Приятней и благоуханней,

Чем госпожи моей дыханье!

* * *

Я как-то слышал голос твой,

Увы, совсем не идеальный.

Нет, лучше было бы простой

Концерт послушать музыкальный!

* * *

И всё же, Небом я клянусь,

Что я люблю тебя такую,

Какая есть! Не отрекусь

И не ищу себе другую!

* * *

О, госпожа! Не осуждай

Мои нелепые сравненья.

Пойми, прости, прими, признай

Души влюблённой откровенья!

* * *

(Перевод Александры Рамовской)

* * *

Он уронил книгу и уставился на меня, открыв рот. Дело в том, что с точки зрения ковбоев, я одеваюсь так, будто собираюсь жениться или лечь в гроб, но в глазах человека из большого города я выгляжу по-деревенски, как настоящий ковбой! Понятно, что он никак не ожидал, что на захолустной станции какой-то мужлан в привокзальной забегаловке вдруг начнёт цитировать Шекспира.

Познакомились, разговорились. Выяснилось, что у нас много общего. Даже университет закончили один и тот же, только с разницей в два года. Нашлась масса общих знакомых среди профессоров, множество мест и заведений, хорошо известных обоим. Обнаружилось, что он не инженер и не учитель, а журналист, который путешествует по стране и пишет очерки о такой вот глубинке, как та, где мы сейчас пребывали. (Мне уже тогда в затылок стукнуло чувство некоего несоответствия, но что именно это было, я понял лишь потом.)

Понятное дело мы за знакомство опрокинули по стаканчику, благо времени было предостаточно. Я угостил своего нового знакомого местным виски, и он нашёл его превосходным! Но мы посрамили бы звание студентов, пусть и бывших, если бы остановились на одном единственном тосте. На сей раз угощал он, что было и любезно, и справедливо. Потом мы повторили этот полезный опыт ещё раз. И ещё раз. И, кажется, ещё раз, но в этом я уже не уверен – не помню. И из-за чего разругались не помню, но кажется всё из-за того же Шекспира…

Зато хорошо помню, что мы стояли тут же, перегнувшись через столик, и держали друг друга за грудки, собираясь видимо набить друг другу морду. Присутствующие при этом посетители ресторана спешно покидали его через все возможные проходы, в том числе через окна. В тот момент я страшно ненавидел своего нового знакомого, правда, не помню за что, а он отвечал мне искренней взаимностью!

Но всё же мы были джентльмены, а джентльмены не решают споры с помощью кулаков, как какое-нибудь отребье. Кто-то из нас бросил вызов, но я опять не помню кто именно…

Мой оппонент показал себя настоящим храбрецом. В памяти осталось, что кто-то пытался предупредить его женским голосом, о том, с кем он связывается, на что он лишь презрительно рассмеялся, а я церемонно поклонился предполагаемой доброй женщине, которую даже не видел, польщённый её словами. Репутация у меня здесь устойчивая – редко кто пытается меня сердить и даже просто противоречить, хоть я изо всех сил стараюсь быть доброжелательным.

Закавыка виделась лишь в одном – мой противник казался безоружным, в то время, как мой «фронтир» был со мной в расшитой на мексиканский манер кобуре, сделанной на заказ. (Настоящему стрелку достаточно одного револьвера, если он только не собирается воевать или гнать стадо через индейские территории.) Я даже хотел было попросить оружие для своего противника у кого-нибудь из знакомых, потому что идти покупать его в городе, было бы долго, и это сильно затруднило бы дело, которое, я был тогда в этом уверен, требовалось завершить, как можно скорее.

«Странствующий журналист», однако, решил проблему сам. Он поставил на стол свой саквояж, оказавшийся на удивление тяжёлым, и извлёк из него новенький компактный «смит энд вессон» последней модели. Отличное оружие, если вам нужна защита в пути, а пушку у бедра держать неудобно. И всё же я предпочитаю «кольт», а «фронтир» – лучшая на нынешний день модель этого оружия.

Итак, ничто больше не мешает нам выяснить отношение по-мужски. Блеск револьверов окончательно изгнал из маленького зала любопытных. Ну, разве что кто-то заглядывал снаружи в окна, осторожно высовываясь из-за подоконников. Мы разошлись на несколько шагов, чтобы не стоять друг к другу вплотную. Я опустил револьвер в кобуру, он засунул свой за пояс. Мы замерли.

В такие моменты люди больше всего похожи на котов, собирающихся драться. Разве что никто не пытается переорать противника, чтобы оглушить его истошными завываниями. Ругань бывает, но чаще всего сквозь зубы. Иногда враги подбадривают друг друга, провоцируя на преждевременные действия. Раздаются советы, вроде – «Давай, давай!», «Доставай пушку!», «Ты – первый!» И всё в таком духе.

Мы стояли, молча, как подобает профессионалам. То, что мой противник профи, я понял, глядя на то, как он держит свой «смит». Его спокойствие тоже говорило о многом.

Это игра на то, у кого у первого не выдержат нервы. Как ни странно, побеждает чаще не тот, кто первым хватается за оружие. Движения того, кто начал первым, бывают более торопливыми, а значит, менее точными, а здесь точность играет первостепенное значение. Не меткость, которая разумеется сама собой, а точность – чёткое движение руки без малейшей неловкости. Ну, и ясно, что чем быстрее это движение, тем лучше!

Мы смотрели друг другу в глаза, изображая спокойствие, а сами следили друг за другом, как игроки в покер. Я собирался всадить ему пулю точно в переносицу, в седловинку очков, с таким расчётом, чтобы они разлетелись пополам.

Как на грех было очень жарко. Закатное солнце било в окна, делая помещение светлым, как будто в нём горели сотни ламп. Свет не мешал, хоть я и предпочитал, чтобы его было не так много. Но воздух нагрелся, и пот стекал у меня из-под шляпы, уже насквозь промочив воротник. Это было неприятно, но не страшно – после умоюсь. Хуже было то, что перед глазами замаячила какая-то дымка. Ах, этот лишний глоток виски! Навязчивая хмарь мешала, и я сморгнул…

Мой противник мгновенно отреагировал на этот жест – взгляд его стал пронзительным, рука молнией метнулась к рукояти револьвера!..

Я просто извлёк оружие из кобуры, взвёл курок и нажал на спуск, как это делал всегда, потому что, чем проще движение, тем лучше. Я просто выстрелил и… промазал!

Пуля ударила не в седловинку очков, а в левое стекло. Вместо глаза у парня образовалась чёрная дыра, кусок затылка вместе с шляпой-котелком отлетел в угол. Тело стояло ещё секунду или чуть меньше, а потом опрокинулось навзничь, сбив несколько столиков. Всё было кончено.

И тут вдруг невпопад я понял, какое несоответствие стучало давеча мне в затылок. У парня не было с собой другого багажа, кроме саквояжа. Кто же так путешествует через всю страну?

Я подошёл к саквояжу, так и стоявшему на столе и раскрыл его. Саквояж был полон денег! Плотно уложенные пачки, перетянутые банковскими ленточками. Вот почему он был таким тяжёлым. Интересная получается журналистика!

Очень скоро выяснилось, что этот тип ограбил банк в соседнем округе, уложив, при этом, из своего «смит энд вессона» двух кассиров и четырёх охранников вооружённых винчестерами и дробовиками, заряженными картечью. Те из свидетелей, кто наблюдал эту сцену, рассказывали, что всё было кончено за несколько секунд. Страшное зрелище!

Интересно, а что было бы, если б я не выпил тогда лишний глоток виски? Кто знает…

......................................................................

......................................................................

02.02.2021

Стрелок поневоле

Человек не всегда себе хозяин, особенно когда речь идёт о таких обстоятельствах, когда приходится ради выживания идти на преступление. А что, сидеть и ждать когда убьют? Нет, если в тебя уже стреляют, стреляй в ответ! Стреляй быстро и точно, потому что судьба помогает тем, кто борется и не любит покорных и смирных.

...............................................................

Да, это я застрелил кассира в банке, признаюсь! И шерифа с двумя его помощниками, и мэра города, и священника в церкви тоже убил я, и девушку… Её жалко больше всех, но с неё-то всё и началось. Нет, не совсем с неё…

Я ведь ничего такого не думал делать! Мы с ребятами просто гнали скот на север, и задерживаться, здесь не планировали. Остановились, типа, на ночь. Ну, и зашли в салун, понятное дело!

Только вы не подумайте, что мы какие-то там пьяницы были или дебоширы. Зашли поужинать, узнать свежие новости, прикупить немного виски для тех, кто остался следить за стадом, после чего мы собирались вернуться в лагерь, так-как ночевали по-походному – за городом.

Мы бы так и сделали, но человек, как говорится, предполагает… Вообще, зайти в салун и не попробовать здешнего виски, которое все хвалят, было бы глупо. Мы попробовали – виски, как виски, ничего особенного! Главное достоинство – не разбавлено, а так, вкус самый обыкновенный. Но, может быть, мы просто не распробовали с первого раза?

Заказали ещё. Тот же результат. А ведь этот напиток нам вовсю расхваливал старина Боб, известный своей честностью! Он тогда очень сожалел, что не сможет пойти с нашей партией, а значит, не проедет этими местами и не отведает ещё раз местный виски.

Сомневаться в честности Боба, у нас было не принято. Он ведь в поговорки вошёл среди известных мне ковбоев! Когда хотят похвалить кого-то, говорят, что этот человек, такой же порядочный, как Боб. Когда чего-то обещают или клянутся, тоже поминают Боба. А его собственная рекомендация действует железно – человеку, которого рекомендовал кому-то Боб, верят безоговорочно, даже если никто в округе на пятьсот миль его не знает.

Ну, как, скажите на милость, в таком случае быть? Усомниться в Бобе? Или ещё раз перепроверить его рассказ о знаменитом виски? Мы выбрали второе.

Не знаю, как бы дело обернулось, но когда мы заканчивали этот этап дегустации, дотошный О,Нилли, возьми да спроси у бармена – когда гнали этот виски, не забыли случайно, как водится, отсечь «чёрту» хвост и голову? На это бармен рассмеялся и сказал, что сам при сотворении сего напитка не присутствовал, и вообще, этот виски привозной, его пришлось закупить в соседнем городе, который отсюда миль за двести, потому что местный любители весь вылакали.

Твою же кислую портянку! Оказывается, всё это время, мы как распоследние мулы хлебали не то пойло, и к тому же усомнились в честности старины Боба. Это же надо было случиться такой глупости!

Увидев и услышав наши сетования на судьбу, бармен истолковал это по-своему и сказал, что мы по сути ничего не потеряли, так-как этот виски тоже не плох, по крайней мере, никто не жаловался. Но если уважаемые ковбои хотят отведать напиток местного производства, то, дескать, милости прошу через два месяца, потому что как раз к тому времени созреет свежая партия фирменного виски.

Лучше бы он молчал! Ну, не вышло с дегустацией и ладно, главное, что мы больше не сомневаемся в словах старины Боба. Но теперь, когда ребята услышали, что знаменитый виски здесь всё-таки есть, просто нам его не продают из-за того, что ему зреть, видите ли, ещё два месяца… Где мы будем через два месяца, об этом бармен подумал?! А если мы погоним следующее стадо через год, что ещё не факт, так-как есть разные пути для прогона скота, то рискуем и тогда не попробовать знаменитый виски, потому что его опять «вылакает» кто-то другой? Короче – подать нам немедленно тот самый виски, потому что два месяца, это не срок для выдержки, а мы платим, и всё тут!

Может быть, мы тогда чуток переборщили, согласен. На нас уже все поглядывали, а кое-кто поспешил отодвинуться подальше. Были и такие «храбрецы», которые покинули помещение, и подозреваю, что кто-то из них как раз сбегал за шерифом и его помощниками.