–На позициях где и место настоящему комиссару!

–Так пошлите за ней, комдив. Времени у меня нет! Я не могу сорвать задание Москвы!

Комдив позвал ординарца:

–Сиротин!

–Здесь, товарищ комдив.

–Срочно телефонограмму в штаб 1-го конного полка. Комиссару дивизии товарищу Губельман.

–Так нет её в штабе первого полка, товарищ комдив. Только вот получили…

–А где она? – спросил Нестерович.

–Отбыла из расположения еще вчера на позиции сводного полка. Но туда так и не добралась.

–Что? – вскричал Либерзон. – Что у вас происходит, комдив?

–Сейчас выясним. Кто отправил комиссара дивизии в сводный полк?

–Дак полк этот новый из пленных наполовину состоит. Вот товарищ Вырубов и приказал.

–Это начальник штаба дивизии, – сказал комдив Нестерович. – Я прикажу отправить за комиссаром полуэскадрон из моего резерва. А я пока распоряжусь чаю, товарищ Либерзон.

Либерзон опустился на лавку. Ему оставалось только ждать и надеяться, что с Анной все в порядке…

***

Анна Губельман была знакома с Либерзоном. Он ранее не занимал видных постов, но ныне был представителем нового человека в ВЧК Якова Христофоровича Давыдова. Она уже знала об образовании Иностранного отдела и знала что начальником этого отдела, когда он оформится, станет именно Давыдов.

Она по прибытии в штаб сразу явилась к Либерзону. Тот встретил её восторженно.

–Здравствуйте, товарищ Губельман. Я так рад, что с вами все в порядке.

–А что со мной могло быть? На позициях дивизии боев почти нет.

–Прошу вас. Садитесь, Анна Генриховна.

–Вы хотели меня видеть, Самуил Карлович. Да еще так срочно, что отозвали с важного задания.

–Обстоятельства, Анна Генриховна, заставили меня это сделать.

–Самуил Карлович, я думаю, что разговор будет серьезный.

–Да.

–Тогда давайте начнем, и не будем толочь воду в ступе. Вы хотите отозвать меня из армии?

–Именно так. Вы нужны Иностранному отделу ВЧК.

–Именно я?

–Но ведь это вы были автором операции по внедрению агента в штаб Дроздовского весной 1918 года.

–Я? – Анна удивилась. – Я работала над этим, но не могу сказать, что это была полностью моя заслуга. Наш агент товарищ Рокотов всё тогда придумал. И практически сам всё сделал.

–И этот агент до сих пор работает. И не вызвал и тени подозрений у белых.

Анна подтвердила:

–Рокотов гений, товарищ Либерзон. Он давно начал службу в контрразведке. Еще в 1914 году. В 1918 году стал служить в Красной армии.

–По убеждениям?

–Вы о чем?

–Рокотов в прошлом офицер императорской армии. Кавалер двух георгиевских крестов. Он служит нам по убеждениям?

–Самуил Карлович, если вы о происхождении, то и я не из семьи пролетариев. И вы сами, насколько я знаю.

–Я разве о том спросил, Анна Генриховна? Дело ныне не в происхождении. Дело в доверии.

–Рокотову мы можем доверять. Он многократно доказал свою преданность делу революции.

–Я и в этом не сомневаюсь, Анна Генриховна. Я спросил о том, каковы его убеждения?

–Он сторонник сильной власти. И он игрок. Ему нравится ходить по лезвию. Он вовсе не думает о политике. Рокотов тот, кто вам нужен в Иностранном отделе, товарищ Либерзон.

–Война с Польшей ставит перед нами новые задачи, товарищ Губельман. Отсутствие достоверной информации о планах многочисленных врагов Советской республики, осевших за её пределами делает нас весьма и весьма уязвимыми. Потому весной этого года и принято решение Совнаркома и Коллегии ВЧК о формировании Иностранного отдела. Нам нужна контрразведка по типу той, что была при царе. И Яков Христофорович Давыдов отправил меня сюда для этой цели.

–Вы предлагаете мне работу?

–Именно так. Вам и Рокотову. Уже принято решение более Рокотовым не рисковать и вывести его из игры в Крыму.

–Сейчас?

–Именно сейчас. Я готовлю операцию по его выводу.

–Но он так нужен на своем посту!

–Не думаю, что сейчас это важно, а вот потерять его мы можем. И этого я допустить не могу.

–А что со мной?

–Вы переходите в мое распоряжение Анна Генриховна. У вас есть хороший заместитель в дивизии, которому вы можете передать обязанности комиссара.

–Есть. Но это совсем молодой человек.

–Но и вы не старуха, товарищ Губельман. Вам нет и 30 лет. А ваш заместитель Горохов на год старше вас? Не так ли?

–Да, но опыта моего он не имеет. Он не слишком гибок и иногда принимает поспешные решения.

–Это ничего, Анна Генриховна. Пусть учится. Горячность в нашем деле иногда даже хороша.

–Эта дивизия особенная. Там был мятеж против Советской власти. И дело требует большой осторожности.

–Я понимаю, Анна Генриховна. Но уверен, что комиссар Горохов справится.

–Мне комдив передал приказ от имени главкома перейти в ваше подчинение, товарищ Либерзон. К чему тогда эти вопросы?

Анна стала сердиться. Либерзон успокоил её:

–Да, есть приказ, товарищ Губельман. Но я хочу, чтобы вы поняли всю важность моей миссии. Эту войну мы скоро выиграем и белых сбросим в море. Но за этим последует новая «тайная война», товарищ Губельман. И мы с вами станем готовиться к ней уже сейчас.

–Я готова, товарищ Либерзон. Говорите по делу. Что вы хотите от меня сейчас?

–Мне нужны агенты. У нас нужда в людях, что станут работать с той стороны границы. И это не Рокотов. Рокотов слишком ценный человек. Его станем использовать потом. В крайнем случае.

–Но ведь вы готовитесь его вывести из игры сейчас?

–Да. Я готовлю операцию.

–И как вы намерены это сделать, Самуил Карлович?

–Рокотов должен исчезнуть. Белые запишут его в потери. И никто не будет знать точно ни что с ним, ни где он. Махновцы в степи атакуют его машину, к примеру. И все. Самого Рокотова не найдут.

–Вы хотите, чтобы он смог появиться среди бывших «соратников» в будущем?

Либерзон ответил:

–Такой вариант не исключен. Но мне нужны люди теперь, Анна Генриховна. У вас имеются такие?

–Есть офицер белой армии, что неоднократно оказывал нам услуги.

–Вот как? Отлично! Кто он?

–Поручик Лабунский.

–Он ваш агент? – спросил Либерзон.

–Нет и да.

–Как так? – не понял Либерзон.

–Он искренне верит в белое дело, но служит нам.

–Снова не понял вас, Анна Генриховна.

–Это самый надежный агент, Самуил Карлович. Я знаю, что от него ожидать и знаю, как он поступит в той или иной ситуации.

– И он оказал вам услуги?

–Да.

–Какие?

–Само внедрение Рокотова к белым весной 1918 года прошло не без его участия.

–Вот как?

–Лабунский тогда нам помог. И помог, не зная о том, кому помогает.

–И как это произошло?

–Я использовала его втёмную. Но разве это главное? Это была только мелочь, товарищ Либерзон. Осенью 1919-го он спас меня от ареста в Воронеже. Он исполнял обязанности адъютанта градоначальника полковника Кальве.

–Этого я не знал, Анна Генриховна. Как же он это сделал?

–Предупредил меня и помог бежать от контрразведки генерала Шкуро.

–И он предупредил вас, зная, кто вы такая?

–Я знаю Петра Лабунского с юности, Самуил Карлович.

–Ах, вот оно что!

–И моя операция в банде атамана Гордиенко не обошлась без участия Лабунского. А вы знаете, что я тогда сделала. Банда Гордиенко не просто распалась после его смерти. На сторону Красной армии перешло купное воинское подразделение.

–Тогда операцию готовил Рокотов, насколько я знаю.

–Да, но исполнили – я и поручик Лабунский. И он не знал, что выполняет задание ЧК. Думал, что работает на белую контрразведку.

–Вы меня убедили, Анна Генриховна. Но я хочу говорить с ним.

–С Лабунским?

–Да. Это можно устроить?

–Не так просто, но если нужно, то нет ничего невозможного.

–Как быстро? – спросил Либерзон.

–Лабунский ныне служит при штабе генерала Кутепова. И я смогу подготовить его похищение.

–Из штаба Кутепова? – удивился Либерзон.

–Насколько я знаю, у вас есть агент в этом штабе.

–Не у нас, Анна Генриховна. Это агент иного ведомства и занимает он совсем небольшой пост. Но если нужно я смогу привлечь его к операции.

–Вот и отлично, товарищ Либерзон.

Александровск.

10 августа.

Лабунского захватили красные из 2-го полка 9-й конной дивизии имени Совнаркома УССР. Он никак не мог ожидать, что попадет в плен в таком месте. Словно ему специально устроили ловушку.

Его доставили в Александровск, недавно отбитый у белых. Он просидел несколько часов в подвале какого-то дома под охраной, а затем его доставили в кабинет к худому человеку в очках. На нем был добротный френч, галифе и высокие офицерские сапоги.

–Господин Лабунский? Прошу вас садиться. Курите? Угощаетесь.

Петра удивил тот факт, что этот человек его знает. Сам он видел его в первый раз в жизни.

–Удивлены?

–Вы меня знаете?

–Вы поручик Лабунский. Адъютант в штабе Кутепова. В прошлом служили у Деникина. А в германскую войну в лейб-гвардии конном полку. Вашу биографию я знаю.

–Уланском, – поправил поручик.

–Что вы сказали? – переспросил человек в очках.

–Я служил в лейб-гвардии уланском полку.

–А я сказал конном? А это не одно и то же?

–Нет. Это разные полки.

–Впрочем, это значения не имеет. В Красной армии нет такой градации полков, какая была при царе.

–И вы знали, что к вам приведут именно меня?

–Да. Я и устроил нашу встречу, господин поручик.

–А могу я спросить, откуда я вам так хорошо известен?

–Наша общая знакомая просветила меня. Комиссар Анна Генриховна Губельман. Она собственно и устроила нашу встречу. Ну, конечно, не только она, но в основном это её заслуга, что вы невредимый сидите рядом со мной.

–Зачем?

Либерзон засмеялся и сказал:

–Словно это я у вас на допросе, поручик, а не вы у меня. Но я отвечу вам. Вы спросили «Зачем вас похитили и доставили ко мне?»

–Именно так. Я хотел бы это знать.

–Вы представляете для нас интерес. Вы ведь заметили, что с вами обращались хорошо. Иным вашим пленным офицерам так не везет. Наши солдаты сильно озлоблены недавними потерями. И офицеров вашей армии просто ставят к стенке или отводят к ближайшему оврагу, если стенки не находят в степи.

–Вы сказали «представляю интерес для вас»?

–Да. Именно так я и сказал, господин поручик.

–Но кто вы? – спросил Лабунский. – Вы агент ЧК?

–Возможно. Вы ведь знакомы с этой организацией. Поручик?

–Кто не слышал о ЧК. Но зачем вам я? Я не генерал. Или вы хотите, чтобы я работал на вас? В штабе Кутепова?

–А вы готовы работать на нас? – спросил Либерзон с усмешкой.

–Нет, – честно ответил Лабунский.

–Почему же?

–Я не сторонник вашей идеи.

–Вы странный человек, поручик. Пусть в 1919 году, когда ситуация не определилась, вы сражались на стороне Деникина. Затем вы могли бежать из России. Покинуть Крым. Но вы и теперь продолжаете воевать. Неужели вы так хотите умереть?

–Признаться не спешу на тот свет.

–А похоже на то, что спешите. Старой России конец, поручик.

–Но война еще идет.

–Это ненадолго, поручик. Большевики победят в этой войне. И вы, я думаю, сами это видите. Да что говорить! Ведь и вы способствовали нашей будущей победе.

–Я? – удивился Лабунский.

–Пусть невольно, но способствовали. Вы ведь помогали нашей армии в Воронеже.

–Я? – еще раз спросил Лабунский.

–А вы это отрицаете?

–Я не ваш агент.

–А разве обязательно быть агентом, дабы помогать Красной армии?

–Я вас не понимаю.

–Анна Генриховна сказала, что именно вы спасли её от ареста. Разве нет? «Валькирия революции» обязана вам жизнью.