Когда впереди вдруг показалось белое сверкающее пятно, я подумала, что у меня начались галлюцинации. «Галлюцинация» ширилась все больше, и вскоре мы, к моему немалому удивлению, вышли подземному озеру. Оно сверкало и переливалось. И именно его блеск я изначально приняла за белое пятно.

Озеро занимало практически всю пещеру. Вода в нем была странного фиолетового оттенка, что насторожило профессора. Во мне же, видимо, проснулся дух приключений, и я предложила выкупаться, т.к. мы трое были не только уставшими, но и невероятно грязными после «полета» вниз и «прогулок» по лабиринту.

– А если у тебя от этой фиолетовой воды третья нога или жабры вырастут? Что тогда с тобой прикажешь делать? – едко поинтересовался Цирин.

– На опыты пустите, – беззаботно пожала я плечами, оптимистично не веря в подобный исход дела, и попросила:

– Отвернитесь, пожалуйста.

Ректор и леший переглянулись между собой, потом Даня неспешно подошел к озеру и провел над водой рукой.

– Природной магии здесь точно нет, – сообщил он через пару мгновений. – Фиолетовый цвет могут и водоросли дать.

– Одной проблемой меньше, – кивнул напряженно рассматривавший воду Цирин. – Но остаются еще и искусственно наведенные чары. А я, из-за местной аномалии, почувствовать их сейчас не смогу.

Считая, что профессор как обычно чересчур перестраховывается, я начала снимать платье, в котором шла все это время, собираясь наконец искупаться.

Мужчины смущенно отвернулись, и я под бурчание ректора разделась и храбро нырнула в необычайное озеро, погрузившись по самую шею.

Вода была на удивление тёплой и какой-то мягкой, словно пуховая перина, она так и манила забыть хоть на несколько мгновений обо всех тревогах и волнениях, расслабиться, поплавать подольше и нырнуть поглубже.

– Магдалена! Вылезай сейчас же!

Ну вот, снова я что-то сделала не так.

– Профессор Цирин, что-то случилось?

– Случилось. Ты светишься.

Свечусь? В каком смысле? Я вынула руку из воды и изумленно ахнула: кожа действительно светилась.

Даня вновь отвернулся. Профессор вытащил из кармана мужской чистый носовой платок (ректор был аристократом и носил по 3-4 платка в каждом своем костюме), положил на камни, сказав, чтобы я этим платком вытерлась, и последовал примеру лешего.

Из озера я буквально выскочила. И сразу же осмотрела тело. Оно и в самом деле светилось. Всё. Мысленно костеря себя самыми последними словами, я стала торопливо вытираться. Естественно, платок – не полотенце, всё тело им не вытрешь, но кое-как я всё же обтерлась и надевала платье (подарок Бабы Яги, на удивление пришедший мне впору даже без иллюзий) уже не на мокрое, а на слегка влажное тело.

– Я всё.

Мужчины резко повернулись и внимательно, я бы даже сказала плотоядно, уставились на меня, осматривая с головы до ног. Под их изучающими взглядами я нервно поежилась:

– И что теперь мне делать? – неуверенно спросила у своего бывшего учителя. Тот еще раз прошелся взглядом по моей сияющей фигуре, пожал плечами и обманчиво лениво протянул:

– Помрешь – здесь и похороним.

На глаза выступили горькие слезы, я готова была расплакаться от невезения и жалости к самой себе, такой невезучей и бестолковой. Но тут вмешался леший:

– Профессор Цирин, ну вот зачем вы её пугаете. Нет же на ней никакой смертельной энергии, я бы сразу почувствовал. Здоровый организм, ей еще жить и жить.

– Ничего, пусть поплачет. Ей это полезно, – проворчал устало ректор. – Может, в следующий раз наконец мозги включать будет, что вряд ли, конечно.

И мне:

– Что ты чувствуешь?

Я вздохнула:

– Холодно. И есть хочу.

– Да нет же, бестолочь ты такая, о твоих физических ощущениях не говорю. Что ты ощущаешь в магическом плане? Что-нибудь изменилось? Стало лучше или хуже?

Я честно постаралась прислушаться к себе. На мой взгляд, всё было по-прежнему. Перемены если и были, то где-то уж очень глубоко в моем организме. И почувствовать я их не могла при всем своем желании. Именно это я и сообщила Цирину. Тот снова просверлил меня взглядом и недоверчиво хмыкнул:

– На опыты, говоришь, тебя пустить? А что, идея не такая уж и плохая. А пока, думаю, факелом поработаешь, вон какой свет от тебя исходит, в тоннелях всё видно будет.

Да уж, приятная перспектива, что и говорить… Расстроенная, я подошла к ближайшей стене, но вместо того, чтобы опереться на нее и немного передохнуть, несколько секунд смотрела и просто не могла поверить своим глазам.

– Магдалена, что ты там застряла? – Поинтересовался сзади ректор. – Давай быстрей. Нам идти надо.

– Профессор, здесь дверь, – потрясенно выдохнула я.

В несколько шагов мужчины оказались рядом со мной.

– Где? – напряженно спросил Цирин. Даня же просто смотрел на то же место, куда и я.

– Да вот же, – я указала пальцем на то самое место, куда уставился леший.

Оба моих спутника переглянулись, и ректор осторожно поинтересовался:

– Магдалена, ты себя хорошо чувствуешь?

– Более-менее, – растерянно ответила я. – А что?

– А то, – на этот раз для разнообразия ответил Даня. – Двери тут нет никакой. Ни я, ни профессор ничего не видим.

Я несколько раз удивленно моргнула, но дверь и не думала исчезать. Наоборот, в ней, в этой выкованной из железа двери, появилась и ручка в виде кольца с головой непонятного, возможно, даже мифического животного, за которое я, не зная раздумий, и потянула.

Понятия не имею, как это выглядело со стороны, но когда калитка в неизвестное все же открылась и в монолитной стене вдруг появился проем, за моей спиной послышался слаженный вздох.

– Отойди, 33 несчастья, – услышала я сразу же после этого ворчливый голос Цирина.

Профессор аккуратно отодвинул меня в сторону, поближе к молчавшему лешему, а сам подошел на мое место, ко входу, и заглянул в образовавшееся отверстие.

– Воздух здесь очень уж затхлый, словно не проветривали несколько веков, – услышали мы его глухой голос, потом ректор для чего-то щелкнул пальцами, и от этого щелчка в проеме разгорелся знакомый магический огонек.

– А вот и магия вернулась, – задумчиво пробормотал мой бывший учитель.

Глава 13. Кто, кто за дверью живет? (Не нежить, и то хорошо…)

Выглянув из манящего проема (магический огонек сразу же погас), Цирин внимательно посмотрел на нас с Даней:

– Я внутрь. Хочу посмотреть, куда ведет эта дверь. Предлагаю вам двоим подождать меня здесь.

Я замотала головой:

– Я с вами!

Ректор ухмыльнулся:

– Ну да, ну да, как же так, главную вредительницу не пускают поработать.

И, не обращая больше внимания на смутившуюся ведьму, повернулся к лешему:

– Ты что скажешь?

– Мне кажется, нам нужно вместе быть, – пожал плечами Даня. – У каждого из нас свои возможности. Вдруг что случится с одним, остальные помогут.

– Ладно, – кивнул профессор. – Тогда так: идем так же, как и раньше. Я подсвечиваю дорогу магогоньком. Ты, Даня, если вдруг что-то неладно почувствуешь, скажи. Магдалена, это и тебя касается: увидишь что, сперва нам сообщи, всё ясно?

– Да, профессор, – вымученно вздохнула я. Опять из меня вредителя делают. А дверь, между прочим, я увидела! И вообще, если бы не я, мы до сих пор бродили бы по этим мрачным тоннелям и пещерам безо всякой надежды на выход!

Но Цирину не было никакого дела до моих переживаний. Он уже входил в проем. Пришлось привычно пристроиться у него за спиной. Даня, как и раньше, замыкал отряд.

Зайдя внутрь (дверь за нами сразу же закрылась, отсекая нас от озера, но никто уже не обратил на это внимания), ректор первым делом зажег магогонек, и сразу стало видно, что идем мы не по природному тоннелю, а по рукотворному коридору. Вот только кто же его создал? Я с любопытством покрутила головой: высокие (с человеческий рост точно) ровные стены с обеих сторон было покрыты непонятными иероглифами.

– Профессор Цирин, – тихо окликнула я главу нашего отряда. – Здесь везде на стенах записи непонятные.

Ректор остановился, медленно обернулся и смерил меня непонятным взглядом:

– Опыты, Магдалена. Как только выберемся из этого отвратного места, тебя ждут опыты.

Я поежилась от его слов и огорченно вздохнула:

– Вы же сами предупреждали, чтобы я говорила обо всем странном, что увижу.

– Именно. А еще я предупреждал, чтобы ты не лезла купаться в то непонятно чем окрашенное озеро. И ты снова меня не послушала. Теперь пожинай плоды.

И сражу же, без перехода:

– Что за символы ты видишь?

– Что-то вроде языка лернеев⁵

– Кто это? – Удивленно спросил леший.

– Древняя народность. Вымерла из-за своего любопытства и желания везде сунуть свой нос. Прямо как одна знакомая нам с тобой ведьма, – ответил Цирин.

Даня перевел взгляд на меня и понимающе хмыкнул, я снова покраснела, а маг уже обращался ко мне:

– Вам ведь их язык особо не преподавали?

– Нет, – обиженно фыркнула я. И чего цепляется, сам ведь говорил обо всем докладывать.

Но профессор, конечно же, не обратил ни малейшего внимания на мои чувства.

– Великолепно, – удовлетворенно кивнул он. И тут же язвительно добавил:

– Очень хочется верить, что в этот раз вероятность, что ты снова куда-нибудь влезешь по незнанию и заблестишь любым другим цветом, близка к нулю.

Я подозрительно хлюпнула носом, но ректор снова пошел дальше. Пришлось тащиться следом, мысленно жалея себя, такую невезучую и всеми обижаемую.

На этот раз необычную дверь заметил сам Цирин. Он просто остановился через несколько минут ходьбы и внимательно посмотрел на стену слева. Потом покачал головой:

– Еще одна. Боюсь даже подумать, куда ведет эта.

И уже мне:

– Магдалена, предыдущая дверь тоже была с кольцом в виде спящего трибура⁶

Я нехотя отвлеклась от такой сладкой жалости к себе любимой (ну а кто ж еще пожалеет-то?), недоуменно взглянула на своего бывшего учителя и честно призналась:

– Я только от вас сейчас узнала, как это чудо с хоботом, рогами и восемью лапами называется. Но да, предыдущее дверное кольцо выглядело так же.

– Вернусь в академию – первым делом поменяю весь преподавательский состав. А заодно и проэкзаменую всех адептов, начиная с первого курса. Буду безжалостно отчислять не справившихся с программой. Неучей у меня и так чересчур много, – мрачно прошипел раздосадованный моим ответом Цирин.

Я с трудом сдержала нервную дрожь и мысленно порадовалась, что давно уже вышла из стен академии. Зная архимага, я могла с уверенностью утверждать, что переэкзаменовки не выдержит и половина адептов. Тем более, если Цирин появится в академии в том же раздраженном состоянии, в котором он пребывал сейчас…

– Значит, все же лернеи, – задумчиво проговорил между тем профессор, внимательно осматривая находившуюся перед ним железную дверь, украшенную непонятным орнаментом из разноцветных завитков; они самым причудливым образом меняли свой цвет каждый раз, когда по ним пробегали всполохи синего пламени.

– Защитные руны, – вполголоса пробормотал ректор. – И почему я не удивлен…

У меня появилась странная уверенность, что ничего хорошего мой бывший учитель от этой двери и помещения за ней уже не ждет.

– Сперва чивир, теперь погибшая цивилизация. Что будет следующим, Магдалена? Самостоятельно отыщешь Великий Круг⁷

От такой мрачной перспективы меня всю передернуло: стать бессмертной уж очень не хотелось. Но вопрос, к счастью, был риторическим, ответа ректор не ждал, а, протянув правую руку, сосредоточено, как бы лаская запертую дверь, изучал необычный узор на ней …

Максимилиан Цирин: