– Естественно, я отказался, поскольку там переплата более пятидесяти миллионов только на металле, и это только на центральном здании, а представь разницу на всём комплексе? Мне не жалко денег, но обидно, когда меня держат за идиота. В итоге я сказал, что мне не интересно подобное сотрудничество. Спустя некоторое время меня свели с новым бизнесменом, которого ты уже знаешь, и его участок мне очень подошёл как своим расположением, так и возможностью в дальнейшем расширяться. Я вылетел на место, засветился где-то и вуаля – металлург меня обнаружил, и его заинтересовали налоговые льготы этого субъекта. А я пошёл на принцип и обращаться к нему не собираюсь. Тебя я не видел смысла вводить в курс дела. Все крупные игроки были предупреждены, поэтому нужно было обращаться в среднюю фирму. Мы изучили открытую статистическую информацию, собранную из судебной системы. В базе данных по подобным делам выдавалось много кейсов с твоей фамилией. Мы направились за тобой, а дальше ты сам знаешь.

– Я стал частью вашей игры, – сказал Вадим, осознав, что он лишился работы только ради того, чтобы Роман имел возможность поиграть на нервах у жадного бизнесмена.

– Да успокойся ты. Мы и предположить не могли, что ты так всё выкрутишь. Ты переживаешь, что рискнул и ушёл с работы, но я тебе сразу говорил, что, выиграв дело, ты получишь больше, чем денежные средства на расчётный счёт, и я тебе не врал, но об этом пока рано говорить.

Вадим молча слушал и пытался сопоставить ранее имеющиеся у него факты с теми, которые стали ему известны сейчас.

– Что это будет за объект?

– Исследовательский центр нового типа, – с гордостью заявил Роман. – Как ты понял, я искренне верю в своё увлечение, но моих знаний не хватает, а вопросы, которые я хочу прояснить, решаются очень долго. Теория эволюции Дарвина просуществовала более ста лет, прежде чем её поставили под сомнение. Ста лет у меня нет, а вопросов становится всё больше и больше. Я умею зарабатывать и предвидеть, но, когда я хочу провести какое-либо исследование, мне приходится становиться инвестором в той или иной области. Проблем в количестве учёных нет, пытливых умов более чем достаточно, но в существующей реальности всё завязано на деньгах. К сожалению, в любой реальности существует период времени, когда деньги имеют большее значение, чем знания. Я организовал институт, который функционирует по сей день, и получил от него бизнес-план по созданию самообеспечивающегося научно-исследовательского центра. Если ты обратишь внимание на проект, то увидишь, что в центре стоит здание, которое считается главным, поскольку там осуществляется бизнес. Но если посмотреть налоговую карту комплекса и расчёт финансовых потоков, то станет ясно, что это здание – один из источников дохода, а главным выгодоприобретателем будет выступать научный центр. Это мой личный проект, но многие из моих знакомых готовы влить инвестиции. Но они попросту будут не нужны, поскольку в ходе проведения исследований сами испытуемые будут приносить нам деньги, при этом предоставляя данные для исследований. Нынешнее законодательство прекрасно для этого подходит. Человек может получить квалифицированную помощь нейрохирурга с хорошей скидкой, дав разрешение на сбор данных о себе. Есть возможность в буквальном смысле заглянуть людям в голову для наблюдения квантовых процессов, о которых учёные пока только догадываются. Но в данном случае мы делаем доброе дело – спасаем человеку жизнь и получаем за это деньги, а параллельно собираем статистические данные. И такой замкнутый цикл мы имеем во всём, поскольку тут есть единый центр с главным мозгом, который собирает прибыль от каждого источника и распределяет её в нужном направлении. Ты правильно заметил, это не сотни рабочих мест, а тысячи, да и уровень развития, который принесёт данный комплекс, будет немалый.

– Но почему вы так сосредоточены на земных вещах? Все доказательства из тех, что вы предоставляли, кроме зарождения самой клетки и процесса эволюции, касались космического и того, что человеку не подходят условия Земли. А всё космическое, как вы говорили, может сожрать любое количество денег. Даже полёт на Марс, по самым скромным подсчётам, требует более четырёхсот миллиардов долларов. Так ведь и всех денег мира не хватит.

– Доказательства указывают на несоответствия, мы видим их как следствие и воспринимать уже можем как данность. Но магия происходит тут, что напрямую показывает виртуальность.

– О чём вы? – заинтересованно спросил Вадим.

– Понимаешь, существуют прямые доказательства. Эх, Александра лучше объясняет, чем я, но всё же. Вот смотри: быстрее скорости света теоретически ничего нет, а если и есть, то оно имеет скорость. Но уже сейчас есть доказанные моменты: в ходе проверки запутанности частиц, как только происходит измерение одной, другая принимает необходимое направление. Были получены данные, что скорость в этом понятии отсутствует, передача данных происходит единовременно, а это ничем, кроме как написанным кодом, не объясняется. Также суперпозиция как прямое доказательство с фотонами света, которые реагируют на наблюдение. Они, будучи неживыми, реагируют на факт наблюдения и, пока ты не наблюдаешь, они ведут себя как волны, а как только ты включаешь наблюдение, они превращаются в частицу. Смоделированная пушка, выстреливая по одному фотону за раз, даёт результат и следы от столкновения волн. Но при написании программы не продумывался тот факт, что кто-то умудрится выпускать один фотон в сторону двух щелей, а результат-то предначертан, вот и получилось, что человек научно наблюдает факт того, что один фотон после выпуска проходит одновременно через два разделённых отверстия, превращается в волну и даёт множественность касаний на плоскости, а как только появляется факт наблюдения – пропадает волновой эффект. Это защита виртуальности от её раскрытия, но наука всё равно упёрта и ищет оправдание. Разве тебе не хочется знать всего этого?

– Вы знаете, Роман, за эту неделю я узнал про наше происхождение и про Вселенную больше, чем за всю жизнь. И, что ещё страшнее, я, кажется, начинаю в это верить, – искренне признался Вадим. – Что делать, если не просто будут получены доказательства того, что мы живём в виртуальном мире, а придёт понимание этого факта? Что будет, если мы осознаем, что мы – плод деятельности машины?

– Вадим, для тебя эта реальность полностью реальна, поскольку ты её продукт. А для меня, допустим, она виртуальна, поскольку, предположим, я пользователь и погружён в неё. Логично предположить, что цель в существовании твоего мира есть у меня, но не у тебя?

Вадим быстро нашёл ответ, но ему не хотелось его озвучивать, и он попытался найти другое объяснение.

– Нет, Вадим, в приведённом примере у нас одна цель – и у тебя, и у меня. Но у меня цель заключается в том, чтобы получить результат, а у тебя – в том, чтобы дать мне этот результат.

– Но какой? Неужели существование целого мира может быть обусловлено единственной целью – сформировать один продвинутый кадр?

– А почему нет? Ты предполагаешь, что виртуальный мир – это суперсложная конструкция, а может оказаться так, что в двадцатиметровом помещении сидит девушка-администратор и управляет десятью – пятнадцатью мирами на одном компьютере, а в здании таких помещений больше тысячи, а миров – больше десяти тысяч, и мы с тобой находимся лишь в одном из них. Скажи, какова значимость твоего мира для девушки, которая смотрит за десятью аналогичными? И хорошо, если проект социальный и направлен на развитие общества. А подумай, что, если мы живем в мире, который смоделирован для того, чтобы узнать процент выживания при столкновении с космическим астероидом, и мы находимся на стадии подготовки к тому, чтобы получить возможность решить проблему. И в чём же будет смысл твоего существования в случае однозначно смоделированной для погибели планеты?

Вадим не мог найти даже предположительный ответ на этот вопрос.

– Я думаю, Вадим, в таких мирах не было бы возможности даже вести беседы на эти темы. И уже сам факт нашего разговора, а также ряд показанных нам доказательств и возможность их обнаружить наполняют жизнь смыслом. Вашей целью выступает развитие, познание, вам даны ключевые инструменты, такие как присущее человеку сознание и двигающее вперёд любопытство.

Роман замолчал, а потом рассмеялся и, похлопав Вадима по колену, добавил.

– Вадим, выходи из транса.

Вадим пытался переварить полученную информацию и справиться с давящим на него грузом.

– Вы знаете, одно дело воспринимать это как разговор за стаканчиком алкоголя, а совсем другое – понимать, что собеседник искренне верит в это и предоставляет доводы и доказательства.

– Для меня это как раз лёгкая беседа за бокальчиком ликёра. Верю я, а не ты. Это разговор, а не вербовка. Я ни в коем случае не навязываю тебе своё мировоззрение, а просто рассказываю мнения и известные мне материалы. Даже больше скажу: ты получаешь ответы на задаваемые мне вопросы. Так что твоя позиция накручена и надумана. Как ты захочешь, так данный разговор и воспримешь.

Они оба замолчали. Роман меланхолично смотрел на камин. Вадим пил ликёр и понимал, что ничего не понимает.

– Пойду-ка я, наверное, спать, – сказал Вадим. – Слишком уж большой волной информации меня сегодня накрыло.

– Конечно. Завтра будет не менее интересный день – проверка, как-никак.

– За неё я не переживаю.

– Почему?

– Могу вам тоже открыть секрет.

Вадим сделал пару глубоких глотков и скривился оттого, что букет вкусов превратился в сплошную горечь.

– Очень любопытно.

– Когда я узнал вашу проблему, то мне она показалась неразрешимой ввиду её нерентабельности. Но я давно привык разделять эти понятия – есть проблемы, а есть расходы. Те, кто рассматривал этот вопрос, думали о расходах, а не о ситуации. Я же откинул средства – план и результат оказались просты. Для большинства деньги – ключевой момент, который воспринимается физической проблемой. Но то, как вы меня нанимали на работу, дало чётко понять, что переживать о расходах вообще не стоит. Остальные пытались озвучить своё предложение, а полученные после подсчётов суммы пугали их. Они и минимальные цифры сказать боялись, не говоря уж про то, что нужно было что-то ещё сверху накрутить, чтобы заработать. Вот, в принципе, и всё.

– Интересная позиция, пожалуй, я соглашусь.

– Спокойной ночи, завтра посмотрим, что нас ждёт в смоделированной ситуации, – сказал Вадим, наигранно улыбнулся, поскольку не понимал, пошутил он или нет, и поднялся с кресла.

– А ведь придумали задачку не из легких!

– Задача не сложна, вечерние беседы сложнее.

– Не думай об этом, спокойной ночи, Вадим.

Глава IX. Встреча

Настало утро четверга. Вадим проснулся без будильника. Его вовсе не интересовало, как будет проходить проверка. Вадим с головой бросился в изучение ранее неизвестных ему материалов. Он смотрел передачи по астрофизике, биологии, квантовой механике и прочим отраслям, которые пытались найти ответы на вопросы, о которых он вечерами говорил с Романом.

Его поразило удивительное сходство науки с тем, чем он занимался всю сознательную жизнь. В его карьере не раз бывали случаи, когда он и его оппонент, ссылаясь на одну и ту же статью, доказывали совершенно противоположные позиции. Прочитав одинаковый текст, каждый из них находил в нём свой смысл. А ещё забавнее было, когда судья при вынесении решения высказывал в мотивировочной части третью версию трактовки, не согласующуюся ни с одним из заявленных сторонами вариантов.

Учёные же стремятся раскрыть тайну тех событий, которые уже состоялись и более не повторились, пытаются их объяснить, в худшем случае подгоняя факты под теории, а если повезёт, то выдвигая собственные на основании новых фактов. И у них, как у юристов, есть судьи разных степеней и уровней.