции, я обошла его со стороны крупа. Зейн явно не понимал, что происходит и крутился, то ко мне, то к его высочеству.

– Эйвери, это глупо! Так и будешь прятаться от меня?

Не знаю… Это правда глупо.

– Зейн, ступай, щипай травку!

Раздраженно фыркнув, гнедой решил, что это будет лучшим решением и, вильнув хвостом, потрусил от нас в сторону луга с сочной травой.

Ну вот, теперь между нами с принцем никакой преграды и придется поговорить начистоту. В конце концов, именно для серьезного разговора я на эту встречу и согласилась.

– Ты не обедала?

Перевела взгляд на покрывало у берега. Поверх него лежали вареные яйца, свежий хлеб, зеленый лук, пироги, овощи, нарезанное мясо и сыр… Поняла, что настолько голодная, что за краюшку хлеба многое отдам. Например, обиду и немного гордости – запросто! Ренальд заметил это и, улыбнувшись, поманил за собой.

Приподняв подол платья, я расположилась по другую сторону от его высочества и без стеснения набрала на фарфоровую тарелку еды, щедро приправила луком и солью. Столовых приборов не полагалось, поэтому я взяла помидор рукой, обмакнула в соль и откусила.

Есть какая-то магия в том, чтобы есть руками целые овощи. Не нарезанные на дольки, не сдобренные соусами и приправами, не тушеные или вареные, а именно такие, какими их создала природа! А уж кушать на свежем воздухе, рядом с водой, когда по губам течет пряный сок, а язык немного щиплет от едкой соли… Мм! Природа сама по себе подстегивает аппетит и я жадно наслаждалась пищей, не думая о том, как выгляжу со стороны.

Рен кинул на свою тарелку мясо с овощами и присоединился к трапезе. Мы некоторое время ели молча, устроив тарелки на коленях и глядя на спокойную гладь озера. За все время, что я здесь гуляла, никогда не встречала ни других участниц, ни эйсфери, ни слуг. Разве что с Аидой и Эмиреком мы тут бывали, но без меня они к озеру не ходят.

А я полюбила это место. Оно приносит покой и умиротворение. Напоминает о доме, немного смягчает тоску.

– Скучаешь по ним? – неожиданно спросил Ренальд, будто прочитав мои мысли.

– Что?

– Твои родители, жених, – пояснил он, прожевав. – Скучаешь по ним?

Я отложила кусок буженины и посмотрела на его высочество с осуждением.

– Вы желаете услышать от меня честный ответ или правильный?

– Вы? – мужчина изогнул бровь и усмехнулся. – Не так давно мы разговаривали на равных и делились самыми нелепыми мыслями.

Я вспомнила ту нашу беседу, когда мы обсуждали самые смешные поступки из детства и невольно рассмеялась. Рен рассказывал, что был страшным озорником и любил подшучивать над близкими. Однажды он опрокинул в кастрюлю с ухой кадушку соли и с ехидством наблюдал, как семья будет есть. Отец сразу понял, откуда уши растут и заставил Рена съесть две тарелки этого супа! С тех пор кронпринц озоровать перестал, но память о том злополучном супе осталась на всю жизнь. И так он красочно это рассказывал, что я смеялась до слез.

– Только не говори, что вспомнила тот суп, – предупредил принц, лукаво прищурившись. – Эту историю мало кто знает, и я не особо горжусь своим поведением в те годы.

– Тебе было шесть. Все дети шалят, – смахнула проступившие в уголках глаз слезы. – Твой отец… Ваш отец… Король, – я замялась, путаясь в словах. – Он очень мудрый мужчина.

– Да, папа такой, – грустно протянул Рен и налил в мой бокал сока. – Я должен извиниться за поведение в кабинете. И за то, что сразу не сказал, кто я. Но ты так страстно желала избежать со мной встречи той ночью, что я не пожелал тебя расстраивать.

– Очень великодушно с вашей стороны.

– Эйвери, давай договоримся. Когда мы наедине – веди себя как прежде. Мне уже давно не было с кем-то так легко, как с тобой. Я не хочу это терять.

Усмехнулась, отпивая сок.

– Вам не кажется, что все это довольно странно?

– Мои извинения?

– В том числе. Аида объяснила, почему вы меня поцеловали. Вы – объяснили, почему не раскрыли своего происхождения. Но прежние отношения между нами невозможны.

– Почему? – изумился Ренальд.