– Заору»

Терри Прачет «Пирамиды»

Проснулась Елизавета с улыбкой. С наслажденьем потянулась, села и когда начала подниматься охнула. Всё тело болело, будто она не спала, а занималась фитнесом, причём под руководством тренера тирана.

Стоило вспомнить – какой физкультурой занималась накануне, лицо охватило жаром, а внизу живота сладко заныло.

Покачав головой, вспомнила что творила. Она – закомплексованная училка, коей считала себя и так развязно себя вела. Нет, она не была пуританкой и смотрела фильмы для взрослых, помогая себе сбросить напряжение, всё же отсутствие мужчины сказывалось. Но вот так предлагать своё тело, открыто ласкать себя, крутить бёдрами, как заправская…

– О-о-о, – Лиза закрыла лицо руками, сгорая от стыда. Убрала руки, нахмурилась: – Да ну, на фиг! Буду я ещё корить себя!

Поднялась и застонала:

– Не удивительно, – пробормотала Лиза: – после стольких лет воздержания и такого размера, – и опять заулыбалась.

Самлеша появилась, стоило только её позвать, и споро приготовила воду, чтобы Лиза могла искупаться:

– Посмотри, пожалуйста – как там Егор, – попросила Лиза и зашла за ширму, стараясь при этом не кривиться.

– Всё хорошо, – раздался голос здрады через минуту, – он занимается физическими упражнениями с наставником и остальными воинами.

Искупавшись, Лиза вспомнила звон посуды, когда Махарадж смахнул её со стола. Однако в цело́ме было чисто и стола не видно.

– Самлеша, когда ты успела прибраться? – с удивлением посмотрела на зардевшуюся девушку: – Я даже ни малейшего шороха не услышала!

– Так вы крепко спали. Накрыть вам стол для трапезы?

– Не надо, – Лиза качнула головой, надевая походный костюм. – Поем с сыном.

Лиза присев на матрас, принялась расчёсывать волосы. Неудачно дёрнула расчёской и чуть не вырвала несколько прядей.

– Ох, аншиасса, – здрада кинулась к Лизе, – вы же так всю красоту повыдираете! Разрешите мне… пожалуйста, – тихо, опустив глазки, попросила здрада.

Лиза удивлённо на неё посмотрела и молча вложила в маленькую ручку костяной гребень:

– Конечно.

В глазах Самлеши вспыхнули искорки радости, когда она сжала костяной гребень и тут же, метнувшись в свой переход, выволокла оттуда высокий пуф, на который усадила свою хозяйку.

– У вас такие красивые волосы, – Самлеша восхищённо, аккуратно водила гребнем. – Они как жидкий огонь, как мягкое пламя и такие интересные, крупными завитками.

– В моём мире говорят – локоны, – просветила её Лиза, улыбнувшись. Кто ж знал, что юной здраде так понравится её расчёсывать?

– Вам вчера было очень страшно? – услышала тихий вопрос Самлеши и удивлённо поинтересовалась:

– Почему мне должно было быть страшно?

– Ну-у-у, наверное, хозяин вчера на что-то сильно разозлился, раз устроил такой погром, – сделала свои выводы здрада, а Лиза до боли прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Немного рассердился, но потом успокоился. Так что всё хорошо, не переживай.

– Как же не переживать-то за вас? Вы такая… такая…

– Какая? – не выдержала Лиза, улыбаясь.

– Хорошая, – закончила здрада тихим голосом, наверняка опять смутившись.

– Спасибо, Самлеша. Ты тоже очень хорошая девушка и мне очень приятно с тобой общаться. Хотя есть и такие кто радовался бы, если бы предводящий на меня сердился, – вздохнула Лиза, вспомнив ту здраду, которую к ней приставили изначально и её колкие недовольные взгляды.

– Это кто ж? – удивилась Самлеша, отложив гребень и начав сооружать на голове Лизы какую-то причёску.

– Когда мы только отправились в путь из обиталища Ведающей, мне приставили одну… – Лиза едва сдержалась, чтобы не выругаться: – хм, помощницу. Она бы точно от радости, что мне плохо – прыгала.

– Да-а-а, а как её звали? – Самлеша замерла в ожидании.

– Сацицана или Уницана…

– Уцицана? – подсказала Самлеша.

– О, точно! – Лиза дёрнула головой и зашипела от того, что Самлеша дёрнула её за волосы.

– Ой! Простите! Простите меня! – запричитала здрада.

– Успокойся, Самлеша – это я сама виновата, дёрнула головой.

– Нет, – расстроено всхлипнула та. – Это я.

– Эй, а ну прекрати! Всё хорошо, слышишь!

– Да, – тихо ответила Самлеша, продолжая заплетать волосы Лизы и закончив, отстранилась, понуро свесив голову.

Лиза обернувшись, вздохнула, взяла её маленькие ручки и пожала:

– Посмотри на меня, ну же, – когда Самлеша вскинула на Лизу виноватые глазки пуговки, продолжила: – Я же сказала, что всё в порядке, честно. А сейчас лучше ответь мне – кто эта Уцицана?

– Это здарада не из нашего рода, – прошелестела Самлеша. – Хозяину служат несколько родов здрадов и я плохо её знаю. Вернее, – Самлеша нахмурилась: – я её практически не знаю. Но почему её приставили вам прислуживать, она ведь…

– Что, Самлеша? – поторопила её Лиза нетерпеливо.

– Она… точно, она прислуживает Иецишине! Да – это точно, я знаю, и сейчас она ей прислуживает! – здрада закивала головой.

– Постой, – Елизавета, нахмурившись, вскочила с пуфа. – Это не та, что родила предводящему дочь и сейчас ожидает его в цело́мнище для заключения нового контракта?

– Да, – кивнула с улыбкой Самлеша и улыбка сползла с её лица: – Вы думаете, что её специально могли… нет, это невозможно! – мотнула она головой.

– Святая ты простота, – вздохнула Лиза, покачав головой. – Именно! Именно специально её и приставили.

Лиза поморщилась, понимая, что её ждёт очень неприятное знакомство с наверняка дрянной цисанкой.

* * *

Когда лагерь выдвинулся в путь, Махарадж поддавшись импульсу, велел не выгонять тарханов из тоннеля, а временно запечатать в одном из ответвлений. Ему не давала покоя мысль, что живущие на севере и привыкшие к суровому климату животные не зря здесь появились.

На рашцизах воины двинулись к выходу из тоннеля на поверхность, и первым устремился вверх рашциз предводящего. Но уловив странный еле различимый горький запах, Махарадж выдал три отрывных свиста, подавая команду всем остановиться. Животные замерли в тоннеле, а седоки на них напряглись. Воины знали, что предводящий никогда не отдаёт пустых команд и сейчас подобрались в ожидании.

Рашциз, почувствовав, как хозяин слегка ударил пяткой по его боку, медленно пополз вперёд, прижимаясь к одной из каменных сторон. Замедлился и, только почувствовав повторную команду хозяина, тихо выполз на поверхность, в то время как его сородичи с всадниками остались в тоннеле, в ожидании дальнейших распоряжений хозяина.

Махарадж, цепко осмотревшись, спешился и коротко свистнул, после чего остальные рашцизы начали медленно выползать из тёмного зева тоннеля, но не успели попав под нападение.

В пылу боя отражая яростные атаки пустынников, накопившаяся энергия в теле Махараджа высвободилась, добавляя предводящему скорости в движениях.

И вот через некоторое время атака пустынников, которые в два раза превосходили по численности воинов его отряда, захлебнулась и перешла в отступление, закончившись позорным бегством. Но ни одному из нападавших его воины не дали уйти. Последний взмах сабли и отсечённая голова иджинна покатилась по песку, который тут же впитывал кровь.

Тяжело дыша Махарадж, пересчитал верных тимаров, бегло оценивая состояние каждого. Лекарь уже поспешил к тем, кто получил наиболее тяжёлые ранения. Махарадж, отдав приказ, вскочил на рашциза и двинулся на осмотр прилегающей территории, чтобы ни одна тварь не притаилась, не напала исподтишка.

Ещё пятерых иджиннов нашли воины и тут же уничтожили, последнего заметил предводящий и если бы не случайный отблеск – пронзила бы его песчаная стрела пустынника. Мгновение и голова пустынника отлетела в сторону. Только перед взором Махараджа стоял его взгляд – пустой, отсутствующий и не было в нём злости или присущей этому виду насмешки, возникающей в бою. Только пустота и это было очень странно.

Вернувшись к остальным, Махарадж, тревожно огляделся, пока его взгляд не остановился на Элиссе. Быстрым шагом направился в сторону скалистой стены, где она стояла, прижимая к себе сына.

– Свободен, – рыкнул Махарадж одному из охранявших Элиссу воинов. Тот, поклонившись, спешно направился в сторону раненых, чтобы оказать посильную помощь. Махарадж перевёл тяжёлый взгляд на сына женщины, и Уаншихан негромко просил:

– Хозяин, дозвольте увести подопечного, чтобы успокоить?

Вскинув потяжелевший взгляд на Уаншихана, Махарадж молча кивнул. Дождался когда наставник мальчика, уведёт его и только после этого навис над женщиной, расставив обе руки по сторонам от её головы. Наклонился и шумно, глубоко вдохнул.

Он видел каждую её эмоцию, что отражалась не только на лице, но и в глубине зелёных, изумрудных глаз.

– Боишьсссся? – прошелестел угрожающе, но она не отвела взгляда, не опустила головы, а лишь приоткрыв рот, часто дышала, сглотнула и он услышал тихое:

– Да. Боюсь.

Вопреки своим словам, Элиссавет, подняв руку, аккуратно, кончиками пальцев провела по выступившим на его лице пластинам. Рассматривая, перевела взгляд на щёку, которую рассекала боевая отметина и там коснулась топорщащихся пластин. Ему бы оттолкнуть, самому отойти, но он заворожено смотрел в её глаза, где не было отторжения. Увидел сначала любопытство, которое сменилось… любованием?

Пластины на его лице, так же и на теле истончались, когти втягивались, а мужчина не отводил взгляда от женского лица, стараясь уловить малейшую смену эмоций:

– Это странно, но ты очень… – прошептала она, не закончив.

– Что – очень? – не удержавшись, спросил хрипло.

– Очень мужественный.

Махарадж усмехнулся, отодвинулся от Элиссавет и, не выдержав, расхохотался. Покачав головой и бросив ещё один взгляд на женщину, отвернулся и быстрым шагом направился в сторону лекаря, который поклонившись, доложил:

– Трое с посечением, один лёгкий.

– Сколько времени потребуется на частичное восстановление? – помрачнел Махарадж.

– Оставшаяся ночь и день, – ответил лекарь.

– Хорошо, – кивнул и подозвал к себе одного из подчинённых:

– Направь пятерых тимаров к запечатанному проходу, пусть выпустят и отгонят тарханов в соседний переход. Останемся пока в тоннеле, – Махарадж договаривал, отвернувшись и глядя вдаль.

– Слушаюсь, хозяин, – поклонился ему тимар, тотчас направляясь выполнять полученный приказ, сам же Махарадж подошёл к своему рашцизу, отдавая новое распоряжение:

– Сжацыхан, – бросил на ходу своему тимару: – собрать тела. Все, до единого, и быстро! Положите на покров в стороне, – предводящий мотнул головой в сторону, указывая направление. – Позже их лично осмотрю.

Рывком взлетел в седло и двинул рашциза вдоль каменной горной стены. Ещё в бою он заметил что-то странное и хотел рассмотреть, что привлекло его внимание.

Пока рашциз неторопливо продвигался вперёд, Махарадж вспомнил взгляд Элиссавет и её слова, от которых стало тепло где-то внутри. «Очень мужественный» – до сих пор звучало у него в ушах, рождая странное чувство, от которого сбивалось с ритма сердце и ему это не нравилось.

С её появлением он стал часто совершать необдуманные, импульсивные поступки. Стал более эмоциональным, порывистым и это тоже ему не нравилось. Он пытался противиться чему-то новому, что заискрилось в сердце, но понимал – проигрывает и это приводило Махараджа в ярость.

«Почему она не опустила взгляда, не забилась в истерике? Она, шаранш его дери смотрела открыто. Смело прикоснулась к моему лицу и не отдёрнула руку! Что ею движет?»

Махарадж посмотрел вдаль. Как бы ему не было досадно, но не обманываясь он сделал выводы: