Клинт недоверчиво прищурился и сплюнул сквозь большую щель в передних зубах.

– Не темни, сестренка.

– Да что ты – ведь близким надо помогать. Тем более сейчас мне это совсем не сложно,– умело искренне сыграла Жанна.

– Я надеюсь, ты не держишь зла на меня из-за того случая… Мы ведь были пьяные, отец разозлился… Ну… ты понимаешь…

Жилки вокруг глаз женщины задрожали. Пальцы, сжатые в кулак, ощутили липкую влагу ладони. Язык одеревенел, и Жанне стоило больших усилий не сорваться и не высказать все то, что помешает исполнению почти созревшего в ее голове плана. Она нарочито важно достала из сумочки записную книжку, позолоченную ручку и послала их по скользящей поверхности стола в сторону Клинта.

– Пиши номер телефона, по которому с тобой можно связаться.

Клинт перевел мутные от спиртного глаза на записную книжку и без всяких раздумий что-то нацарапал ручкой.

– Где же ты остановишься?

– В Эль-Пасо. Перезвоню через два дня,– твердо ответила Жанна.– До встречи.

Фурье поднялась, подхватила свой чемодан и, не оставляя брату шанса задержать ее еще хоть на минуту, широкими шагами вышла из бара.

Крис набрал полный рот эля и громко сглотнул.

– А она не сбежит?

– А мы сейчас пошлем за ней хвостик. Эй, Биф, тащи сюда свою задницу,– самоуверенно гаркнул Клинт на весь зал.

Из другого конца бара к столику подошел толстый, неуклюжий небритый, с засаленными волосами мужчина лет тридцати.

– Получишь пятьдесят баксов, если выяснишь, куда отправилась дамочка, которая сидела с нами. Узнай точный адрес и сразу сообщи мне,– приказным тоном проговорил Клинт.

– Сто баксов,– пропитым голосом прохрипел Биф.

– Будешь выделываться, вообще ничего не получишь. Давай, давай, шагай отсюда.

Биф, как обиженный ребенок, втянул голову в плечи и поплелся зарабатывать свои пятьдесят баксов.

– Ну вот, как только узнаем, где она остановилась, сразу и нагрянем. Чего два дня ждать?– раздался дерзкий вызывающий хохот Клинта.

«Сумасшедший…»– подумал Рискин, задирая отекшие ноги на сиденье стула.

***

Жанне понадобилось ровно пятнадцать минут, чтобы понять, по чьей указке за ней следит прихвостень из бара. Она сразу сообразила, что у нее не будет двух дней на подготовку ко встрече с братцем. Тот всегда отличался нетерпением и бесцеремонностью.

На вечернем автобусе Фурье прибыла в Эль-Пасо и первым делом отправилась в аптеку. Сделав несколько покупок и узнав, какой отель самый дешевый, она направилась в местный ночной бар.

Спустя несколько минут Жанна вышла из бара с весьма довольным выражением на лице, уже в более скромном одеянии: в потертых джинсах и выцветшей майке, с дурацким хвостом на затылке и множеством дешевых побрякушек на шее и запястье и отправилась в отель, который ей порекомендовали.

Отель «Сладкая забава» на окраине Эль-Пасо отличался от мотеля Малого Анжелеса своим дизайном и некоторой опрятностью. Но ни о каком комфорте и речи не было. Несмотря на это Жанна с энтузиазмом зарегистрировалась в книге постояльцев и въехала в свой номер.

Обстановка в номере вызывала впечатление студии, где снимались порнофильмы. На удивление, в комнате был телевизор, в кране была теплая вода и на кровати чистые простыни.

Фурье достала из сумочки предметы личной гигиены, разложила их перед собой, достала косметику и занялась маникюром. Портье включил радио, которое заиграло во всех комнатах сразу. Через несколько минут из-за тонких стен со всех сторон послышались недвусмысленные возгласы и стоны.

«О-о, настоящий бордель! Неужели в Эль-Пасо сменился мэр? Раньше здесь не допускали такого разврата!»– раздраженно подумала Жанна и громко включила телевизор.

Когда совсем стемнело, Фурье спустилась в холл отеля и стала искать среди кучки журналов и газет, валяющихся на стойке портье, что-нибудь развлекательное. На креслах в холле сидели еще две парочки и бесстыдно целовались. Никто ни на кого не обращал внимания.

Портье без ложного стеснения рассматривал соблазнительные формы молодой женщины и жадно сопел. Еще бы секунда, и он настойчиво пристал бы к этой красотке, но входная дверь распахнулась, и в холл вошли двое: девчонка лет восемнадцати тащила на своем плече нетрезвого парня, задорно хохоча и заискивающе стреляя глазками по сторонам.

– Эй, нам номер… Ха-ха-ха, с очень большой и мягкой кроватью,– облизывая губы, промурлыкала девушка и подмигнула портье.– Вот задаток…

Из лифа она медленно вытянула десять баксов и пошелестела перед носом портье.

– Ладно, девочка,– хмыкнул мужчина и вырвал бумажку из ее пальцев.– Пиши свои данные и развлекайся со своим жеребцом.

– О-о-у, я напишу фамилию своего жеребца, это он платит,– сладким голосом пропела девушка и пихнула парня под бок.– Эй, голубчик, поставь свою подпись.

Парень, почти ничего не соображающий, провел ручкой по журналу.

– Номер двадцать семь,– протянул ключ портье.

– Пойдем, сладенький мой, я награжу тебя всем, чем смогу… Ты мой сладенький мальчик…

Еще долго по коридору были слышны их пьяные сюсюканья.

Жанна проводила парочку косым взглядом и вернулась к своему занятию.

– А ты, красавица, не желаешь развлечься? Я бы скинул пятьдесят процентов за номер,– не утерпев, обратился портье к Фурье.

– Не дешево ли даешь?– усмехнулась Жанна.

– Ну…

– Остынь, кот драный, меня уже развлекли!– ликующим тоном бросила она, взяла в руки первый попавшийся журнал и отправилась в номер.

– Ишь, какая фифа!– разочарованно проворчал мужчина и с треском в суставах размял пальцы рук.

Жанна поднялась на второй этаж и сунула ключ в замочную скважину двери своего номера. Парочка, которая только что регистрировалась в холле, обтирала противоположную стену в очень откровенной позе. Фурье чуть слышно кашлянула. Когда парочка обратила на нее внимание, она быстро, но четко проговорила:

– Ночь можете переночевать здесь, но утром, в семь часов, чтобы духу вашего в номере не было! Ключи оставите в двери.

Жанна вынула из кармана джинсов две сотни долларов и будто нечаянно обронила их на пол.

Когда дверь за загадочной женщиной захлопнулась, девчонка и парень неожиданно протрезвели, живо подняли деньги с пола и нетерпеливо ворвались в свой номер, чтобы продолжить начатое в коридоре.

Всю ночь гудела музыка. Наутро, часам к шести все стихло: и стоны, и музыка, от которой остался только шум в ушах. Жанна поднялась с постели, взяла сумочку и спустилась в магазин напротив отеля. Там она приобрела упаковку пива и бутылку хорошего виски. Все это Фурье внесла в номер двадцать семь.

Пробыв в номере около часа, Жанна незаметно вышла и вновь оказалась в своей постели.

Как она и предполагала, Клинт не заставил себя долго ждать. На удивление, для заядлого алкоголика он рано, к восьми часам явился к отелю. Шум мотора его «расквашенной», проржавевшей колымаги был слышен еще за квартал до отеля. Жанна высунулась в окно и дружелюбно махнула братцу рукой. Клинт вышел из машины и с ухмылкой поприветствовал сестру в ответ.

– Номер двадцать семь,– громко сообщила Жанна и тут же захватила свои вещи и перебралась в соседний номер.

Клинт поправил на себе рубашку, наклонился к окну машины и прохрипел:

– Крис, я скоро. Сиди здесь.

– Тебе не кажется странным, что после всего, что вы с отцом сделали, твоя сестра слишком довольная?– искренне недоумевая, спросил Рискин.

– Я не собираюсь трепаться с ней о ее чувствах ко мне. Мне наплевать, что она помнит, а чего нет. Я заберу все деньги, которые у нее есть, а дальше пусть катится куда угодно,– уверенно заявил Клинт.

– Ладно, я подожду. Но, вообще, все это мне как-то не нравится,– сказал Крис, взглядом провожая кузена к дверям отеля.

***

– Ты меня ждала?– спросил Клинт в распахнутую дверь номера.

– Я помню твой характер. Ты никогда не любил ждать,– спокойно ответила Жанна, восседая в кресле у окна и попивая прохладное пиво.

– О-о-о! Да, я смотрю, ты с утра подкрепляешься?

Клинт нервно почесал небритый подбородок и жадно уставился на бутылку виски, дразнящуюся своей дорогой этикеткой.

– У тебя хороший вкус!

– Угощайся,– любезно предложила Фурье и локтем подвинула стакан к бутылке.

Ее сосредоточенный взгляд следил за каждым движением Клинта. План был настолько прост и банален, что Жанна даже оскорбилась за саму себя: ведь ее способности и воображение могли учинить нечто «феерическое», безрассудное, что повергло бы местного шерифа в ужас. И все же она придерживалась принципа: месть – это блюдо, которое подают холодным.

Клинт пересек комнату, чиркая потертыми туфлями по полу, и нетерпеливо открутил крышку с бутылки виски. Драгоценная влага мелодично полилась в стакан.

– Итак, за что пьем?

– Разве для тебя важно, за что пить?– усмехнулась Жанна.

– И правда, что церемониться.

И Синкли залпом осушил стакан. Стон блаженства последовал после жадного глотка.

– Ну а теперь… Ик… давай… делись с братом кошельком. Я тут подумал, а почему бы тебе не открыть счет в банке и не присылать кругленькую сумму каждый месяц. Ведь я остался без отца, я твой единственный брат! Ик… родственник…

– Как всегда, твою голову посещают оригинальные мысли!– посмеялась Жанна.– Может, ты присядешь?

– Мне некогда тут болтать с тобой… Мне нужны деньги,– резко перебил сестру Клинт.– Я изрядно поиздержался…

Жанна легко поднялась с кресла, взяла бутылку и долила в стакан брата еще порцию.

– Выпей, Клинт, не сердись, мы сейчас с тобой все обсудим. Я обещаю выслушать все твои предложения.

Фурье протянула руку к парню и, коснувшись его груди, ненавязчиво толкнула на край кровати.

Клинт споткнулся и присел на кровать.

– У-ух…– проныл он, ощущая, как тяжелеет голова и немеют пальцы.

Он осушил второй стакан виски. В комнате стало душно, перед глазами замельтешили букашки.

– Х-х-хороше-е виски,– выдохнул Клинт, пытаясь встряхнуть головой и сбросить внезапно возникшую тяжесть.– Чего-то меня развезло… Ой-й, сестренка… ты не уходи…

– Это потому, что ты пьешь на голодный желудок,– довольно улыбнулась Жанна и снова пихнула его в грудь ладонью.

Тут он совсем размяк и повалился на спину. Неожиданная реакция на такую дозу виски с утра ошеломила его. Мгновенно Клинт ощутил, как в жилах закипает кровь, звуки, доносившиеся с улицы, становятся протяжными, глухими, напоминающими эхо. Сознание оставалось ясным, но тело перестало подчиняться. Горло, словно прихватило клещами, язык прилип к небу.

Жанна медленно вытянула из кармана платок и обтерла бутылку с виски, а потом опустилась на одно колено рядом с братом, нависнув над ним, как львица над добычей, и двумя пальцами зажала ему нос.

Глаза Клинта беспокойно округлились, рот непроизвольно открылся, чтобы судорожно глотнуть воздуха. И в этот момент Фурье стала заливать оставшееся виски прямо в глотку брата.

– Ну, пей же, пей, насладись в последний раз,– сквозь зубы выговорила она.

Ее глаза стали стеклянными, неподвижный ледяной взгляд, наконец, все прояснил для Клинта. Глотая виски, только чтобы не задохнуться, он неотрывно испуганно смотрел в каменное лицо, нависающее прямо над ним. С каждой каплей он погружался в вязкую, сжимающую грудь трясину. Его тело больше не ощущало ни тепла, ни холода, ни опоры под собой, туман застилал его мысли, и лучи утреннего света стали меркнуть. Было страшно и дико.

…Грязные, скользкие от пота пальцы крепко держали лицо Мэри, чтобы она не могла увернуться от слюнявых, покрытых коркой губ Синкли, жаждущих страсти. Девушка брезгливо уклонялась и боролась сколько было сил. Но грубая мужская сила сломила ее волю. Сама мысль о том, что это происходит с ней, парализовала тело, и только чувство омерзения и унижения билось в висках, а перед глазами кружились бешеные звездочки…