Вильке согласился, что Витал прав. В принципе ему нет дела до сбежавших агентов. Возглавлявший группу офицер взят. А от него он многое сможет узнать.

– Вот папка с документами, – Вильке передал Виталу бумаги. – Здесь все, что я накопал на эту группу.

– Благодарю вас, герр Вильке. Но я что могу сделать для вас?

– Мне нужно только побеседовать с Нечипоренко.

– В допросной?

– В любой комнате. Я стану с ним просто разговаривать.

– Нет ничего проще. Я все устрою, герр гауптштурмфюрер!

***

Савик Нечипоренко немного помятый при аресте (он оказал сопротивление) был скован наручниками. Он спокойно посмотрел на гауптштурмфюрера Вильке.

– Здравствуйте, господин Нечипоренко. Вот и пришлось нам снова свидеться. Так ведь у вас говорят?

– Здравствуйте, господин капитан.

– Вы я вижу совсем мне не рады?

– Обстоятельства, знаете ли, господин капитан, к радости не располагают. Насколько я понимаю, это вам я обязан моим арестом.

– Нет. Вы обязаны Вдове, господин Нечипоренко. Или мне лучше называть вас, господин Кравцов? Удивлены? Вдова умеет работать. Но впрочем, вы и сами это знаете, господин Кравцов. Вы ведь были среди тех, кто год назад здесь пытался её поймать. Это когда Харьков еще был вашим.

– Впечатляет.

– Еще бы, господин Кравцов. Но и вам я отдаю должное. Вы также отлично поработали. Я ведь вам тогда почти поверил.

– Почти?

– Да. Все же ваше пребывание у партизан, порождало сомнения. Но вы прикинулись Савиком Нечипоренко мастерски! И вы мастерски вывели своих людей из под удара.

– Вы пришли меня хвалить, герр Вильке?

– Нет. Мне нужна информация.

– Но разве Вдова знает не все?

– Нет. Всего не знает никто. Скажите, как вы узнали о засаде Витала?

– А кто вам сказал, что я об этом знал?

– Я и сам это вижу, господин Кравцов. Вы воспользовались тем, что капитан Витал стал медлить. Он получил информацию и мог взять вашу группу сразу, но решил установить слежку. И в итоге взял только вас. Но ведь именно вы главный в группе? Не так ли? И вас кто-то предупредил. Ваших контактов мне не отследить. У вас отличная легенда. Вы артист и к вам походят десятки людей. Мне нужны явки и пароли подполья.

– И вы думаете, что я их вам назову?

– Но ведь я пока беседую с вами мирно, герр Кравцов. Но когда вами займутся костоломы из фельдгестапо, вы станет калекой, герр Кравцов. А сейчас у вас есть шанс этого избежать.

– Неужели вы пришли меня пугать, герр Вильке?

– Зачем же? Я предлагаю вам сделку.

– Сделку?

– Именно. Ваша жизнь и сотрудничество с нами.

– Господин Вильке, я прибыл в Харьков не ради подполья. У меня совсем иное задание.

– Это я знаю. Вашей целью был барон фон Рунсдорф.

– Именно так. Но его убили. Хотя перед моей группой стояла задача не убить барона.

– Это мне известно, герр Кравцов. И меня совеем мало трогает смерть Рунсдорфа. Свою задачу он выполнил. И вы проиграли игру, что вели здесь.

– Проиграл?

– То, что искал в Харькове барон Рунсдорф, попадет в Берлин! Сам барон только отработанный материал. Неужели вы думаете, что в рейхе он кому-то нужен?

Кравцов засмеялся.

– В свое время вы поймете, как ошибаетесь, герр Вильке.

Вильке усмехнулся.

– Вы снова хотите меня обмануть, Кравцов?

– Не в этот раз, герр Вильке. Вы хотите знать правду?

– Еще как хочу, герр Кравцов.

– Я скажу это только вам, Вильке. Больше нигде не стану повторять. Вы проиграли игру.

– Вот как? Вы сидите предо мной в наручниках, но проиграл я? Смешно, господин Кравцов.

– Именно вы проиграли, герр Вильке. Вот вы упивались своим триумфом, когда назвали мою фамилию. Позвольте, ответить вам тем же, герр Вильке.

– Прошу вас, герр Кравцов.

– Вы думаете, что микропленки, что попали к вам в руки чего-то стоят?

Вильке насторожился.

– Что вы сказали?

– Я знаю о ваших микропленках.

– О чем вы говорите?

– О микропленках, которые вы нашли у барона фон Рунсдорфа! Но делали их не здесь в Харькове, а в Москве. И не Рунсдорф, а наши специалисты из НКГБ.

– Вы блефуете, Кравцов!

– Нет. Я сейчас иду на большой риск и раскрываю вам тайну. И это не какое-то там подполье. Это настоящая информация, Вильке. Но я уверен, что вы никому про это рассказывать не станете. Это ваш провал!

– Мой? Я не работал по Рунсдорфу.

– Неужели?

– Но если и работал, то совсем неофициально.

Вильке врал. Он уже доложил Кубицки, что в его руках есть микропленки с архивом Пильчикова.

– Говорите, Кравцов!

– Зачем? Вам разве интересно?

– Мне интересно, Кравцов. Я готов слушать.

– Все ваши пленки фальшивка.

– Там заснят не настоящий архив профессора?

– Настоящего архива нет, герр Вильке.

– Нет?

– И никогда не было.

– Подождите, Кравцов. Вы хотите сказать, что это приманка вашей контрразведки?

– Именно так, Вильке.

– Но сведения об архиве поступили от барона Рунсдорфа. А он нашёл их в архиве своего покойного отца. Или генерал фон Рунсдорф был вашим агентом?

–Нет. Генерал Рунсдорф агентом не был. Но именно для него русская контрразведка в 1911 году подготовила фальшивый архив профессора Пильчикова. Так что барон попался на старую приманку. Кто бы мог подумать, не так ли?

– И этот архив хранился с тех времени?

– Нет, конечно. Давняя подделка давно пропала. Сгорела в печах во время гражданской войны. Тот архив Пильчикова, который получил фон Рунсдорф новая фальшивка. Архив сфабриковали в Москве.

– Так легко говорить, герр Кравцов. Ведь архив уничтожен. Остались только копии.

– Именно так, Вильке.

– Но архив фальшивка только по вашим словам. А что если я вам не поверю?

– Оригинал фальшивки должен быть уничтожен именно в Харькове! В Берлин попадут только фотокопии! А знаете почему?

– В Берлине легко распознают подделку, – догадался Вильке. – Но вы сами сказали, что устранять Рунсдорфа не хотели!

– Не хотел. Я должен был уничтожить оригинал фальшивого архива. В Берлине ваши эксперты сразу распознали бы фальшивку. А так специалисты станут работать с копиями. А по фотокопиям этого не распознать.

– И вы можете доказать мне, что это правда, Кравцов?

– Да.

– Как же вы это сделаете?

– У меня в тайнике, есть копии микропленок. И они идентичны тем, что есть у вас, Вильке.

– И вы вот так раскрываете мне такую информацию?

– Да. Но вы ведь никому не скажете, Вильке.

– Почему же?

– Потому что Вдова получила через Лаврова (вы ведь и про него все знаете) информацию.

– Да. Это я знаю. У Вдовы задание.

– В Воронеже? – сказал Кравцов. – Не так ли?

На этот раз Вильке понял, что Кравцов не блефует. Этот русский всё знает. И Вдова действительно в составе группы сейчас на той стороне в подконтрольной красным части Воронежа.

– Что вы хотите сказать, Кравцов?

– Вдову взяли наши люди на той стороне. И возможно сейчас она уже в Москве. А это провал по все статьям, Вильке.

– И чего вы хотите?

– Я не стану выдавать вас. Как и вы не станете ничего говорить о своем провале. Это ваш конец как разведчика, Вильке. Вас отстранили от агентурной работы, но вы сами решили все исправить и доказать своему начальству чего вы стоите. Вы занимались самодеятельностью, Вильке. Победителей не судят. Но вы ведь не победитель.

– И вы вот так не боитесь мне этого говорить?

– А чего мне бояться? Бояться стоит вам, Вильке.

– Но я могу приказать вас уничтожить.

– Зачем это вам, Вильке? Ведь эта информация известна не только мне. Ваше начальство может обо всем узнать и из иного источника.

– Чего вы хотите?

– У вас есть время выйти из под удара. А мне вы обеспечите переход на другую сторону.

– Как? Вас вязли люди капитана Витала. Фельдгестапо мне не подчиняется.

– Так придумайте, как это сделать. Вильке.

– Пусть я придумаю, Кравцов, но где мои гарантии?

– Вдова уже у нас. Но вы знаете про Лаврова. А нам нужно чтобы Лавров снова оказался среди агентов Абвера у капитана Лайдеюсера.

– Это сколько угодно, Кравцов. Мне нет дела до Абвера.

– Тогда мы сможем заключить обоюдовыгодную сделку.

– Выгодной эта сделка является для вас, Кравцов. А что получу я? Ваши обещания? Но уже через месяц-два ко мне придет ваш человек и напомнит о сделке! Я не хочу служить большевикам.

– Я ведь также выдал вам информацию, Вильке. Информация о фальшивом архиве. У меня нет на это права и своему начальству я ничего про это говорить не стану. Так что у вас есть аргумент против меня! Как и у меня против вас…

***

Гауптштурмфюрер Вильке вышел из допросной и отправился к капитану Виталу. Тот ждал его у себя в кабинете.

– Ну что? Вы выяснили все что хотели?

– Да. И даже больше, капитан.

– Я рад за вас и могу, наконец, заняться своим делом.

– Я вам этого не советую, капитан, – серьезно сказал Вильке.

– Что это значит?

– А то, что вскрылись новые обстоятельства. И эти обстоятельства могут уничтожить нас с вами, капитан.

Витал побледнел.

– Что это значит?

– Нас никто не слышит?

– Нет.

– Это точно?

– Да. Говорите смело, герр Вильке.

– Вы знали, что оберштурмфюрер Клаус Генке был агентом красной контрразведки? – соврал Вильке. Он использовал принцип – чем больше ложь тем быстрее в неё поверит недалекий капитан Витал.

– Что вы сказали?

– Вы знали, что оберштурмфюрер Клаус Генке был агентом красной контрразведки?

– Нет! Как я мог это знать?

– Но вы часто с ним общались, Витал. Он называл вас своим другом.

– Но откуда у вас эти сведения?

– Нечипоренко раскололся, Витал. Он назвал резидента красной контрразведки.

– А если он лжет?

– То, что он сказал мне только что, скорее всего, правда. Но нам с вами нужно скрыть этот факт. Я пригрел Клауса у себя под крылом. А вы выбалтывали ему важную информацию. Вы знаете, что будет, если это всплывет?

– Но я ничего ему не говорил!

– Вот как? Значит, проверка из Берлина вас не испугает?

– Из Берлина?

– Группа, которой руководил Генке, ликвидировала барона фон Рунсдорфа. И уже завтра про это доложат рейхсфюреру, и здесь будет оберфюрер Эрлингер! Хотите попробовать оправдаться?

– Нет. Но что, же делать?

– С ним никто из ваших людей не говорил?

– С Нечипоренко? Нет.

– Пусть пока посидит у вас. А завтра я его у вас заберу. Заберу тихо.

– А потом?

– Он погибнет при попытке к бегству. Но вы должны постараться, чтобы никто с ним не говорил.

– За это не беспокойтесь.

– И никто не должен знать. Витал! Никто! Мы ошиблись, но мы не враги рейху. Кто не ошибается. Зачем нам проверки. За безопасность Рунсдорфа отвечали не вы и не я.

– Все верно! Это вообще не наша задача. Но я привлек многих людей к аресту Нечипоренко.

– Я все возьму на наше ведомство.

– Но вы отстранены!

– Уже сегодня с меня снимут все обвинения. Это я могу вам гарантировать, Витал…

***

Харьков.

Ул. Сумская, дом № 100.

Управление службы СД генерального округа «Харьков».

27 ноября, 1942 год.

Вильке выложил контейнеры с микропленками перед Клейнером.

– Вот всё, что вы просили, герр Клейнер.

– Вы опоздали, Вильке. Я ждал вас в 10 часов!

– Но я принес вам то, что вы просили. Где записи с моими разговорами?

Клейнер подошел к сейфу, достал большой сверток и передал его Вильке.

– Здесь всё.

– Больше копий нет?

– Нет.

– Я восстановлен в должности?

– Да. Я сниму с вас все обвинения, Вильке. Но… есть «Но».

– Говорите, герр оберштурмбаннфюрер!