Наконец, мне открыли. Мать Максима смотрела хмурым взглядом, приложив к сердцу руку. Он был там, в доме родителей. Она пыталась остановить меня, но я отпихнула её и ворвалась в дом. В зале сидел свёкор, он было приподнялся с дивана, чтобы выгнать меня, но я открыла следующую комнату. Там, в свете ночной лампы лежал он. Больной и уставший от настигшего его безумия. У изголовья стояли лекарства и большая икона. «Уходи, дьявольское отродье!» – зашептала за спиной свекровь, но я не обращала внимания. Я подскочила к мужу, обняла его и вдохнула всей грудью запах его тела. Это был не просто запах человека – это был живительный бальзам для меня в ту ночь, пьянящий дурман, другая, особая магия. Я абсолютно точно осознавала, что нахожусь во власти невероятно сильных чувств, настоящей любви, которую никогда и ни к кому в своей жизни не испытывала. Мельком в этом приглушённом свете я смогла заметить, как мои волосы удлинились и обрели светлый оттенок, а пальцы утончились и поменяли форму ногтей. Однако это был странно… Странно естественно. У меня не было ни малейшего желания рассматривать себя, изучать природу перемен. Я целовала его руки. Я никогда этого не делал прежде. Её дух завладел мной – я поняла это той ночью. Максим проснулся, но всё ещё был слаб. Он смотрел на меня не отрывая глаз, как никогда прежде. В первый раз за год совместной жизни он так нежно гладил мои волосы и лицо, неистово сжимая меня в своих объятиях. Я слышала, как он плакал в мое плечо и как называл меня Настей! Всё было словно в бреду. Опьянённые чувствами, мы провели вдвоём всю ночь. И только той ночью я любила его так, как не любила никого и никогда. Именно тогда для меня более не существовал воздух, если он не был наполнен запахом любимого человека.

Я проснулась дома и не помнила, как добралась до своей кровати. Вскочив с постели, я обсмотрела свои руки и волосы, которые были прежними. Вспоминая подробности ночи, я вбежала в ванную и пристально взгляделась в свое отражение, но всё было прежним, ровно, как и мои чувства к Максиму. Однако, во мне всё же что-то изменилось. Душу наполнило разъедающее чувство вины, которое теперь казалось гораздо сильнее всех известных мне чувств. Оно физически скрутило живот, меня затошнило, и я опустилась на колени. Меня вывернуло в то утро наизнанку, так низко я себя ощущала от содеянного зла. Что говорить, это чувство продолжает пожирать меня изнутри. Более того, я не могу теперь спать по ночам. Мне каждый раз снятся сны о том, как сильно я люблю своего мужа, но любовь эта не окрыляет. Напротив – она мучительными кинжалами вонзается в моё сердце и заставляет его кровоточить. Меня посещают такие мысли и такие чувства, которых я прежде никогда не испытывала. Они наполняют всю меня, словно воздух, а затем я каким-то образом оказываюсь в чёрной воде и тону. Задыхаясь, я чувствую, как на смену воздуху приходит холодная вода. Болотная тина застревает в моём горле, лёгкие становятся тяжелее камня и тянут всё ниже и ниже. Я вижу яркие звёзды, отдаляющиеся под толщей воды. Потом зеленая муть и темнота, когда моя спина ударяется о дно того самого озера. На этом моменте я каждый раз просыпаюсь в холодном поту. Кровать обычно мокрая, а кроме душевной боли, я испытываю ещё и физическую. Болит моё изодранное горло и грудь, будто и вправду меня наполнили водой и смердящей болотной тиной. Мне остаётся лишь сидеть ночами вот здесь, на кухне, и молить Бога о своём прощении, – закончила Ольга.

***

Весь день я думала об этом рассказе. Мне было очень больно понимать, что люди могут разрушить самые великие чувства из-за своих эгоистичных желаний. Раз за разом я прокручивала в голове сюжеты различных вариантов событий и, наконец, решилась озвучить их бабушке.

– Почему Настя не пришла к тебе, увидев, что её любимый вдруг сильно изменился? Ты бы смогла рассказать ей про чёрную магию и про то, что чувства её избранника не изменились. Тогда она бы осталась жива.

– Видишь ли, не всё так просто, – вздохнула бабушка. – Девушка была в горе ущемлённой гордыни, и не видела других путей. Любовь к самой себе ослепила её. Магия подобна природному магниту – она ищет отклик в душе, к которой могла бы прикрепиться. И этот чёрный приворот на крови нашёл отклик в душах обеих женщин, а значит и утопил двоих.

– Бабушка, я не понимаю, – расстроенно пробубнила я.

Мне действительно очень хотелось понять, по каким законам работает магия, но я никак не могла взять в толк, о каком природном магните идёт речь.

– К примеру, если бы в девушке было меньше любви к самой себе, так называемого эго, и больше любви к своему избраннику, она бы приняла его выбор. Она бы доверилась судьбе и была бы спокойна, что её любимый человек счастлив; пусть не с ней, пусть с другой. При таком посыле магия бы не смогла питаться негативом, а значит, не смогла бы жить. Спустя некоторое чёрное колдовство само бы отвалилось, подобно тому как сухой кусок грязи отваливается от подошвы, если долгое время на улице нет дождя.

Стоял солнечный день, и, пройдя всего пару улиц, мы уже были у дома Ольги. Из приоткрытого окна доносились радостные восклики. Выкрашенная в зелёный цвет дверь заворожила – в свете солнца на миг она показалась яркой водной гладью озера. Нам открыли улыбчивые односельчанки и проводили в большую комнату. Там в своей деревянной кроватке лежала новорождённая. Младенца окружали счастливые родители, прародители и говорливые соседи. В пестром лоскутном одеяле виднелся розовый комочек. Бабушка пробралась к малышке и принялась непривычно для моих ушей сюсюкать. Я еле удержалась от смеха и поспешила за ней. Малышка спала, её светлый пушок волос прорывался сквозь маленький чепчик. Я посмотрела по сторонам и увидела, как отец ребёнка застыл, гладя на малышку сквозь толпу через всю комнату. Его кто-то окликнул. Он будто вышел из транса и, сделав жест, что услышал сказанное, направился к ребёнку. Максим наклонился и, не отрывая глаз, смотрел на дочку. Я никогда в жизни не видела такого взгляда, пропитанного безусловной любовью.

Время шло, и все вокруг замечали, что девочка растёт Настина копия. Не только внешность выдавали в ней первую любовь отца, но и повадки, голос – абсолютно всё принадлежало погибшей. Ольга очень любила свою дочь Надежду, но и более всех других видела в ней бывшую соперницу. Со временем на лице женщины глубоко отпечатались грусть и немой укор самой себе. Она принимала с большим терпением все капризы и претензии дочери, так же как и их безграничную любовь с Максимом. Такую же бескрайнюю и всепоглощающую, но только уже не возлюбленных, а любовь отца и дочери.

– Смерть – это не наказание, – говорила бабушка, – и уж точно не наказание умершему. Жизнь с каждодневным напоминанием о содеянном зле в глазах собственного ребёнка – вот, что есть настоящая кара…

Бес из леса
Глава 1

Я росла очень весёлым и общительным ребёнком. У меня было довольно много друзей как среди детей, так и взрослых. Конечно же, не обходилось без исключений, когда люди не одобряли сферу интересов моей бабушки и запрещали своим чадам со мной дружить. Было время, когда меня это сильно беспокоило, и я пыталась доказать, что не имею к деятельности своего ведьминского рода никакого отношения.

– Почему для тебя это так важно? – однажды поинтересовалась бабушка.

– Что важно? – не сразу сообразила я.

– Завоевать расположение этих людей. Ты видишь пользу от общения с ними?

– Да, конечно. Польза в том, что они перестанут думать обо мне плохо, – простодушно ответила я.

– Ты действительно считаешь, что люди, склонные думать о других плохо, могут начать думать иначе только потому, что ты оправдаешь их ожидания?

Я задумалась над этим непростым вопросом и вскоре ответила:

– Я думаю, если они будут считать меня такой же, как они, то перестанут осуждать.

– А ты осуждаешь их за то, что они не такие, как ты?

Эти вопросы начинали заводить в ловушку, и я уже видела, как её дверь захлопывается за мной.

– Нет, я не осуждаю их, – не понимая, какой из этого всего следует вывод, продолжала я отвечать на череду бабушкиных вопросов.

– Так вот, люди делятся на два типа: те, кто осуждают других и те, кто осуждают себя. Независимо от обстоятельств, ни одни, ни другие не поменяют предмет своего осуждения. И что бы ты ни делала, ты не перестанешь осуждать саму себя, случись что-то не так; тогда как люди, привыкшие осуждать других, не перестанут видеть источник всех бед в ком-то другом, кроме самих себя.

Этот разговор подтолкнул меня тогда к выбору своего пути. Я поняла, что мнение людей может быть сформировано их собственными ошибками, к которым лично я не имею никакого отношения. Такой взгляд на вещи очень помог мне в будущем и развернул меня от дороги «угождать всем» к своей собственной дороге.

Стояла весна, и в этом году она имела особо капризное настроение. День мог начаться тёплым утром, перейти в знойную жару и пролиться ненастным дождём в предвечернее время. Чем жарче стояли дни, тем чернее казались налетающие из ниоткуда тяжёлые тучи, что неистово громыхали и сверкали молниями.

В один из таких дней я зашла в гости к своей подружке. Она жила на другом конце деревни, и, только заприметив серые тучи над полем, мы рванули домой, в спешке доплетая венки из одуванчиков. Маринина мама была милейшей женщиной и очень вкусно готовила. Моя же мама в то время работала и жила в городе. Она не могла быть со мной в летнее время, поэтому все школьные каникулы я проводила у своей бабули в деревне. Я немного завидовала Марине, а точнее тому, что она живёт с мамой и папой. Ей несказанно повезло, на мой взгляд, ведь её дедушка и бабушка тоже жили неподалёку. Она же завидовала тому, что я учусь в городской школе и у меня много интересных друзей из большого и шумного города. Она часто просила меня пересказывать их истории о том, как они летали на самолётах и ездили на поездах со своими родителями летом на море. Уверена, это были очень увлекательные истории, в которые я порой добавляла щепотку фантазии для остроты сюжета, однако для меня никакие приключения не могли сравниться с теплом родительского присутствия.

Уплетая один за другим только что испечённые пирожки с клубникой, мы увидели, как за окном резко потемнело. Как вмиг поднялся ветер, раздались мощные раскаты грома, а через минуту хлынул ливень. Нам было весело, вкусно и тепло в защищённом от ненастья доме. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату тяжёлыми шагами зашёл отец семейства. Отряхивая с себя капли дождя, он приветливо поздоровался и кинул на диван большие кедровые шишки, полные орехов. Раздеваясь, отец Марины рассказал, что срубили двухсотлетний кедр, и у бригады поломалось три пилы.

– А как только дорубили, тут же началась гроза. Пришлось бежать домой, – звучно шмыгая носом, закончил он.

Тётя Женя помогла ему снять куртку, и внезапно на его плече боковым зрением я заметила что-то подвижное и тёмное. На секунду мне показалось, что это дымчатый котёнок, и в груди пронеслось радостное возбуждение. Я уже представляла, как мы будем играть с ним, и, развернувшись, пристально уставилась на плечи и руки дяди Вани, но там никого не оказалось. Я снова отвела взгляд на стену, и снова моё боковое видение словило, как что-то маленькое и тёмное бродит по его широким плечам. Эта погоня за неуловимым живым дымком полностью захватила меня. Я пыталась сконцентрироваться и медленно переводила взгляд от стены всё ближе и ближе к плечам мужчины, чтобы в один момент суметь рассмотреть этого серого прыгуна. Но он как-то уж очень ловко и проворно ускользал от внимания.