Откровенные записки - Ольга Гудкова

– Меня зовут Ольга, – тут мне хотелось пошутить, что я алкоголичка, но боюсь, что шутка бы не зашла, и я решила сразу перейти к делу, – мне двадцать пять лет, и всё это время я жила в Сибири.

Кто-то из присутствующих присвистнул. Я продолжала:

– Я получила юридическое образование и несколько лет проработала в этой сфере. К сожалению, мне понадобилось больше времени, чем Кириллу, чтобы понять, что это не моё. Но также я не могу сказать, что меня всегда тянуло к кулинарии. Скорее, наоборот, – тут я вдруг осознала, что меня вообще никогда не тянуло к чему-то так сильно, чтобы я занималась этим целыми днями и вопреки всему, как Кирилл.

Да, в юности я хотела стать манекенщицей, действительно, очень хотела и многое пробовала, но после нескольких неудачных попыток, я всё бросила. И с тех пор не испытывала тяги ни к чему. Мысль об этом сейчас до ужаса меня напугала. В каком-то смысле я завидовала Кириллу. Да, ему пришлось очень не просто, но у него была цель, к которой ему хотелось идти, а у меня не было. Я подумала о том, что часто встречала людей, которые были одержимы чем-то: кто-то – идеей стать журналистом, кто-то пытался завести детей всеми возможными способами и тратил на это кучу сил и денег, кто-то хотел замуж настолько, что ежедневно ходил на свидания в попытке найти «того самого», я же не хотела ничего настолько, чтобы отдаваться этому на все сто. Когда я смотрела на этих людей, я всегда думала о том, зачем им всё это нужно. Если у тебя не складывается карьера журналиста, то можно пойти в актрисы или бухгалтеры, да мало ли кем можно стать? Если не получается завести детей или выйти замуж, разве не проще податься во что-то другое, поехать в кругосветное путешествие или открыть свой магазин виниловых пластинок? Мне была непонятна такая зацикленность людей, но сейчас я вдруг поняла, что у них всех была цель, и это меня напугало. Мне всегда было всё равно на всё в каком-то глобальном смысле. Ничто не трогало меня настолько, чтобы я шла к цели вопреки всему. Интересно, я просто была флегматичной или пока не нашла чего-то «своего»?

– Обучение в этой школе для меня скорее вызов, чем призвание всей жизни, и шанс попробовать что-то новое, – добавила я и сама удивилась собственной изобретательности.

Клод посмотрел на меня, прищурив глаза до узких щелок, и я поймала себя на мысли, что он выглядит именно так, как я себе представляла классического француза: он был невысокого роста, на мой опытный взгляд, не выше метра семидесяти пяти, был стройным, но не слишком подтянутым, скорее всего, он тоже занимается бегом, но без фанатизма, как и я юриспруденцией когда-то; у него есть лёгкая щетина, которую он, скорее всего, оформляет в каком-нибудь салоне недалеко от дома и стрижка, гораздо более интересная, чем у большинства моих соотечественников; под его поварским фартуком была видна клетчатая рубашка очень приятных приглушённых оттенков: бежевого и мятного; он не был блондином, но и не был брюнетом, волосы были какого-то нейтрального русого оттенка; он поджимал губы в полуулыбке, когда кто-то что-то говорил и его большой острый подбородок слегка подёргивался. Нет, в своих фантазиях я не представляла себе подбородок француза, просто добавила это сейчас для завершения целостности образа. Я поняла, что он не в моём вкусе. Нет, конечно, я не оценивала его как кандидата на роль своего мужчины или что-нибудь подобное, просто поняла, что такой тип мужчин меня не привлекает. С этой точки зрения я вообще оценивала многих, чтобы как-то разобраться какой у меня вкус на мужчин. Он не вызывал у меня плохих эмоций или впечатлений, но и хороших тоже не вызывал. Совсем как мой бывший муж. Он был обычным.

После окончания занятия я предложила Николь выпить в кафе, и она согласилась. Мне хотелось дослушать её историю до конца, но я боялась напугать её своей прямолинейностью.

– Вот ты и познакомилась с моим мужем, – сказала она, когда мы глотнули розового вина из небольших бокалов. Я отметила, что в Париже, в основном, встречаются именно небольшие бокалы для вина.

– Да, – улыбнулась я в ответ, – вы прекрасно смотритесь вместе.

– Если честно, то иногда я чувствую себя там лишней…

– Правда? А так и не скажешь… Ты очень уверенно держалась сегодня.

– У меня есть дурацкое ощущение, что я так и не нашла своего места. Хотя, кто знает, может быть, это просто ощущение. Может быть, и нет никакого «своего места», как и «второй половинки». Есть просто разные виды работы и разные виды мужчин. И ты просто выбираешь среди них то, что больше тебе подходит…

– Мне нравится такая теория, – одобрительно кивнула я, – я точно не верю в теорию «половинок» и прочей ерунды. Кроме того, сегодня тебе комфортно с одним человеком, но это не значит, что так будет до конца жизни. Через год всё может поменяться. Можешь поменяться ты сама…

– Согласна. Я утешаю себя тем, что сейчас я наконец-то чувствую стабильность и радуюсь каждому дню. И я определённо, чувствую себя более счастливой, чем тогда в Ницце…

– Расскажешь ту часть истории между… той ночью и браком с Клодом?

– Ах да! – отозвалась она, словно совсем об этом забыла.

Глава 6. Николь

– После всего произошедшего я вернулась домой и отправилась в душ. Я стояла под струями холодной воды и думала, что сейчас буду там рыдать, но слёзы не шли. У меня был шок. Я помылась, переоделась и ушла к себе в комнату. Конечно, я даже не думала о том, чтобы обратиться в полицию. Во-первых, изнасилование, на мой взгляд, было достаточно сомнительным, потому что я сама пришла к ним в дом, а, во-вторых, при мысли о том, что обо всём этом узнает моя семья и будет грандиозный скандал, от которого я точно не отмоюсь до конца жизни, я решила молчать. Собрать свою обиду, засунуть подальше в задницу и молчать. В конце концов, я сама виновата, сказала себе я, и это чувство вины только усугубило ситуацию. Мне удалось избавиться от него не так давно, и то не до конца, – горько хмыкнула она, – долгие годы я жила с ощущением, что получила то, чего заслужила. Я сама познакомилась с этими парнями, сама пришла к ним в дом на ночь глядя, и только недавно я поняла, что это не было поводом меня насиловать! Тем более, вдвоём. В общем, до конца того лета я была сама не своя. Общение с Соней больше не клеилось. Я безумно завидовала ей, потому что она умудрилась слечь с отравлением, и это лучшее, что могло с ней случиться в тот злополучный вечер. Я не могла ей всё рассказать. Мне было так стыдно!